Ф. Энгельс
Анти-Дюринг


"Анти-Дюринг", название, под которым вошло в историю классическое произведение Ф. Энгельса "Переворот в науке, произведённый господином Евгением Дюрингом". "Анти-Дюринг" — полемическая работа, направленная против немецкого мелкобуржуазного идеолога Дюринга. Книга содержит всестороннее изложение трёх составных частей марксизма. Работу над этой книгой Ф. Энгельс начал в мае 1876 года.

АНТИ - ДЮРИНГ
ПЕРЕВОРОТ В НАУКЕ, ПРОИЗВЕДЕННЫЙ ГОСПОДИНОМ ЕВГЕНИЕМ ДЮРИНГОМ
 

Что обещает г-н Дюринг

 

Ближайшее отношение к нашему вопросу имеют следующие сочинения г-на Дюринга — его «Курс философии», «Курс политической и социальной экономии» и «Критическая история политической экономии и социализма» ³³. Для начала нас интересует главным образом его первое сочинение.

На первой же странице г-н Дюринг возвещает о себе, что он

«тот, кто выступает с притязанием на представительство этой силы» (философии) «для своего времени и для ближайшего обозримого развития» (Курсив во всех цитатах из сочинений Дюринга принадлежит Энгельсу. Ред.).

Он провозглашает себя, таким образом, единственным истинным философом настоящего времени и «обозримого» будущего. Кто расходится с г-ном Дюрингом, тот расходится с истиной. Немало людей, ещё до г-на Дюринга, думали о себе в таком же духе, но, за исключением Рихарда Вагнера, он, пожалуй, первый, кто, нисколько не смущаясь, говорит так о самом себе. И притом истина, о которой у него идёт речь, это —

«окончательная истина в последней инстанции».

Философия г-на Дюринга есть

«естественная система, или философия действительности… Действительность мыслится в этой системе таким способом, который исключает всякое поползновение к какому-либо мечтательному и субъективно ограниченному представлению о мире».

Таким образом, философия эта такого свойства, что она выводит г-на Дюринга за границы его личной, субъективной ограниченности, которых он сам не может отрицать. Это, разумеется, необходимо, чтобы он мог устанавливать окончательные истины в последней инстанции, хотя мы всё ещё не уразумели, как должно совершиться это чудо.

Эта «естественная система знания, самого по себе ценного для духа», «установила основные формы бытия, нисколько не жертвуя глубиной мысли». Со своей «действительно критической точки зрения» она предлагает нашему вниманию «элементы действительной философии, сообразно с этим направленной на действительность природы и жизни, — философии, которая не признаёт никакого просто видимого горизонта, но в своём производящем мощный переворот движении развёртывает все земли и все небеса внешней и внутренней природы». Эта система есть «новый способ мышления», и его результаты представляют собой «своеобразные в самой основе выводы и воззрения… системосозидающие идеи… твёрдо установленные истины». Здесь мы имеем перед собой «труд, который должен черпать свою силу в концентрированной инициативе» (что бы сие ни означало)… «исследование, проникающее до самых корней… коренную науку… строго научное понимание вещей и людей… работу мысли, всесторонне пронизывающую свой предмет… творческое развёртывание предпосылок и выводов, доступных власти мысли… нечто абсолютно фундаментальное».

В экономическо-политической области он не только даёт нам

«исторически и систематически охватывающие предмет труды», из которых исторические работы вдобавок отмечены ещё «моей историографией в высоком стиле» и которые в экономической науке проложили пути к «творческим поворотам»,

но, кроме того, он заканчивает собственным, вполне разработанным социалистическим планом будущего общества, который представляет собой

«практический плод ясной и до последних корней проникающей теории»,

а потому этот план является столь же непогрешимым и едино-спасающим, как и философия г-на Дюринга; ибо

«только в той социалистической системе, которую я охарактеризовал в моём «Курсе политической и социальной экономии», истинно собственное может занять место только кажущейся и предварительной или же насильственной собственности». И с этим должно сообразоваться будущее.

Этот букет восхвалений, который г-н Дюринг преподносит г-ну Дюрингу, легко мог бы быть увеличен в десять раз. Но приведённого достаточно, чтобы уже теперь возбудить в читателе некоторые сомнения относительно того, действительно ли он имеет дело с философом или же всего лишь с… — мы должны, однако, просить читателя отложить свой приговор до более подробного ознакомления с вышеотмеченной способностью проникновения до последних корней. Мы даём этот букет только для того, чтобы показать, что перед нами не обыкновенный философ и социалист, высказывающий просто свои мысли и предоставляющий истории решить вопрос об их ценности, а совершенно необыкновенное существо, претендующее не менее как на папскую непогрешимость, — человек, едино-спасающее учение которого приходится просто-напросто принять, если не желаешь впасть в преступнейшую ересь. Таким образом, мы отнюдь не имеем здесь дело с одной из тех работ, какими изобилует социалистическая литература всех стран, в последнее время и немецкая, — работ, где люди разного калибра самым искренним образом стараются уяснить себе вопросы, для разрешения которых у них, быть может, не хватает, в большей или меньшей степени, материала; в этих работах, каковы бы ни были их научные и литературные недостатки, заслуживает уже признания их социалистическая добрая воля. Напротив, г-н Дюринг преподносит нам положения, которые он провозглашает окончательными истинами в последней инстанции, рядом с которыми всякое иное мнение объявляется, стало быть, уже заранее ложным. Обладатель исключительной истины, г-н Дюринг обладает также единственным строго научным методом исследования, рядом с которым все другие методы ненаучны. Либо он прав, и тогда перед нами величайший гений всех времён, первый сверхчеловек, ибо человек этот совершенно непогрешим; либо он неправ, и в таком случае, каков бы ни был наш приговор, всякая благожелательная снисходительность к г-ну Дюрингу, принимающая во внимание его возможные добрые намерения, была бы всё-таки для него смертельнейшим оскорблением.

Когда обладаешь окончательной истиной в последней инстанции и единственно строгой научностью, то, само собой разумеется, приходится питать изрядное презрение к прочему заблуждающемуся и непричастному к науке человечеству. Нас не должно поэтому удивлять, что г-н Дюринг говорит о своих предшественниках крайне пренебрежительно и что его проникающая до корней основательность смилостивилась лишь над немногими великими людьми, в виде исключения возведёнными самим г-ном Дюрингом в это звание.

Послушаем сначала его мнение о философах:

«Лишённый всяких честных убеждений Лейбниц, этот лучший из всех возможных философствующих придворных».

Кант ещё с грехом пополам может быть терпим, но после него всё пошло вверх дном:

появился «дикий бред и столь же нелепый, как и пустой вздор ближайших эпигонов, в особенности некиих Фихте и Шеллинга… чудовищные карикатуры невежественной натурфилософической галиматьи… послекантовские чудовищности» и «горячечные фантазии», которые увенчал «некий Гегель». Этот последний говорил на «гегелевском жаргоне» и распространял «гегелевскую заразу» посредством своей «вдобавок ещё и по форме ненаучной манеры» и своих «неудобоваримых идей».

Естествоиспытателям достаётся не меньше, но из них назван по имени только Дарвин, и поэтому мы вынуждены ограничиться им одним:

«Дарвинистская полупоэзия и фокусы с метаморфозами, с их грубо чувственной узостью понимания и притуплённой способностью различения… По нашему мнению, специфический дарвинизм, из которого, разумеется, следует исключить построения Ламарка, представляет собой изрядную дозу зверства, направленного против человечности».

Но хуже всего достаётся социалистам. За исключением разве только Луи Блана, самого незначительного из всех, все они грешники и не заслуживают славы, которую им воздавали предпочтительно перед г-ном Дюрингом (или хотя бы на втором месте после него). И не только с точки зрения истины или научности, — нет, но и с точки зрения личного характера. За исключением Бабёфа и некоторых коммунаров 1871 г., все они не были «мужами». Три утописта окрещены «социальными алхимиками». Из них Сен-Симон третируется ещё снисходительно, поскольку ему делается только упрёк в «экзальтированности», причём с соболезнованием отмечается, что он страдал религиозным помешательством. Зато, когда речь заходит о Фурье, то г-н Дюринг совершенно теряет терпение, ибо Фурье

«обнаружил все элементы безумия… идеи, которые, вообще, скорее всего можно найти в сумасшедших домах… самые дикие бредни… порождения безумия… Невыразимо нелепый Фурье», эта «детская головка», этот «идиот» — вдобавок даже и не социалист; в его фаланстере ³⁴ нет и кусочка рационального социализма, это — «уродливое построение, сфабрикованное по обычному торговому шаблону».

И, наконец:

«Тот, для кого эти отзывы» (Фурье о Ньютоне) «…представляются ещё недостаточными, чтобы убедиться, что в имени Фурье и во всём фурьеризме истинного только и есть, что первый слог» (fou — сумасшедший), «тот сам подлежит зачислению в какую-либо категорию идиотов».

Наконец, Роберт Оуэн

«имел тусклые и скудные идеи… его столь грубое в вопросе о морали мышление… несколько трафаретных идеек, выродившихся в нелепость… противоречащий здравому смыслу и грубый способ понимания… ход идей Оуэна едва ли заслуживает серьёзной критики… его тщеславие» и т. д.

Если, таким образом, г-н Дюринг чрезвычайно остроумно характеризует утопистов по их именам: Сен-Симон — saint (блаженный), Фурье — fou (сумасшедший), Анфантен — enfant (ребяческий), то остаётся только прибавить: Оуэн — увы! [о weh!], и целый, очень значительный период в истории социализма попросту… разгромлен при помощи четырёх слов. А если кто в этом усомнится, тот «сам подлежит зачислению в какую-либо категорию идиотов».

Из суждений Дюринга о позднейших социалистах мы, краткости ради, извлечём только относящиеся к Лассалю и Марксу.

Лассаль: «Педантически-крохоборческие попытки популяризации… дебри схоластики… чудовищная смесь общей теории и пустяковых мелочей… гегельянское суеверие — без формы и смысла… отпугивающий пример… свойственная ему ограниченность… важничание ничтожнейшим хламом… наш иудейский герой… памфлетный писака… заурядный… внутренняя шаткость воззрений на жизнь и мир».

Маркс: «Узость взглядов… его труды и результаты сами по себе, т. е. рассматриваемые чисто теоретически, не имеют длительного значения для нашей области» (критической истории социализма), «а в общей истории духовных течений должны быть упомянуты самое большее как симптомы влияния одной отрасли новейшей сектантской схоластики… бессилие концентрирующих и систематизирующих способностей… хаос мыслей и стиля, недостойные аллюры языка… англизированное тщеславие… одурачивание… дикие концепции, которые в действительности являются лишь ублюдками исторической и логической фантастики… вводящий в заблуждение оборот… личное тщеславие… мерзкие приёмчики… гнусно… шуточки и прибауточки с претензией на остроумие… китайская учёность… философская и научная отсталость».

И так далее и так далее, ибо всё приведённое выше, — это тоже лишь небольшой, наскоро собранный букет из дюринговского цветника. Само собой разумеется, что в данный момент мы ещё совершенно не касаемся того, насколько являются окончательными истинами в последней инстанции эти любезные ругательства, которые при некоторой воспитанности не должны были бы позволить г-ну Дюрингу находить что бы то ни было мерзким и гнусным. Точно так же мы пока ещё остерегаемся, чтобы у нас как-нибудь не вырвалось сомнение в коренной основательности этих любезностей г-на Дюринга, так как в противном случае нам, быть может, запрещено было бы даже выбрать ту категорию идиотов, к которой мы принадлежим. Мы сочли только своим долгом, с одной стороны, дать пример того, что г-н Дюринг называет

«образцами деликатного и истинно скромного способа выражения»,

а с другой — констатировать, что для г-на Дюринга негодность его предшественников есть нечто столь же твёрдо установленное, как его собственная непогрешимость. Засим мы в самом глубоком благоговении умолкаем перед этим величайшим гением всех времён… если, конечно, всё обстоит именно так.

Источник

К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, изд. 2
том 20

АНТИ-ДЮРИНГ
ПЕРЕВОРОТ В НАУКЕ,
ПРОИЗВЕДЕННЫЙ ГОСПОДИНОМ ЕВГЕНИЕМ ДЮРИНГОМ 1
ПРЕДИСЛОВИЯ К ТРЕМ ИЗДАНИЯМ 5-15
I 5
II 8
III 15
ВВЕДЕНИЕ 16-32
I. ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ 16
II. ЧТО ОБЕЩАЕТ Г-Н ДЮРИНГ 28

---

"Анти-Дюринг" состоит из Введения и трёх основных отделов: Философия, Политическая экономия, Социализм. Во Введении Энгельс дал очерк развития философии и обосновал историческую неизбежность возникновения марксизма. Он показал закономерность смены основных периодов в истории философии и пришёл к выводу: распространение материализма на понимание истории общества создало научную основу для изучения капиталистического способа производства, что благодаря двум великим открытиям Маркса — материалистическому пониманию истории и теории прибавочной стоимости — социализм превратился из утопии в науку.

В 1-м отделе Энгельс изложил основные проблемы материализма и диалектики, а также материалистического понимания истории. Сознание — продукт человеческого мозга, а сам человек — продукт природы и общества, мышление есть отражение бытия (гл. 3-я). Возможности познания и сам процесс познания безграничны, абсолютная истина осуществляется в бесконечном ряде относительных истин (гл. 3-я и 9-я). Единство мира состоит в его материальности (гл. 4-я). Мир бесконечен в пространстве и времени, которые суть основной формы бытия (гл. 5-я). Движение есть способ существования материи (гл. 6-я). Разнообразные формы движения материи (механическая, физическая, химическая, биологическая) составляют предмет изучения различных наук (гл. 6—7-я). Энгельс особо выделяет науки, исследующие законы человеческого мышления, — формальную логику и диалектику (гл. 9-я), рассматривает законы диалектики (гл. 12-я, 13-я). С точки зрения диалектики он исследует различные проблемы естественных и общественных наук.

Во 2-м отделе Энгельс, опираясь на экономическое учение Маркса, дал определение предмета и метода политической экономии (гл. 1-я), показал решающую роль экономики в развитии общества, рассмотрел два пути возникновения классов, экономические предпосылки социалистической революции и роль революционного насилия при смене старого общества новым (гл. 2—4-я). Главы 5—9-я содержат изложение марксистского понимания стоимости, простого и сложного труда, капитала, прибавочной стоимости, земельной ренты. В написанной Марксом 10-й главе рассматриваются некоторые проблемы истории политической экономии.

В 3-м отделе Энгельс, опираясь на материалистическое понимание истории, дал очерк истории и теории научного социализма, показал, что научный социализм является теоретическим выражением пролетарского движения, что основное противоречие капитализма находит своё разрешение в пролетарской революции. С победой революции анархия в производстве заменяется планомерной его организацией; на основе прогрессирующего развития производит, сил исчезнет старое разделение труда, труд превратится из тяжёлого бремени в первую жизненную потребность, исчезнут противоположности между умственным и физическим трудом, между городом и деревней, исчезнут классовые различия, отомрёт государство. Человечество сделает скачок из царства необходимости в царство свободы.

"А.-Д." явился итогом развития марксизма за три десятилетия. Идеи этой книги получили дальнейшее развитие в работах Энгельса ("Диалектика природы", "Происхождение семьи, частной собственности и государства", "Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии") и В. И. Ленина.

Г. А. Багатурия.

"А.-Д." был впервые напечатан в Германии в виде серии статей на страницах центрального органа герм. социал-демократической партии — газете "Форвертс" — с января 1877 по июль 1878. Летом 1878 "А.-Д." вышел отдельным изданием в Лейпциге, однако в том же году книга была запрещена в связи с введением исключительного закона против социалистов. В 1886 доработанный Энгельсом вариант "А.-Д." был опубликован в Цюрихе (Швейцария). В общей сложности до 1928 книга Энгельса издавалась 13 раз. В 1928—45 на территории Германии книга Энгельса не издавалась. В ГДР до 1960 вышло 13 изданий общим тиражом свыше 220000 экземпляров. В ФРГ за тот же период не было осуществлено ни одного издания книги.

Во Франции в 1880 изданы переработанные Ф. Энгельсом по просьбе П. Лафарга три главы "А.-Д.". Они вышли в виде самостоятельной популярной брошюры под названием "Утопический социализм и научный социализм"; в немецком переводе эта брошюра получила название "Развитие социализма от утопии к науке". Первое неполное отдельное издание книги в переводе Поля и Лауры Лафарг вышло в 1901 в Париже (издательство "Лак"). Полный текст увидел свет лишь в 1911. Последнее издание "А.-Д." на французском языке относится к 1956 (опубликовано в составе Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса).

В США (в Чикаго) "А.-Д." был переведён и издан А. Льюисом в сокращённом варианте в 1907. Полный текст книги был напечатан лишь в 1934 в Нью-Йорке. В 1935 аналогичное издание книги было осуществлено в Англии издательством "Лоренс".

Популяризация "А.-Д." в России способствовала падению влияния дюрингианства в кругах русской интеллигенции, особенно среди революционно настроенной молодёжи, получавшей благодаря "А.-Д." представление об учении марксизма. Уже в 1878 П. Л. Лавров получил экземпляр книги от Энгельса; тогда же Маркс посылает книгу М. Ковалевскому. В 1879 журнал "Критическое обозрением" (№ 15) напечатал на "А.-Д." благожелательную рецензию Н. И. Зибера; в журнале "Слово" (1879, № 11) под названием "Диалектика в её применении к науке" Зибер, не упоминая фамилии Энгельса, поместил большое извлечение из "А.-Д.". Царская цензура, квалифицировавшая "А.-Д." как "социалистический катехизис", запрещала перевод и распространение книги.

В 80—90-е гг. было осуществлено несколько нелегальных изданий книги. Например, в начале 80-х гг. сокращённый перевод "А.-Д." был издан московским "Обществом переводчиков и издателей". В начале 90-х гг. участники московских марксистских кружков перевели ряд отрывков из "А.-Д". Главы о теории насилия были приложены к осуществленному В. И. Засулич и изданному в 1884 группой "Освобождение труда" переводу брошюры Энгельса "Развитие социализма от утопии к науке". Первое легальное издание "А.-Д." на русском языке вышло в 1904 (изд. В. И. Яковенко, П., тираж 2450, около 50 цензурных вымарок, перевод Л. Мартова — "... прямо плохой перевод, с ошибками" — Ленин В. И., Полн. собр. соч., 5 изд., т. 14, с. 373).

В СССР "А.-Д." был издан 69 раз общим тиражом 2 млн. 609 тыс. экз. на 21 языке (данные на 1 июля 1967).

А. И. Володин.

  Лит.: Ленин В. И., Соч., 4 изд. (см. Справочный том. ч. 2, с. 140); Справочный материал к "Анти-Дюрингу" см. в журн. "В помощь марксистско-ленинскому образованию", 1941, № 1—5 и 9; Познер В., Энгельс в борьбе против Дюринга и дюринговцев, "Под знаменем марксизма", 1940, №11; Ульман Г. С., К истории создания классического труда Ф. Энгельса "Анти-Дюринг", "Вопросы философии", 1952, № 6.