В последнее время социал-демократический филистер опять начинает испытывать спасительный страх при словах: диктатура пролетариата. Хотите ли знать, милостивые государи, как эта диктатура выглядит? Посмотрите на Парижскую Коммуну. Это была диктатура пролетариата.

Предложение переиздать воззвание Генерального Совета Интернационала «Гражданская война во Франции» и снабдить его введением было для меня неожиданным. Поэтому я могу здесь лишь вкратце затронуть важнейшие пункты.

Вышеупомянутой, большей по размерам, работе я предпосылаю оба более кратких воззвания Генерального Совета о франко-прусской войне. Во-первых, потому, что в «Гражданской войне» есть ссылки на второе воззвание, которое само по себе, без первого, не везде понятно. А также и потому, что оба эти воззвания, тоже написанные Марксом, являются не менее, чем «Гражданская война», выдающимися образцами удивительного, впервые проявившегося в «Восемнадцатом брюмера Луи Бонапарта» ² дара автора верно схватывать характер, значение и необходимые последствия крупных исторических событий в то время, когда эти события ещё только разыгрываются перед нашими глазами или только что свершились. И, наконец, потому, что нам в Германии ещё и поныне приходится страдать от предсказанных Марксом последствий этих событий.

Разве не оправдалось предсказание первого воззвания, что если оборонительная война Германии против Луи Бонапарта выродится в завоевательную войну против французского народа, то все те несчастья, которые постигли Германию после так называемой освободительной войны 3, обрушатся на неё снова с ещё большей силой? Разве не пережили мы после этого целых двадцать лет бисмарковского господства, а вместо преследований демагогов ⁴ — исключительный закон и травлю социалистов с тем же полицейским произволом и буквально с тем же возмутительнейшим толкованием закона.

Говорить о том, что левом и коммунистическом движении в России и республиках бывшего СССР (как и во всем мире) до сих пор активно обсуждается вопрос о причинах гибели СССР, вероятно, не стоит, это известно всем. Вопрос этот действительно важный, ибо от ответа на него прямо зависит и ответ на другой вопрос — что делать рабочему классу и трудовому народу дальше, каким путем идти, к чему двигаться и к чему стремиться.

Отсюда понятно, что в обсуждении этой темы неизбежно должны были столкнуться между собой две противоположные классовые силы: одна из которых — сила буржуазии непременно будет склонять трудящиеся массы к удобному и выгодному для себя ответу, чтобы продлить господство своего общественного класса, а другая — рабочего класса будет преследовать прямо противоположные цели, стремясь помочь пролетариату вырваться из капиталистического плена, найти тот путь, какой бы избавил его от наемного рабства. Получается, что вопрос о причинах гибели СССР и советского социализма — это как бы та узловая точка, в которой идет сейчас непримиримая классовая битва идей, и от ее исхода прямо зависит будущее как России и бывших советских республик, так и всего человечества.

Здесь надо сказать, что вообще вопрос о причинах гибели СССР делится на 2 вопроса:

1) гибель советского социализма и

2) разрушение СССР, разделение его на несколько частей (как сейчас любят говорить сторонники буржуазной точки зрения в этом вопросе — «распад СССР»).

Эти вопросы между собой, безусловно связаны, но ответы на них по степени сложности неравновесные. На первый вопрос ответить значительно сложнее, чем на второй, ибо ответ на второй лежит практически на поверхности, если хотя бы немного знать экономические законы капитализма.

В послевоенный период, придавая первостепенное значение делу скорейшего восстановления и подъёма сельского хозяйства, как необходимому условию развития всего народного хозяйства, партия и правительство поставили механизацию сельскохозяйственного производства и улучшение работы машинно-тракторных станций в качестве одной из главных задач социалистического государства.

Закон о послевоенном пятилетнем плане на 1946 - 1950 и решения февральского (1947) Пленума ЦК ВКП(б), обсудившего по инициативе товарища Сталина вопрос о мерах подъёма сельского хозяйства в послевоенный период, дали советскому народу программу дальнейшего технического вооружения МТС и всестороннего улучшения их работы. Сеть МТС была быстро восстановлена, а затем и значительно расширена. Если в 1940 насчитывалось 7 069 машинно-тракторных станций, то в 1950 их было вместе со специализированными станциями 8 418, а в 1951 - 8 680 единиц.

В октябре 1952 товарищ Маленков в отчётном докладе XIX съезду Коммунистической партии сообщил, что в послевоенные годы, в связи со значительным расширением механизации работ в сельском хозяйстве, было создано 1 546 машинно-тракторных и других специализированных станций, а общее их количество достигло 8 939 единиц.

Специализированные машинно-тракторные станции были организованы государством для решения специфических задач сельского хозяйства. Машинно-животноводческие станции (МЖС) организованы преимущественно в районах отгонного и полуотгонного животноводства для механизации трудоёмких работ в животноводстве. Эти станции выполняют для колхозов работы по сеноуборке, силосованию кормов, обводнению пастбищ, электрической стрижке овец и др. Для проведения этих работ машинно-животноводческие станции оснащаются необходимым набором машин и оборудования: самоходными и прицепными сенокосилками, граблями, волокушами, стогометателями, прессами-подборщиками, силосорезками, машинами для рытья шахтных колодцев, агрегатами для электромеханической стрижки овец и др. В 1951 насчитывалось 118 машинно-животноводческих станций.

Лугомелиоративные станции (ЛМС) созданы для механизации работ по осушению земель и коренному улучшению лугов и пастбищ в р-нах, богатых естественными кормовыми угодьями, нуждающимися в мелиорации. В этих целях лугомелиоративные станции оснащаются экскаваторами, канавокопателями, болотно-кустарниковыми плугами, кусторезами, корчевальными и другими машинами. В 1951 имелось 66 лугомелиоративных станций. Читать далее...

Договорные отношения машинно-тракторныx станций (МТС) с колхозами. В основе взаимоотношений МТС и обслуживаемых ими колхозов лежит договор, к-рым и определяются взаимные обязательства сторон, имеющие целью своевременное выполнение заданий гос. плана и направленные на успешное решение главной задачи в области сельского хозяйства.

Договорная форма и содержание отношений между МТС и колхозами определяются тем, что ведение колхозного производства базируется на сочетании двух форм социалистической собственности - общенародной и кооперативно-колхозной при организующей и руководящей роли государства.

В типовом договоре машинно-тракторной станции с колхозом, утверждённом правительством СССР и имеющем силу закона, последовательно реализуются сталинские указания о государственном руководстве колхозами.

В договоре МТС с колхозом предусматриваются показатели урожайности сельскохозяйственных культур, продуктивности животноводства, которые машинно-тракторная станция и колхоз обязуются обеспечить своей работой. МТС принимает обязательства по выполнению определённых объёмов механизированных работ, срокам и качеству их выполнения, оказанию технической помощи колхозу в монтаже машин и энергетических установок для механизации трудоёмких работ на животноводческих фермах, по агрономическому обслуживанию, оказанию помощи в осуществлении мероприятий по улучшению организации, повышению производительности и упорядочению оплаты труда, в подготовке колхозных кадров и постановке учёта в колхозах.

МТС за свой счёт производят снабжение тракторов, комбайнов и других машин горючим, смазочными материалами и газогенераторным топливом, ремонтируют тракторы и с.-х. машины, содержат технический и агрономический персонал станции, проводят подготовку и повышение квалификации трактористов и машинистов сложных машин из числа колхозников, а также подготовку колхозников; выделяемых для работы на прицепных машинах.

Колхозы оплачивают работы МТС в натуральной и денежной форме по ставкам и в порядке, установленном правительством. Основной формой оплаты является оплата натурой (см. Натуроплата). Через МТС Советское государство выполняет в колхозах сельскохозяйственные работы на льготных, выгодных для колхозного крестьянства условиях. В свою очередь, колхозы оплачивают произведённые для них тракторные работы натурой за счёт полученной с.-х. продукции, возмещая этим затраты государства на производство тракторных работ и. на строительство МТС. Так. обр., через посредство МТС колхозная деревня получает прямую производственную помощь от государства, от социалистической пром-сти, а государство, социалистический город получают от колхозов в форме натуроплаты необходимые продукты сельского хозяйства. Такой характер хозяйственных связей между городом и деревней, осуществляемых с выгодой для колхозов посредством деятельности государственных МТС, способствует усилению ведущей роли социалистической пром-сти в развитии с. х-ва и сокращает сферу товарного обращения, что имеет важное значение в подготовке основных предварительных условий перехода к коммунизму. Читать далее...

Сталинская идея организации МТС в короткие исторические сроки под руководством Коммунистической партии была успешно претворена советским народом в жизнь. МТС стали могучим рычагом социалистической перестройки сельского хозяйства, важнейшей формой укрепления производственной смычки рабочего класса СССР с объединёнными в колхозы массами трудящихся деревни.

Сталинскую идею оказания производственной помощи беднякам и середнякам в строительстве ими коллективного хозяйства одним из первых практически применил совхоз имени Тараса Шевченко (Одесская обл., УССР). Этот совхоз в 1927 создал тракторный отряд в составе 10 тракторов для производственного обслуживания окружающих переселенческих хозяйств. Первый же год работы тракторного отряда увенчался замечательными успехами. Об этом красноречиво рассказали сами крестьяне, пользовавшиеся услугами совхоза. В своём письме, опубликованном в газете "Известия" от 22 XI 1927, они писали:

"После той работы тракторов, какую мы видели, не хотим больше вести бедняцкое мелкое хозяйство, а решили организовать обобществлённое тракторное хозяйство, в котором не будет отдельных крестьянских клочков посевов. Организацию для нас тракторного хозяйства взял уже на себя совхоз им. Тараса Шевченко, с которым мы заключили договор".

В этом первом опыте организации "обобществлённого тракторного хозяйства" на основе использования принадлежащих государству тракторов и машин товарищ Сталин увидел мощный рычаг государственного руководства и оказания помощи деревне в переходе её на социалистический путь развития и дал ему высокую оценку с трибуны XV съезда ВКП(б). "Побольше бы таких примеров, товарищи, - говорил И. В. Сталин, - и тогда можно было бы продвинуть дело коллективизации деревни далеко вперёд" (Соч., т. 10, стр. 309).

В 1928 на базе тракторной колонны, организованной при совхозе имени Тараса Шевченко, была создана первая машинно-тракторная станция.

После XV съезда ВКП(б), принявшего решение о всемерном развертывании коллективизации сельского хозяйства и наметившего план расширения и укрепления сети колхозов и совхозов, в стране началось широкое строительство тракторных колонн и станций. Читать далее...

В 1958 году Хрущев провел решение о ликвидации МТС, а технику продал колхозам. Социализм был свернут в деревне, а страна встала перед реальной угрозой голода

МАШИННО-ТРАКТОРНЫЕ СТАНЦИИ (МТС)

МАШИННО-ТРАКТОРНЫЕ СТАНЦИИ (МТС), крупные государственные последовательно-социалистического типа предприятия в сельском хозяйстве СССР, оснащённые современной машинной техникой- тракторами, комбайнами и другими с.-х. машинами и оборудованием, созданные Советским государством как опорные пункты в деле социалистического переустройства с. х-ва и оказания помощи колхозам в организации и ведении их хозяйства на современной технической базе и научных основах. Советское государство с помощью МТС осуществляет свою руководящую роль в отношении колхозов, сочетая своё руководство, организационную и производственно-техническую помощь с самодеятельностью колхозников в деле всемерного развития общественного х-ва и организационно-хозяйственного укрепления колхозов.

Товарищ Сталин в своём гениальном труде "Экономические проблемы социализма в СССР" (1952, стр. 90) писал: "...сосредоточение основных орудий сельскохозяйственного производства в руках государства, в руках машинно-тракторных станций, является единственным средством обеспечения высоких темпов роста колхозного производства".

Строительство МТС - составная часть ленинско-сталинского плана построения социализма в нашей стране, осуществлённого советским народом под руководством И. В. Сталина.

Нам остается наметить положительное решение национального вопроса.

Мы исходим из того, что вопрос может быть решен лишь в неразрывной связи с переживаемым в России моментом.

Россия живет в переходное время, когда “нормальная”, “конституционная” жизнь еще не установилась, когда политический кризис еще не разрешен. Дни бурь и “осложнений” впереди. Отсюда движение, наличное и грядущее, движение, ставящее себе целью полную демократизацию.

В связи с этим движением и должен быть рассмотрен национальный вопрос.

Итак, полная демократизация страны, как основа и условие решения национального вопроса.

Следует учесть при решении вопроса не только внутреннее, но и внешнее положение. Россия находится между Европой и Азией, между Австрией и Китаем. Рост демократизма в Азии неизбежен. Рост империализма в Европе – не случайность. В Европе капиталу становится тесно, и он рвется в чужие страны, ища новых рынков, дешевых рабочих, новых точек приложения. Но это ведет к внешним осложнениям и Бойне. Никто не может сказать, что Балканская война143 является концом, а не началом осложнений. Поэтому вполне возможно такое сочетание внутренних и внешних конъюнктур, при котором та или иная национальность в России найдет нужным поставить и решить вопрос о своей независимости. И, конечно, не дело марксистов ставить в таких случаях преграды.

Но из этого следует, что русские марксисты не обойдутся без права наций на самоопределение.

Итак, право самоопределения, как необходимый пункт в решении национального вопроса.

Далее. Как быть с нациями, которые по тем или иным причинам предпочтут остаться в рамках целого?

Мы видели, что культурно-национальная автономия непригодна. Во-первых, она искусственна и нежизненна, ибо она предполагает искусственное стягивание в одну нацию людей, которых жизнь, действительная жизнь, разъединяет и перебрасывает в разные концы государства. Во-вторых, она толкает к национализму, ибо она ведет к точке зрения “размежевания” людей по национальным куриям, к точке зрения “организации” наций, к точке зрения “сохранения” и культивирования “национальных особенностей”, – дело, совершенно не идущее к социал-демократии. Это не случайность, что моравские сепаратисты в рейхсрате, отделившись от немецких с.-д. депутатов, объединились с моравскими буржуазными депутатами в одно, так сказать, моравское “коле”. Не случайность и то, что сепаратисты ив Бунда увязли в национализме, превознося “субботу” и “жаргон”. В Думе нет еще бундовских депутатов, но в районе Бунда имеется клерикально-реакционная еврейская община, в “руководящих учреждениях” которой Бунд устраивает, пока что, “объединёнку” еврейских рабочих и буржуа*lxxix. Такова уж логика культурно-национальной автономии.

Выше мы говорили о шатаниях одной части кавказских социал-демократов, не устоявшей против националистического “поветрия”. Шатания эти выразились в том, что упомянутые социал-демократы пошли – как это ни странно – по следам Бунда, провозгласив культурно-национальную автономию.

Областная автономия для всего Кавказа и культурно-национальная автономия для наций, входящих в состав Кавказа, – так формулируют свое требование эти социал-демократы – кстати сказать, примыкающие к русским ликвидаторам.

Выслушаем их признанного лидера, небезызвестного Н.

“Всем известно, что Кавказ глубоко отличается от Центральных губерний как по расовому составу своего населения, так и по территории и сельскохозяйственной культуре. Эксплуатация и материальное развитие такого края требуют местных работников, знатоков местных особенностей, привыкших к местному климату и культуре. Необходимо, чтобы все законы, преследующие цели эксплуатации местной территории, издавались на месте и проводились местными силами. Следовательно, в компетенцию центрального органа кавказского самоуправления войдет издание законов по местным вопросам… Таким образом, функции кавказского центра состоят в издании таких законов, которые преследуют цели хозяйственной эксплуатации местной территории, цели материального процветания края”*lxxv.

Итак – областная автономия Кавказа.

Если отвлечься от мотивировки Н., несколько сбивчивой и нескладной, следует признать, что вывод у него правильный. Областная автономия Кавказа, действующая в рамках общегосударственной конституции, чего и Н. не отрицает, – в самом деле необходима ввиду особенностей состава и бытовых условий последнего. Это признано и российской социал-демократией, провозгласившей на II съезде “областное самоуправление для тех окраин, которые по своим бытовым условиям и составу населения отличаются от собственно – русских областей”.

Внося этот пункт на обсуждение II съезда. Мартов мотивировал его тем, что “громадное пространство России и опыт нашего централизованного управления дают нам повод считать необходимым и целесообразным существование областного самоуправления для таких крупных единиц, как Финляндия, Польша, Литва и Кавказ”.

Но из этого следует, что под областным самоуправлением нужно понимать областную автономию.

Но Н. идет дальше. По его мнению, областная автономия Кавказа захватывает “лишь одну сторону вопроса”.

Выше мы говорили, что Бауэр, признающий национальную автономию необходимой для чехов, поляков и т.д., высказывается, тем не менее, против такой автономии для евреев. На вопрос: “должен ли рабочий класс требовать автономии для еврейского народа” Бауэр отвечает, что “национальная автономия не может быть требованием еврейских рабочих”*liv. Причина, [c.332] по мнению Бауэра, в том, что “капиталистическое общество не дает им (евреям. И. Ст.) сохраниться как нации”*lv.

Короче: еврейская нация перестает существовать – стало быть, не для кого требовать национальной автономии. Евреи ассимилируются.

Взгляд этот о судьбе евреев, как нации, не нов. Его высказал Маркс еще в сороковых годах*lvi 136, имея в виду, главным образом, немецких евреев. Его повторил Каутский в 1903 году*lvii, имея в виду русских евреев. Теперь его повторяет Бауэр относительно австрийских евреев, с той, однако, разницей, что у него отрицается не настоящее, а будущее еврейской нации.

Невозможность сохранения евреев, как нации, Бауэр объясняет тем, что “евреи не имеют замкнутой колонизационной области”*lviii. Объяснение это, в основе правильное, не выражает, однако, всей истины. Дело, прежде всего, в том, что у евреев нет связанного с землей широкого устойчивого слоя, естественно скрепляющего нацию не только как ее остов, но и как “национальный” рынок. Из 5-6 миллионов русских евреев только З-4 процента связаны так или иначе с сельском хозяйством, Остальные 96% заняты в торговле, промышленности, в городских учреждениях и, вообще, живут в городах, причем, рассеянные по России, ни в одной губернии не составляют большинства.

Таким образом, вкрапленные в инонациональные области в качестве национальных меньшинств, евреи  обслуживают, главным образом, “чужие” нации и как промышленники и торговцы, и как люди свободных профессий, естественно приспособляясь к “чужим нациям” в смысле языка и пр. Все это, в связи с растущей перетасовкой национальностей, свойственной развитым формам капитализма, ведет к ассимиляции евреев. Уничтожение “черты оседлости” может лишь ускорить ассимиляцию. Читать далее...

Выше мы говорили о формальной стороне австрийской национальной программы, о методологических основаниях, в силу которых русские марксисты не могут просто взять пример у австрийской социал-демократии и сделать ее программу своей.

Поговорим теперь о самой программе по существу. Итак, какова национальная программа австрийских социал-демократов?

Она выражается в двух словах: культурно-национальная автономия.

Это значит, во-первых, что автономия дается, скажем, не Чехии или Польше, населенным, главным образом, чехами и поляками, – а вообще чехам и полякам, независимо от территории, все равно – какую бы местность Австрии они ни населяли.

Потому-то автономия эта называется национальной, а не территориальной.

Это значит, во-вторых, что рассеянные в разных углах Австрии чехи, поляки, немцы и т.д., взятые персонально, как отдельные лица, организуются в целостные нации и, как таковые, входят в состав австрийского государства. Австрия будет представлять в таком [c.320] случае не союз автономных областей, а союз автономных национальностей, конституированных независимо от территории.

Это значит, в-третьих, что общенациональные учреждения, долженствующие быть созданными в этих целях для поляков, чехов и т.д., будут ведать не “политическими” вопросами, а только лишь “культурными”. Специфически политические вопросы сосредоточатся в обще-австрийском парламенте (рейхсрате).   Читать далее...