Вся роскошь и наслаждения, отражающиеся
      в тупом сознании глупца, очень бедны
      в сравнении с сознанием Сервантеса, когда он
      писал «Дон Кихота» в своей печальной тюрьме
      А.Шопенгауэр
      «Афоризмы житейской мудрости»

Как известно, первую часть «Дон Кихота» Сервантес начал писать в Королевской тюрьме Севильи, где он побывал дважды. Это мрачное заведение с его особым, неписаным уставом жизни и обычаев, с его прославленными тремя дверьми – «золотой», «серебряной» и «медной» через которые, за соответствующую их наименованию взятку, можно было попасть в худшие или лучшие камеры, с его загонами (ranchos) для преступников разного сорта, с его своеобразным арестантско-общинным бытом и колоритными  завсегдатаями, Сервантес покинул в начале 1603 года, унося с собой рукопись с несколькими главами романа. Но уже в 1605 году в мадридских книжных лавках появился роман озаглавленный «Хитроумный идальго дон Кихот Ламанчский» - первая часть бессмертного творения Сервантеса.

  В истории ЛИТЕРАТУРЫ судьба «Дон Кихота» Сервантеса стоит на особом месте: Среди переводчиков знаменитого романа были Тобиас Смоллетт, Флориан, Людвик Тик, Жуковский. Перевести его мечтал Тургенев. Одна из первых драматических переделок «Дон Кихота» принадлежала перу Кальдерона. Тайну притягательности для человечества сервантовского образа пытались разгадать Шеллинг и Гегель, Тургенев и Достоевский, Генрих Гейне и Томас Манн, Мигель Унамуно и Ортега-и-Гассет. Герои многих великих романов, такие, как Пиквик, Тартарен из Тараскона, мадам Бовари, Том Сойер, Инсаров, князь Мышкин, обязаны своим рождением не только творческой воле своих создателей, но и цепкой памяти жанра, сохранившей идеи, мотивы и приёмы, заложенные впервые Сервантесом в «Дон Кихоте». Роман вдохновил таких художников, как Хогарт, Ходовецкий, Гойя, Доре, Домье, Пикассо, таких композиторов, как Мендельсон, Штраус, Рубинштейн, Мануэль де Фалья.

Аббат де ла Порт, в своём многотомном «Путешествователе, или Познании Стараго и Новаго Света», уделив внимание знаменитому роману, в качестве примера приводит один курьёзный случай, вот этот панегирик великому Сервантесу:

«…Сей труд известный во всех землях и переведённый на все языки, есть первый из всех сочинений сего рода; остротою, вкусом, добрыми шутками, искусством вмешивать приключения, и особливо дарованием научать забавляя. Каждая страница представляет смешные картины и благоразумные рассуждения. Сказывают, что Филипп III, однажды увидел с балкона ученика, который читая книгу останавливался, отрывался от неё и с бил себя по лбу, с чрезвычайным доказательством радости. «Сей мальчик, сказал Король, с ума сошёл, или читает Дон Кихота». Государь отгадал, ибо в самом деле он его читал…».

Читать далее...

Предисловие

Надеюсь, читатель извинит меня за то, что я начинаю это предисловие с похвальбы. Дело в том, что эта работа – юбилейная. Ее завершением я отмечаю свое сорокалетие, свою пятидесятую книгу, шестнадцать лет своей писательской деятельности и новое направление в своем творчестве. А «Сердца трех» – это новое направление. До сих пор я, безусловно, не создавал ничего подобного и почти убежден, что и впредь не создам. И я вовсе не намерен скрывать, что горжусь этой работой. А теперь я советовал бы читателю, который любит стремительное развитие действия, перескочить через все то бахвальство, что содержится в предисловии, и погрузиться с головой в повествование, – пусть он потом попробует сказать мне, что от моей книги легко оторваться.

Для любопытствующих разрешу себе кое-что пояснить. По мере того как кинематограф становился наиболее популярной формой развлечения во всем мире, запас фабул и интриг, накопленный мировой беллетристикой, стал быстро истощаться. Какая-нибудь одна кинокомпания с помощью двух десятков режиссеров способна экранизировать все литературное наследие Шекспира, Бальзака, Диккенса, Скотта, Золя, Толстого и десятков менее плодовитых писателей. А поскольку на свете сотни кинокомпаний, нетрудно сообразить, как скоро они могут столкнуться с нехваткой сырья, из которого фабрикуют кинокартины.

Читать далее...

...-Так поступил, например, Хиггинс, - сказал майор. - Он любил ходить в воскресные школы и произносить там речи. Хиггинс принадлежал к людям того сорта, которых газеты охотно выставляют образцовыми гражданами и предпринимателями. Его братья и все другие родственники включились в дело, чтобы продавать оборудование железной дороге Хиггинса. Я слышал одну историю - о ней мало говорили, но она очень забавна. Ежегодно дорога давала объявление о подряде на почтовую бумагу. Его сумма равнялась примерно миллиону долларов, и в длинных столбцах объявления уточнялся список необходимых товаров, но в середине одного из параграфов неизменно указывалось, что бумага должна непременно иметь определенный водяной знак. А патентом на этот знак владела только одна из компаний Хиггинса! У него даже и фабрики не было - все подряды он передавал во вторые руки. Хиггинс умер, оставив после себя примерно восемьдесят миллионов долларов, но факты подтасовали, и все газеты сообщили, что у него было "всего несколько миллионов". Это произошло в Филадельфии, где такие вещи возможны.

Монтегю погрузился в раздумье.

- И все же я не понимаю, почему они так поступают в данном случае. Ведь у Прайса самый большой пакет акций дороги.

- Ну и что? - спросил майор.

- Как? Ведь они просто грабят свою дорогу!

- Подумаешь, какое им дело до дороги? Они сбудут ее раньше, чем рядовые акционеры разберутся что к чему, а пока влияют на положение на бирже. То же самое, например, они проделывают с городскими трамваями в Бруклине. Чем больше колеблются цены на акции, тем для крупных предпринимателей лучше.

- Но здесь речь идет о железной дороге, которая еще не построена, и они сами вкладывают деньги в ее строительство.

- Да, конечно, - сказал майор, - но они вернут их себе с помощью подобных махинаций, и на руках у них останутся и акции и вся прибыль от игры на бирже. А если из Законодательного собрания штата придет запрос, они раскроют свои книги и объяснят, что произвели большие расходы на реконструкцию; такова стоимость дороги, скажут они, а урезав нам ассигнования на транспортные расходы, вы сократите наши доходы и лишите нас собственности Читать далее...

Автор на своем опыте убедился, что многие люди, читая такой роман, как «Король-Уголь», желают знать, соответствует ли он действительности. Они пишут автору, спрашивая, как следует подходить к его произведению, и требуют доказательств, чтобы самим убедиться и убедить других в достоверности изложенных в романе фактов. Ответив в своей жизни на тысячи таких писем и заранее предвосхищая вопросы в связи с данной книгой, автор счел разумный ответить на них в этом послесловии.

«Король-Уголь» — это подлинная картина жизни в тех шахтерских поселках в разных частях Америки, где рабочие не организованы в профсоюзы. Автор не пожелал назвать определенное место действия, потому что подобные условии встречаются в самых различных уголках страны — например, в западной части Виргинии, в Алабаме, Мичигане, Миннесоте и в Колорадо. Большинство деталей этой картины собрано в Колорадо, где автор побывал трижды во время знаменитой забастовки углекопов 1913–1914 годов и после нее. В романе правдиво изображены условия жизни и события, которые автор наблюдал в этот период. Почти все герои — реальные люди, а каждый эпизод, имеющий социальное значение, не только взят из жизни, но является также типическим. Жизнью, описанной в книге «Король-Уголь», живут в настоящее время в этой «свободной» стране сотни тысяч мужчин, женщин и детей.

Мы можем полностью удовлетворить читателя, требующего доказательств. Ни одна забастовка не была так тщательно изучена, как Колорадская. В распоряжении автора имеются материалы не меньше, чем в восемь миллионов слов. Большая часть их — официальные показания, данные под присягой. Например, доклад комитета Конгресса — официальный документ размером в тысячу страниц убористой печати, содержащий около двух миллионов слов. Другой официальный документ такого же размера — это свидетельские показания, данные «Комиссии Конгресса по вопросам производственных отношений». В распоряжении автора имеется специальный отчет о забастовке в Колорадо, приготовленный для этой Комиссии в виде книги в 189 страниц, где можно найти подтверждение всех фактов, а также тексты свидетельских показаний, собранных комитетом, организованным по предложению губернатора Колорадо, общим объемом в четыреста тысяч слов. Кроме того, имеются: отчет священника Генри А. Аткинсона, изучавшего забастовку в качестве представителя Федерального совета христианских церквей Америки и Культурно-бытовой комиссии Союза Независимых церквей; отчет милиции штата Колорадо, явившийся результатом тщательного расследования; бюллетени, издававшиеся обеими сторонами в период конфликта; показания, полученные судебными следователями; и, наконец, статьи различных авторов, которые можно найти в комплектах следующих изданий за 1914 год: «Everybody's Magazine», «Metropolitan Magazine», «Survey», «Harper's Weekly» и «Collier's Weekly».

Автор подготовил монтаж из различных источников, собираясь напечатать его вместо послесловия. Но когда рукопись была уже сдана в издательство, появился новый документ, затмивший все остальные своей авторитетностью. Верховный Суд вынес решение по делу, связанному с самыми основными проблемами, поставленными в романе «Король-Уголь». Не так часто писателю, написавшему роман из современной жизни, выпадает на долю такая удача, когда справедливость изложенных им положении установлена и подтверждена высшим судебным трибуналом нашего общества! Читать далее...

Повесть о фордовской Америке

- Мама, - сказал маленький Эбнер, - а вот один парень с нашей улицы говорит, что он сделает коляску, которая поедет без лошади.

- Он сумасшедший, - сказала мама.

- Он не похож на сумасшедшего, - возразил мальчик. - Он хороший парень.

- А ты держись от него подальше. Нечего тебе путаться со всякими чудаками.

Это был не первый случай, когда мать не понимала желаний своего ребенка. Всем окрестным ребятишкам хотелось поглядеть "коляску без лошади" и послушать, что скажет о ней этот парень. Он и слыл за хорошего парня отчасти потому, что любил поговорить с ребятишками; ребятишки в Меньшей степени, чем взрослые, придерживались того взгляда, что раз чего не случалось, то никогда и не случится. Теплыми летними вечерами, когда он работал, распахнув дверь своего сарая, у входа непременно торчало несколько глазеющих мальчишек; если они не шумели и задавали толковые вопросы, он разрешал им зайти в сарай и посмотреть на его работу. Он объяснял им устройство двигателя нового типа, в котором огонь помещается не под паровым котлом, а внутри металлического цилиндра и энергия возникает от взрывов газа, не сильных, но очень частых.

Эбнер, рассказывая матери о "коляске без лошади", не вдавался в подробности: слово "взрыв" повергло бы ее в панику. После ужина он выбегал на улицу поиграть с ребятишками, и если, вместо того чтобы гоняться за кошками и дергать девчонок за косы, они слушали объяснения об устройстве двигателей внутреннего сгорания, что в этом было плохого? Не в каждом квартале бывает такое, и кое-кто из мальчишек хвастал этим, и нередко вопрос о том, можно или нельзя сделать коляску, которая двигалась бы сама по себе, решался кулачным боем.

То, о чем идет речь, очень походило на детскую коляску; такая, знаете, двухместная, какие делают, когда семье выпадает счастье иметь близнецов. А в этой только-только могли бы поместиться рядышком, крепко прижавшись друг к другу, двое взрослых близнецов. Коляска двигалась на четырех велосипедных колесах с тугими резиновыми шинами, и спереди у нее была рукоятка, похожая на руль лодки, которую нужно было толкать, как и в лодке, в сторону, противоположную той, куда хочешь ехать.

Позади, ниже сиденья, помещался этот новый и странный двигатель. В течение многих месяцев изобретатель держал его на верстаке, исправлял его и приделывал к нему новые части. Двигатель имел два цилиндра, сделанных из газовых труб, диаметром в два с половиной дюйма. У каждого цилиндра имелся плотно пригнанный поршень и приспособление, при помощи которого капля бензина поступала внутрь и взрывалась электрической искрой. Когда двигатель заводили, он трещал, как пулемет, и выпускал серый дым неприятного запаха, что заставляло изобретателя поспешно открывать дверь сарая. Соседи слышали шум за целый квартал и говорили: "Опять этот сумасшедший принялся за свое. Взорвет он себя когда-нибудь". Если это были люди нервные, они говорили: "Того и гляди, взорвет всех нас" - и удивлялись, как это полиция допускает подобное безобразие в приличном районе. Читать далее...

Книги с рисунками Бидструпа издавали в СССР огромными тиражами, Бидструп был убеждённым коммунистом и считался в СССР «прогрессивным художником», потому что в своих карикатурах «обличал язвы и пороки капиталистического общества».
С 1945 года работал в газете Компартии Дании «Ланд ог фольк». Много раз посещал СССР. Почётный член Академии художеств СССР.
Кто-то видел его отдельные рисунки в журналах, книгах, других печатных изданиях. Кому-то посчастливилось смотреть художественные альбомы, посвященные его творчеству.
Бидструп рисовал карикатуры, политические шаржи, путевые заметки но более всего он известен своими комиксами — небольшими смешными рассказами в картинках. Его тонкий юмор не имеет национальных границ. Эти смешные, курьезные, трагикомичные рассказы в картинках понятны любому человеку, независимо от возраста и национальности. Тематика абсолютно разная — бытовые сценки, случаи на улице, в транспорте, на отдыхе, различные жизненные ситуации, порой доведенные до абсурда.

Читать далее...

10 сентября 1912 года в Берлине родился ребенок, который стал одним из самых известных датчан мира — Херлуф Бидструп. Его замечательные рисунки продолжают вызывать улыбку у каждого, кто их видит, даже если событие, послужившее непосредственным поводом к созданию рисунка, забыто всеми, кроме специалистов.

К сожалению, в странах Запада Бидструп почти совершенно забыт: сказалась твердость его убеждений. Тем более теплым был прием, оказанный ему в СССР, ГДР, Болгарии.

Пользуясь поводом, редакция предлагает вниманию читателей подборку бидструповских рисунков и надеется, что она принесет им наслаждение не меньшее, чем принесла членам редакции.

«Безработные»

Безработный во втором столбце, судя по всему, еще и сирота и даже, может быть, инвалид — иначе за что бы ему полагалась такая пухлая пачка?

Читать далее...

Из-за моря-океана
Отдохнуть от всяких дел
Мистер Смолл из Мичигана
К нам в столицу прилетел.
Прилетел на две недели,
Чтоб увидеть, какова
Не в кино, а в самом деле
Эта красная Москва.

С голубым цветком в петлице,
В белой шляпе набекрень
Колесил он по столице
На машине целый день.

За рекой, в тиши окраин,
Он у спутника спросил:
- Извините, кто хозяин
Этих загородных вилл?
Из окна автомобиля
Спутник вывеску прочел
И сказал: - На этой вилле
Отдыхает Комсомол.

В тихом парке на лужайке
Высоко взлетает мяч.
Паренек в зеленой майке
За мячом несется вскачь.
- Чья спортивная площадка?
Кто играет в баскетбол?
- Проводник ответил кратко
Тем же словом: - Комсомол.

Исай Константинович Кузнецов (1916 — 2010) — советский драматург и сценарист, писатель, педагог.

Биография

Родился 4 (17 ноября) 1916 года в Петрограде в религиозной еврейской семье (его дед был кантонистом в русской армии), в детстве изучал древнееврейский язык.

В 1931 году семья переезжает в Москву.

Учился в ФЗУ Электрозавода.

В 1941 году окончил студию Театра рабочей молодежи при заводе (ТРаМ электриков), руководимого Валентином Плучеком; в 1939 году вместе с Зиновием Гердтом, товарищем по ФЗУ и ТРАМу, стал актёром так называемой «Арбузовской студии» под руководством Алексея Арбузова и Плучека.

Первую пьесу «Дуэль» написал в соавторстве со студийцами Александром Галичем (тогда Гинзбург) и Всеволодом Багрицким. Пьеса репетировалась в студии вплоть до начала Великой Отечественной войны.

Как и многие студийцы, Исай Кузнецов ушёл на фронт, воевал на Ленинградском, затем на Первом Украинском фронте в составе 11-й понтонно-мостовой бригады, дошёл до Дрездена. Служил в должности химического инструктора понтонно-мостового батальона. Был демобилизован в 1945 году старшим сержантом.

Член ВКП(б) с 1944 года.

После окончания войны Кузнецов был приглашён Валентином Плучеком в качестве ассистента режиссёра в Московский гастрольный театр, которым он в то время руководил.

Автор сценариев для телепрограмм, пьес, многие написаны в соавторстве с А. Г. Заком. Их пьесой «Два цвета» начинался театр «Современник».

Автор сценариев таких в своё время популярных фильмов как «Достояние республики», «Москва-Кассиопея», «Пропавшая экспедиция» и «Золотая речка».

В 1976 — 2000 годах вместе с Кирой Парамоновой руководил сценарной мастерской ВГИКа.

В 2015 году вышла его автобиографическая книга «Жили-были на войне», где рассказано о том, как в 1941 году он ушёл на фронт и служил сержантом в понтонных частях, с которыми дошел до Дрездена. Эти рассказы не о боях и сражениях, они о людях на войне.

В сборник включены и его мемуарные записки «До и после» — о предвоенной и послевоенной молодости, о друзьях — Зиновии Гердте, Александре Галиче, Борисе Слуцком, Михаиле Львовском, Всеволоде Багрицком, Давиде Самойлове.

Член Союза писателей СССР (1957)  и Союза кинематографистов СССР.

Умер 28 июля 2010 года.

Сценарии

Все сценарии, с первого фильма и до фильма «Пропавшая экспедиция» включительно, написаны в соавторстве с Авениром Заком

1959 — Колыбельная

1963 — Пропало лето

1966 — Утренние поезда

1967 — Спасите утопающего

1968 — Любить… (один из сюжетов)

1969 — Мой папа — капитан

1971 — Достояние республики

1973 — Москва — Кассиопея

1974 — Отроки во Вселенной

1975 — Пропавшая экспедиция

1976 — Золотая речка

1978 — Исчезновение

1979 — Похищение «Савойи»

1983 — Ученик лекаря

1984 — Медный ангел

1986 — Верните бабушку

 

Читать далее...

Л.Лагин - автор известных романов "Патент АВ", "Остров разочарования", "Атавия-Проксима", повестей "Старик Хоттабыч", "Белокурая бестия", "Майор Велл Эндью", "Съеденный архипелаг", цикла сатирических "Обидных сказок".

Роман "Голубой человек", несмотря на положенную в основу его сюжета фантастическую предпосылку, меньше всего является фантастическим в обычном значении этого слова. Сатирическая заостренность сочетается, в нем с реалистической достоверностью.

Герой романа Георгий Антошин - советский молодой человек, рабочий и студент-заочник, удивительным, необъяснимым путем попадает в Москву 1894 года, проводит в ней несколько месяцев, полных встреч, раздумий, переживаний, и, наконец, снова возвращается в Москву самого конца пятидесятых годов двадцатого века.

ВСТУПЛЕНИЕ

Тем, кому по роду их деятельности или из любопытства приходилось иметь дело с комплектами газет конца прошлого столетия, возможно, попалась на глаза в одной из московских газет за август тысяча восемьсот девяносто четвертого года заметка следующего содержания:

"Вчера в седьмом часу вечера при следовании в Центральную пересыльную тюрьму бежал из-под стражи крестьянин Можайского уезда Антошин Егор, осужденный к трем с половиной годам арестантских рот. Следуя по площади Страстного монастыря, он неожиданно швырнул в глаза конвойным солдатам две пригоршни махорки. Тем самым временно ослепив конвой, Антошин кинулся налево, на Большую Бронную улицу. Ему попытался преградить путь проходивший поблизости крестьянин Дмитровского уезда Терентьев Александр. Разбив Терентьеву в кровь лицо и свалив его с ног, Антошин вбежал в ворота домовладения жены коллежского советника Екатерины Петровны Филимоновой, в каковом он некоторое время проживал в январе сего года, где и пропал бесследно. Все меры к поимке столь дерзко бежавшего преступника, принятые силами полицейских чинов 2-го участка Арбатской части, а также прибывших вскоре на место происшествия агентов сыскной полиций, ни к чему не привели.  Поиски продолжаются".

Читать далее...

Лагин Л.

Майор Велл Эндъю

его наблюдения, переживания, мысли, надежды и далеко идущие планы, записанные им в течение последних пятнадцати дней его жизни

 

Марсиане в романе это монополии на Земле, их власть - просто власть монополий, питающихся человеческой кровью.... Война миров просто война между миром капитала и труда

Империализм, как монополистический капитализм несет гибель человечеству

Справедливость требует отметить, что марсиане (то есть не все монополии) не делали себе матрацев из волос своих жертв, абажуров – из их кожи, мыла – из их жира. – Л. Л.

отрывок из романа

Лично я склонен видеть в появлении на нашей старой планете марсиан нечто в высшей степени ободряющее. Больше того, я почти уверен, что при известной гибкости и такте возможно подлинно плодотворное объединение Британии и марсиан в единое государство, в некое в конечном счете глубоко конструктивное и гармоническое целое. Конечно, ценой некоторых взаимных уступок в дальнейшем, а пока что за счет всех возможных уступок с нашей стороны. Вместе с марсианами пусть и в качестве их младшего партнера – мы будем силой, которая в несколько месяцев подчинит себе все человечество.

Основания?

Первое. Было бы неразумно и катастрофично не понимать, что марсиане никогда и ни за что не откажутся от обязательств, которые они имеют по отношению к Англии и всему земному шару.

Читать далее...

Империализм господствует на Земле. Иначе можно назвать его монополистический капитализм. Миром правит горстка крупнейших монополий, или вернее их капитал. Они находятся в непрерывной конкурентной борьбе, постоянно делят и переделивают, давно поделенный мир. Идет непрерывная война между ними, то одна то другая страны вспыхивают, как факелы - Афганистан, Ирак, Югославия, Ливия, сегодня горят Украина и Сирия. Но это тодько известные всем страны, а в скольких идет тихая война и гибнут мирные жители, женщины, дети, старики...

Капитализм - это война, а империализм уже жить не может без войн. Доказательство тому чудовищная гонка вооружений. Военная промышленность - единственная отрасль, где еще существует хоть какой-то научный прогресс.

Вместе со знаменитым писателем приглашаем вас познакомиться с империализмом, лицом к лицу

Атавия - имеется в виду американский империализм - США

Проксима – слово астрономическое, означает «ближайшая»; так астрономы называют ближайшую к нам звезду любого созвездия; например, Проксима Центавра, то есть ближайшая к нам звезда из созвездия Центавра, и т. п.

...Собственно говоря, уже предыдущий год не обещал им ничего хорошего: политики крупнейших стран трижды встречались на специальных конференциях, породивших и укрепивших в человечестве надежды на спокойную жизнь. Было доказано и торжественно признано, что атомная и водородная бомбы – это не тигр, с которого, раз на него севши, уже нельзя слезть.

Министры и президенты возвращались с этих совещаний, потрясаемые ликованием и благодарностью своих народов, но тем, кто хотел войны, все еще казалось, что все это временно, что их народы можно будет запугать, переубедить и тогда все пойдет по-прежнему.

Читать далее...