7 серия — «На своей земле»
У Петра Полипова, бывшего провокатора, а ныне партийного руководителя, появляется Полина — дочь якобы расстрелянного Лахновского и сообщает, что её отец жив.
В село привозят кино и сельчане видят на экране своего земляка Антона Савельева, ставшего крупным руководителем производства.
Фёдор подговаривает Кирьяна «свести счёты» с братом Иваном. За это Фёдор обещает оставить Анфису в покое.(Впоследствии он своё слово не сдерживает). Ивана арестовывают по ложному обвинению.
8 серия — «Испытание»
Агата едет в город к Антону за помощью, убеждая, что муж обвинен напрасно, из-за мести.
9 серия — «Война!»
В начале этой серии впервые звучит песня «Вечный зов родной земли»
Поликарпа Кружилина отзывают из Ойротии и назначают секретарём райкома в Шантару — вместо развалившего работу Полипова.
В Михайловке Фёдор по-прежнему изменяет жене с Анфисой.
Из тюрьмы, после отсидки по навету, возвращается брат Фёдора Иван Савельев.
В село приходит страшное сообщение: война!
10 серия — «Тревожные дни и ночи»
В начале этой серии звучит второй вариант песни «Родимая земля» («Великая Отечественная война»)
В Шантару прибывают эвакуированные. Когда их расселяют, Кружилин во время телефонного разговора с Субботиным говорит «Вроде бы кошмар кончается», на что Субботин сообщает ему, что наоборот: кошмар только начинается: в Шантару эвакуируют завод. Пустить завод приказано к 20 ноября — практически, на пустом месте. На следующий день приезжает главный инженер того завода — Хохлов. Они с Кружилиным выбирают место для монтажа заводского оборудования.
Анатолий Иванов
Вечный зов
Том 1
После колчаковщины Федора Савельева, по совету председателя волисполкома и бывшего командира партизанского отряда Поликарпа Кружилина, назначили начальником Шантарского почтового отделения, а Федор взял бывшего бойца своего эскадрона Кирьяна Инютина в завхозы. На почте они проработали без малого десять лет - до 1931 года. Сперва вроде все было хорошо, но с годами Кирьян стал попивать, наловчился потихоньку сплавлять на сторону кое-что из почтового хозяйства - то моток проволоки, то дюжину-другую сосновых телеграфных столбов, то конскую упряжь. Федор неоднократно мылил ему за это шею, тряс увесистым, заволосевшим на казанках кулаком перед крючковатым Кирьяновым носом.
- Да что ты, что ты, Федор, - моргал невинными глазами Инютин, вытирая ладонью проступавшие на залысинах крупные капли пота. - Да рази я, переворот мне в дыхало, осмелюсь что с государственной ценности... Не иначе конюхи, разъязви их, пропили. Я прижму их, паразитов, они у меня иголки больше не своруют...
Под катом 8 и 9 серии фильма
Потом Кирьян ловко научился вскрывать посылки, вытаскивать оттуда разное барахло. Жалоб на работу почты было все больше. И вскоре Федору пришлось оставить работу.
- Бывший партизан! Лихой командир эскадрона! - гремел на него Кружилин, ставший к тому времени секретарем райкома партии. - Да какого эскадрона?! Лучшего в полку! Развалил почту, распустил людей... Меня подвел... Позор!
После этого Федор устроился на работу в недавно организованную районную контору "Заготскот" - приемщиком в Михайловское отделение.
В Михайловне первым, кого он встретил, был младший брат Иван - белобрысый, точно вылинявший от долгого сидения в темной яме, худой как палка, с тонкой и желтой кожей на скулах, сквозь которую, казалось, просвечивали кости.
- Ты?! - удивился Федор. - Как ты тут?!
Иван отвернулся, поглядел на угрюмые в вечерней наволоке глыбы Звенигоры. Под мышкой у него торчал кнут.
- Пастухом я работаю на отделении, - сказал он.
- Ну, это мы исправим живо, - усмехнулся Федор. - С бандитами я не разучился управляться. Откель же ты, контрик?
- Яшка Алейников разъяснит... коли потребуется, - сказал Иван и пошел.
- Усы как усы... Навроде твоих, только цвет другой.
Внутри у Федора что-то екнуло, как селезенка у лошади, он затряс брата, сграбастав за отвороты пиджачка:
- Смеешься, гад? Изгаляешься! Намеками до кишок пыряешь?! - И, не помня себя, рванул за отвороты вниз.
Треск отрываемых лоскутьев словно остудил Федора, он отступил на шаг поглядел на зажатые в кулаках лохмотья.
- Сдурел ты окончательно, - спокойно произнес Иван. - Какие намеки еще...
В это время заскочила в пригон, где произошла стычка братьев, жена Ивана, Агата, маленькая, верткая женщина. Шла она мимо куда-то по своим делам и уже миновала было скотный загон, но ее остановили голоса мужчин.
- Ах ты паразит такой! Сволота, кикимор нечесаный! - с ходу обсыпала она Федора бранью, как горохом из ведра. - Со свету совсем Ивана сживаешь? Мужик и без того намыкался, а ты доказнить его хошь? Последние ремки на нем рвешь. Сам-то в суконной паре ходишь, а мы - в лохмотьях. Скидывай, мурло свиное, свой пиджак сейчас же...
Сверкая глазами, она прыгала вокруг кряжистого Федора, болтала вывалившимися из-под платка косами, трясла кулачонками, потом принялась сдергивать с него пиджак. Федор пятился от нее, отбивался, как от озверелой, с лаем наседающей собачонки. Женщина сорвала с него пиджак, свернула его в ком, зажала под мышкой, убежала.
Читать полностью
http://royallib.ru/read/ivanov_anatoliy/vechniy_zov_tom_1.html#286720
| 
