|
Николай Алексеевич
Некрасов
Памяти
Добролюбова
Суров ты был, ты в
молодые годы
Умел рассудку страсти подчинять.
Учил ты жить для славы, для свободы,
Но более учил ты умирать.
Сознательно мирские наслажденья
Ты отвергал, ты чистоту хранил,
Ты жажде сердца не дал утоленья;
Как женщину, ты родину любил,
Свои труды, надежды, помышленья
Ты отдал ей; ты честные сердца
Ей покорял. Взывая к жизни новой,
И светлый рай, и перлы для венца
Готовил ты любовнице суровой,
Но слишком рано твой ударил час
И вещее перо из рук упало.
Какой светильник разума угас!
Какое сердце биться перестало!
Года минули, страсти улеглись,
И высоко вознесся ты над нами...
Плачь, русская земля! но и гордись -
С тех пор, как ты стоишь под небесами,
Такого сына не рождала ты
И в недра не брала свои обратно:
Сокровища душевной красоты
Совмещены в нем были благодатно...
Природа-мать! когда б таких людей
Ты иногда не посылала миру,
Заглохла б нива
жизни...
$IMAGE2$
(1864)
Добролюбов Николай
Александрович [24.1(5.2).1836, Нижний Новгород, ныне Горький, —
17(29).11.1861, Петербург], русский литературный критик, публицист,
революционный демократ. Родился в семье священника. Учился в духовной
семинарии (1848—53). В 1857 окончил Главный педагогический институт в
Петербурге. Будучи студентом, организовал подпольный кружок, выпускал
рукописную газету "Слухи", возглавлял борьбу студентов против
реакционной администрации института. Уже в первые годы жизни в
Петербурге проявились демократические настроения Д.; его резко
враждебное отношение к самодержавию выражено в смелых революционных
стихах: "На 50-летний юбилей Н. И. Греча" (1854), "Ода на смерть Николая
I" (1855) и др., которые распространялись за пределами педагогического
института. В 1856 Д. познакомился с Н. Г. Чернышевским, затем с Н. А.
Некрасовым и вскоре стал их соратником по работе в журнале "Современник".
В том же году он выступил в печати, а в 1857 начал постоянную работу в
"Современнике". Сотрудничал также в "Журнале для воспитания"
(1857—1859). В 1858 Д. опубликовал статьи, в которых обосновал свои
литературно-эстетические, философские и исторические взгляды: "О степени
участия народности в развитии русской литературы", "Первые годы
царствования Петра Великого", "Русская цивилизация, сочинённая г.
Жеребцовым". Эти статьи, охватывающие широкий круг актуальных
литературно-общественных проблем, проникнуты духом воинствующего
демократизма. В условиях общественного
подъёма конца 50-х гг.
становилась всё более определённой революционно-демократическая позиция
Д., нашедшая своё выражение как в литературно-критических статьях, так и
в публицистических выступлениях против дворянско-буржуазного
либерализма: "Литературные мелочи прошлого года" (1859), фельетоны и
стихотворные пародии в "Свистке"
— сатирическом отделе "Современника". В 1859—60 появились статьи "Что
такое обломовщина?" (о романе И. А. Гончарова "Обломов"), "Тёмное
царство" и "Луч света в тёмном царстве" (о пьесах А. Н. Островского),
"Когда же придёт настоящий день?" (о романе И. С. Тургенева "Накануне");
опираясь на реалистические картины жизни и типические образы, созданные
писателями, Д. клеймил деспотизм и крепостнический уклад, сравнивая его
с тюрьмой, в которой гибнет всё живое; осуждал бездействие, безволие и
пассивность ("обломовщина"); указывал на неизбежность появления нового
героя — деятеля и борца — в русской жизни и литературе ("русский
Инсаров"). Он призывал к ликвидации крепостничества и всех его
порождений (статья "Черты для характеристики русского простонародья",
1860, и др.). В. И. Ленин высоко ценил литературно-критические работы
Д. Д.
развивал эстетические принципы В. Г. Белинского и Н. Г. Чернышевского.
Свой метод художественного анализа он называл "реальной критикой".
Руководствуясь этим методом, он стремился "... толковать о явлениях
самой жизни на основании литературного произведения, не навязывая,
впрочем, автору никаких заранее сочиненных идей и задач" (Собрание соч.,
т. 6, 1963, с. 98). Критерий правды был важнейшим для Д. Особенность
его критического искусства — в умении соединять эстетический анализ
образов, созданных художником, с исследованием той правды жизни, которая
эти образы породила. Всей силой своего таланта Д. отстаивал принципы
реализма и народности литературы, защищал идею её высокой
гражданственности. Общественное служение было для Д. высшим критерием
деятельности художника. Он осуждал и высмеивал искусство, лишённое
прогрессивного общественного содержания, ставшее достоянием "праздных
ленивцев". Страстный полемист, Д. пользовался разнообразными
критическими жанрами и сатирическими приёмами (ироническое восхваление,
критический фельетон, язвительная пародия в стихах и прозе) в борьбе
против поверхностно-обличительной литературы, эпигонской поэзии,
реакционной журналистики. В мае 1860
Д. по настоянию друзей
выехал за границу для лечения начинавшегося туберкулёза. Он жил в
Германии, Швейцарии, Франции, более полугода в Италии, где происходили
события, связанные с национально-освободительным движением под
руководством Дж. Гарибальди. Эти события дали материал для серии статей
Д., в которых он, используя опыт итальянской революции, разоблачал
антинародный характер буржуазного либерализма и прославлял
республиканцев ("Непостижимая странность", "Отец Александр Гавацци и его
проповеди", "Жизнь и смерть графа Камилло Бензо Кавура" и др.). В июле
1861 Д. вернулся на родину, не поправив здоровья. Острый туберкулёзный
процесс, напряжённая работа, крушение революционных надежд в связи с
усилением политической реакции свели его в могилу. Наряду с
Чернышевским Д. был глашатаем идей крестьянской революции в России,
страстным защитником народных интересов. Содержание его деятельности
определяется последовательным отрицанием монархии и крепостнической
системы, в которой он видел основную причину отсталости России, борьбой
за демократическую революцию, за экономическое и культурное развитие
страны, за широкое просвещение народа. Д. не был сторонником развития
России по капиталистическому пути. Хотя в ряде работ (" Роберт Овэн и
его попытки общественных реформ", рецензия на книгу "От Москвы до
Лейпцига" И. Бабста и др.) Д. указывал на относительную прогрессивность
капиталистической системы хозяйства по сравнению с крепостнической, он
стремился найти для России такую форму экономического развития, которая
обеспечила бы развитие крупного производства и исключила возможность
капиталистической эксплуатации трудящихся. По его мнению, такой формой
могли быть промышленно-земледельческие ассоциации, организуемые на базе
крестьянских общин после перехода власти к трудящимся в результате
народной революции. В основе материалистических убеждений Д.,
сложившихся под влиянием отечественных традиций (А. Н. Радищев, В. Г.
Белинский) и западноевропейских философских учений (Л. Фейербах, Р. Оуэн
и др.), лежала вера в зреющие силы народа, в успех крестьянской
революции, которую должна возглавить разночинная
интеллигенция. Т.
о., Д. был социалистом-утопистом и просветителем, но его утопизм
соединялся со стремлением к практическим действиям (из писем Д. видно,
что он был причастен к начинавшейся в России подпольно-революционной
работе), а просветительство носило активно-деятельный
характер. В
отличие от официальной науки, Д. в своих исторических работах не сводил
историю к деяниям князей, царей и полководцев и видел её основную
движущую силу в народных массах. Д. признавал закономерность
исторического развития, но исторический прогресс трактовал
идеалистически, сводя его в основном к духовному обогащению
человечества. Д. понимал классовую борьбу как вечный антагонизм между
"аристократией" и "демократией" и рассматривал "уничтожение дармоедов и
возвеличивание труда" как постоянную тенденцию истории; он отмечал, что
на протяжении тысячелетий "... только форма эксплуатации меняется и
делается более ловкою и утонченною; но сущность все-таки остается та же,
пока остается по-прежнему возможность эксплуатации" (там же, т. 5,
1962, с. 460). В исторических воззрениях Д. содержались
материалистические тенденции. Он указывал на "нужду и голод" как на
причины борьбы народов против угнетателей. Литературная
деятельность Д. оставила яркий след в истории русской критики, эстетики,
публицистики, оказала глубокое воздействие на многие поколения
революционеров. В 1901 В. И. Ленин указывал (в связи с 40-летием со дня
смерти критика), что Д. дорог "... всей образованной и мыслящей
России...", как "... писатель, страстно ненавидевший произвол и страстно
ждавший народного восстания против "внутренних турок” — против
самодержавного правительства" (Полное собрание соч., 5 изд., т. 5, с.
370). Ф. Энгельс писал, что в России "... была и критическая мысль и
самоотверженные искания в области чистой теории, достойные народа,
давшего Добролюбова и Чернышевского" (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2
изд., т. 36, с. 147). К. Маркс говорил, что ставит Добролюбова как
писателя "... наравне с Лессингом и Дидро" (там же, т. 33, с.
266). Советская
наука много сделала для изучения жизни и деятельности Д., как и других
революционных демократов. Собрано и научно прокомментировано его
литературное наследие (в том числе письма). Ряд работ посвящён
характеристике эстетической концепции критика, его пониманию реализма и
народности искусства. Изучены также философские, экономические,
исторические, педагогические взгляды Д., что позволило с большой
полнотой определить его историческую роль как одного из предшественников
социал-демократии в России. Могила Д.
— на Волковом кладбище в Ленинграде (рядом с могилой Белинского, на
Литераторских мостках).
|
