«Кавалер Золотой Звезды» — художественный фильм, снятый в 1950 году в СССР по одноимённому роману С. П. Бабаевского о трудовых свершениях и любви воина-фронтовика, Героя Советского Союза Сергея Тутаринова. Премьера состоялась 9 июля 1951 года.
Семен Петрович Бабаевский
Кавалер Золотой Звезды
ПОСВЯЩАЕТСЯ МОЕМУ СЫНУ СТАНИСЛАВУ
КНИГА ПЕРВАЯ
Глава I
Сережа! А ну, осмотрись хорошенько. Сдается мне, будто мы сошли не на том полустанке. Что-то и местность мне эта не нравится, да и не вижу я ни людей, ни духового оркестра.
— Полустанок тот самый, а люди, по всему видно, в поле, вот им и некогда нас встречать. Да оно так и лучше.
— Может быть, оно и лучше, а помнишь, как ты расхваливал свою Кубань? Поедем ко мне, у нас такие хорошие люди, они нас будут встречать, у нас и то есть, и это есть, духовой оркестр и прочее… А получается, видишь, как некрасиво: два героя стоят на безлюдном полустанке, как иностранцы… Хотя бы твоя сестренка вышла нас встречать.
— Ах, вот ты о ком беспокоишься. Скоро, Семен, ты увидишь мою сестренку. Теперь мы уже дома!
— Ты-то — дома, а я — в гостях…
Так разговаривали два друга — Сергей и Семен. Пассажирский поезд, на котором они приехали, давно скрылся в степи, а друзья все еще стояли на платформе возле своих дорожных вещей.
Сергей Тутаринов был высокого роста, чернолиц, худощав и немного сутуловат. На нем была гимнастерка с погонами младшего лейтенанта, подпоясанная ремнем с портупеей; на груди — медаль «Золотая Звезда» и три полоски орденских ленточек. Новенькие бриджи, запыленные сапоги со сдвинутыми до щиколоток мягкими голенищами придавали его высокой фигуре стройный вид. Резкий очерк плотно сжатых губ, природная смуглость кожи, сросшиеся на переносье брови шириной в палец — все это придавало его лицу суровость…
Старшина Семен Гончаренко был роста невысокого, широкоплечий, — таких юношей обычно называют крепышами; чуб белесый, глаза большие и голубые-голубые, — даже слишком много в них этой небесной голубизны; брови узкие и такие белые, что в пасмурный день их почти не заметно, а в солнечный — они поблескивают, как крылышки бабочки.
Разительная несхожесть Семена и Сергея была заметна во всем. Если Сергей любил бриджи, сапоги с узкими голенищами, гимнастерку — и непременно с портупеей, то Семен, перед тем как покинуть свою часть, пошил брюки навыпуск, китель и полуботинки. Сергей ехал домой с погонами на плечах, вместо орденов у него на груди пестрели орденские ленточки, а Семен снял погоны, как только был объявлен приказ о демобилизации, зато украсил орденами и медалями новенький китель, впервые надетый им в дорогу. У Сергея лицо было суровое, карие глаза со светлыми крапинками смотрели строго, у Семена, наоборот, лицо было очень приветливое, а добродушная улыбка, казалось, не покидала его и во сне. Сергей по натуре — мечтатель, он весь в будущем; Семен же любил и принимал жизнь такою, какая она есть. Сергей легко увлекался, и если девушка ему понравится, то он готов идти за ней хоть в огонь; Семен же в сердечных делах был осторожен и всегда придерживался известного правила: семь раз отмерь — один раз отрежь.
— А знаешь, что мы сделаем, — сказал Сергей. — Вынесем вещи на дорогу, а там нас кто-нибудь подвезет.
— Далеко твоя станица?
— Не очень. Километров пятнадцать — не больше.
Семен ничего не сказал, только сокрушенно покачал головой, затем повесил на плечо скатку шинели, за спину — вещевой мешок, в обе руки взял по чемодану и медленно направился к пшеничному полю, мимо которого проходила дорога. Сергею достался радиоприемник, похожий на чемодан, обитый кожей, кое-какие покупки, завернутые в плащ-палатку, шинель и сумка с харчами.
Дорога лежала между пшеницей, еще не созревшей, но уже принявшей восковую окраску. Вдали, над щетиной колосьев, сперва показались бычьи рога, потом, точно из земли, выросли и быки огненно-красной масти, с белыми лысинами во весь лоб. Вскоре стало видно, что эти быки-красавцы тянут бричку — обыкновенную кубанскую бричку с невысокими дробинами. Алюминиевые бидоны выстроились на ней двумя рядами, а в передке сидела девушка, повязанная белой косынкой. Друзья молча переглянулись, так же молча посмотрели на бричку, и на белую косынку. Бричка двигалась томительно медленно, колеса плакали так жалобно, точно выговаривали: «А куда, куда нам спешить». Быки ложились на ярмо, «спорили»; казалось, оба готовы были в любую минуту остановиться, но не делали этого только из уважения к вознице. Белая косынка иногда чуточку шевелилась, над бричкой покачивался куцый батожок; иногда он ложился на спину быка, но так осторожно, точно боялся спугнуть влипшего в шерсть овода.
— Да, вот это движение! — заметил Семен. — На таких скоростях, Сережа, далеко не уедешь.
Сергей хотел было возразить, так как по опыту знал, что самые ленивые быки при умелом вознице могут двигаться куда быстрее, делая в час, по меньшей мере, шесть-семь километров, но как раз в эту минуту он заметил, что под белой косынкой скрывалось довольно-таки миловидное личико незнакомой ему девушки. Девушка тоже увидела военных — это было заметно уже по тому, как она быстро встала, оправила юбку, чуть прикрывавшую бронзовые колени, как затем в руке у нее каким-то чудом оказалось круглое зеркальце величиной с бычий глаз и как она в одну минуту успела увидеть в нем и свои черные немного сонные глаза, и поправить над бровями косынку, повязанную в виде шатра, и выпустить на лоб, как бы невзначай, непокорный завиток блестяще-черных волос. После этого девушка быстро спрятала зеркальце на груди за кофточку и, сделав вид, что военные ее вовсе не интересуют, стала торопить быков, которые по-прежнему равнодушно шагали по дороге.
— Сережа, — шепотом сказал Семен, — а возница-то… девушка красивая.
— Эх ты, тоже нашел красавицу, — ответил Сергей с той самодовольной улыбкой на лице, которая как бы говорила, что его друг еще не видел настоящих кубанских красавиц. — Обыкновенная девушка, наверно, с молочной фермы. — Про себя же Сергей подумал: «А у Семена глаз верный, девушка и в самом деле славная… Узнать бы для интереса, из какой она станицы».
Бричка тем временем поравнялась с нашими героями, и быки, отбиваясь и рогами и хвостами от мух, сами остановились.
— Чернобровая, — сказал Семен, — ты, случаем, не в ту сторону держишь маршрут?
— В ту самую, — ответила девушка.
— Подвези нас в Усть-Невинскую, — попросил Сергей. — Такую станицу знаешь?
— А как же, знаю. — Девушка с любопытством посмотрела на Сергея. — А вы кто ж такие будете? Усть-невинцы?
— Видите ли, гражданочка, — заговорил Семен. — Мы возвращаемся из Германии, но в дороге случилась маленькая неувязка. В Ростове дали телеграмму, а она, наверно, не дошла. Вот нас никто и не встретил.
Девушка поставила одну ногу на грядку, взмахнула кнутом, и смуглое ее лицо вдруг повеселело.
— Эх вы, герои! — засмеялась она, продолжая помахивать кнутом. — Что же это вы так опоздали? Война давно кончилась, а вы только домой собрались…
— А ехать домой никогда не поздно, — рассудительно заметил Сергей. — Так подвезешь?
— Садитесь, — сказала девушка. — Только на моих быках езда плохая. А еще я их буду пасти у реки, так что в Усть-Невинскую приедем вечером.
Вещи были сложены рядом с бидонами. Сергей сел поближе к вознице, а Семен устроился на чемодане, и они поехали. Бричка покатилась еще медленнее, быки переступали так осторожно, точно боялись своими широкими копытами потревожить дорожную пыль.
Сергей попросил у девушки кнут.
— Все равно ты их не развеселишь, — простодушно заметила она. — В жару быки быстрее не ходят.
— А у меня пойдут!
Сергей взмахнул кнутом. Быки сердито закрутили рогами, показали белые лысины и ускорили шаг. Ярмо перекашивалось то в одну, то в другую сторону, и колеса загремели веселей.
— Эх, механик-водитель! А ну, включай пятую скорость! — крикнул Семен, и перебрался ближе к девушке. — Мой друг, — сказал он, наклоняясь к ней, — опытный механик-водитель. На тридцатьчетверке — есть такой танк. Не знаешь? Чудесная машина! Так вот на этом танке он прошел боевой путь от Сталинграда до Берлина. Геройский танкист, а быками управлять не умеет.
— Семен, замолчи!
— Сережа, ведь это же факт. В его танке я был радистом-пулеметчиком, — есть такая должность в экипаже, — пояснил он, глядя на равнодушное лицо соседки. — Так что я не из головы выдумываю, а говорю фактически… Помнишь, Сережа, как мы на Прагу прорывались?
— Перестань, Семен!
— Ну хорошо, не буду.
Молчать же, да еще в присутствии девушки, Семен не мог.
— Давайте знакомиться, — снова заговорил он, заглядывая девушке в лицо. — Меня зовут Семен Гончаренко, родом из Орловской области, а мой друг Сергей Тутаринов — ваш, кубанец… А тебя как звать?
Девушка молчала, отвернувшись от Семена, и то завязывала, то развязывала концы белой косынки.
— Ну, как же тебя звать? — допытывался Семен.
— Никак, — сухо ответила девушка и отвернулась.
— Ой, какая гордая! Как же это так — живешь на свете безымянной?
— А на что тебе мое имя? Ой, какой быстрый!
— Просто интересно знать, — вмешался в разговор Сергей. — Везде принято знакомиться.
— А у нас не принято.
— Где же это — у вас?
— Нигде…
— Ну, скажи хоть одно имя, — упрашивал Семен. — К примеру, Соня, Варя, Поля?
— И не Соня, и не Варя, а… Смуглянка, — и девушка рассмеялась.
Такой ответ совсем озадачил танкистов. Невольно наступило молчание. Сергей, не зная что сказать, задумчиво смотрел на поля. Между дорогой и пшеницей лежала узкая полоска целины. Трава так пестрела цветами, что Сергею казалось, будто вдоль дороги протянулись ковры. Он соскочил на землю и стал рвать пунцовые маки. Смуглянка рассмеялась:
— Все цветы порвешь! Оставь хоть на развод!
Сергей, не разгибаясь, продолжал рвать цветы, левой рукой прижимая к груди букет.
— Смуглянка, — сказал Сергей, догнав бричку, — это я тебе…
— Зачем?
Девушка и сама, конечно, догадалась, зачем Сергей нарвал цветов, покраснела. Приняла букет неохотно, закрыла им свое смуглое лицо и стала обрывать губами лепестки мака. Сергей шел рядом с бричкой, видел, как падали на землю ярко-красные лепестки, и ему казалось, что встреча с этой черноглазой девушкой вовсе не случайна, что еще там, на фронте, когда он мечтал о родном крае, в воображении его вставала именно такая смуглолицая безымянка, которая давно ждала его, тосковала по нем… Он так размечтался, что споткнулся о куст и чуть не упал. Посмотрел на Семена и невольно улыбнулся. Гость чувствовал себя на возу хозяином. Он подсел к вознице и старательно прикалывал к ее кофточке цветок мака.
Читать дальше
Бабаевский Семен - Кавалер Золотой Звезды
