Глава восьмая.
Шестой съезд большевистской партии
продолжение
Основными вопросами съезда были два доклада Сталина: политический отчет Центрального комитета и доклад о политическом [305] положении. Уже в первом докладе, дав глубокий ленинский анализ июльских событий и тактики партии в эти дни, Сталин поставил вопросы, решение которых определяло ход и исход пролетарской революции в нашей стране.
«Прежде чем перейти к докладу о политической деятельности Центрального комитета за последние два с половиной месяца, — говорил Сталин, — я считаю нужным отметить основной факт, определивший деятельность Центрального комитета. Я имею в виду факт развития нашей революции, ставящей вопрос о вмешательстве в область экономических отношений в форме контроля над производством, о передаче земли в руки крестьянства, о передаче власти из рук буржуазии в руки советов рабочих и солдатских депутатов. Все это определяет глубокий характер нашей революции. Она стала социалистической рабочей революцией»{399}.
Политическая линия Центрального комитета не вызывала больших возражений. Отдельные замечания указывали главным образом на недостаточно крепкую связь Центрального комитета с провинцией. Но именно на этих замечаниях Преображенский пытался доказать, что изоляция петроградского пролетариата от провинции была причиной июльского поражения.
Всеми голосами при пяти воздержавшихся съезд одобрил деятельность Центрального комитета и утвердил его отчет. [305]
Второй доклад Сталина был посвящен тактике партии на новом этапе.
Политическое положение в стране после июльских дней резко изменилось. Власть из положения неустойчивого равновесия, в котором она находилась с Февральской революции, резко повернулась вправо: двоевластие Временного правительства и советов сменилось единовластием буржуазии. Недавние свободы уступили место «исключительным законам» против большевиков. Правительство всячески стремилось обезоружить революцию. Оно расформировало революционные полки, загнало Красную гвардию в подполье.
Все возможности мирного развития революции исчезли. Вести революцию вперед можно было, только вырвав власть из рук буржуазии.
Но взять власть силой мог лишь один класс — пролетариат вместе с деревенской беднотой. Советы, все еще руководимые эсерами и меньшевиками, скатились в лагерь буржуазии и на этой стадии революции могли выступить только в роли пособников контрреволюции. Апрельский лозунг «Вся власть советам» после всего происшедшего в связи с июльскими событиями не мог быть уже оправдан. Однако снятие этого лозунга отнюдь не означало отказа от борьбы за власть советов. Ленин всячески подчеркивал, что речь идет не о советах вообще как органах революционной [307] борьбы, а лишь о данных, соглашательских советах на данном этапе развития революции.
И именно эту ленинскую точку зрения развивал и защищал на съезде Сталин в своем исключительно ярком и четком докладе о политическом положении. Характеризуя ход революции, Сталин говорил:
«Между тем война продолжается, экономическая разруха растет, революция продолжается, получая все более социалистический характер. Революция врывается в сферу производства — ставится вопрос о контроле. Революция врывается в сельскохозяйственную сферу — ставится вопрос не только о конфискации земли, но и о конфискации инвентаря живого и мертвого...
Некоторые товарищи говорили, что так как у нас капитализм слабо развит, то утопично ставить вопрос о социалистической революции. Они были бы правы, если бы не было войны, если бы не было разрухи, не были расшатаны основы народного хозяйства. Но эти вопросы о вмешательстве в хозяйственную сферу ставятся во всех государствах как необходимые вопросы. В Германии этот вопрос поставлен и обошелся без прямого и активного участия масс. Другое дело — у нас в России. У нас разруха приняла более грозные размеры. С другой стороны, такой свободы, как у нас, [308] нигде не бывало в условиях войны. Затем громадная организованность рабочих: у нас, например, в Питере 66 процентов организованных металлистов. Наконец нигде у пролетариата не было таких широких организаций, как советы рабочих и солдатских депутатов. Все это исключало возможность невмешательства рабочих масс в хозяйственную жизнь. В этом реальная основа постановки вопроса о социалистической революции у нас в России»{400}.
Свой доклад Сталин закончил так:
«До 3 июля была возможна мирная победа, мирный переход власти к советам. Если бы съезд советов решил взять власть в свои руки, кадеты, я полагаю, не осмелились бы выступить открыто против советов, ибо такое выступление было бы обречено заранее на гибель. Но теперь, после того как контрреволюция организовалась и укрепилась, говорить, что советы могут мирным путем взять власть в свои руки, значит говорить впустую. Мирный период революции кончился, наступил период немирный, период схваток и взрывов»{401}.
Доклад Сталина и предложенная им резолюция вызвали большие прения. Они показали, что разногласия, существовавшие в партии в период Апрельской конференции по вопросу о характере русской революции, еще не вполне изжиты. Часть делегатов [309] высказывалась за сохранение старого лозунга «Вся власть советам», выступая при этом против основных ленинских установок о характере русской революции как революции социалистической.
Тов. Ногин, возражая Сталину, говорил:
«В чем разница между резолюцией товарища Сталина и резолюциями Апрельской конференции? Тогда мы находили, что еще стоим перед переходом к социалистической революции. Неужели, товарищи, наша страна за два месяца сделала такой прыжок, что она уже подготовлена к социализму?»{402}
Делегат от Москвы Н. С. Ангарский говорил на съезде:
«Но я не согласен с товарищем Сталиным, что мы должны перешагнуть через буржуазную к социалистической революции. Сталин говорит: у нас счастливые условия — в России до 70 процентов организованных рабочих и т. д. Но этого слишком недостаточно для социалистической революции. У нас нет резервов. Резерв — это революционное в настоящий момент крестьянство, которое останется таковым до тех лишь пор, пока получит землю. Перескок, предлагаемый товарищем Сталиным, — не тактика марксизма, а тактика отчаяния, которая пока ничем не вызывается.»{403}.
Доводы Ногина поддержали товарищи Юренев и Володарский. [310]
«Если наша партия примет резолюцию Сталина, — говорил тов. Юренев, — мы пойдем быстро по пути изоляции пролетариата от крестьянства и широких масс населения. Здесь по существу проводится диктатура пролетариата»{404}.
С подобной же критикой выступал и Залежский, считая неверным утверждение Сталина, что 5 июля власть перешла в руки контрреволюции. Между тем сам Залежский в силу конспирации и опасений ареста выступал на съезде под кличкой «Владимир».
События нарастающей революции ничему не научили выступавших против ленинской линии.
«Разрыв между буржуазией и крестьянством неизбежен, и он поставит ребром вопрос, в чьих руках будет власть»{405}, повторял тов. Ногин свою старую мысль о незаконченности буржуазной революции, упорно не замечая, что крестьянство уже раскололось, что верхушка его ушла уже в буржуазный лагерь. На Апрельской конференции тов. Ногин не понимал, что разруха в условиях продолжавшейся войны резко поставила вопрос о необходимости перехода к социализму и что этот переход может сделать только пролетариат вместе с крестьянской беднотой. На VI съезде тов. Ногин по-прежнему не понимал, что дело не в «прыжке», не в созревании производительных сил за какие-нибудь два месяца, а в новой расстановке классовых сил, поставившей перед революцией вопрос о захвате власти наиболее революционным классом.
О возражениях по поводу разногласий с резолюциями Апрельской конференции большевистской партии Сталин говорил на съезде:
«Теперь несколько слов товарищам Ангарскому и Ногину по поводу социализма. Еще на Апрельской конференции мы говорили, что настал момент, чтобы начать делать шаги в сторону социализма»{406}.
Дальше Сталин прочитал следующие строки из резолюции Апрельской конференции о текущем моменте:
«Пролетариат России, действующий в одной из самых отсталых стран в Европе, среди массы мелкокрестьянского населения, не может задаваться целью немедленного осуществления социалистических преобразований.
Но было бы величайшей ошибкой, а на практике даже полным переходом на сторону буржуазии выводить отсюда необходимость поддержки буржуазии со стороны рабочего класса, или необходимость ограничивать свою деятельность рамками приемлемого для мелкой буржуазии, или отказ от [311] руководящей роли пролетариата в деле разъяснения народу неотложности ряда практически назревших шагов к социализму»{407}.
Показав, что резолюция VI съезда партии продолжает линию, намеченную еще Апрельской конференцией большевиков, Сталин продолжал:
«Товарищи отстали на три месяца. Что же совершилось за эти три месяца? Мелкая буржуазия расслоилась, низы уходят от верхов, пролетариат организуется, разруха растет, ставя еще настоятельнее на очередь вопрос об осуществлении рабочего контроля (например, в Питере, Донецкой области и т. п.). Все идет на пользу положений, принятых еще в апреле. А товарищи тянут назад»{408}.
Резкий отпор не согласным с резолюцией Сталина дал на съезде В. М. Молотов. Он говорил:
«Несомненно, что восторжествовала контрреволюционная буржуазия, отменяющая всякие свободы, а потому после кризиса 3 — 5 июля нет возможности мирной передачи власти в руки советов. В этом нет разногласий между товарищами.
В изменении мирного характера революции и есть переломный момент.
Власть можно получить только силой... Только пролетариат и беднейшее крестьянство хотят взять власть в свои руки, смогут это сделать и сделают в интересах большинства, представителями которого они являются»{409}.
С критикой доклада Сталина выступал и тов. Бухарин. Представляя себе дальнейшее развитие революции в виде двух сменяющихся этапов, он говорил:
«Первый фазис — с участием крестьянства, стремящегося получить землю; второй фазис — после отпадения насыщенного крестьянства, фазис пролетарской революции, когда российский пролетариат поддержат только пролетарские элементы и пролетариат Западной Европы»{410}.
Как видим, тов. Бухарин высказал взгляд, очень близкий к тому, что защищал на Апрельской конференции Каменев: либо мы идем с крестьянством — тогда это не социалистическая революция, либо пролетариат выступает один — только тогда это будет социалистическая революция.
В ответах на вопросы, в заключительном слове, а также в возражениях по поводу поправок к резолюции Сталин снова развернул глубокий анализ данного этапа революции. [312]
«Теперь мы выдвигаем лозунг передачи власти в руки пролетариата и беднейшего крестьянства, — говорил Сталин. — Следовательно, вопрос не в форме, а в том, какому -классу передается власть, вопрос о составе советов... Надо ясно дать себе отчет, что не вопрос о форме явится решающим. Действительно решающим является вопрос, созрел ли рабочий класс для диктатуры, а все остальное приложится, создастся творчеством революции»{411}.
Дальше Сталин указал, что из снятия лозунга «Вся власть советам» отнюдь не следует лозунг «Долой советы». Большевики не выходят даже из Центрального исполнительного комитета советов несмотря на всю его жалкую роль.
Оставаясь в советах, большевики будут продолжать разоблачение тактики социалистов-революционеров и меньшевиков.
«Главная задача, — подчеркивал Сталин в заключительном слове, — пропаганда идеи необходимости свержения существующей власти. Мы еще недостаточно подготовлены к этой мысли. Но надо подготовиться.
Надо, чтобы рабочие, крестьяне и солдаты поняли, что без свержения нынешней власти им не получить ни воли, ни земли!
Итак, вопрос стоит не об организации власти, а об ее свержении, а когда мы получим власть в свои руки, сорганизовать ее мы сумеем»{412}.
Сталин подверг резкой критике взгляды Бухарина.
«В чем перспектива тов. Бухарина? — спрашивал он. — Его анализ неверен в самой основе. По его мнению в первом этапе мы идем к крестьянской революции. Но ведь она не может не встретиться, не совпасть с рабочей революцией. Не может быть, чтобы рабочий класс, составляющий авангард революции, не боролся вместе с тем за свои собственные требования. Поэтому я считаю схему тов. Бухарина непродуманной. Второй этап по тов. Бухарину — революция пролетарская при поддержке Западной Европы, без крестьян, которые получили землю и удовлетворились. Но против кого направлена эта революция? Тов. Бухарин в своей игрушечной схеме не дает на это ответа»{413}.
Бухарин стриг все крестьянство под одну гребенку, забывая, что буржуа-империалисты заключили блок — по выражению Сталина — только с крепким мужиком. Беднейшие слои крестьянства шли с пролетариатом, под его руководством.
Такой же резкий отпор получил и Преображенский с его троцкистской точкой зрения о невозможности победы социализма [313] в одной стране. В резолюции о политическом положении, предложенной Сталиным, говорилось:
«Задачей этих революционных классов (т. е. пролетариата и беднейшего крестьянства. - Ред. ) явится тогда напряжение всех сил для взятия государственной власти в свои руки и для направления ее в союзе с революционным пролетариатом передовых стран к миру и к социалистическому переустройству общества»{414}.
Против этой формулировки Сталина выступил Преображенский, предложив следующее добавление:
«Предлагаю иную редакцию конца резолюции: «Для направления ее к миру и при наличии пролетарской революции на Западе — к социализму...»{415}
Критикуя точку зрения Преображенского, защищавшего теорию Троцкого о невозможности победы социализма в отдельно взятой стране, Сталин говорил:
«Я против такого окончания резолюции. Не исключена возможность, что именно Россия явится страной, пролагающей путь к социализму. До сих пор ни одна страна не пользовалась такой свободой, какая была в России, не пробовала осуществлять контроль рабочих над производством. Кроме того база нашей революции шире, чем в Западной Европе, где пролетариат стоит лицом к лицу с буржуазией в полном одиночестве. У нас рабочих поддерживают беднейшие слои крестьянства... Надо откинуть отжившее представление о том, что только Европа может указать нам путь. Существует марксизм догматический и марксизм творческий. Я стою на почве последнего»{416}.
В резолюции по докладу Сталина были подведены итоги пройденному этапу и намечены пути дальнейшего подъема революции на высшую ступень. В принятой резолюции говорилось:
«1. Развитие классовой борьбы и взаимоотношение партий в обстановке империалистской войны в связи с кризисом на фронте и усиливающейся зависимостью России от союзного капитала привели к диктатуре контрреволюционной империалистской буржуазии, опирающейся на военную клику из командных верхов и прикрываемой революционной ширмой вождями мелкобуржуазного социализма...
4. При господстве этих партий советы неизбежно спускались все ниже и ниже, переставали быть органами восстания, как и органами государственной власти, а решения их неизбежно превращались в бессильные резолюции и невинные пожелания. А буржуазия в это время, играя «социалистическими» [314] министрами, оттягивала выборы в Учредительное собрание, тормозила переход земли к крестьянам, саботировала всякую борьбу с разрухой, подготовляла — с одобрения большинства советов — наступление на фронте, т. е. возобновление империалистской войны, организуя всем этим силы контрреволюции...
6. В силу такого хода событий в настоящее время государственная власть оказалась фактически в руках контрреволюционной буржуазии, поддержанной военной кликой. Именно эта империалистская диктатура провела и проводит все перечисленные выше меры разрушения политической свободы, насилия над массами и беспощадного преследования интернационалистского пролетариата при полнейшем бессилии и бездействии центрального учреждения советов — Центрального исполнительного комитета.
Советы переживают мучительную агонию, разлагаясь вследствие того, что не взяли вовремя всей государственной власти в свои руки.
7. Лозунг передачи власти советам, выдвинутый первым подъемом революции, который пропагандировала наша партия, был лозунгом мирного развития революции, безболезненного перехода власти от буржуазии к рабочим и крестьянам, постепенного изживания мелкой буржуазией ее иллюзий. В настоящее время мирное развитие и безболезненный переход власти к советам стали невозможны, ибо власть уже перешла на деле в руки контрреволюционной буржуазии. Правильным лозунгом в настоящее время может быть лишь полная ликвидация диктатуры контрреволюционной буржуазии. Лишь революционный пролетариат при условии поддержки его беднейшим крестьянством в силах выполнить эту задачу, являющуюся задачей нового подъема»{417}.
Новый лозунг вовсе не звал к немедленному выступлению против правительства. Напротив, вся резолюция предупреждала, что пролетариат не должен поддаваться на провокацию контрреволюционной буржуазии. Резолюция выдвигала на первый план необходимость организации и подготовки всех революционных сил к тому моменту, когда общенациональный кризис создаст благоприятные условия для восстания и переворота.
Резолюция была принята всеми голосами при четырех воздержавшихся. Вопрос о политическом положении был центральным в работах съезда. Другие вопросы, стоявшие в порядке дня, были разрешены в соответствии с установкой съезда о пролетарской революции. [315]
Резолюция о войне говорила, что империалистская бойня продолжает расширяться. Новый гигант империализма — Америка — вступил в войну. Америка и союзники заставили Китай принять участие в империалистской войне. Борьба империалистских держав ведется фактически во всем мире. Война затягивается еще и потому, что режим военной диктатуры и раздробление сил международного пролетариата облегчают мировой буржуазии борьбу с нарастающей революцией.
Русская революция является наиболее опасной для империалистов всех стран. Революционные массы России все более резко выступают против грабительской войны и грозят втянуть в эту борьбу пролетариев всех стран. Вот почему мировой империализм открыл поход против русской революции, опираясь при этом на помощь соглашателей всех стран. Эсеры и меньшевики в России, поддержав наступление русских войск на фронте, тем самым перешли на сторону империалистов. Кампания за мир, которую пытался вести Петроградский совет путем «давления» на империалистские правительства и соглашения с иностранными оборонцами, явно провалилась. Этот провал подтвердил точку зрения большевиков, что только революционная борьба масс против империализма во всех странах, только международная пролетарская революция сможет дать измученным народам демократический мир.
Резолюция VI съезда большевиков о войне в заключительной своей части говорила:
«9. Ликвидация империалистского господства ставит перед рабочим классом той страны, которая первая осуществит диктатуру пролетариев и полупролетариев, задачу всяческой (вплоть до вооруженной) поддержки борющегося пролетариата других стран. В частности такая задача станет на очереди перед Россией, если, что очень вероятно, новый неизбежный подъем русской революции поставит у власти рабочих и беднейших крестьян раньше переворота в капиталистических странах Запада.
10. Единственным способом действительно демократической ликвидации войны для международного пролетариата является поэтому завоевание им власти, а в России — завоевание ее рабочими и беднейшим крестьянством. Только эти классы будут в состоянии порвать с капиталистами всех стран и способствовать на деле росту международной пролетарской революции, которая должна ликвидировать не только войну, но и капиталистическое рабство»{418}. [316]
Наметив курс на ликвидацию диктатуры контрреволюционной буржуазии, VI съезд большевиков разработал и подробную экономическую платформу для выхода из кризиса — восстановления и организации хозяйства в интересах рабочих и беднейших крестьян. В резолюции об экономическом положении VI съезд говорил, что страна благодаря своекорыстному хозяйничанью капиталистов и помещиков, прикрываемых оборонцами, — накануне экономического распада и гибели. Съезд детально указал все необходимые меры для спасения страны и в области промышленного производства и в области сельского хозяйства, финансов, городского хозяйства и т. п. Рабочий контроль над производством, конфискация помещичьей земли и национализация всей земли, национализация банков и крупной промышленности — все эти конкретные, простые требования большевиков понятны были широким массам. Но все эти меры нельзя было провести в жизнь, не порывая с войной, не превращая войны захватнической, войны грабительской в войну справедливую, в войну гражданскую. Резолюция VI съезда говорила:
«Единственным выходом из критического положения являются ликвидация войны и организация производства не для войны, а для восстановления всего разрушенного ею, не в интересах кучки финансовых олигархов, а в интересах рабочих и беднейших крестьян.
Такое урегулирование производства в России может быть проведено лишь организацией, находящейся в руках пролетариев и полупролетариев, что предполагает переход в их руки и государственной власти»{419}.
Эсеры и меньшевики, постоянно ссылаясь на пример французской буржуазной революции 1789 года, говорили, что французские трудящиеся проявили исключительный героизм и чудеса храбрости в борьбе со своим дворянством и его английскими, прусскими и русскими союзниками. Почему же трудящиеся России не могут вести войну с таким же порывом, энтузиазмом и страстностью, защищая революцию?
Эсеро-меньшевики скрывали при этом те условия, которые сделали возможным такие чудеса во Франции. Французский народ разгромил свой царизм. Трудящиеся Франции под руководством своих революционеров — партии якобинцев — камня на камне не оставили от здания феодализма. Французские крестьяне отобрали земли у помещиков. Французские революционеры расправились с отжившим строем и решительно повели народ против его врагов. Все это сделало войну для французов войной справедливой, войной оборонительной. Решительно проведенная [317] революция создала материальные условия для героической, самозабвенной и полной энтузиазма войны угнетенных классов Франции против реакционной Европы.
Превращение грабительской войны в войну гражданскую и проведение всех мероприятий экономической платформы большевиков резко повышало боевую мощь страны. Только расправившись беспощадно с о всем старым, обновив страну, переродив ее на основе большевистской платформы, можно было создать материальные условия для несравненно больших чудес, чем чудеса французской революции. Только народ, освобожденный от рабства капитализма, мог под руководством партии большевиков развернуть действительно революционную инициативу.
Съезд уделил большое внимание работе большевиков в профессиональных союзах. Съезд подчеркнул, что революционная практика полностью опрокинула теории оппортунистов о «нейтральности» профсоюзов. Фактически нейтральность союзов оказалась невозможной. Война разделила все рабочее движение, в том числе и профессиональное, на два лагеря. Те профсоюзы, которые поддержали войну и выступили за защиту буржуазного отечества в грабительской войне, фактически перешли на сторону своих империалистов. Только те союзы, которые вели четкую классовую линию против буржуазии, сумели выполнить свои задачи по защите интересов рабочих. Съезд призвал всех членов большевистской партии вступить в профсоюзы и там деятельно бороться за превращение профсоюзов в боевые классовые организации, в тесном контакте с политической партией пролетариата организующие экономический и политический отпор контрреволюции. Резолюция съезда говорила:
«Для борьбы с экономическим разложением страны, обостряемым растущей контрреволюцией, и в целях доведения революции до победного конца профессиональные союзы должны добиваться государственного вмешательства в организацию производства и распределения продуктов, памятуя при этом, что только при подъеме новой революционной волны и диктатуре пролетариата, опирающегося на беднейшие слои крестьянства, эти мероприятия могут быть проведены в интересах широких народных масс.
Ввиду всего этого съезд признает: все эти ответственные задачи могут быть осуществлены профессиональными союзами России лишь в том случае, если они будут оставаться боевыми классовыми организациями и вести свою борьбу в тесном органическом сотрудничестве с политической классовой партией пролетариата; если во время выборов в Учредительное [318] собрание они будут энергично бороться за победу социалистической партии, которая неуклонно отстаивает классовые интересы пролетариата и выступает за скорейшую ликвидацию войны путем массовой революционной борьбы против правящих классов всех стран; если они в целях скорейшего окончания войны и создания Интернационала вступят в немедленные сношения со всеми профессиональными союзами, которые ведут в различных странах войну против войны, и вместе с ними выработают общий план их борьбы против международной бойни и за социализм; если они будут ставить свою повседневную борьбу за улучшение экономического положения в связь с переживаемой нами эпохой гигантских социальных битв и если, наконец, они во всех своих выступлениях будут подчеркивать, что разрешение поставленных историей перед русским пролетариатом задач возможно только в международном масштабе.
Международный революционный социализм — против международного империализма!»{420}
Съезд остановился и на вопросе о молодых резервах большевистской партии.
«В настоящее время, — гласит резолюция о союзе молодежи, — когда борьба рабочего класса переходит в фазу непосредственной борьбы за социализм, съезд считает содействие классовых социалистических организаций рабочей молодежи одной из неотложных задач момента и вменяет партийным организациям в обязанность уделить работе этой возможный максимум внимания»{421}.
Съезд еще раз подчеркнул, что на выборах в городские думы, в кооперативы, в советы допустимы совместные выступления только с теми, кто полностью порвал с оборонцами, кто борется за власть советов.
Съезд принял в партию группу «межрайонцев» во главе с Троцким. Эта группа состояла из меньшевиков и части бывших большевиков, отколовшихся от партии и создавших в 1913 году особую организацию в Петербурге. Межрайонцы во время войны были против раскола с оборонцами, боролись против большевистских лозунгов о превращении империалистской войны в войну гражданскую, не признавали политики, рассчитанной на поражение царского правительства в империалистской войне, не признавали возможности победы социализма в России. В 1917 году в межрайонную организацию входили Л. Д. Троцкий, А. В. Луначарский, К. К. Юренев, А. А. Иоффе, М. С. Урицкий, В. Володарский и др. Под давлением развития революции межрайонцы признали правоту большевиков, порвали с оборонцами и заявили на VI съезде большевистской партии, что принимают программу большевиков. Среди других межрайонцев в партию был принят и Троцкий.
Необходимо отметить, что на VI съезде межрайонцы выступали с требованием явки Ленина на суд контрреволюционного правительства. На съезде межрайонцы в своих выступлениях поддерживали оппортунистическую линию и выступали против резолюции Сталина.
Съезд избрал Центральный комитет в составе 21 члена и 10 к ним кандидатов. В состав ЦК вошли: Артем (Сергеев), Берзин Я., Бухарин, Бубнов, Дзержинский, Зиновьев, Каменев, Коллонтай, Крестинский, Ленин, Милютин, Муранов, Ногин, Рыков, Свердлов, Смилга, Сокольников, Сталин, Троцкий, Урицкий, Шаумян.
VI съезд партии показал, какой силой стала большевистская партия. Ни клевета эсеро-меньшевиков, ни террор правительства не приостановили роста членов и влияния партии. Загнанные фактически в подполье, большевики проявили поразительное уменье сочетать нелегальные и легальные формы борьбы, уменье, выработанное за долгие годы борьбы с царизмом и буржуазией. Партия показала блестящий образец отвоевания масс из-под влияния соглашателей. Большевики шли в полки, работали на фабриках и заводах, в кооперативах, в профсоюзах, всюду мобилизуя массы вокруг лозунгов Ленина.
VI съезд имеет исключительное значение в истории партии. Он заседал перед новым подъемом революции. Апрельская конференция большевиков нацелила партию на перерастание буржуазной революции в социалистическую, VI съезд нацелил партию на вооруженное восстание. Все резолюции и постановления съезда подчинены одной цели — обеспечить победу революции на новом этапе.
Ленина на съезде не было. Преследуемый Временным правительством, он вынужден был скрываться в подполье; Но Ленин был связан с руководителями съезда и давал им необходимые советы. Духом Ленина, его идеями, его твердым руководством и его прямыми, конкретными указаниями наполнены работа съезда, речи и выступления Сталина. Осуществляя дело Ленина, Сталин сплотил партию вокруг боевого и решающего вопроса — свержения буржуазного правительства и захвата власти пролетариатом и беднейшим крестьянством.
Источник http://militera.lib.ru/h/hcw/08.html
Скачать (прямая ссылка): https://drive.google.com/open?id=0B5Ukzv8_4OCxajhpX1FTX1RKU28
|
