Симонов "Сын артиллериста"

И на командном пункте,
Приняв последний сигнал,
Майор в оглохшее радио,
Не выдержав, закричал:
— Ты слышишь меня, я верю:
Смертью таких не взять.
Держись, мой мальчик: на свете
Два раза не умирать.
Никто нас в жизни не может
Вышибить из седла!—
Такая уж поговорка
У майора была.

К. Симонов

СЫН АРТИЛЛЕРИСТА

 Был у майора Деева
 Товарищ — майор Петров,
 Дружили еще с гражданской,
 Еще с двадцатых годов.
 Вместе рубали белых
 Шашками на скаку,
 Вместе потом служили
 В артиллерийском полку.

 А у майора Петрова
 Был Ленька, любимый сын,
 Без матери, при казарме,
 Рос мальчишка один.
 И если Петров в отъезде,—
 Бывало, вместо отца
 Друг его оставался
 Для этого сорванца.

 Вызовет Деев Леньку:
 — А ну, поедем гулять:
 Сыну артиллериста
 Пора к коню привыкать!—
 С Ленькой вдвоем поедет
 В рысь, а потом в карьер.
 Бывало, Ленька спасует,
 Взять не сможет барьер,
 Свалится и захнычет.
 — Понятно, еще малец!—

 Деев его поднимет,
 Словно второй отец.
 Подсадит снова на лошадь:
 — Учись, брат, барьеры брать!
 Держись, мой мальчик: на свете
 Два раза не умирать.
 Ничто нас в жизни не может
 Вышибить из седла!—
 Такая уж поговорка
 У майора была.

 Прошло еще два-три года,
 И в стороны унесло
 Деева и Петрова
 Военное ремесло.
 Уехал Деев на Север
 И даже адрес забыл.
 Увидеться — это б здорово!
 А писем он не любил.
 Но оттого, должно быть,
 Что сам уж детей не ждал,
 О Леньке с какой-то грустью
 Часто он вспоминал.

 Десять лет пролетело.
 Кончилась тишина,
 Громом загрохотала
 Над родиною война.
 Деев дрался на Севере;
 В полярной глуши своей
 Иногда по газетам
 Искал имена друзей.
 Однажды нашел Петрова:
 «Значит, жив и здоров!»
 В газете его хвалили,
 На Юге дрался Петров.
 Потом, приехавши с Юга,
 Кто-то сказал ему,
 Что Петров, Николай Егорыч,
 Геройски погиб в Крыму.
 Деев вынул газету,
 Спросил: «Какого числа?»—
 И с грустью понял, что почта
 Сюда слишком долго шла...

 А вскоре в один из пасмурных
 Северных вечеров
 К Дееву в полк назначен
 Был лейтенант Петров.
 Деев сидел над картой
 При двух чадящих свечах.
 Вошел высокий военный,
 Косая сажень в плечах.
 В первые две минуты
 Майор его не узнал.
 Лишь басок лейтенанта
 О чем-то напоминал.
 — А ну, повернитесь к свету,—
 И свечку к нему поднес.
 Все те же детские губы,
 Тот же курносый нос.
 А что усы — так ведь это
 Сбрить!— и весь разговор.
 — Ленька?— Так точно, Ленька,
 Он самый, товарищ майор!

 — Значит, окончил школу,
 Будем вместе служить.
 Жаль, до такого счастья
 Отцу не пришлось дожить.—
 У Леньки в глазах блеснула
 Непрошеная слеза.
 Он, скрипнув зубами, молча
 Отер рукавом глаза.
 И снова пришлось майору,
 Как в детстве, ему сказать:
 — Держись, мой мальчик: на свете
 Два раза не умирать.
 Ничто нас в жизни не может
 Вышибить из седла!—
 Такая уж поговорка
 У майора была.

 А через две недели
 Шел в скалах тяжелый бой,
 Чтоб выручить всех, обязан
 Кто-то рискнуть собой.
 Майор к себе вызвал Леньку,
 Взглянул на него в упор.
 — По вашему приказанью
 Явился, товарищ майор.
 — Ну что ж, хорошо, что явился.
 Оставь документы мне.
 Пойдешь один, без радиста,
 Рация на спине.
 И через фронт, по скалам,
 Ночью в немецкий тыл
 Пройдешь по такой тропинке,
 Где никто не ходил.
 Будешь оттуда по радио
 Вести огонь батарей.
 Ясно?— Так точно, ясно.
 — Ну, так иди скорей.
 Нет, погоди немножко.—
 Майор на секунду встал,
 Как в детстве, двумя руками
 Леньку к себе прижал:—
 Идешь на такое дело,
 Что трудно прийти назад.
 Как командир, тебя я
 Туда посылать не рад.
 Но как отец... Ответь мне:
 Отец я тебе иль нет?
 — Отец,— сказал ему Ленька
 И обнял его в ответ.

 — Так вот, как отец, раз вышло
 На жизнь и смерть воевать,
 Отцовский мой долг и право
 Сыном своим рисковать,
 Раньше других я должен
 Сына вперед посылать.
 Держись, мой мальчик: на свете
 Два раза не умирать.
 Ничто нас в жизни не может
 Вышибить из седла!—
 Такая уж поговорка
 У майора была.
 — Понял меня?— Все понял.
 Разрешите идти?— Иди!—
 Майор остался в землянке,
 Снаряды рвались впереди.
 Где-то гремело и ухало.
 Майор следил по часам.
 В сто раз ему было б легче,
 Если бы шел он сам.
 Двенадцать... Сейчас, наверно,
 Прошел он через посты.
 Час... Сейчас он добрался
 К подножию высоты.
 Два... Он теперь, должно быть,
 Ползет на самый хребет.
 Три... Поскорей бы, чтобы
 Его не застал рассвет.
 Деев вышел на воздух —
 Как ярко светит луна,
 Не могла подождать до завтра,
 Проклята будь она!

 Всю ночь, шагая как маятник,
 Глаз майор не смыкал,
 Пока по радио утром
 Донесся первый сигнал:
 — Все в порядке, добрался.
 Немцы левей меня,
 Координаты три, десять,
 Скорей давайте огня!—
 Орудия зарядили,
 Майор рассчитал все сам,
 И с ревом первые залпы
 Ударили по горам.
 И снова сигнал по радио:
 — Немцы правей меня,
 Координаты пять, десять,
 Скорее еще огня!

 Летели земля и скалы,
 Столбом поднимался дым,
 Казалось, теперь оттуда
 Никто не уйдет живым.
 Третий сигнал по радио:
 — Немцы вокруг меня,
 Бейте четыре, десять,
 Не жалейте огня!

 Майор побледнел, услышав:
 Четыре, десять — как раз
 То место, где его Ленька
 Должен сидеть сейчас.
 Но, не подавши виду,
 Забыв, что он был отцом,
 Майор продолжал командовать
 Со спокойным лицом:
 «Огонь!»— летели снаряды.
 «Огонь!»— заряжай скорей!
 По квадрату четыре, десять
 Било шесть батарей.
 Радио час молчало,
 Потом донесся сигнал:
 — Молчал: оглушило взрывом.
 Бейте, как я сказал.
 Я верю, свои снаряды
 Не могут тронуть меня.
 Немцы бегут, нажмите,
 Дайте море огня!

 И на командном пункте,
 Приняв последний сигнал,
 Майор в оглохшее радио,
 Не выдержав, закричал:
 — Ты слышишь меня, я верю:
 Смертью таких не взять.
 Держись, мой мальчик: на свете
 Два раза не умирать.
 Никто нас в жизни не может
 Вышибить из седла!—
 Такая уж поговорка
 У майора была.

 В атаку пошла пехота —
 К полудню была чиста
 От убегавших немцев
 Скалистая высота.
 Всюду валялись трупы,
 Раненый, но живой
 Был найден в ущелье Ленька
 С обвязанной головой.
 Когда размотали повязку,
 Что наспех он завязал,
 Майор поглядел на Леньку
 И вдруг его не узнал:
 Был он как будто прежний,
 Спокойный и молодой,
 Все те же глаза мальчишки,
 Но только... совсем седой.

 Он обнял майора, прежде
 Чем в госпиталь уезжать:
 — Держись, отец: на свете
 Два раза не умирать.
 Ничто нас в жизни не может
 Вышибить из седла!—
 Такая уж поговорка
 Теперь у Леньки была...

 Вот какая история
 Про славные эти дела
 На полуострове Среднем
 Рассказана мне была.
 А вверху, над горами,
 Все так же плыла луна,
 Близко грохали взрывы,
 Продолжалась война.
 Трещал телефон, и, волнуясь,
 Командир по землянке ходил,
 И кто-то так же, как Ленька,
 Шел к немцам сегодня в тыл.