К дню памяти Владимира Ильича Ленина - вождя мирового пролетариата
Однажды, став зрелей, из спешной повседневности мы входим в Мавзолей, как в кабинет рентгеновский, вне сплетен и легенд, без шапок, без прикрас, и Ленин, как рентген, просвечивает нас.
Мы движемся из тьмы, как шорох кинолентин: «Скажите, Ленин, мы — каких Вы ждали, Ленин?!
Скажите, Ленин, где победы и пробелы? Скажите — в суете мы суть не проглядели?..»
Нам часто тяжело. Но солнечно и страстно прозрачное чело горит лампообразно.
«Скажите, Ленин, в нас идея не ветшает?» И Ленин отвечает.
На все вопросы отвечает Ленин.
Эпилог
В жизни всяко происходило.
Но окошками зажжено,
как туманная Атлантида,
где-то светится Лонжюмо.
Там он школе читает лекции.
Называет их имена.
В темной комнатке лица светятся,
как прозрачные семена.
Сколько их по земле рассеяно!..
Беспощадно летит Земля.
Школа Ленина! школа Ленина!
Умирают учителя.
Удаляются, не оставив
ни дочурки и ни сынка,
растворяются, как кристаллы,
в битвах, в мыслях, в учениках,
в быстрых письмах из СНК,
в гидростанциях,
в ледоколах...
Школа Ленина! Где ты, школа?
Где сейчас твои ветераны?
Под какими лежат ветрами?
Сколько выбито — перемолено,
школа Ленина, школа Ленина!..
Может, правы эмблемы тех лет,
где, как солнечное затмение,
надвигался на профиль Ленина
неразгаданный силуэт?
Хватит! Ленин в крови у времени.
Среди строящейся новизны
школа Ленина,
школа Ленина
продолжается, черт возьми!
В лонжюмовское помещение
умещалась тогда она.
Школа Ленина, школа Ленина—
ей планета теперь тесна!
Школа Ленина — школа мира.
Не примазывайтесь к нему,
кто прогресс на костях планирует,
полпланеты спалив в войну.
Школа Ленина — все, что создано,
школа Ленина — Енисей,
школа Ленина —
это родина
с небесами, что нет синей.
И когда над Москвою талой,
нужный времени позарез,
встал по-ленинскому
кристальный,
точно бритва,
Кремлевский дворец,
Про пилоны его простые,
про зеленый аквамарин
если спросят:
«Какого стиля?» —
«Школы Ленина», — говорим.
•
К нему —
обращаются лицами дети,
как к югу глядят все скворечни на свете,
в Орловщине, Вязьме, Клину —
к нему,
к нему —
и философы и фантазеры
в итоге приходим, как мастер матерый
приходит к простому письму —
к нему,
к нему —
в эти строки поэмы вступают
ночные мартены, сирены, Парижи, Алтаи,
вступают в поэму чумазо-рабочик смены,
свистят по поэме
любимые им снегири —
несется Земля —
продолженье поэмы.
Поэма летит —
продолженье Земли.
