Теодор Драйзер АГРЕССИВНА ЛИ АМЕРИКА?

АГРЕССИВНА ЛИ АМЕРИКА?

Загнивающий капитализм несет народам порабоще­ние.

Американские доллары — вот та почва, на которой возникает американский империализм. Куда же вывозит Америка свои доллары и как они распределены между отдельными странами? 2 000 000 000 приходятся на Канаду,  около 1000 000 000 на Мексику и Кубу,  500 000 000 на Великобританию и примерно по 100 000 000 на Францию, Венецуэлу, Перу, Боливию и Филиппины. И если не считать природных богатств, за­хваченных в США частными лицами в целях своего личного обогащения, то все эти капиталы являются про­дуктом труда американского рабочего. Это все сверх­прибыль, созданная общими усилиями служащих, рабо­чих, конторщиков, продавцов. Созданные в Америке (и так несправедливо там распределяющиеся), эти капиталы заправляют теперь железными дорогами и предприятиями общественных услуг еще и в других девяти крупных странах. В шести странах они завладе­ли всей промышленностью: они эксплоатируют нефтяные источники двадцати стран. В коммерческом отношении Америка в сущности перевернула весь мир вверх но­гами и продолжает делать это и сейчас. За какой-нибудь один год американский капитал ставит тысячи телефонных станций (не телефонов, а станций!) — в Испании, Мексике и Южной Америке. Одна из наших крупнейших компаний, «Юнайтед фрут Компа­ни», владеет банановыми плантациями в Гондурасе (стоимостью в 24 000 000 долларов), Гватемале (стоимостью в 4 000 000), Коста-Рика (8 000 000) и т. д. и в корне меняет всю экономику этих стран, в результате чего местные рабочие, правда, не становятся богаче, зато владельцы этой компании, и без того уже колоссально богатые, получают возможность еще приумножить свои миллионы. А это верный залог того, что и рабочие дру­гих стран и широт в самом недалеком будущем станут жертвами такой же эксплуатации.

Фирма «Фокс филмз» имеет филиалы в сорока де­вяти странах; Генри Форд испещрил своими агентствами всю карту мира. Нет, кажется, такого уголка на свете, где ни поблескивал бы американский доллар. Повидимому, даже Китай становится местом встречи старых знакомых, где собирается у камелька все та же амери­канская финансовая клика: тут и «Бетлехем стил», и «Стандард ойл», и Ли Хиггинсон, и Дж. Морган, не го­воря уже о вездесущих и всемогущих Гуггенхеймах, Дюпонах, Догерти и Догени,— причем все они чувствуют себя здесь как дома. Да и немудрено: ведь их спокой­ствие охраняют американские пушки, солдаты и мис­сионеры.

Итак, американские капиталы щедро вывозятся за границу. Но что это дает американским рабочим или рабочим тех стран, куда попадают эти доллары? Повышается ли жизненный уровень этих рабочих, улучшаются ли условия труда? Наивный вопрос! Когда «Стандард ойл» был полновластным хозяином в Мекси­ке, переработка нефти на месте обходилась ему в шесть раз дешевле, чем дома, — однако продавал он нефть всюду (в том числе и в Соединенных Штатах) по обыч­ным рыночным ценам. За последние три-четыре года американские компании особенно расширили экспорт ка­питалов — иногда раза в четыре против прежнего. Ди­виденды в 30 или 40 и даже в 400 и 4000 % способство­вали развитию аппетитов. Но здесь я хочу остановить ваше внимание на некоторых фактах, ибо только долж­ная их оценка поможет вам понять, какое положение Америка ныне занимает в мире и что это сулит нам в будущем.

Существует ключ к той политике наживы, которая определяет собой всю коммерческую деятельность США за границей. Дело в том, что наши иностранные пред­приятия находятся в ведении и управлении четырех или пяти крупнейших нью-йоркских банкирских домов. Это в первую очередь Кун,  Лэб и К0, Ли Хиггинсон и К0, Дж. П. Морган и Джон Д. Рокфеллер со своим «Нэйшнл сити бэнк».  Последний банк, действуя под вывеской  «Интернейшнл бэнкинг корпорейшн», имеет отделения во всем мире. Дж. П. Морган связан с банком «Форин файненс корпорейшн», чье назначение — финансировать американские предприятия за границей. Нетрудно себе представить, какой характер носит деятельность этих фирм и какими возможностями давления и влияния они располагают! И это, заметьте, в такое время, когда у нас особенно подчеркивается важность нормальных между­народных отношений, когда мы без конца твердим о ра­зоружении и всячески напираем на лозунг «культурной и
экономической помощи отсталым странам». Все это, по - моему, неопровержимо доказывает, что у нас во главе страны стоит реакционное, империалистическое прави­тельство, — такое правительство, которое идет на пово­ду у небольшой группы людей и руководствуется узкими групповыми интересами. Разве не то же самое было в Англии времен Дизраэли, Пальмерстона и Сэлсбери? Какую позицию занимает Америка, видно хотя бы из того, что большинство американских капиталов за гра­ницей вложено в такие отрасли хозяйства, как нефть и нефтепродукты, полезные ископаемые, фрукты, мясо и сахар, а не в какие-либо другие отрасли, менее при­быльные для государства, как, например, строительство или обрабатывающая промышленность, хотя и то и дру­гое привлекает немало капиталовложений из других стран. Но для США важно захватить в свои руки основ­ные ресурсы страны, тогда они зачастую получают возможность полностью контролировать ее финансы. Разве этот факт не говорит с достаточной убедительностью об империалистическом характере политики США?

Для того чтобы получить в этом смысле ясное пред­ставление об Америке, полезно сопоставить ее с другими странами. Только это даст нам необходимую перспекти­ву. В Европе есть свои финансовые короли, из которых с американскими могут сравниться разве только Кортланды (европейские Дюпоны) и Ротшильды (евро­пейские Морганы). Вместе с другими заокеанскими фи­нансистами, эти люди, по примеру своих американских коллег, не раз толкали Европу на путь недвусмысленных империалистических авантюр. Представители финансо­вой аристократии и здесь создают крайне запутанные и сложные объединения, которые с точки зрения амери­канских законов против трестов надо было бы признать недопустимыми. Однако мне думается, что всем этим трестам далеко до переплетенных между собой  держательских компаний Уолл-стрита.

Из всех иностранных компаний самая наглая, самая агрессивная, самая империалистическая по своим устремлением — это, несомненно, «Роял Датч шелл».  В противоположность тресту «Стандард ойл», который долгие годы довольствовался американским сырьем, объ­единенная англо-голландская компания «Роял Датч шелл» всегда вела разведку в других странах, стремясь прибрать к рукам их нефтяные месторождения и никого другого к этим месторождениям не подпускать. В Азии, Европе, Мексике, Южной Америке, на различных остро­вах и, мало того, даже в Соединенных Штатах «Роял Датч шелл» опережала своих конкурентов, иногда вы­хватывая лакомый кусок из-под самого носа у «Стандард ойл». Одним словом, «Шелл» ухитрялась побивать «Стандард» на его же территории, и ныне все важней­шие стратегические позиции находятся в руках у мага и волшебника — Детердинга. Оба выхода из Суэцкого кана­ла, острова Зеленого Мыса на полпути между Африкой и Америкой, одна станция у Панамского канала, другая у входа в Мексиканский залив! «Шелл» объединяет 80 компаний, а ее нефтеналивной флот не имеет равного в мире. И тем не менее все это едва уравновешивает влияние «Стандард ойл» на европейском рынке.

Но удовлетворяют ли успехи объединенной англо-голландской компании самих англичан, и можно ли счи­тать этот союз устойчивым во всех отношениях? Ни в коем случае! Наперекор империалистическим устремле­ниям Англии, добивающейся мирового господства, «Роял Датч шелл» не только объединилась с французскими нефтяниками, но вывозит свои капиталы также и в дру­гие страны. Заигрывая с американцами, она распростра­няет свои акции даже на уолл-стритской бирже. Такое независимое поведение «Шелл», разумеется, не нравится англичанам: она ускользает из-под их контроля. И Англия, осторожный серый паук севера, создает для нужд своего военного флота особые нефтяные запасы с по­мощью «Англо-Персидской компании», находящейся под контролем правительства Великобритании. Англия не доверяет своих интересов ни «Шелл», ни какой-либо другой международной компании. А США это делает. Правительства, маскируя свои империалистические про­иски, обычно прячутся за спину трестов; лишь в немно­гих случаях — как это было с Турцией, Польшей, Ру­мынией — они решались на неприкрытую политику захвата.

Но что же сказать о тех странах, которые попадают в кабальную зависимость к таким империалистическим державам, как США, или же к их международным трестам? Что этому виной — недомыслие или же подкупность правительств, творящих волю корпораций? Ведь там, повидимому, и до сих пор не понимают, что стоит лишь пустить такой трест на свою территорию, хотя бы заранее ограничив сферу его контроля, как он немедленно начнет хозяйничать во всей стране, посте­пенно приводя ее к полному подчинению. Так, в Боли­вии трест «Стандард ойл» не только распоряжается всей нефтью, он захватил в свои руки железнодорожное и трамвайное хозяйство, управление портами, электростан­ции, газовые заводы, телеграф, телефон и предприятия общественных услуг. Некоторые южноамериканские го­сударства, которые, по неразумию своему, предоставили американским или английским фирмам преимуществен­ное право концессий, очень скоро почувствовали всю прелесть господства монополий: их фактически вынуди­ли закрыть доступ для капитала других стран. И все же финансовые гиганты США и Англии продолжают по­лучать в этих странах все новые и новые концессии при поддержке местных «государственных деятелей» и «на­родных представителей», скрывающих под маской «патриотизма» самое гнусное вероломство. Так, недавно в Чили была организована монополия «Косач», объеди­няющая всю селитренную промышленность страны под контролем американских и европейских банков и их вкладчиков. И вот чилийское правительство, которое пе­редало компании «Косач» 150 000 000 тонн селитры и освободило вышеуказанную компанию с капита­лом в 750 000 000 долларов от экспортной пошлины в 12 долларов 32 цента с тонны, получает теперь всего-на­всего 50% общей прибыли, — если не считать того, что в ближайшие три года ему будет выплачено еще 21 000 000 долларов наличными и 36 000 000 долларов обязательствами треста.

Но вот наша компания «Телефон энд телеграф интернейшнл» филиал крупнейшей американской мо­нополии, получила в Чили концессию на пятьдесят лет по эксплоатации телефона и радио. Если к концу этого срока чилийское правительство не выкупит концессии у нынешних владельцев, она так и останется за ними. А если, что легко может статься, американцы не поже­лают продавать? Что тут может сделать правительство? Во всяком случае, диктовать условия будет, конечно, корпорация. А каковы будут эти условия, легко поймет всякий, кто является абонентом почтенной фирмы в Америке.

Разумеется, всякая сделка такого рода начинается с обмена любезностями. На то и дипломатия! На то и юристы! Когда 300 000 абонентов Аргентины, Чили и Уругвая оказались соединенными телефоном с 20 000 000 абонентов Соединенных Штатов и Канады, американ­ский президент Гувер и чилийский президент Ибаньес выражали друг другу поэтому поводу самые трогатель­ные чувства. Интересно, однако, как себя будут чувство­вать жители этих малых стран, когда увидят лет через десять — двадцать, что платить за всё им приходится по американским ценам, а жалованье получать обычное для Кубы или Аргентины, то есть нищенское, да еще постоянно слышать угрозы: вот, мол, сейчас американ­ские войска высадятся на берег, чтобы защищать права своих соотечественников и их имущество? Не кажется ли вам, что чересчур наивным правительствам этих стран рано или поздно придется отвечать за свои ошибки? Ибо любезные корпорации, с которыми они сейчас так хорошо поладили, будут, разумеется, драть семь шкур с населения! В этом можно не сомневаться,— достаточ­но вспомнить, как поступают наши сверхмощные корпорации у себя на родине. Станут ли они менять свой нрав

Читать полностью http://kvistrel.ucoz.ru/stati/politik/TragAmerica.pdf