Ровно полвека назад, 17 января 1961 года, перестало биться сердце Патриса Эмери Лумумбы – одного из героев борьбы с колониализмом и неоколониализмом, создателя Демократической Республики Конго, самого выдающегося и самого ненавистного империализму из тех, кто сделал 1960-й «годом Африки».
Когда 2 июля 1925 года в деревне Санкуру родился мальчик, окрещенный миссионерами под именем, однокоренным со словом «патриа» – «родина», у него и его народа родина была уже отнята. Старшие помнили, что в их родных местах еще не так давно существовало государство, самое древнее в Центральной Африке, которое называлось Куба (бывают же в истории совпадения!). Последний его правитель, как и все соседние вожди, в надежде на защиту от белых работорговцев поставил отпечаток пальца под «договором», который им подсунул североамериканский «исследователь» Стэнли. А тот по сходной цене уступил самый большой кусок Черной Африки даже не государству, а лично господину Леопольду, биржевому игроку и по совместительству королю Бельгии. Державы посильнее, не сумев договориться о разделе бассейна Конго, признали «Свободное Государство Конго» в качестве личного владения Леопольда. «Столица» получила имя коронованного «афериста» (В.И. Ленин), второй по рангу город – имя Стэнли. Ни законы Бельгийского королевства, ни какие-либо другие здесь не действовали. Собственность Леопольда охраняла «армия» черных жандармов под командованием белых офицеров-наемников. За четверть века «свободы» численность населения сократилась в несколько раз Освобождение территории от «дикарей» не довели до конца только потому, что левые европейские журналисты подняли шум, и Леопольду пришлось продать «Свободное государство» королевству, которое он имел честь возглавлять. Маленькой Бельгии досталась единственная, но стоившая десятка других, колония – в десятки раз больше метрополии, со всей таблицей Менделеева в недрах, одними из величайших в мире гидроресурсов; с почти даровой рабочей силой африканцев, с купленными племенными вождями и черно-белой жандармерией, не знавшей пощады к народу. Катанга перешла в безраздельное владение франко-бельгийской горнопромышленной монополии «Юньон миньер». Когда Патрису исполнилось двадцать лет, американцы взорвали над японскими городами атомные бомбы, снаряженные ураном Катанги.
Бельгийский колониализм выделялся особой жестокостью даже на фоне колониальной системы; он шел в сравнение разве что с системой апартеида в ЮАР. Квалифицированных специалистов из «туземцев» здесь не готовили совсем – эти должности резервировались только для белых. Продолжая традиции работорговцев и Леопольда с компанией, «элита» рассматривала колонию как расходный материал. Был разработан проект перекрытия реки Конго в нижнем течении и затопления почти всей страны ради сооружения суперГЭС для нужд военно-промышленного комплекса на юге Африки и орошения алжирской Сахары, где предполагалось расселить колонистов «высшей расы». По сравнению с этим шедевром цивилизованной мысли советский проект переброски 10% сибирской воды в Среднюю Азию – просто образец экологически устойчивого развития.
Патрис учился в школе католических миссионеров – других не было. В юности работал мелким служащим в конторе горнорудной компании. Ветер победы над фашизмом освежил воздух и на Черном континенте. Африканцы, успевшие повоевать в армиях метрополий, начали чувствовать себя людьми, а не рабами. Бастовали рабочие, бунтовали крестьяне и солдаты. В 1945-м забастовка докеров переросла в вооруженное восстание. Африканцы добились права создавать легальные профсоюзы.
Патрис становится журналистом. Начинает политическую деятельность в первом профсоюзе – «Ассоциации туземного персонала». В 1958 году основывает партию Национальное движение Конго. На Панафриканской конференции в стране, только что ставшей из Золотого Берега суверенной Ганой, знакомится с лидерами новой Африки. От борьбы против расовой дискриминации переходит к требованию полной независимости.
В январе 1959 г. запрет митинга в столице послужил поводом к восстанию, охватившему почти всю страну. С трудом овладев положением, колониальные власти вынуждены были легализовать политические партии. Большинство их возглавлялось племенными вождями, было связано с империалистическими корпорациями и готово разорвать страну на «суверенные» куски. Лишь партия Лумумбы твердо выступала за суверенитет единого Конго.
Наступает «год Африки». ООН по предложению СССР принимает резолюцию о праве народов колоний на самоопределение. Бельгия, потрясаемая крупнейшей стачкой рабочих, вынуждена предоставить своей колонии независимость. Выборы в национальный и провинциальные парламенты в мае 1960 г. дают победу партии Лумумбы и ее союзникам. 30 июня 1960 года над Леопольдвилем спущен бельгийский триколор и поднят голубой флаг новой республики с пятью золотыми звездами – по числу провинций. Премьер-министром становится Патрис Лумумба. Но коалиционное правительство отнюдь не во всем проводило политику премьера и его партии.
За считанные недели своего существования правительство Лумумбы попыталось добиться реального контроля над ресурсами страны, стать на путь, ведущий к экономической самостоятельности. Намечалось создание государственного планирования, госсектора в промышленности и производственно-сбытовых кооперативов на селе, введение фиксированных цен на товары первой необходимости и повышение зарплаты рабочим. Был запрещен вывоз капитала за рубеж. Лумумба объявил об отделении церкви от государства и школы от церкви. Во внешней политике был взят курс на неприсоединение, полное освобождение Африки от колониализма и расизма.
Против правительства Лумумбы объединились все силы внешней и внутренней реакции. Бельгийские власти отказались передать национальному правительству принадлежавшие ему по закону контрольные пакеты акций крупных компаний. Иностранные монополии открыто саботировали таможенный режим, вопреки запрету организовали отток капитала из ключевых отраслей, отъезд специалистов. Национальными кадрами страна не располагала. Не было и иной вооруженной силы, кроме старой армии-жандармерии, где все офицерские должности занимали бельгийцы. Разношерстное правительство первым делом повысило жалованье самому себе, чиновникам и белым офицерам. Понятно, как на это должен был реагировать голодающий народ, не желавший жить по-старому. В армии вспыхнул бунт нижних чинов, возглавленный сержантом Мобуту – конголезским Батистой. Под предлогом наведения порядка Бельгия начала интервенцию. Ставленник «Юнион Миньер» Моиз Чомбе провозгласил «независимость» Катанги, опираясь на местных жандармов и белых наемников. Правительство Конго обратилось за помощью к ООН, в страну вошли «голубые каски». Но помогали они не законной власти, а колонизаторам и сепаратистам.
Лумумба решает обратиться за помощью к СССР. Просит прислать военных и гражданских советников. Слишком поздно: страна уже оккупирована. Обращением к СССР премьер окончательно подписал себе приговор. Президент США Д. Эйзенхауэр дал ЦРУ указание – «африканского Кастро» немедленно уничтожить. Заместителем секретаря посольства назначили Фрэнка Карлуччи (через пятнадцать лет, в должности посла в Лиссабоне, он вплотную «займется» португальской революцией, при Рейгане дослужится до госсекретаря). Не желая уступать жирную добычу французам и бельгийцам, американские «рыцари плаща и кинжала» завербовали Мобуту. 14 сентября тот произвел переворот. Премьер свергнутого правительства с семьей и ближайшими товарищами был посажен под домашний арест.
Партии Лумумбы удалось взять под контроль северо-восток страны. Патрис счел своим долгом, несмотря на смертельный риск, возглавить восставший народ. Ему и его товарищам удалось вырваться из-под ареста, но по дороге они были схвачены головорезами Мобуту. На глазах «голубых касок» заведомые мятежники избивали и пытали законных руководителей правительства, имевшего наивность положиться на эти «каски». Самую грязную работу предоставили Чомбе. У него тоже был приказ уничтожить Лумумбу, только за подписью не президента США, а бельгийского министра по африканским делам. 17 января связанных пленников доставили самолетом в Катангу. Пытки продолжались под наблюдением бельгийцев. Расстрелом, как стало позже известно, командовал бельгийский офицер.
Хотя подробностей преступления мир тогда не узнал, расправа с виднейшим руководителем новой Африки вызвала взрыв негодования. Почти всю страну охватило народное восстание, возглавленное товарищами Лумумбы. На их стороне сражались революционеры-интернационалисты, в том числе Эрнесто Че Гевара. Только массированная интервенция США и Бельгии в сочетании с расколом освободительного движения позволили залить пламя восстания кровью. Партизанский командир Пьер Мулеле, согласившийся на переговоры, был схвачен и убит так же, как Лумумба.
Мобуту, севший в президентское кресло, превратил страну в кормушку для своего клана. Почти половину Катанги он отдал в концессию западногерманской фирме ОТРАГ, испытывавшей там ракетное оружие; по некоторым данным, и вирус СПИДа загадочно возник в этих же местах. То и дело вспыхивали эпидемии других смертоносных инфекций, очень смахивающие на испытания биологического оружия.
Распродавая страну оптом и в розницу, диктатор старательно изображал патриота: признал Лумумбу национальным героем и поставил ему памятник, переименовал столицу в Киншасу, Стэнливиль – в Кисангани и даже страну – в Заир (это название, правда, португальского происхождения). Но борьба народа не прекращалась. Воинство Мобуту было наголову разбито кубинскими интернационалистами в Анголе, куда вторглось по указке Вашингтона. В 1977-78 годах вспыхнуло восстание в Катанге, подавленное интервенцией держав НАТО и их сателлита – марокканской монархии. Прошло еще двадцать лет, прежде чем в 1997 году над страной, вернувшей себе историческое имя, снова взвилось знамя Лумумбы. Но после гибели социалистического содружества и СССР даже победа народной революции не спасла страну от новой интервенции НАТО. Лидер революции Лоран Кабила был убит в 2001-м, как в далеких шестидесятых – его учителя Патрис Лумумба и Че Гевара. В Конго до сих пор находятся иностранные войска, все еще льется кровь.
В 2002 г. правительство Бельгии признало ответственность за убийство Лумумбы, но в расплывчатой форме, отказавшись провести подобающее расследование и выплатить компенсацию семье. В прошлом году дети Патриса подали юридический иск против 12 бельгийских подданных – военных, полицейских и гражданских функционеров, которых обвиняют в прямом участии в его убийстве.
За несколько дней до гибели Патрис написал письмо жене, оказавшееся последним. Вот несколько строк: «Никакие жестокости, издевательства или пытки меня не сломили и не сломят, так как я предпочитаю умереть с гордо поднятой головой, с непоколебимой верой и глубокой уверенностью в будущем моей страны, чем жить в подчинении, попирая священные принципы. Однажды история нас рассудит, но это будет не история, угодная Брюсселю, Парижу, Вашингтону или ООН, а история стран, освободившихся от колониализма и его марионеток».
