26 июля 1864 года при сильном северо-восточном ветре мчалась, на всех парах вдоль Северного пролива великолепная яхта. На верхушке ее бизань-мачты развевался английский флаг, а на голубом вымпеле грот-мачты виднелись расшитые золотом, увенчанные герцогской короной инициалы "Э.Г.". Яхта носила название "Дункан". Она принадлежала лорду Эдуарду Гленарвану, одному из шестнадцати шотландских пэров, заседающих в палате лордов, почетному члену известного во всем Соединенном Королевстве Темзинского яхт-клуба.
      На борту "Дункана" находились: Гленарван, его молодая жена леди Элен и двоюродный брат - майор Мак-Наббс.
      Недавно спущенная на воду, яхта заканчивала пробное плавание в нескольких милях от залива Клайда и возвращалась в Глазго.
      На горизонте вырисовывался уже остров Арран, как вдруг вахтенный матрос доложил, что за кормой "Дункана" плывет какая-то огромная рыба. Капитан Джон Манглс немедленно приказал сообщить об этом лорду Эдуарду, и тот в сопровождении майора Мак-Наббса не замедлил подняться на ют [кормовую часть судна].
      - Что это за рыба? - спросил он капитана.
      - Я полагаю, сэр, что это крупная акула, - ответил Джон Манглс.
      - Акула в здешних водах! - недоверчиво воскликнул Гленарван.
      - В этом нет ничего удивительного, - подтвердил капитан, - это рыба-молот - вид акул, встречающийся во всех морях и под всеми широтами. Если я не ошибаюсь, то мы имеем дело с одной из этих подлых тварей. Если разрешите, сэр, и если леди Гленарван доставит удовольствие присутствовать при этой интересной охоте, то мы быстро узнаем, что это за рыба.

Не каждый читающий эту книгу будет ботаником, но каждый, надеюсь, извлечет из этого чтения верное понятие о том, как наука относится к своим задачам, как добывает она свои новые и прочные истины, а навык к строгому мышлению, приобретенный подобным чтением, он будет распространять и на обсуждение тех более сложных фактов, которые - хочет ли он того или нет - ему предъявит жизнь. А в этом и заключается главная задача самообразования, широкое распространение которого составляет одну из насущных современных потребностей

(К. Тимирязев. Из предисловия к седьмому изданию 1907г.)

Десять общедоступных лекций

В 1875...1876 гг. Тимирязев прочитал десять популярных лекций, посвященных анатомии и физиологии растений, в большой аудитории Московского музея прикладных знаний (ныне Политехнический музей). Начиная цикл лекций, ученый сказал: Едва ли не в первый раз еще в Москве ботанику-физиологу представляется случай излагать в общедоступной форме и пред таким многочисленным собранием основные начала учения о жизни растений

Наука и общество

Ботаника пользуется сравнительно малым сочувствием в обществе, о ней существует превратное понятие, потому что она преследует цели, вращаясь в круге идей, имеющих тесный интерес для людей посвященных.

В отрочестве, в далекой юности, я был страшно религиозен. Часами стоял и мотал рукой перед иконой, и бог, тяжелый, жестокий и несправедливый бог, давил меня всюду, давил мои помыслы, движения, поступки. Стал я почитывать Писарева, Чернышевского и других, и как будто покачнули они мою каменную веру.

   Но покачнули формально, внешне. А в глубине сидел все тот же мрачный бог и мертво давил юную душу. И не мог я изжить его, избавиться от его каменной тяжести, сминавшей молодые крылья. И это было мучительно.

   Попалась мне книга "Жизнь растений". Прочитал ее, не отрываясь, и, когда закрыл последнюю страницу, радостно почувствовал, как мрачно покачнулся и вывалился из души каменный истукан божества.

   Но ведь в книге ни слова о боге. Там гениально рассказана с изумительной ясностью внутренняя физиологическая жизнь растения.

   Но позвольте, тогда есть конструкция и моей жизни: и моя жизнь, мои помыслы, поступки, порывы зависят от взаимодействия клеточек, так же, как конструкция растения побуждает его тянуться вверх, а не вкось!

   Да ведь я сам из таких клеточек. И каменный бог рухнул.

   И вот через много, много лет я встретил в Ильинском санатории дотоле незнакомого мне автора этой чудесной книги. Это -- профессор К. А. Тимирязев.

   У него европейское научное имя. Еще Дарвин указывал на него как на выдающегося молодого русского ученого.

   Редкое и драгоценное сочетание: глубокий ученый, он в то же время удивительный популяризатор. Он сумел научные положения рассказать широкой публике удивительно простым и ясным русским языком, совершенно не подлаживаясь к читателю, а подымая его до себя.

   Тимирязев -- глубокий материалист; он верит только фактам, только наблюдениям и ненавидит все, что хоть малейше отдает мистицизмом.

ЧТО ДАЛ ПЕРВЫЙ ПОЛЕТ
НАУКЕ О ВСЕЛЕННОЙ

Профессор В. ДОБРОНРАВОВ,
доктор физико-математических наук

Ю. А. Гагарин побывал там, где никогда еще не был ни один человек Земли и вообще ни одно существо Вселенной (!!), обладающее разумом, подобным разуму человека. Он испытал невесомость. В этом совершенно не нормальном для человека состоянии он находился около полутора часов. Гагарин не только «существовал» в этом состоянии. Он работал. Он спокойно отвечал своим соотечественникам, следившим за его полетом, передавал сообщения, думал...

Когда звездные корабли проложат пути к далеким светилам, никто не подумает: Гагарин всего лишь облетел нашу планету, как скромен был его результат. Нет, дело Гагарина никогда не состарится. Подобные подвиги одарены вечной молодостью. И задачи, решенные советской наукой в связи с первым космическим полетом человека, всегда будут считаться крупнейшим успехом знания.

Среди множества проблем, вставших перед нашим первым кругосветным прыжком, была такая: на какой высоте, по какой орбите должен совершаться этот полет?

Может показаться, что выбор высоты в значительной степени произволен: ракеты способны поднять корабль и на сто, и на тысячу километров. Нет, единственно возможной, точнее, единственно безопасной явилась именно орбита первого космонавта, нижняя точка которой отстояла от Земли на 175, а верхняя — на 300 с небольшим километров. Именно здесь, в узкой полосе 200-300 километров над Землей, пролегает своеобразная «трасса безопасности».

Если бы корабль летел на высоте 150 километров, то при огромной скорости полета он испытывал бы заметное сопротивление воздуха; если бы он летел выше 300-400 километров, он пересек бы недавно открытые пояса радиации, состоящие из быстро движущихся ионов кислорода, протонов и электронов. Правда, при столкновении с кораблем они «гибнут», однако при этом возникает рентгеновское излучение, пронизывающее корабль. А в полярных областях опасные частицы прорываются значительно ниже 500 километров. Поэтому космический корабль не должен подыматься выше 270-300 километров. Конечно, это не абсолютный предел. В будущем межпланетные корабли пронижут опасную зону. Но, во-первых, они сделают это быстро и, во-вторых, они будут снабжены специальной защитой.

Пирогов Николай Иванович [13(25).11.1810, Москва, ‒ 23.11(5.12).1881, с. Вишня, ныне в черте Винницы], русский учёный, врач, педагог и общественный деятель, член-корреспондент Российской АН (1847). Родился в семье мелкого служащего.

В 1828 окончил медицинский факультет Московского университета, затем готовился к профессуре (1828‒32) при Дерптском (ныне Тартуском) университете; в 1836‒40 профессор теоретической и практической хирургии этого университета.

В 1841‒56 профессор госпитальной хирургической клиники, патологической и хирургической анатомии и руководитель института практической анатомии Петербургской медико-хирургической академии.

В 1855 участвовал в Севастопольской обороне 1854‒55. Попечитель Одесского (1856‒58) и Киевского (1858‒61) учебных округов.

В 1862‒66 руководил учёбой посланных за границу (Гейдельберг) молодых русских учёных. С 1866 жил в своём имении в с. Вишня Винницкой губернии, откуда как консультант по военной медицине и хирургии выезжал на театр военных действий во время франко-прусской (1870‒71) и русско-турецкой (1877‒78) войн.

Пирогов‒ один из основоположников хирургии как научной медицинской дисциплины. Трудами «Хирургическая анатомия артериальных стволов и фасций» (1837), «Топографическая анатомия, иллюстрированная распилами через замороженные человеческие трупы» (1852‒59) и другими Пирогов заложил фундамент топографической анатомии и оперативной хирургии. Разработал принципы послойного препарирования при изучении анатомических областей, артерий и фасций и т.п.; способствовал широкому применению экспериментального метода в хирургии. Впервые в России выступил с идеей пластических операций («О пластических операциях вообще и о ринопластике в особенности», 1835); впервые в мире выдвинул идею костной пластики. Разработал ряд важных операций и хирургических приёмов (резекция коленного сустава, перерезка ахиллова сухожилия и др.). Первым предложил ректальный наркоз; одним из первых использовал эфирный наркоз в клинике. П. впервые в мире применил (1847) наркоз в военно-полевой хирургии. Высказал предположение о существовании болезнетворных микроорганизмов, вызывающих нагноения ран («госпитальные миазмы»). Выполнил ценные исследования по патологической анатомии холеры (1849).

Идеи Докучаева были использованы при реализации Сталинского плана преобразования природы.

Докучаев Василий Васильевич [1846 — 1903], русский естествоиспытатель, основатель современного научного генетического почвоведения и зональной агрономии. Окончил отделение естественных наук физико-математического факультета Петербургского университета (1871). С 1872 хранитель геологического кабинета университета. В том же году избран действительным членом Петербургского общества естествоиспытателей, в 1873 — минералогического общества. С 1874 читал лекции в Институте гражданских инженеров (до 1877 — строительное училище). В 1880, будучи доцентом, затем (с 1883) профессором Петербургского университета, Докучаев читал курс лекций по минералогии и кристаллографии.

В 1871—77 изучал рыхлые отложения и строение речных долин бассейна верхней Волги, верховьев Днепра и Западной Двины. На основании своих наблюдений Докучаев выдвинул представления о последовательной смене эрозионных циклов и возрастных стадий рельефа. Результаты этих исследований были обобщены в магистерской диссертации "Способы образования речных долин Европейской России" (1878). Монография "Русский чернозём", являющаяся докторской диссертацией (защищённой в 1883), принесла Докучаеву мировую славу и заслуженно считается основой генетического почвоведения. Докучаев впервые установил понятие о почве как особом естественноисторическом теле, которое образуется при взаимодействии факторов почвообразования: материнской породы, климата, растительности и животных, рельефа и геологического возраста страны. Изучать почвы, их генезис, свойства и управлять их плодородием необходимо в неразрывной связи с этими факторами почвообразования.

3) Исторический материализм.

Остается выяснить вопрос: что следует понимать с точки зрения исторического материализма под “условиями материальной жизни общества”, которые определяют в конечном счете физиономию общества, его идеи, взгляды, политические учреждения и т.д. 

В самом деле, – что это за “условия материальной жизни общества”, каковы их отличительные черты?

Несомненно, что в понятие “условия материальной жизни общества” входит, прежде всего, окружающая общество природа, географическая среда, которая является одним из необходимых и постоянных условий материальной жизни общества и, конечно, влияет на развитие общества. Какова роль географической среды в развитии общества? Не является ли географическая среда той главной силой, которая определяет физиономию общества, характер общественного строя людей, переход от одного строя к другому?

2) Марксистский философский материализм характеризуется следующими основными чертами:

а) В противоположность идеализму, который считает мир воплощением “абсолютной идеи”, “мирового духа”, “сознания”, – философский материализм Маркса исходит из того, что мир по природе своей материален, что многообразные явления в мире представляют различные виды движущейся материи, что взаимная связь и взаимная обусловленность явлений, устанавливаемые диалектическим методом, представляют закономерности развития движущейся материи, что мир развивается по законам движения материи и не нуждается ни в каком “мировом духе”.

“Материалистическое мировоззрение, говорит Энгельс, означает просто понимание природы такой, какова она есть, без всяких посторонних прибавлений (К. Маркс и Ф. Энгельс, т. XIV, стр. 651).

Касаясь материалистического взгляда древнего философа – Гераклита, по которому “мир, единый из всего, не создан никем из богов и никем из людей, а был, есть и будет вечно живым огнем, закономерно воспламеняющимся и закономерно угасающим”,– Ленин говорит: “Очень хорошее изложение начал диалектического материализма” (Ленин, “Философские тетради”, стр. 318).

б) В противоположность идеализму, утверждающему, что реально существует лишь наше сознание, что материальный мир, бытие, природа существует лишь в нашем сознании, а наших ощущениях, представлениях, понятиях, – марксистский философский материализм исходит из того, что материя, природа, бытие представляет объективную реальность, существующую вне и независимо от сознания, что материя первична, так как она является источником ощущений, представлений, сознания, а сознание вторично, производно, так как оно является отображением материи, отображением бытия, что мышление есть продукт материи, достигшей в своем развитии высокой степени совершенства, а именно – продукт мозга, а мозг – орган мышления, что нельзя поэтому отделять мышление от материи, не желая впасть в грубую ошибку.

О диалектическом и историческом материализме

Диалектический материализм есть мировоззрение марксистско-ленинской партии. Оно называется диалектическим материализмом потому, что его подход к явлениям природы, его метод изучения явлений природы, его метод познания этих явлении является диалектическим, а его истолкование явлений природы, его понимание явлении природы, его теория – материалистической.

Исторический материализм есть распространение положении диалектического материализма на изучение общественной жизни, применение положений диалектического материализма к явлениям жизни общества, к изучению общества, к изучению истории общества.

Характеризуя свой диалектический метод, Маркс и Энгельс ссылаются обычно на Гегеля, как на философа, сформулировавшего основные черты диалектики. Это, однако, не означает, что диалектика Маркса и Энгельса тождественна диалектике Гегеля. На самом деле Маркс и Энгельс взяли из диалектики Гегеля лишь ее “рациональное зерно”, отбросив гегелевскую идеалистическую шелуху и развив диалектику дальше, с тем, чтобы придать ей современный научный вид.

“Мой диалектический метод, говорит Маркс, в основе своей не только отличен от гегелевского, но является его прямой противоположностью. Для Гегеля процесс мышления, который он под названием идеи превращает даже в самостоятельный субъект, есть демиург (творец) действительного, которое составляет лишь его внешнее проявление. Для меня, наоборот, идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней” (К. Маркс, Послесловие ко второму немецкому изданию 1-го тома “Капитала”).