Че Гевара – теоретик революции       

Эрнесто Че Гевара – лицо на футболке, герой, шахид мировой революции, образец для подражания, человек потрясающей воли и моральной силы. Кажется, что Че собрал в себе все те качества, которыми должен обладать тот, кто решил переделать этот мир, революционер. Однако, в таком портрете революционера, ставшем достоянием общественного мнения, не хватало одного важного элемента, без которого моральная безупречность, самоотверженность и другие личные качества так и остались бы принадлежностью приятного молодого человека из Аргентины, а не сделали бы Эрнесто Гевару символом движения к иному, лучшему способу организации жизни людей, символом борьбы за новое общественное устройство до победы.

Эта статья, написанная к первой годовщине октябрьских событий, была предложена для опубликования сразу нескольким изданиям, но по понятным причинам так и не увидела тогда свет. Сейчас, к относительно "круглой" дате,  актуальность этой работы, пожалуй, только возросла.

  Читатель, вероятно, недоумевает, почему только через год после октябрьских событий (статья, напоминаем, написана в 1994 г. - Ред.) я собрался о них рассказать. Тому есть несколько причин, и главная заключается в том, что пока некоторые главные герои сидели в тюрьме, я не считал себя вправе давать оценку их деятельности. Когда же они вышли на свободу, тема как будто потеряла актуальность.

  Однако сейчас, когда приближается годовщина событий, общественность и у нас, и, как будто, за границей, вновь проявляет к ним интерес. В общем, это вполне резонно, так как основные действующие лица октябрьской драмы вновь находятся на политической сцене и готовятся к ее новому акту. И чтобы предугадать дальнейший ход событий, стоит вспомнить о совсем недавнем прошлом.

     К тому же объективной картины происшедшего год назад, кажется, так никто и не дал. Одни ее просто не знают, другие не заинтересованы в правдивом описании событий.

  Конечно, я не претендую на абсолютную истину, тем не менее, мне проще быть беспристрастным, поскольку наша партия непосредственно в октябрьских боях не участвовала, и мой взгляд - это хотя и взгляд политика, но все же несколько со стороны. Тем более мне есть что рассказать людям - и как очевидцу, и как человеку, "по долгу службы" получающего информацию из самых разных источников. Рассказать о том, как протекали события, вошедшие в историю как "Черный октябрь" наряду с октябрем Красным.

                    ПРОЛОГ

  Воскресный день 3 октября 1993 года я провел, копая с сыновьями картошку на огороде. Учитывая последующие события, это кажется невероятным, но тогда я не без оснований считал, что о делах особенно беспокоиться нечего.

Московская трагедия 21 сентября — 4 октября 1993 года заставила содрогнуться весь мир. Реакция расстреляла из танковых орудий законно избранный демократический парламент. Попрана Конституция Российской Федерации. Разогнаны Советы народных депутатов.

Более или менее исчерпывающий анализ происходящего возможен только в рамках исследования контрреволюции в Советском Союзе, которая в своеобразных, зачастую парадоксальных формах стала осуществляться с середины 80-х годов под флагом "реформаторской" деятельности Горбачева. Сентябрьско-октябрьские события стали ее заключительным актом.

Контрреволюция в России с момента избрания Горбачева Генеральным секретарем ЦК КПСС прошла три этапа.

Первый этап: март 1985 - июнь 1988 года - можно назвать маскировочным. Горбачев начинает с внешне марксистских лозунгов "живого творчества народа", "ускорения", "восстановления ленинского облика социализма" и т. п. Лишь постепенно, по мере овладения центральным партийным аппаратом и средствами массовой информации, горбачевцы добавляют в свой политический лексикон маловыразительные для большинства населения, как правило, импортно-заманчивые клише: "плюрализм" и "общечеловеческие ценности", "возвращение в цивилизацию" и "рынок", "гражданское общество" и "консенсус", "парламентаризм" и "правовое государство".

Когда весь этот набор входит в привычный газетно-телевизионный обиход и считается внедренным, начинается само "дело". XIX Всесоюзная конференция КПСС одобряет самоубийственные для партии "реформы" советской политической системы. Прежде всего ликвидируются гарантии должного представительства в Советах рабочих и крестьян. Предрешается вопрос о лишении КПСС ее руководящего влияния в политике и экономике, образовании и культуре, об изгнании партии из власти. Санкционируется несовместимый с советскими принципами институт единоличного президентства. Наконец, учреждается типичное для буржуазных государств разделение властей - представительная, исполнительная, судебная.

Евреи поступили совершенно иначе, чем римляне эпохи империи, где все более увеличивались безбрачие и бездетность. Хотя еврейка не имела права выбора мужа, так как отец назначал ей жениха, но брак был для нее обязанностью, которую она выполняла с верностью. Талмуд советует: «Когда твоя дочь достигает зрелого возраста, тогда подари одному из твоих рабов свободу и сосватай ее с ним». Точно так же евреи усердно следуют и заповеди их бога: «Плодитесь и множьтесь». Благодаря этому они, несмотря ни на какие преследования и притеснения, усердно размножались; они заклятые враги мальтузианства.

Уже Тацит говорит о них: «Они настойчиво держатся все вместе и обладают добровольною щедростью друг к другу и враждебностью к другим. Они никогда не едят за одним столом" с врагами и никогда не спят с ними, и, хотя крайне склонны к чувственности, воздерживаются от половых сношений с иностранками… Но все же они стремятся к увеличению своего народа. Убить рожденного для них грех; души погибших в бою или казненных они причисляют к бессмертным. Этим объясняется их любовь к размножению вместе с презрением к смерти». Тацит ненавидел и презирал евреев, так как они, вопреки религии своих предков, накопляли богатства и сокровища. Он называет их «самыми дурными людьми», «ненавистным народом».^[58]

Под властью римлян евреи сплачивались все теснее. И страдания, которые им пришлось выносить в течение почти всего христианского средневековья, породили ту задушевную семейную жизнь, которая для современного буржуазного мира представляется своего рода образцом. Между тем в римском обществе совершался процесс разложения и распада, ведущий страну к ее окончательной гибели. Разврату, граничившему с сумасшествием, противопоставлялась другая крайность — самый строгий аскетизм. Подобно тому как прежде распутство, так теперь аскетизм принимал религиозные формы. Его проповедовали мечтатели-фанатики. Переходящая все границы невоздержанность и роскошь господствующих классов представляли резкий контраст с нуждой и нищетой миллионов, которые победоносный Рим из всех стран известного тогда мира сгонял как рабов в Италию. Между ними находилась масса женщин, оторванных от своего домашнего очага, от родителей, мужей и детей; они испытывали нищету всего глубже и жаждали освобождения. Многие римские женщины, возмущенные тем, что происходило на их глазах, находились в подобном же душевном состоянии. Они рады были всякой перемене своего положения.

Пабло Неруду убили по приказу Пиночета?

   Ольга Лопес

   Вот уже месяц, как латиноамериканские СМИ вновь обсуждают обстоятельства смерти великого чилийского поэта, лауреата Нобелевской премии по литературе Пабло Неруды. Это случилось 23 сентября 1973 года, вскоре после военного переворота. До сих пор официальной причиной смерти считали рак, которым болел поэт. Якобы трагические события в Чили обострили заболевание и ускорили смертельную развязку. Но оказалось, что на этот счёт существует иное мнение.

Точно так же сомнительными кажутся официальные версии смерти таких известных в Чили и за её пределами лиц, как президент-социалист Сальвадор Альенде, экс-президент Эдуардо Фрей Монтальва, член демохристианской партии, министр правительства Альенде Хосе Тоа (Tohá).

Поэт-коммунист Пабло Неруда в Чили не забыт. Три его дома – в посёлке Исла-Негра, в Вальпараисо и Сантьяго – стали популярными музеями. По современным российским меркам – это весьма скромные домики, с тесными комнатами и узкими коридорами. Но поэт сумел создать такой своеобразный интерьер своих жилищ, наполнить их такими интересными вещами, что от туристов нет отбоя. Например, столешницей письменного стола в его кабинете в Исла-Негра стала корабельная дверь, которую прибой выбросил на берег у его дома. Или маленький сарайчик, место его уединения, куда поэт сбегал от гостей и домочадцев в минуты творческого вдохновения... За всеми этими «жилищными» подробностями как-то отступает на второй план творчество поэта, его жизненная позиция, его драматическая судьба.

Революционная борьба рабочих оказала своё влияние и на крестьянство, недовольство которого продолжало расти. Главной причиной этого недовольства было то, что крестьяне, у которых при «освобождении» помещики отрезали лучшую часть земли, вынуждены были арендовать помещичью землю за «отработки» или за половину урожая. Попрежнему крупнейшие помещичьи имения — латифундии — препятствовали развитию крестьянского хозяйства, «...суть дела,— писал Ленин,— состоит в том, что на одном полюсе русского землевладения мы имеем 1072 миллионов дворов (около 50 млн. населения) с 75 млн. десятин земли, а на другом полюсе тридцать тысяч семей (тысяч около полутораста населения) с 70 млн. десятин земли» (Ленин, Соч., т. 15, стр. 63).

Таким образом, в среднем на одну крестьянскую семью приходилось 7 десятин, а на одну дворянскую латифундию 2 333 десятины, т. е. в 333 раза больше. Эксплуатация в старой крепостнической форме давила крестьян и разоряла их. После страшного голода 1891—1892 гг. крестьяне до 1900 г. пережили ещё три голодных и два близких к голодным года. Осенью и зимой 1901 —1902 гг. голод повторился. Нуждой крестьян пользовались кулаки, чтобы закабалить бедняков. Они захватили в свои руки почти половину крестьянских посевов.

Вследствие роста крестьянского населения земельный надел крестьян к началу XX в. уменьшился наполовину. Земельная нужда крестьян росла и заставляла их брать в аренду помещичьи и кулацкие земли по очень высоким ценам. В некоторых местах арендные цены на землю оказывались выше дохода с участка, так как арендные цены росли, а доходы, особенно в неурожайные годы, падали.

Обнищание основной массы крестьян росло. Это сказалось на росте недоимок. В некоторых уездах крестьяне не уплатили податей за 3—4 года. Разорённые и обнищавшие крестьяне стали бороться за уничтожение помещичьего землевладения.

Под влиянием промышленного кризиса и агитации революционных социал-демократов массовое рабочее движение сделало новый шаг вперёд, перейдя от экономических стачек к политическим стачкам и демонстрациям.

Первыми вышли на улицу с красными знамёнами и лозунгами «Долой самодержавие!» рабочие и студенты Харькова 1 мая 1900 г. Демонстрация произвела сильное впечатление на рабочих всей России. После забастовки рабочих железнодорожных мастерских в Тифлисе в августе 1900 г. товарищ Сталин в своей прокламации призывал рабочих, к открытой революционной борьбе. Первым открытым революционным выступлением тифлисских рабочих была организованная товарищем Сталиным в апреле 1901 г. демонстрация, в которой участвовало до 2 тыс. рабочих.

В 1901 г. волна первомайских демонстраций и стачек прокатилась по всей стране. Особенно значительными были события на военном Обуховском заводе (около Петербурга — теперь завод «Большевик»), получившие название «Обуховской обороны».

1 мая 1901 г., в результате агитации социал-демократов, на этом заводе из 6 тыс. рабочих не вышло на работу 1 200 человек. Администрация уволила наиболее активных и передовых рабочих. Приказ администрации вызвал забастовку протеста, начавшуюся 7 мая. Рабочие настаивали на обратном приёме бастовавших и на увольнении нескольких ненавистных мастеров. Помощник начальника завода вызывающе заявил: «Вы, пожалуй, ещё предъявите требования об увольнении министров».— «Не только министров, но и царя!» — отвечали рабочие. На завод были вызваны полиция и войска. Чтобы не пропустить их, рабочие построили баррикады. На солдат со всех сторон сыпался град камней, поленьев, обломков железа. Войскам и полиции пришлось брать заводские общежития штурмом. Активное участие в обороне принимали женщины.

Явное правовое неравенство женщин по сравнению с мужчинами вызвало в наиболее прогрессивных женских слоях требование политических прав, чтобы законодательным путем добиваться равноправия. Та же мысль руководила рабочим классом, когда он направил свою агитацию на завоевание политической власти. Что правильно для рабочего класса, то не может быть неправильно для женщин. Угнетенные, бесправные, униженные, они имеют не только право, но это и их обязанность — защищаться и хвататься за всякое кажущееся им хорошим средство, чтобы завоевать себе независимое положение. Против этих стремлений, естественно, опять-таки поднимаются крики реакционных жаб. Посмотрим, по какому праву.

Умственно выдающиеся женщины в различные эпохи и у различных народов умели играть значительную политическую роль даже там, где в их руках, как цариц, не было государственной власти. От этого не был свободен даже папский двор. Если они не могли добиться влияния прямо и путем принадлежащих им прав, то они добивались его путем своего духовного перевеса и даже коварством и интригами. Особенно велико было их влияние в течение целых столетий при французском дворе, но не меньшим оно было при испанском и итальянском дворах. Так, в конце XVII столетия при дворе Филиппа V испанского старшая фрейлина Мария Тремуилъская, герцогиня Грацианская и княгиня Урсинская, была в течение 13 лет первым министром Испании и все это время превосходно руководила испанской политикой. Королевские любовницы также нередко удивительно хорошо умели обеспечить себе огромное политическое влияние; мы напомним лишь общеизвестные имена: Ментенон, любовницы Людовика XIV, и Помпадур, любовницы Людовика XV. Великое духовное движение, развернувшееся в XVIII столетии под влиянием Монтескье, Вольтера, д'Аламбера, Гольбаха, Гельвеция, Ламеттри, Руссо и многих других, затронуло и женщин. Возможно, что многие из них следовали в данном случае моде или своей склонности к интригам или какие-нибудь другие не всегда достойные мотивы толкали их в это движение, которое подвергало сомнению справедливость всех основ государства и феодального общества и подрывало под ними почву, но несомненно, что значительное число женщин приняло в нем участие из живого интереса и воодушевления, вызванного великою целью. Еще за несколько десятилетий до взрыва великой революции, которая пронеслась над Францией, как очистительная буря, разнесла и низвергла все старое и была встречена с восторгом передовыми умами всего культурного мира, — уже тогда женщины массами стремились в научные и политические клубы, в которых философские, естественнонаучные, религиозные, социальные, политические вопросы обсуждались с неслыханной до тех пор смелостью, и участвовали в дебатах.

Социальная зависимость расы, класса или пола всегда получает свое выражение в законах и политических учреждениях данной страны. Законы — формулированное в параграфах выражение господствующих интересов, которое возводится в право страны. Женщинам, как зависимому, угнетенному полу, уделено соответствующее положение в праве. Законы имеют отрицательный и положительный характер: отрицательный, поскольку они игнорируют угнетенного при распределении прав; положительный, поскольку они указывают на его угнетенное положение и определяют те или другие исключения.

Наше общее право основывается на римском праве, которое знает человека лишь как собственника. Древнее германское право, относившееся к женщине более достойно, лишь отчасти сохранило свою силу. Во французском языке человек и мужчина обозначается одним и тем же словом «rhomme», а в английском — «man», точно так же. французское право знает человека лишь как мужчину, и подобным же образом обстояло дело несколько десятков лет тому назад в Англии, где женщина находилась в рабской зависимости от мужчины. Так некогда было и в Риме. Существовали римские граждане и жены римских граждан, а не было гражданок.

В Германии правовое положение женщины улучшилось в том отношении, что пестрое разнообразие правовых отношений заменилось единым гражданским правом, благодаря чему на всю Германию распределились права, которыми женщина пользовалась в том или другом месте. Незамужняя женщина стала допускаться к опекунству; женщины получили право выступать свидетелями при заключении браков и при составлении духовных завещаний; далее, женщина получила полную деловую правоспособность; то есть право заключать договоры, за исключением личных обязательств (как жены); точно так же она не может без согласия мужа брать на себя опеку. Обязательства брачной общности существуют для обеих сторон, если только требование одной стороны не является злоупотреблением правами другой. Но если появляются разногласия во взглядах супругов, то решающий голос принадлежит мужчине, ему же принадлежит право решать вопрос о местожительстве и квартире. Злоупотребление правом со стороны мужа освобождает женщину от повиновения. Руководство домом принадлежит одной жене, она обладает так называемой властью ключей, в силу которой она может в домашнем кругу заботиться о делах мужа и выступать как его представитель.