Кровавое подавление революции в Финляндии

Белая Финляндия — антисоветский плацдарм

В 1809 г. Финляндия вошла в состав Российской империи и к концу XIX века превратилась «в одну из многих бесправных и униженных русских провинций»{17}. Финский народ, как и остальные народы, населявшие царскую Россию, беспощадно угнетался русским самодержавием. Этим, главным образом, и объясняется то, что «в отношениях между Россией и Финляндией существовало взаимное недоверие»{18}.

Февральская буржуазно-демократическая революция 1917 г. в России ничего не изменила в положении Финляндии. Буржуазно-помещичье Временное правительство создавало многочисленные комиссии, проводило множество совещаний для обсуждения «финляндского вопроса», но самостоятельности Финляндии не признавало и признать не хотело.

Государственную самостоятельность Финляндия обрела только в результате победы Великой Октябрьской социалистической революции, провозгласившей право наций на самостоятельное государственное развитие. [12]

24 декабря 1917 г. Центральный Исполнительный Комитет принял декрет, устанавливавший полную независимость Финляндии. Товарищ Сталин оценил этот документ как «выдающийся акт с точки зрения истории»{19}. Этим декретом Советское правительство на деле подтвердило заявление товарища Сталина, сделанное им на съезде финляндской социал-демократической рабочей партии в ноябре 1917 г. «Я заявляю, — говорил на этом съезде товарищ Сталин, — что мы изменили бы социализму, если бы не приняли всех мер для восстановления братского доверия между рабочими Финляндии и России. Но всякому известно, что без решительного признания за финским народом права на свободное самоопределение восстановить такое доверие немыслимо. И важно здесь не только словесное, хотя бы и официальное, признание этого права. Важно то, что это словесное признание будет подтверждено Советом Народных Комиссаров на деле, что оно будет проведено в жизнь без колебаний. Ибо время слов прошло. Ибо настало время, когда старый лозунг «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» должен быть проведён в жизнь.

Полная свобода устроения своей жизни за финляндским, как и за другими народами России! Добровольный и честный союз финляндского народа с народом русским!»{20}

Но, к сожалению, этой независимостью воспользовались не трудящиеся Финляндии, а финская буржуазия. Выступая 22 декабря 1917 г. на заседании ВЦИК с докладом о независимости Финляндии, товарищ Сталин говорил: «Если мы повнимательнее всмотримся в картину получения Финляндией независимости, то мы увидим, что фактически Совет Народных Комиссаров дал свободу помимо своей воли не народу, не представителям пролетариата Финляндии, а финляндской буржуазии, которая странным стечением обстоятельств захватила власть и получила независимость из рук социалистов России»{21}.

В этом захвате власти финской буржуазией не последнюю роль сыграли специальные вооруженные отряды [13] белой гвардии (шюцкор), созданные буржуазно-реакционным правительством Свинхувуда еще летом 1917 г. и состоявшие из сынков финской буржуазии и кулаков. После Октябрьской революции отряды шюцкора пополнились за счет бежавших в Финляндию русских офицеров и белогвардейцев. К январю 1918 г. в рядах шюцкора насчитывалось уже 40 тысяч человек.

Отряды снабжались оружием, полученным из Англии, Франции, Германии, Швеции и других капиталистических государств.

В начале 1918 г. Германия была главной вооруженной силой в борьбе против молодой Советской Республики. Буржуазное правительство Финляндии, состоявшее из ставленников германских империалистов и послушное их воле, вопреки интересам собственной страны и своего народа, заняло активную антисоветскую позицию.

25 января 1918 г. белофинское правительство предъявило Советской России провокационный ультиматум, обвинив Советское правительство в угнетении Карелии, и одновременно начало разгром финских рабочих организаций.

Рабочий класс Финляндии ответил на эти провокации контрударом.

Созданный 26 января Исполнительный комитет рабочих Финляндии, в который вошли представители социал-демократической партии, центрального объединения профсоюзов и Красной гвардии, призвал трудящихся к отпору белобандитам. Это было началом революции в Финляндии. Буржуазное правительство бежало на север страны, где стало создавать офицерские и кулацкие отряды для борьбы с революцией. Во главе контрреволюционных отрядов встал генерал Маннергейм. Началось наступление против революционных рабочих. Однако Красная гвардия, насчитывавшая 80 тысяч человек, оказала упорное сопротивление.

Убедившись, что одной ей с революционными рабочими не справиться, финская буржуазия обратилась за помощью к Германии, которая потребовала заключения кабальных договоров, ставивших Финляндию в экономическую и политическую зависимость от Германии. Контрреволюционная буржуазия Финляндии не остановилась перед этим актом национальной измены, продав независимость [14] страны, только что полученную от Советской России.

3 апреля 1918 г. в Ганге (Ханко) высадилась так называемая «балтийская дивизия» немцев в составе 12 тысяч человек под командованием генерала фон дер Гольца, уже стяжавшего репутацию кровавого душителя свободолюбивых народов Прибалтики. За спиной немецких империалистов стояли Англия и США, которые, используя существовавшую в то время Администрацию помощи европейским странам (АРА), посылали финским белогвардейцам военное снаряжение и продовольствие.

7 апреля в Финляндии высадился еще трехтысячный немецкий десант под командованием полковника фон Бранденштейна, а через несколько дней на гельсингфорсском рейде появились немецкие военные корабли.

До зубов вооруженным и оснащенным новейшей военной техникой германским интервентам при помощи шюцкоровских банд удалось сломить героическое сопротивление плохо вооруженных и слабо обученных отрядов финской Красной гвардии. Только 10 тысячам финских красногвардейцев удалось отойти на территорию Советской России.

Белый террор охватил всю Финляндию. Десятки тысяч людей были замучены и расстреляны без суда. А затем 145 специально созданных трибуналов занялись рассмотрением 75 тысяч дел. В результате «деятельности» этих судов трудящиеся Финляндии были осуждены в общей сложности почти на 300 тысяч лет тюрьмы.

После кровавого подавления народного движения фактическим правителем Финляндии стал немецкий генерал фон дер Гольц, стоявший во главе оккупационных войск. По его указке правительство Свинхувуда уничтожило все конституционные свободы, разгромило демократические газеты, клубы и организации. Наступила черная реакция. В своей внешней политике правительство Свинхувуда, по приказу Германии, придерживалось самой активной антисоветской ориентации.

Немецкие империалисты беззастенчиво грабили Финляндию. Помимо нескольких десятков миллионов марок, которые правительство Финляндии обязалось в 1918 г. уплатить Германии за помощь в подавлении революции, за короткое время из Финляндии было вывезено много [15] сырья, промышленных товаров и продовольствия. Но германским империалистам и этого было мало. По их указке правительство Свинхувуда 9 октября 1918 г. провозглашает в Финляндии монархию и приглашает занять финский престол немецкого принца Фридриха Карла Гессенского. Однако поражение Германии в войне и германская революция 1918 г. помешали немецким захватчикам осуществить этот план полного порабощения Финляндии, и германские хищники вынуждены были оставить Финляндию.

После ухода немцев Финскую буржуазную республику возглавил генерал Маннергейм, договорившийся к этому времени с Англией, ставшей во главе антисоветской борьбы.

Товарищ Сталин с исключительной прозорливостью оценил перемену, происшедшую в руководстве буржуазной Финляндии: «Отставка Свинхувуда и назначение Маннергейма означают отказ от «реформ» внутри страны и проектируемый Англией поход на Петроград через Финляндию»{22}.

5 мая 1919 года Англия официально признала белофинское правительство, а через день такое же признание последовало со стороны Соединенных Штатов Америки. В. И. Ленин, оценивая политику Англии и Америки в малых странах, говорил в своем докладе на VII Всероссийском съезде Советов в конце 1919 г.: «Когда представители английской и американской буржуазии появились в Финляндии, в Эстляндии, они начали душить с наглостью большею, чем русские империалисты, — большей потому, что русские империалисты были представителями старого времени и душить, как следует не умели, а эти люди душить умеют и душат до конца»{23}.

К этому времени буржуазная Финляндия уже успела зарекомендовать себя как ярый враг Советской России. Белофинское правительство оказывало широкое гостеприимство и помощь бежавшим из России монархистам, кадетам, меньшевикам, эсерам и царским генералам, готовившим походы против Советской России. Весной 1918 г., сразу после подавления революции в Финляндии, [16] из Финляндии на советскую территорию был переброшен отряд белофиннов под командой полковника Мальма. Отряд начал орудовать в районе Кеми. Осенью 1918 г. белофинны организовали налет на Советскую Карелию в районе Ухты.

Финские реакционеры выдвинули к этому времени бредовый план создания «великой Финляндии», простирающейся до Уральских гор и включающей в себя Карелию, Мурманский край, Петроград и другие русские районы. Эти захватнические устремления финской буржуазии усиленно поддерживались империалистическими государствами.

Финские буржуазные партии включили в свои программы пункт о присоединении к Финляндии Восточной Карелии. Свои империалистические планы они прикрывали демагогическими фразами о «воссоединении карел», «об угнетенных большевиками соплеменниках» и т. п. Но финская рабочая газета «Суомен тюолайнен» в номере от 18 ноября 1921 г. разоблачила истинную подоплеку стремления белофиннов к захвату Советской Карелии. «Дело в Карелии идет не о национальных или племенных интересах, — писала газета, — не о защите карельских братушек, а кое о чем другом. Северная Карелия является богатейшим в мире местом ловли лососей; бесчисленные озера и реки ее кишат рыбой. Рыбные богатства Белого моря также известны. В недрах земли таятся железная руда, залежи меди, асбеста, кварца и пр. минеральных богатств. В водопадах сосредоточена сила миллионов лошадей, в лесах же Карелии бревна растут лучше, чем рожь в июле. Что же касается бедных единоплеменников, то это просто дешевая рабочая сила для наших эксплоататоров».

Действительно, природные богатства Карелии огромны. Свыше 70% всей земельной площади Карелии покрыто лесами с очень ценными породами деревьев. Близость Мурманского незамерзающего порта и обилие удобных для сплава рек облегчают возможность экспорта леса за границу. В Карелии насчитывается свыше двух тысяч озер, богатых различными породами рыб. Из полезных ископаемых в Карелии имеются: медь, свинец, серебро, барий, драгоценные камни и пр. На весь мир славятся карельский гранит и мрамор. [17]

Правда, в первые годы Советской власти все эти богатства лежали почти нетронутыми. Промышленность в Карелии была развита очень слабо. Из 210 тысяч человек населения (по переписи 1920 г.) рабочих в Карелии было всего 2 374 чел. Но финская буржуазия прекрасно понимала, какие выгоды таит в себе Советская Карелия.

Несмотря на то, что большинство населения Карелии составляли карелы и русские (приблизительно поровну), а финны лишь незначительное меньшинство, буржуазная Финляндия с первых дней своего существования стала претендовать на Советскую Карелию.

Новые хозяева Финляндии — державы Антанты — всячески разжигали аппетиты финской буржуазии, стремились использовать Финляндию в своей борьбе против Советской России. В антисоветских планах империалистических государств Финляндии отводилось «почетное» место. Удобное географическое положение Финляндии, близость к Петрограду делали ее очень выгодным очагом антисоветских провокаций.

17 апреля 1919 г. английская газета «Таймс» так характеризовала стратегическое значение Финляндии: «Если мы посмотрим на карту, то увидим, что лучшим подступом к Петрограду является Балтийское море и что кратчайший и самый легкий путь лежит через Финляндию. Финляндия является ключом к Петрограду, а Петроград — ключом к Москве»{24}.

Выполняя указание своих английских хозяев, белофинны в апреле 1919 г. перебросили на территорию Советской России двухтысячную банду — так наз. «Олонецкую добровольческую армию». Слишком переоценив собственные силы, белофинны поставили перед этим отрядом непосильную задачу: захватить Советскую Карелию и угрожать Петрограду с севера. Правда, ввиду малочисленности советских войск белофиннам удалось подойти к Петрозаводску и к реке Свирь. Но на этом и закончились их успехи.

В конце июня 1919 г. советские войска нанесли белофиннам у Видлицкого завода жестокое поражение. [18]

Видлицкий завод на восточном берегу Ладожского озера был главной базой белофиннов, действовавших на Олонецком участке Петроградского фронта. 27 июня 1919 г. части Красной Армии при поддержке кораблей Онежской флотилии и Балтийского флота внезапным ударом овладели Видлицей, уничтожив штаб «Олонецкой добровольческой армии» и захватив богатые склады боеприпасов, снаряжения и продовольствия. Белофинны были отброшены за финскую границу.

Во время второго наступления Юденича на Петроград, осенью 1919 г., белофинны вновь стали проявлять активность на советско-финляндской границе, готовя удар по Петрограду. В задуманном Антантой походе Юденича на Петроград Финляндии отводилась большак роль.

Еще весной 1919 г. Маннергейм заявил военно-морскому атташе США, что «его армия намерена и способна нанести поражение большевизму». Он требовал лишь поддержки своего выступления. 16 июля 1919 г. американская миссия в Париже сообщила Финляндии, что США не возражают против оказания Финляндией помощи Колчаку путем наступления на Петроград. Больше того, США немедленно предоставили Финляндии около 8,5 миллионов долларов. Англия, в свою очередь, дала белофинскому правительству заем в 6 миллионов фунтов стерлингов для организации похода на Петроград. Маннергейм в специальной телеграмме уведомил Колчака, что «финляндскому правительству далеко не чужда мысль об участии регулярных финляндских войск в освобождении Петрограда»{25}.

В. И. Ленин, вспоминая об этом времени, в речи на I Всероссийском съезде трудовых казаков 1 марта 1920 г. говорил: «Во время похода Юденича, когда он был недалеко от Петрограда, в газете «Таймс», самой богатой английской газете, была помещена статья, — я сам читал эту передовицу, — которая умоляет, приказывает Финляндии, требует: помогите Юденичу, на вас смотрит весь мир, вы спасете свободу, цивилизацию, культуру во всем мире — идите против большевиков. Это говорила Англия Финляндии, Англия, у которой вся Финляндия в кармане, которая в долгу, как в шелку, которая не [19] смеет пикнуть, потому что она не имеет без Англии на неделю хлеба»{26}.

Под руководством английских и французских инструкторов финская армия была реорганизована и снабжена пушками, пулеметами, танками и самолетами, полученными от ее англо-французских хозяев. Несколько тысяч финских белогвардейцев ожидали только команды, чтобы принять участие в осеннем наступлении Юденича на Петроград.

Однако быстрый и окончательный разгром Юденича расстроил планы белофиннов, готовившихся ударить в тыл советским войскам. Но и после этой неудачи империалисты не отказались от своих намерений активно использовать прибалтийские страны в борьбе с Советской Россией. В январе 1920 г. они созывают в Гельсингфорсе конференцию этих стран по вопросу об отношении прибалтийских государств к Советской России. Как ей было подсказано организаторами, конференция приняла резолюцию: «сообразоваться в своих действиях с указаниями держав Антанты»{27}.

К марту 1920 г. Советская Карелия была полностью очищена от различных белогвардейских банд, орудовавших здесь в течение двух лет. Финский премьер-министр Венола был вынужден признать, что «Осуществление финской национальной политики при помощи оружия оказалось безрезультатным, проекты Маннергейма о завоевании Петрограда остались лишь на бумаге. Вооруженные мероприятия, которые предпринимались в Северной Карелии и в районе Олонца, потерпели неудачу»{28}.

Однако финская буржуазия не успокаивается. Меняется только характер антисоветской борьбы, в остальном же Финляндия попрежнему остается одним из основных очагов империалистических интриг и провокаций, направленных против Советской России. Не отказывается Финляндия и от планов завоевания Карелии. Она лишь меняет тактику, прикрываясь на этот раз лозунгами «автономии», «самостоятельности» Карелии и действуя через свою агентуру — белокарельских националистов и кулаков. [20]

Стремление белофиннов к захвату Советской Карелии всячески поощрялось антисоветскими кругами крупных империалистических государств. Империалистические хищники видели в Карелии прежде всего очень важный стратегический плацдарм для нападения на Петроград. Большая площадь Советской Карелии (в 1921 г. около 150 тыс. кв. км), проходящая по ее территории Мурманская железная дорога, связывающая незамерзающий порт Мурманск с глубинными районами советской страны, наконец, возможность, в случае успеха, дальнейшего наступления на Архангельск и Вологду, а через последнюю на Москву, — все это делало Карелию очень заманчивым объектом для всякого рода антисоветской агрессии.

21 марта 1920 г. в селе Ухта собралось 116 кулаков, «представлявших» 11 карельских волостей. «Съезд» этот был созван белокарельской организацией «Тоймикунта», созданной белофиннами еще в июле 1919 г. Выбор Ухты был не случайным. Ухта — большое село, расположенное вдали от крупных населенных центров Советской Карелии, в непосредственной близости от финляндской границы. В этом селе белофинны имели довольно многочисленную агентуру, связь с которой была хорошо налажена.

В некоторых районах Карелии снова появляются белофинские банды.

Под диктовку белофиннов карельские кулаки, собравшиеся в Ухте, приняли антисоветскую декларацию, в которой, спекулируя на объявленном советской властью принципе самоопределения народов, заявляли, что «Карелия сама должна править своими делами и отделиться от России»{29}. Кулацкий съезд выразил признательность Финляндии за «помощь и поддержку», которые были обещаны присутствовавшим на съезде представителем белофиннов.

Съезд создал «Временное карельское правительство», в которое вошли матерые карельские кулаки и агенты белофиннов — члены белокарельской организации «Тоймикунта».

В конце апреля 1920 г. представители этого «правительства» явились на ст. Белоостров и вручили комиссару [21] советских пограничных войск требование об отделении Карелии от России. Эта наглость белофиннов и их подручных вызвала взрыв негодования у трудящихся Карелии.

Олонецкий уездный исполком 3 мая 1920 г. отправил в Наркоминдел телеграмму, в которой на основании многочисленных резолюций и протестов, поступивших от населения уезда, заявлял о своем возмущении «дерзостью людей, имеющих смелость говорить от имени всей Карелии, в то время как сорокатысячное население карелов Олонецкого уезда не принимало никакого участия в упомянутом съезде и стоит на противоположной точке зрения». Категорически протестуя против притязаний отдельных кулацких групп, Олонецкий исполком разоблачил их как агентов белофиннов. Подтверждая постановления всех уездных съездов советов и всех обществ (которых насчитывалось не менее тридцати восьми), Олонецкий исполком заявлял, что трудящиеся Карелии «никогда не примирятся с решением, откуда бы оно ни исходило, о передаче карел Финляндии и будет реагировать имеющимися силами и средствами»{30}.

Чтобы окончательно разоблачить маневр финских империалистов и продемонстрировать подлинную волю карельского народа, было решено созвать Всекарельский съезд.

8 июня 1920 г. оргбюро по созыву съезда опубликовало воззвание к рабочим и крестьянам Карелии.

Следуя принципам ленинско-сталинской национальной политики и исходя из интересов трудового народа Карелии, председатель Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Михаил Иванович Калинин подписал 8 июня 1920 г. следующий декрет:

Пункт 2-й декрета говорил об организации Ревкома Карельской Коммуны, впредь до создания постоянных органов власти.

1 июля 1920 г. в Петрозаводске собрался Всекарельский съезд. Съезду предшествовал опрос карельского населения по вопросу о судьбе и формах государственного устройства Карелии. Результаты этого опроса очень показательны. Так, например, в Верхне-Видлицком обществе из 331 принимавших участие в голосовании за сохранение Карелии в составе РСФСР голосовало 292 человека, за «самостоятельную» Карелию — 36 и за присоединение к Финляндии — 3 человека.

Всего по Карелии за оставление Советской Карелин в составе РСФСР голосовало 88,3% населения, за «самостоятельную» Карелию (под покровительством Финляндии или союзников) — 10,8% и за присоединение Карелии к Финляндии 0,9%. Ничтожное количество кулацких голосов потонуло в единодушном мнении трудящихся Карелии. Собравшиеся в Петрозаводске делегаты выразили волю карельского народа.

В самом начале своей работы съезд послал приветствие Владимиру Ильичу Ленину и Михаилу Ивановичу Калинину. «Дорогие товарищи и вожди, — говорилось в приветствии съезда. — Мы, представители трудового народа, участники великой мировой борьбы за социализм, совместно с российскими и мировыми трудящимися [23] массами заявляем, что не покинем рядов борцов за конечное общечеловеческое освобождение от капиталистического ярма, не променяем советские трудовые порядки на белые капиталистические порядки Финляндии, ни какой-либо другой капиталистической страны. Да здравствует братский союз трудящихся мира!»{33}

Съезд заслушал многочисленные выступления делегатов, привезших в адрес съезда наказы, резолюции, письма своих избирателей. Все они свидетельствовали о горячем стремлении трудящихся Карелии не порывать связей с Советской Россией, о возмущении карельского народа белофинскими провокациями и клеветой. Вот резолюция граждан Ильинского общества: «Как бы ни трудно жилось в данный момент Советской России, мы определенно говорим: ...не хотим ничьего господства, хотим быть и жить в Советской России, ибо только здесь мы можем чувствовать себя свободно. Нашим лозунгом будет борьба с капитализмом, а белой Финляндии скажем: руки прочь от нас, трудящихся. Мы сами сумеем устроить свою судьбу и свое положение без господского владычества — и это мы сделаем, хотя бы пришлось вести борьбу»{34}.

Один за другим подымались делегаты на трибуну съезда с заявлениями о том, что «население от присоединения к Финляндии отказывается и обещает бороться за советскую власть до последней капли крови»{35}.

Выражая настроение своих избирателей, делегаты съезда говорили, что карельский народ «присоединиться к Финляндии не желает, а хочет быть при Советской России»{36}.

В заключение своей работы съезд единодушно принял резолюцию, выразившую истинные стремления и желания карельского народа.

После съезда началось деятельное хозяйственное и политическое строительство в Карелии. На местах создаются партийные организации, укрепляется советский аппарат, проводится ряд мер по улучшению продовольственного положения и т. д.

Марионеточное «ухтинское правительство», увидев, что все планы его провалились, бежало в Финляндию и поселилось в окрестностях города Суомисальми.

К середине 1920 г. трудящиеся Карелии с помощью Советской Армии очистили свою землю от белофинских банд. Только две волости — Ребольская и Поросозерская — оставались занятыми белофиннами, вторгшимися сюда еще в 1919 г.

Вопрос об освобождении этих волостей был одним из центральных пунктов советско-финских переговоров, ведшихся в городе Юрьеве (Тарту).

Финляндская делегация всячески старалась вынудить Советское правительство передать Карелию Финляндии, нагло вмешиваясь во внутренние дела РСФСР. Но эти вылазки белофиннов получили должный отпор со стороны советской делегации.

Переговоры в Юрьеве, начавшиеся 12 июня 1920 г., велись уже после издания ВЦИК декрета об образовании Карельской Трудовой Коммуны, поэтому советская делегация, чтобы пресечь провокационные заявления белофиннов о «нарушении автономии карел» и т. п., сделала следующее заявление: «Российская делегация торжественно заявляет, что Советское правительство, верное принципу самоопределения народов, не только не чинит препятствий карельскому народу, живущему в его [25] пределах, самостоятельно определить свою судьбу, но что декретом ВЦИК от 8 июня с. г. уже санкционировано образование Карельской Трудовой Коммуны в качестве автономной и самоуправляющейся единицы»{38}.

При обсуждении вопроса о захваченных белофиннами Ребольской и Поросозерской волостях финские делегаты пускались на всевозможные ухищрения, чтобы урвать здесь для себя хоть кусочек. Они требовали каких-то «гарантий» для населения этих волостей, настаивали на увеличении сроков, потребных для эвакуации этих волостей, и т. д. Так, один из членов финской делегации премьер-министр Финляндии Венола заявил, что Финляндия готова «отказаться от своих требований гарантий для населения Ребольской и Поросозерской волостей при том условии, что российская делегация согласится, чтобы восточная лесная часть этих областей была уступлена Финляндии»{39}. Все эти «условия» и «оговорки» были отвергнуты советской делегацией.

Финская буржуазия была очень недовольна заключением мира с Советской Россией, на который Финляндия вынуждена была пойти. Наиболее агрессивные представители белофиннов не скрывали своего раздражения и недовольства.

Провинциальная газета «Лахти», орган коалиционной партии Финляндии, писала, что срыв мирных переговоров был бы принят в Финляндии как естественное сообщение, заключение же мира вовсе не является радостным известием. Другая буржуазная финская газета «Карьяла» упрекала финскую делегацию в том, что при мирных переговорах были упущены из виду те пункты, которые должны были явиться самыми важными (очевидно, речь шла об оккупации Восточной Карелии). Выходившая в Тавастгусе газета «Хяменсаномат» в статье под заголовком «Поражение независимой Финляндии» писала, что мир с русскими заключается в такое время, когда он совершенно не нужен. Газета заявляла, что Северная Великая Финляндия потерпела крушение в результате юрьевских переговоров.

14 октября 1920 г. мирный договор Финляндии с РСФСР был подписан. Этот договор признавал Восточную [26] Карелию входящей в состав РСФСР, обязывал Финляндию в течение 45 дней очистить Ребольскую и Поросозерскую волости, уничтожить ряд укреплений, угрожавших Кронштадту и Петрограду, и вести по отношению к РСФСР мирную и лойяльную политику.

Однако, несмотря на подписание мирного договора, белофинны не прекращали подготовку новой авантюры против Советской России, готовились к новому нападению на Советскую Карелию.

Разгром белофинской авантюры в Карелии в 1921–1922 гг.: