К дню рождения величайшего мыслителя, философа, коммуниста Карла Маркса
 

Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его.

К. Маркс.

ТЕЗИСЫ О ФЕЙЕРБАХЕ

1

К дню рождения величайшего мыслителя, философа, коммуниста Карла Маркса
 

Второй том открывается первой совместной работой К. Маркса и Ф. Энгельса «Святое семейство, или Критика критической критики. Против Бруно Бауэра и компании». В этом полемическом произведении Маркс и Энгельс выступают как воинствующие материалисты, подвергая сокрушительной критике субъективистские взгляды младогегельянцев. Маркс и Энгельс также критикуют здесь идеалистическую философию самого Гегеля; отдавая должное тому рациональному, что было в диалектике Гегеля, они подвергают критике мистифицирующую сторону этой диалектики.

В «Святом семействе» сформулирован ряд важнейших положений диалектического и исторического материализма. В этой работе Маркс уже подходит к основной идее исторического материализма о решающей роли способа производства в развитии общества. Опровергая господствовавшие ранее идеалистические взгляды на историю, Маркс и Энгельс доказывают, что сами по себе передовые идеи могут вывести общество лишь за пределы идей старого строя, что «для осуществления идей требуются люди, которые должны употребить практическую силу» (см. настоящий том, стр. 132). Огромное значение имеет выдвинутое в «Святом семействе» положение о том, что масса, народ, является действительным творцом истории человечества. Маркс и Энгельс указывают, что чем шире и глубже происходящий в обществе переворот, тем многочисленнее массы, которые совершают этот переворот. Ленин особенно подчёркивал значение этой мысли, характеризуя её как одно из самых глубоких и самых важных положений исторического материализма.

К дню рождения величайшего мыслителя, философа, коммуниста Карла Маркса

Сочинения К. Маркса и Ф. Энгельса — великих учителей и вождей пролетариата — богатейшая сокровищница подлинно научной революционной теории. Марксизм — идеология пролетариата, научное выражение его коренных интересов, духовное оружие в борьбе пролетариата против капиталистического рабства. Возникновение марксизма, явившегося законным преемником всего лучшего, что было создано человечеством, ознаменовало собой коренной переворот, настоящую революцию в философии, в политической экономии, в истории социалистической мысли.

Открыв объективные законы общественного развития, Маркс и Энгельс научно доказали неизбежность гибели капитализма и победы социалистического строя путём пролетарской революции и установления диктатуры пролетариата. Маркс и Энгельс учили, что только пролетариат — последовательно революционный класс капиталистического общества — может сплотить вокруг себя всех трудящихся и угнетённых и повести их на штурм капитализма. Чтобы выполнить свою всемирно-историческую миссию могильщика капитализма и творца нового, коммунистического общества, пролетариат должен иметь свою собственную рабочую партию, за создание которой Маркс и Энгельс вели неустанную борьбу.

КАРЛ МАРКС: ЛИЧНОСТЬ И НАСЛЕДИЕ

Глобальный экономический кризис, что продолжает давить человечество, возродил и поднял интерес мыслящей публики к Карлу Марксу и его «Капиталу». Многие люди стали задумываться о причинах и последствиях экономического катаклизма, и поиск истины не может не вести их к фундаментальному труду Маркса. Только там вскрыта суть экономической системы капитализма, механизмы её функционирования, которые с железной необходимостью, независимо от воли правительств, МВФ и проч., подводят существующую экономику к периодическим кризисам, к большим и малым крахам и катастрофам, несущим разорение и страдания миллионам людей. К кризисам, каждый раз доказывающим: капитализм исчерпал себя, перестал соответствовать уровню развития производительных сил, отчего требуется замена его на более высокий общественный строй.

Только Маркс способен подсказать правильный и глубокий ответ на столь волнующий ныне людей вопрос – в противовес сонмищу конъюнктурных «светочей науки», видящих причины кризиса то ли в неправильной политике центробанков, то ли в завышенных бонусах топ-менеджеров, а то и вовсе в пятнах на Солнце…

3. ФОРМА СТОИМОСТИ, ИЛИ МЕНОВАЯ СТОИМОСТЬ

А. ПРОСТАЯ, ЕДИНИЧНАЯ, ИЛИ СЛУЧАЙНАЯ, ФОРМА СТОИМОСТИ

4) Простая форма стоимости в целом

Простая форма стоимости товара заключается в его стоимостном отношении к неоднородному с ним товару, или в его меновом отношении к этому последнему. Стоимость товара А качественно выражается в способности товара В непосредственно обмениваться на товар А. Количественно она выражается в способности определенного количества товара В обмениваться на данное количество товара А. Другими словами: стоимость товара получает самостоятельное выражение, когда она представлена как “меновая стоимость”. Когда мы в начале этой главы, придерживаясь общепринятого обозначения, говорили: товар есть потребительная стоимость и меновая стоимость, то, строго говоря, это было неверно. Товар есть потребительная стоимость, или предмет потребления, и “стоимость”. Он обнаруживает эту свою двойственную природу, когда его стоимость получает собственную, отличную от его натуральной, форму проявления, а именно форму меновой стоимости, причем товар, рассматриваемый изолированно, никогда не обладает этой формой, но обладает ею всегда лишь в стоимостном отношении, или в меновом отношении, к другому, неоднородному с ним товару. Раз мы это помним, указанное выше неточное словоупотребление не приводит к ошибкам, а служит только для сокращения.

Наш анализ показал, что форма стоимости, или выражение стоимости, товара вытекает из природы товарной стоимости, а не наоборот, не стоимость и величина стоимости вытекает из способа ее выражения как меновой стоимости. Но именно так представляют себе дело как меркантилисты и их современные поклонники вроде Ферье, Ганиля и т. д. (Примечание к 2 изданию. F.L. А, Fеrrier (sous-inspecteur des douanes). “Du Gouvernement considere dans ses rapports avec le commerce”. Раris, 1805, и Сharles Ganilh. “Dеs Systemes de l' Economie Polittique”, 2eme ed. Раris, 1821.), так и их антиподы, современные коммивояжеры свободной торговли вроде Бастиа с компанией. Меркантилисты переносят центр тяжести на качественную сторону выражения стоимости, на эквивалентную форму товара, находящую свое законченное выражение в деньгах, - современные ревнители свободной торговли, которые должны сбыть свой товар во что бы то ни стало, обращают главное внимание, напротив, на количественную сторону относительной формы стоимости. Следовательно, для них и стоимость и величина стоимости товара существуют лишь в том выражении, которое они получают в меновом отношении товаров, т. е. лишь на столбцах текущего прейскуранта товаров. Шотландец Маклеод, профессиональная обязанность которого заключается в том, чтобы разукрашивать возможно большей ученостью сумбурные представления банкиров Ломбард-стрита ³⁰, являет собой удачный синтез между суеверными меркантилистами и просвещенными ревнителями свободной торговли.

3. ФОРМА СТОИМОСТИ, ИЛИ МЕНОВАЯ СТОИМОСТЬ

А. ПРОСТАЯ, ЕДИНИЧНАЯ, ИЛИ СЛУЧАЙНАЯ, ФОРМА СТОИМОСТИ

3) Эквивалентная форма

    Мы видели, что когда какой-либо товар А (холст) выражает свою стоимость в потребительной стоимости отличного от него товара B (сюртуке), он в то же время придает этому последнему своеобразную форму стоимости, форму эквивалента. Товар холст обнаруживает свое собственное стоимостное бытие том, что сюртук, не принимая никакой формы стоимости, отличной от его телесной формы, приравнивается к холсту. Таким образом, холст фактически выражает свое стоимостное бытие тем, что сюртук может непосредственно обмениваться на него. Эквивалентная форма какого-либо товара есть поэтому форма его непосредственной обмениваемости на другой товар.

    Если данный вид товара, например сюртуки, служит другому виду товара, например холсту, в качестве эквивалента, если, таким образом, сюртуки приобретают характерное свойство - находиться в форме, непосредственно обмениваемой на холст, то этим отнюдь еще не указывается та пропорция, в которой сюртуки и холст могут обмениваться друг на друга. Она зависит, поскольку дана величина стоимости холста, от величины стоимости сюртуков. Является ли сюртук эквивалентом, а холст относительной стоимостью, или, наоборот, холст эквивалентом, а сюртук относительной стоимостью, величина стоимости сюртука в любом случае определяется рабочим временем, необходимым для его производства, следовательно - независимо от формы его стоимости. Но раз товар вида сюртук занимает место эквивалента в выражении стоимости, величина его стоимости, как таковая, не получает никакого выражения. Более того: она фигурирует в стоимостном уравнении только как определенное количество данной вещи.

    Например: 40 аршин холста "стоят" - чего? Двух сюртуков. Так как товар вида сюртук играет здесь роль эквивалента и потребительная стоимость сюртук противостоит холсту как стоимостной плоти, то достаточно определенного количества сюртуков, чтобы выразить определенную величину стоимости холста. Два сюртука могут поэтому выразить величину стоимости 40 аршин холста, но они никогда не могут выразить величину своей собственной стоимости, величину стоимости сюртуков. Поверхностное понимание этого факта, - что в стоимостном уравнении эквивалент имеет всегда только форму простого количества известной вещи, известной потребительной стоимости, - ввело в заблуждение Бейли и заставило его, как и многих из его предшественников и последователей, видеть в выражении стоимости только количественное отношение. В действительности эквивалентная форма товара не содержит никакого количественного определения стоимости.

    Первая особенность, бросающаяся в глаза при рассмотрении эквивалентной формы, состоит в том, что потребительная стоимость становится формой проявления своей противоположности, стоимости.

    Натуральная форма товара становится формой стоимости. Но nоtа bеnе [заметьте хорошенько]: для товара В (сюртука, или пшеницы, или железа и т. д.) это quid pro quo [появление одного вместо другого] осуществляется лишь в пределах стоимостного отношения, в которое вступает с ним любой иной товар А (холст и т. д.), - лишь в рамках этого отношения. Так как никакой товар не может относиться к самому себе как эквиваленту и, следовательно, не может сделать свою естественную наружность выражением своей собственной стоимости, то он должен относиться к другому товару как эквиваленту, или естественную наружность другого товара сделать своей собственной формой стоимости.

3. ФОРМА СТОИМОСТИ, ИЛИ МЕНОВАЯ СТОИМОСТЬ

А. ПРОСТАЯ, ЕДИНИЧНАЯ, ИЛИ СЛУЧАЙНАЯ, ФОРМА СТОИМОСТИ

2) Относительная форма стоимости

а) Содержание относительной формы стоимости

    Чтобы выяснить, каким образом простое выражение стоимости одного товара содержится в стоимостном отношении двух товаров, необходимо прежде всего рассмотреть это последнее независимо от его количественной стороны. Обыкновенно же поступают как раз наоборот и видят в стоимостном отношении только пропорцию, в которой приравниваются друг другу определенные количества двух различных сортов товара. При этом забывают, что различные вещи становятся количественно сравнимыми лишь после того, как они сведены к одному и тому же единству. Только как выражения одного и того же единства они являются одноименными, а следовательно, соизмеримыми величинами (Те немногие экономисты, которые, как, например, С. Бейли, занимались анализом формы стоимости, не могли прийти ни к какому результату, с одной стороны, потому, что они смешивают форму стоимости и самую стоимость, с другой стороны потому, что, находясь под влиянием грубого практичного буржуа, они с самого начала обращают внимание исключительно на количественную, определенность менового отношения. “Власть над количеством... конституирует стоимость” (“Моnеу аnd its Vicissitudes”. London, 1837, р. 11). Автор С. Бейли.).

    Равняются ли 20 аршин холста одному сюртуку, или они = 20 или - х сюртукам, другими словами - стоит ли данное количество холста многих или немногих сюртуков, во всяком случае, самое существование такой пропорции предполагает всегда, что холст и сюртуки как величины стоимости суть выражения одного и того же единства, суть вещи, имеющие одну и ту же природу. Холст = сюртуку - это основа уравнения.

    Но эти два качественно уравненных друг с другом товара играют не одинаковую роль. Только стоимость холста находит себе выражение. И притом каким образом? Путем его отношения к сюртуку как его “эквиваленту”, как к чему - то, на что холст может быть обменен. В этом отношении сюртук служит формой существования стоимости, воплощением стоимости [Wertding], потому что только как стоимость он тождествен с холстом. С другой стороны, здесь обнаруживается или получает самостоятельное выражение стоимостное бытие самого холста, потому что лишь как стоимость холст может относиться к сюртуку как к чему-то равноценному или способному обмениваться на него.

3. ФОРМА СТОИМОСТИ, ИЛИ МЕНОВАЯ СТОИМОСТЬ

Товары являются на свет в форме потребительных стоимостей, или товарных тел, каковы железо, холст, пшеница и т. д. Это их доморощенная натуральная форма. Но товарами они становятся лишь в силу своего двойственного характера, лишь в силу того, что они одновременно и предметы потребления и носители стоимости. Следовательно, они являются товарами, или имеют товарную форму, лишь постольку, поскольку они обладают этой двойной формой - натуральной формой и формой стоимости.

Стоимость [Wertgegenstandlichkeit] товаров тем отличается от вдовицы Куикли, что не знаешь, как за нее взяться²⁷. В прямую противоположность чувственно грубой предметности товарных тел, в стоимость [Wertgegenstandlichkeit] не входит ни одного атома вещества природы. Вы можете ощупывать и разглядывать каждый отдельный товар, делать с ним что вам угодно, он как стоимость [Wertding] остается неуловимым. Но если мы припомним, что товары обладают стоимостью [Wertgegenstandlichkeit] лишь постольку, поскольку они суть выражения одного и того же общественного единства - человеческого труда, что их стоимость [Wertgegenstandlichkeit] имеет поэтому чисто общественный характер, то для нас станет само собой понятным, что и проявляться она может лишь в общественном отношении одного товара к другому. В самом деле мы исходим из меновой стоимости, или менового отношения товаров, чтобы напасть на след скрывающейся в них стоимости. же стоимость.

Мы должны возвратиться теперь к этой форме проявления стоимости.

Каждый знает - если он даже ничего более не знает, - что товары обладают общей им всем формой стоимости, резко контрастирующей с пестрыми натуральными формами их потребительных стоимостей, а именно: обладают денежной формой стоимости. Нам предстоит здесь совершить то, чего буржуазная политическая экономия даже и не пыталась сделать, - именно показать происхождение этой денежной формы, т. е. проследить развитие выражения стоимости, заключающегося в стоимостном отношении товаров, от простейшего, едва заметного образа и вплоть до ослепительной денежной формы. Вместе с тем исчезнет и загадочность денег.

Простейшее стоимостное отношение есть, очевидно, стоимостное отношение товара к какому-нибудь одному товару другого рода - все равно какого именно. Стоимостное отношение двух товаров дает, таким образом, наиболее простое выражение стоимости данного товара.

А. ПРОСТАЯ, ЕДИНИЧНАЯ, ИЛИ СЛУЧАЙНАЯ, ФОРМА СТОИМОСТИ

х товара А = у товара В, или: х товара А стоит у товара В.

(20 аршин холста = 1 сюртуку, или: 20 аршин холста стоят одного сюртука.)

1) Два полюса выражения стоимости: относительная форма стоимости и эквивалентная форма

Но вот разразилась французская революция. То, чего Эльзас и Лотарингия не смели и надеяться получить от Германии, было им подарено Францией. Феодальные оковы были разбиты. Крепостной, обязанный барщиной крестьянин стал свободным человеком, во многих случаях свободным собственником своей усадьбы и поля. Господство патрициата и цеховые привилегии в городах исчезли. Дворян прогнали, а во владениях мелких князей и баронов крестьяне следовали примеру соседей, изгоняя владетельных особ, правительственные палаты и дворян, и объявляли себя свободными французскими гражданами. Нигде во Франции народ не присоединился к революции с большим энтузиазмом, чем в провинциях с говорящим по-немецки населением. Когда же Германская империя объявила войну революции, когда обнаружилось, что немцы не только продолжают покорно влачить собственные цепи, но дают еще себя использовать для того, чтобы снова навязать французам старое рабство, а эльзасским крестьянам - только что прогнанных господ феодалов, тогда было покончено с принадлежностью эльзасцев и лотарингцев к немецкой нации, тогда они научились ненавидеть и презирать немцев, тогда в Страсбурге была сочинена, положена на музыку и впервые пропета эльзасцами «Марсельеза» и тогда немецкие французы, невзирая на язык и прошлое, на полях сотен сражений в борьбе за революцию слились в единый народ с исконными французами.

Разве великая революция не совершила такое же чудо с фламандцами Дюнкерка, с кельтами Бретани, с итальянцами Корсики? И когда мы жалуемся на то, что то же самое случилось с немцами, не забываем ли мы всю нашу историю, которая сделала это возможным?

Неужели мы забыли, что весь левый берег Рейна, хотя он и принимал только пассивное участие в революции, был настроен в пользу французов, когда в 1814 г. туда снова вторглись немцы, и оставался таким до 1848 г., когда революция реабилитировала немцев в глазах населения рейнских областей? Неужели мы забыли, что восторженность Гейне по отношению к французам и даже его бонапартизм были только отголоском общего настроения народных масс на левом берегу Рейна?

Во время своего продвижения в 1814 г. союзники как раз в Эльзасе и немецкой Лотарингии встретили наиболее враждебное отношение, наиболее сильное сопротивление со стороны самого народа, так как здесь чувствовали опасность, что придется опять стать немецкими гражданами.

Датская война осуществила часть национальных чаяний. Шлезвиг-Гольштейн был «освобожден», Варшавский и Лондонский протоколы, в которых великие державы запечатлели унижение Германии перед Данией⁵⁰⁴, были разорваны и брошены им под ноги, а они даже не пикнули. Австрия и Пруссия снова были вместе, их войска сражались плечом к плечу и победили, и ни один властелин и не думал больше посягать на германскую территорию. Вожделения Луи-Наполеона относительно Рейна, которые до сих пор отодвигались на задний план другими делами - итальянской революцией, польским восстанием, датскими осложнениями, наконец, экспедицией в Мексику⁵⁰⁵, - теперь не имели никаких видов на успех.

Для консервативного прусского государственного деятеля международная ситуация с точки зрения внешней политики, таким образом, не оставляла желать ничего лучшего. Но Бисмарк до 1871 г. вовсе не был консервативен, и менее всего в этот момент, а немецкая буржуазия отнюдь не была удовлетворена.

Немецкая буржуазия по-прежнему находилась во власти старого противоречия. С одной стороны, она требовала исключительного политического господства для себя, то есть для министерства, избранного из либерального большинства палаты; а такому министерству пришлось бы вести десятилетнюю борьбу со старой системой, представленной короной, прежде чем его новая власть была бы окончательно признана, это означало бы внутреннее ослабление страны на десяток лет. Но, с другой стороны, буржуазия требовала революционного преобразования Германии, осуществимого только путем насилия, следовательно, только посредством фактической диктатуры. А между тем с 1848 г. буржуазия снова и снова в каждый решающий момент давала доказательство того, что у нее нет и следа необходимой энергии, чтобы провести в жизнь хотя бы одно из этих требований, не говоря уже об обоих.

В политике существуют только две решающие силы: организованная сила государства, армия, и неорганизованная, стихийная сила народных масс. Апеллировать к массам буржуазия отучилась в 1848 году; она боялась их еще больше, чем абсолютизма. Армия же отнюдь не была в ее распоряжении. Она, разумеется, была в распоряжении Бисмарка.

Применим теперь нашу теорию к современной немецкой истории и к ее насильственной практике крови и железа. Мы ясно увидим из этого, почему политика крови и железа должна была временно иметь успех и почему она в конце концов должна потерпеть крушение.

Венский конгресс в 1815 г. так поделил и распродал Европу, что весь мир убедился в полной неспособности монархов и государственных мужей. Всеобщая война народов против Наполеона была ответной реакцией национального чувства, которое Наполеон попирал ногами у всех народов. В благодарность за это государи и дипломаты Венского конгресса еще более грубо попрали это национальное чувство. Самая маленькая династия имела большее значение, чем самый большой народ. Германия и Италия были снова раздроблены на мелкие государства. Польша была в четвертый раз разделена, Венгрия осталась порабощенной. И нельзя даже сказать, что с народами поступили несправедливо: почему они это допустили и зачем приветствовали русского царя ( - Александра I. Ред.) как своего освободителя?

Но так долго продолжаться не могло. С конца средних веков история ведет к образованию в Европе крупных национальных государств. Только такие государства и представляют нормальную политическую организацию господствующей европейской буржуазии и являются вместе с тем необходимой предпосылкой для установления гармонического интернационального сотрудничества народов, без которого невозможно господство пролетариата. Чтобы обеспечить международный мир, надлежит прежде всего устранить все, какие только возможно, национальные трения, каждый народ должен обладать независимостью и быть хозяином в своем собственном доме. И действительно, с развитием торговли, земледелия, промышленности, а вместе с тем и социального могущества буржуазии, начинался повсюду подъем национального чувства, а раздробленные и угнетенные нации требовали объединения и самостоятельности.

Революция 1848 г. везде, кроме Франции, была направлена поэтому на удовлетворение национальных требований наряду с требованиями свободы. Но позади буржуазии, которая в результате первого штурма оказалась победительницей, везде уже поднималась грозная фигура пролетариата, руками которого фактически была одержана победа, и это толкнуло буржуазию в объятия только что побежденного врага, в объятия монархической, бюрократической, полуфеодальной и военной реакции, от которой революция и потерпела поражение в 1849 году.