Утром 30 апреля дивизии 79--го стрелкового корпуса генерала С. Н. Переверткина начали штурм рейхстага. В ночь на 1 мая бесстрашные разведчики 756-го стрелкового полка сержанты Михаил Егоров и Мелитон Кантария водрузили над поверженной цитаделью немецкого фашизма Знамя Победы. Золотыми звездами Героев Советского Союза отметила Родина их подвиг.

Историческая хроника о последнем решающем сражении c фашистской Германией, о взятии Берлина и о безоговорочной капитуляции германских вооружённых сил. В данном фильме использовались кадры советской и немецкой кинохроники.

Разгром гитлеровской Германии в 1945 году.

Наступил 1945 год — год завершающих исторических побед Советской Армии и полного разгрома фашистской Германии.

Ещё 23 октября 1944 г. войска 3-го Белорусского фронта, под командованием генерала армии Черняховского, вторглись в Восточную Пруссию. В январе 1945 г. начался великий освободительный
поход Советской Армии, в результате которого были освобождены столица Польши Варшава и ряд крупных польских городов. Вместе с Советской Армией за освобождение Польши от немецко-фашистских оккупантов сражалась и польская армия, сформированная при братской помощи Советского Союза. Продолжая наступление, Советская Армия овладела главной опорной базой немецкой военщины — Восточной Пруссией. В то же время советские войска освободили старинную польскую территорию— Силезию, являющуюся крупнейшим после Рура угольным бассейном в Европе. Форсировав Одер, советские войска вышли в Померанию и Бранденбургскую провинцию.

В результате победы Августовской революции 1945 во Вьетнаме возникло первое в Юго-Восточной Азии государство рабочих и крестьян. Образование ДРВ (2 сентября 1945) явилось серьёзным ударом по колониальной системе империализма. Международная реакция попыталась реставрировать колониальный режим во Вьетнаме Вскоре после образования ДРВ под предлогом разоружения японских войск на территорию к С. от 16° с. ш. прибыли гоминьдановские войска, а к Ю. от 16° с. ш. — английские войска. 23 сентября 1945 французские империалисты при поддержке английских войск заняли Сайгон. К началу 1946 французские интервенты захватили почти все крупные города и важнейшие дороги в Южном Вьетнаме и в южной части Центрального Вьетнама. Население Северного и Центрального Вьетнама оказывало всемерную помощь своим соотечественникам в Южном Вьетнаме, поднявшимся на борьбу против интервентов.

  В сложных условиях, вызванных империалистической агрессией на Ю., заговорами чанкайшистов и вьетнамских реакционеров на С., экономическими и финансовыми трудностями, правительство ДРВ укрепляло народную власть, налаживало хозяйство. В январе 1946 были осуществлены выборы в новые органы местной власти. На Ю., где шли бои с захватчиками, создавались особые государственные органы — комитеты Сопротивления. В январе 1946 состоялись всеобщие выборы в Национальное собрание ДРВ, в которых участвовало свыше 90% избирателей. В мае был образован Национальный союз Вьетнама. — Льен-Вьет, объединивший организации фронта Вьетминь и многие новые общественно-политические организации. Льен-Вьет был создан как массовая организация для расширения единого фронта народа в борьбе за упрочение независимости и строительство нового демократического государства. Одновременно укреплялись ряды Вьетминя, который по-прежнему сохранял своё значение как авангардная организация.

ДЕМЬЯН БЕДНЫЙ

Главная улица

(1922)

Трум-ту-ту-тум!
Трум-ту-ту-тум!
Движутся, движутся, движутся, движутся,
В цепи железными звеньями нижутся,
Поступью гулкою грозно идут,
Грозно идут,
Идут,
Идут
На последний, на главный редут.
Главная Улица в панике бешеной:
Бледный, трясущийся, словно помешанный,
Страхом смертельным внезапно ужаленный.
Мечется - клубный делец накрахмаленный,
Плут-ростовщик и банкир продувной,
Мануфактурщик и модный портной,
Туз-меховщик, ювелир патентованный,-
Мечется каждый, тревожно-взволнованный
Гулом и криками, издали слышными,
У помещений с витринами пышными,
Средь облигаций меняльной конторы,-
Русский и немец, француз и еврей,
Пробуют петли, сигналы, запоры:
- Эй, опускайте железные шторы!
- Скорей!
- Скорей!
- Скорей!
- Скорей!
- Вот их проучат, проклятых зверей,
Чтоб бунтовать зареклися навеки!-
С грохотом падают тяжкие веки
Окон зеркальных, дубовых дверей. Читать далее...

Памяти великого пролетарского поэта Демьяна Бедного

Стихотворение поэта, написанное для нас - его несчастных потомков, потерявших завоеванный в жестоких классовых боях СССР.

Будь такие все, как вы,
Ротозеи,
Что б осталось от Москвы,
От Расеи?

Всё пошло б на старый лад,
На недолю.
Взяли б вновь от нас назад
Землю, волю;

Сел бы барин на земле
Злым Малютой.
Мы б завыли в кабале
Самой лютой.

А иду я не на пляс,
На пирушку,
Покидаючи на вас
Мать-старушку:

С Красной Армией пойду
Я походом,
Смертный бой я поведу
С барским сбродом,

Что с попом, что с кулаком —
Вся беседа:
В брюхо толстое штыком
Мироеда!

Не сдаешься? Помирай,
Шут с тобою!
Будет нам милее рай,
Взятый с бою, —

Не кровавый, пьяный рай
Мироедский, —
Русь родная, вольный край,
Край советский!»

 стихотворение полностью

Проводы

Красноармейская песня

Как родная мать меня
Провожала,
Как тут вся моя родня
Набежала:

«А куда ж ты, паренек?
А куда ты?
Не ходил бы ты, Ванек,
Да в солдаты!

В Красной Армии штыки,
Чай, найдутся.
Без тебя большевики
Обойдутся.

Поневоле ты идешь?
Аль с охоты?
Ваня, Ваня, пропадешь
Ни за что ты.
 

Каутский стоит в вопросе об Учредительном собрании на формальной точке зрения. В тезисах у меня сказано ясно и многократно, что интересы революции стоят выше формальных прав Учредительного собрания (см. тезисы 16 и 17). Формально-демократическая точка зрения и есть точка зрения буржуазного демократа, который не признает, что интерес пролетариата и пролетарской классовой борьбы стоит выше. Каутский, как историк, не мог бы не признать, что буржуазные парламенты являются органами того или иного класса. Но теперь Каутскому понадобилось (для грязного дела отречения от революции) забыть марксизм, и Каутский не ставит вопроса, органом какого класса было Учредительное собрание в России. ...

Историк Каутский никогда не слыхал о том, что всеобщее избирательное право дает иногда мелкобуржуазные, иногда реакционные и контрреволюционные парламенты. Историк-марксист Каутский не слыхал о том, что одно дело - форма выборов, форма демократии, другое дело - классовое содержание данного учреждения. Этот вопрос о классовом содержании Учредительного собрания прямо поставлен и разрешен в моих тезисах...

Каутский скрыл от немецких читателей тот общеизвестный факт (который теперь скрывают лишь злостные меньшевики), что Советы и при господстве меньшевиков, т. е. с конца февраля до октября 1917 года, расходились с «общегосударственными» (т. е. буржуазными) учреждениями. Каутский стоит, в сущности, на точке зрения примирения, согласования, сотрудничества пролетариата и буржуазии; как бы Каутский ни отрекался от этого, но такая его точка зрения есть факт, подтверждаемый всей брошюрой Каутского. Не надо было разгонять Учредительного собрания, это и значит: не надо было доводить до конца борьбу с буржуазией, не надо было свергать ее, надо было примириться пролетариату с буржуазией.

Еще в «Коммунистическом Манифесте», говоря о том, какое государство нужно победившему рабочему классу, Маркс писал:

«государство, т. е. организованный как господствующий класс пролетариат».

Теперь является человек с претензией, что он продолжает быть марксистом, и заявляет, что организованный поголовно и ведущий «решающую борьбу» с капиталом пролетариат не должен делать своей классовой организации государственною. «Суеверная вера в государство», про которую Энгельс в 1891 году писал, что она «перешла в Германии в общее сознание буржуазии и даже многих рабочих», - вот что обнаружил здесь Каутский. Боритесь, рабочие, - «соглашается» наш филистер (на это «согласен» и буржуа, раз рабочие все равно борются и приходится думать лишь о том, как сломать острие их меча), - боритесь, но не смейте побеждать! Не разрушайте государственной машины буржуазии, не ставьте на место буржуазной «государственной организации» пролетарскую «государственную организацию»!

Кто всерьез разделял марксистский взгляд, что государство есть не что иное, как машина для подавления одного класса другим, кто сколько-нибудь вдумался в эту истину, тот никогда не мог бы договориться до такой бессмыслицы, что пролетарские организации, способные победить финансовый капитал, не должны превращаться в государственные организации. Именно в этом пункте и сказался мелкий буржуа, для которого государство «все же таки» есть нечто внеклассовое или надклассовое. Почему бы, в самом деле, позволено было пролетариату, «одному классу», вести решающую войну с капиталом, который господствует не только над пролетариатом, но над всем народом, над всей мелкой буржуазией, над всем крестьянством, - но не позволено было пролетариату, «одному классу», превращать свою организацию в государственную? Потому, что мелкий буржуа боится классовой борьбы и не доводит ее до конца, до самого главного.

Эксплуататоров можно разбить сразу, при удачном восстании в центре или возмущении войска. Но, за исключением разве совсем редких и особенных случаев, эксплуататоров нельзя уничтожить сразу. Нельзя сразу экспроприировать всех помещиков и капиталистов сколько-нибудь большой страны. Далее, одна экспроприация, как юридический или политический акт, далеко не решает дела, ибо нужно фактически сместить помещиков и капиталистов, фактически заменить их другим, рабочим, управлением фабриками и имениями.

Не может быть равенства между эксплуататорами, которые в течение долгих поколений выделялись и образованием, и условиями богатой жизни, и навыками, - и эксплуатируемыми, масса коих даже в самых передовых и наиболее демократических буржуазных республиках забита, темна, невежественна, запугана, разрозненна. Эксплуататоры на долгое время после переворота сохраняют неизбежно ряд громадных фактических преимуществ: у них остаются деньги (уничтожить деньги сразу нельзя), кое-какое движимое имущество, часто значительное, остаются связи, навыки организации и управления, знание всех «тайн» (обычаев, приемов, средств, возможностей) управления, остается более высокое образование, близость к технически высшему (по-буржуазному живущему и мыслящему) персоналу, остается неизмеримо больший навык в военном деле (это очень важно) и так далее, и так далее.

Если эксплуататоры разбиты только в одной стране - а это, конечно, типичный случай, ибо одновременная революция в ряде стран есть редкое исключение - то они остаются все же сильнее эксплуатируемых, ибо международные связи эксплуататоров громадны. Что часть эксплуатируемых из наименее развитых средне-крестьянских, ремесленных и т. п. масс идет и способна идти за эксплуататорами, это показывали до сих пор все революции, Коммуна в том числе (ибо среди версальских войск, о чем «забыл» ученейший Каутский, были и пролетарии).

При таком положении вещей предполагать, что при сколько-нибудь глубокой и серьезной революции решает дело просто-напросто отношение большинства к меньшинству, есть величайшее тупоумие, есть самый глупенький предрассудок дюжинного либерала, есть обман масс, сокрытие от них заведомой исторической правды. Эта историческая правда состоит в том, что правилом является при всякой глубокой революции долгое, упорное, отчаянное сопротивление эксплуататоров, сохраняющих в течение ряда лет крупные фактические преимущества над эксплуатируемыми.

Буржуазная демократия, будучи великим историческим прогрессом по сравнению с средневековьем, всегда остается - и при капитализме не может не оставаться - узкой, урезанной, фальшивой, лицемерной, раем для богатых, ловушкой и обманом для эксплуатируемых, для бедных. Вот этой истины, составляющей существеннейшую составную часть марксистского учения, «марксист» Каутский не понял. Вот в этом - коренном - вопросе Каутский преподносит «приятности» для буржуазии вместо научной критики тех условий, которые делают всякую буржуазную демократию демократией для богатых.

Напомним сначала ученейшему господину Каутскому те теоретические заявления Маркса и Энгельса, которые наш начетчик позорно «забыл» (в угоду буржуазии), а потом поясним дело наиболее популярно.

Не только древнее и феодальное, но и «современное представительное государство есть орудие эксплуатации наемного труда капиталом» (Энгельс в его сочинении о государстве). «Так как государство есть лишь преходящее учреждение, которым приходится пользоваться в борьбе, в революции, чтобы насильственно подавить своих противников, то говорить о свободном народном государстве есть чистая бессмыслица: пока пролетариат еще нуждается в государстве, он нуждается в нем не в интересах свободы, а в интересах подавления своих противников, а когда становится возможным говорить о свободе, тогда государство, как таковое, перестает существовать» (Энгельс в письме к Бебелю от 28. III. 1875). «Государство есть не что иное, как машина для подавления одного класса другим, и в демократической республике ничуть не меньше, чем в монархии» (Энгельс в предисловии к «Гражданской войне» Маркса) Всеобщее избирательное право есть «показатель зрелости рабочего класса. Дать больше оно не может и никогда не даст в теперешнем государстве» (Энгельс в его сочинении о государстве). Господин Каутский разжевывает необычайно скучно первую часть этого положения, приемлемую для буржуазии. Вторую же, которую мы подчеркнули и которая для буржуазии не приемлема, ренегат Каутский замалчивает!. «Коммуна должна была быть не парламентарной, а работающей корпорацией, в одно и то же время и законодательствующей и исполняющей законы... Вместо того, чтобы один раз в три или шесть лет решать, какой член господствующего класса должен представлять и подавлять (ver- und zertreten) народ в парламенте, вместо этого всеобщее избирательное право должно было служить народу, организованному в коммуны, для того, чтобы подыскивать для своего предприятия рабочих, надсмотрщиков, бухгалтеров, как индивидуальное избирательное право служит для этой цели всякому работодателю» (Маркс) .

Либералу естественно говорить о «демократии» вообще. Марксист никогда не забудет поставить вопрос: «для какого класса?». Всякий знает, например, - и «историк» Каутский знает это тоже, - что восстания или даже сильные брожения рабов в древности сразу обнаруживали сущность античного государства, как диктатуры рабовладельцев. Уничтожала ли эта диктатура демократию среди рабовладельцев, для них? Всем известно, что нет.

«Марксист» Каутский сказал чудовищный вздор и неправду, ибо «забыл» о классовой борьбе...

Чтобы из либерального и лживого утверждения, данного Каутским, сделать марксистское и истинное,надо сказать: диктатура не обязательно означает уничтожение демократии для того класса, который осуществляет эту диктатуру над другими классами, но она обязательно означает уничтожение (или существеннейшее ограничение, что тоже есть один из видов уничтожения) демократии для того класса, над которым или против которого осуществляется диктатура.

Диктатура есть власть, опирающаяся непосредственно на насилие, не связанная никакими законами.  Революционная диктатура пролетариата есть власть, завоеванная и поддерживаемая насилием пролетариата над буржуазией, власть, не связанная никакими законами.

И вот эту-то простую истину, истину, ясную как божий день для всякого сознательного рабочего  (представителя массы, а не верхушечного слоя подкупленной капиталистами мещанской сволочи, каковой являются социал-империалисты всех стран), эту очевидную для всякого представителя эксплуатируемых, борющихся за свое освобождение, эту бесспорную для всякого марксиста истину приходится «войной отвоевывать» у ученейшего господина Каутского! Чем объяснить это? Тем духом лакейства, которым пропитались вожди II Интернационала, ставшие презренными сикофантами на службе у буржуазии.

...Вздорность различения «состояния» и «формы правления» всплывает наружу. О форме правления говорить здесь втройне глупо, ибо всякий мальчик знает, что монархия и республика разные формы правления. Господину Каутскому нужно доказывать, что обе эти формы правления, как и все переходные «формы правления» при капитализме, суть лишь разновидности буржуазного государства, т. е. диктатуры буржуазии.

Пролетарская революция невозможна без насильственного разрушения буржуазной государственной машины и замены ее новою, которая, по словам Энгельса, «не является уже в собственном смысле государством» Каутскому все это надо замазать и изолгать - этого требует его ренегатская позиция.

Ещё недавно самая бесправная страна, Россия стала в результате победы революции свободной, сравнительно с другими, страной. Народные массы полностью использовали завоёванные ими демократические права и свободу слова, печати, союзов, демонстраций, собраний, митингов. Повсеместно рабочие создавали фабрично-заводские комитеты и профессиональные союзы. Крестьяне приступили к организации земельных комитетов. Солдаты в соответствии с приказом № 1 осуществляли демократизацию армии. В интересах дальнейшего развития революции надо было руководить этой активностью впервые пробудившихся к политической жизни широчайших масс.. Надо было помочь массам понять создавшееся в стране положение. Такую задачу и поставила перед собой партия большевиков после победы Февральской революции.

12 марта вернулся в Петроград из туруханской ссылки товарищ Сталин, и уже 14 марта в «Правде» появилась его первая статья о Советах. Товарищ Сталин призывал всячески укреплять Советы как органы революционной власти народа.

Вся партия напряжённо ждала возвращения в Россию вождя революции В. И. Ленина.

Весть о второй русской революции застала Ленина в эмиграции — в Швейцарии. Он хотел немедленно выехать в Россию, но буржуазное Временное правительство всяческими мерами задерживало его приезд. В этот ответственный период товарищ Сталин сплачивал партию, организуя её для борьбы за перерастание буржуазно-демократической революции в социалистическую. Совместно с товарищем Молотовым товарищ Сталин руководил деятельностью Центрального Комитета и Петербургского комитета большевиков. Ленин из эмиграции пристально следил за развитием событий и в письмах к товарищам, в статьях в «Правду» («Письма из далека») указывал партии на основные задачи пролетариата в революции.