Совсем другое дело — серьезная марксистская переоценка нашего культурного прошлого, — переоценка, которая заставляла Маркса вновь и вновь с любовью перечитывать Шекспира, Гомера или Бальзака и в то же время с едкой иронией относиться к многим художественным кумирам буржуазии. Мы в России должны пересмотреть наше культурное достояние под углом зрения интересов пролетариата, широко понимаемых.

Это — трудная задача. Этому помогают юбилеи, но, к сожалению, у нас нет людей, совершенно свободных от другого дела и способных в достаточной мере отдаться работе таких переоценок даже по поводу юбилеев. Наша литературная критика еще очень слаба. У нас таких критиков один-два, и обчелся. Например, тов. Воронский, с которым можно соглашаться или не соглашаться в деталях, но который производит в некоторой степени методическую работу, и, конечно, полезную, взялся за нее только в самое последнее время, только, можно сказать, с краешка подошел к ней, и притом с краешка наиболее активного, то есть разбора литературы текущей.

Интересно остановиться при переоценке и на фигуре Островского. Интересен он не столько сам по себе, — хотя и сам по себе он чрезвычайно интересен, — сколько по ряду вопросов, касающихся театра и драматургии, необычайно живых, страшно важных для роста нашей новой культуры, которые поднимаются невольно в голове и сердце по поводу его юбилея.

Островский с известным опозданием, а поэтому в иной плоскости, повторил то, что во Франции сделал Мольер, а в Италии Гольдони. Надо раз навсегда отвергнуть поверхностное представление о литературе века Людовика XIV, как о литературе по преимуществу придворной. Придворной она была единственно только по внешней форме. Она делала уступки приютившему ее двору, часто внутренне ярко ненавидя его.

В самом деле, Мольер (менее очевидно, но не менее верно это и относительно Расина) был самым подлинным буржуазным писателем, высмеивавшим дворянство, заботливо указывавшим буржуазии на ее собственные пороки, на опасности, которые окружают ее еще юный рост, и воспевавшим ее добродетели.

Читать далее...

Биография

Родилась 12 (25 мая) 1913 года в Овруче (ныне Житомирская область, Украина).

Окончила Киевский кинотехникум (режиссёрский факультет, 1937 год), курс А. П. Довженко.

В начале карьеры работала ассистентом у Б. В. Барнета.

Работала режиссёром в Киеве, на киностудии художественных фильмов. Среди её работ — воспоминания о кинематографистах А. П. Довженко, И. П. Кавалеридзе и других.

В музее киностудии имени А. П. Довженко находится архив режиссёра.

Член ВКП(б) с 1948 года.

Умерла 25 декабря 1996 года.

Похоронена в Киеве на Байковом кладбище.

Фильмография

Режиссёр

1958 — Мальчики

1962 — В мёртвой петле

1965 — Нет неизвестных солдат

1968 — Карантин

1971 — Инспектор уголовного розыска

1973 — Будни уголовного розыска

1986 — По зову сердца

 

1938 — Сорочинская ярмарка — ассистент режиссёра

1939 — Истребители — ассистент режиссёра

1948 — Третий удар — ассистент режиссёра

1955 — Костёр бессмертия — 2-й режиссёр

1957 — Дорогой ценой — 2-й режиссёр

1957 — Штепсель женит Тарапуньку — 2-й режиссёр

1974 — Дума о Ковпаке — 2-й режиссёр

Читать далее...

Отрывок.  Мастерское использование национального вопроса

 
Шесть тысяч рабочих и служащих Золотого острова были набраны со всех концов света. Первый помощник Гарина, инженер Чермак, носивший звание губернатора, разместил рабочую силу по национальностям на пятнадцати участках, отгороженных друг от друга колючей проволокой.

 На каждом участке были построены бараки и молельни по возможности в национальном вкусе. Консервы, бисквиты, мармелад, бочонки с капустой, рисом, маринованными медузами, сельдями, сосисками, и прочее, и прочее заказывались (американским заводам) также с национальными этикетками.

 Два раза в месяц выдавалась прозодежда, выдержанная в национальном духе, и раз в полгода -- праздничные национальные костюмы: славянам -- поддевки и свитки, китайцам -- сырцовые кофты, немцам -- сюртуки и цилиндры, итальянцам -- шелковое белье и лакированные ботинки, неграм -- набедренники, украшенные крокодильими зубами и бусами, и т.д.

 Чтобы оправдать в глазах населения эти колючие границы, инженер Чермак организовал штат провокаторов. Их было пятнадцать человек. Они раздували национальную вражду: в будни умеренно, по праздникам вплоть до кулачной потасовки.

Читать далее...

Рождение человека

Это было в 92-м, голодном году, между Сухумом и Очемчирами, на берегу реки Кодор, недалеко от моря – сквозь веселый шум светлых вод горной речки ясно слышен глухой плеск морских волн.

Осень. В белой пене Кодера кружились, мелькали желтые листья лавровишни, точно маленькие, проворные лососи, я сидел на камнях над рекою и думал, что, наверное, чайки и бакланы тоже принимают листья за рыбу и – обманываются, вот почему они так обиженно кричат, там, направо, за деревьями, где плещет море.

Каштаны надо мною убраны золотом, у ног моих – много листьев, похожих на отсеченные ладони чьих-то рук. Ветви граба на том берегу уже голые и висят в воздухе разорванной сетью; в ней, точно пойманный, прыгает желто-красный горный дятел-расудук, стучит черным носом по коре ствола, выгоняя насекомых, а ловкие синицы и сизые поползни – гости с далекого севера – клюют их.

Слева от меня по вершинам гор тяжело нависли, угрожая дождем, дымные облака, от них ползут тени по зеленым скатам, где растет мертвое дерево самшит, а в дуплах старых буков и ляп можно найти «пьяный мед», который, в древности, едва не погубил солдат Помпея Великого пьяной сладостью своей, свалив с ног целый легион железных римлян; пчелы делают его из цветов лавра и азалии, а «проходящие» люди выбирают из дупла и едят, намазав на лаваш – тонкую лепешку из пшеничной муки.

Читать далее...

Луначарский А. В.

Гоголь

Страшна судьба Гоголя. Вообще трудно себе представить во всей истории русской литературы более трагический образ. Его острый черный силуэт тем более ранит, что ведь одновременно с этим Гоголь — царь русского смеха.

Несмотря на то что при малейшем усилии памяти в вашем мозгу возникают сотни комических положений, карикатурных фигур и физиономий, уморительных словечек, все же крайне трудно, мне по крайней мере, представить себе веселого Гоголя.

Конечно, над его остроумием хохотала вся читающая Русь, от наборщиков, у которых шрифт валился из рук от смеха, до Пушкина, и продолжает хохотать сейчас в лице каждого нового ученика школы первой ступени, у которого расплываются губки над книжкой Николая Васильевича.

Опираясь на портрет, стараешься себе представить украинца с этими узкими, орехового цвета, искрящимися лукавством и наблюдательностью глазами, с обильными, тщательно причесанными волосами, полного своеобразной самоуверенности, готового подчас на хлестаковские выходки, вечно впитывающего в себя все курьезное и перерабатывающего этот материал в бессмертный смех.

И никак не можешь удержать перед собою этого образа. Он заслоняется вновь другим Гоголем: желтым, худым, как скелет, обтянутый кожей, с неестественно вытянутым носом, с потухшими глазами, [видишь Гоголя] согбенного, угловатого, бесконечно скорбного, убитого, задумчивого, движением руки бросающего лист за листом свою рукопись в огонь, помешивающего щипцами, в то время как лицо его странно озаряется пожирающим его душу при виде этих листочков огнем, который играет в глазах, потускневших, ушедших в себя и переставших даже быть печальными от бесконечной муки.

Конечно, с самого начала в Гоголе было много противоречий, с самого начала душа его была богата элементами мучительными.

Мы знаем, например, что он был болезненно, почти отвратительно честолюбив. Ум его был занят грандиозными мечтами, граничащими с манией и иногда делавшими его каким–то гениальным Недопюскиным.

Читать далее...

Сталинская премия первой степени (1941) — за пьесы «Платон Кречет» (1934) и «Богдан Хмельницкий» (1939)
 

В героико-романтической драме «Богдан Хмельницкий» (1939) показаны события народно-освободительной войны 1648—54 и знаменательный акт воссоединения Украины с Россией.

1648 год. Украина под гнетом Речи Посполитой. Шляхта бесчинствует, сжигая станицу за станицей. Гетман войска запорожского Богдан-Зиновий Хмельницкий собирает армию для битвы с захватчиками.

 

Хмельницкий Богдан Михайлович

Биография

 

Хмельницкий Богдан (Зиновий) Михайлович [около 1595, вероятно, Чигирин, ‒ 6(16).8.1657, Чигирин], украинский государственный и военный деятель, гетман Украины (1648).

 

Родился в семье мелкого польского шляхтича украинского происхождения. Образование получил в иезуитской коллегии во Львове, сохранив православие.

 

Участвовал в польско-турецкой войне 1620‒1621. В 1620 попал в плен к туркам, где пробыл два года.

 

По возвращении на Украину вступил в реестровое казацкое войско. Участвовал в народных восстаниях 1637‒1638; занимал должность войскового писаря; позднее ‒ чигиринский сотник.

 

В середине 40-х гг. начал подготовку восстания против польского господства на Украине.

 

В 1647 Хмельницкий был арестован, но вскоре освобожден, бежал в Запорожскую Сечь. В январе 1648 под руководством Хмельницкого началась Освободительная война украинского народа 1648‒1654. В ходе войны Хмельницкий выступил одновременно как полководец, дипломат и организатор украинской государственности.

Читать далее...

Сталинская премия первой степени (1942) — за пьесу «В степях Украины» (1941)

 

 

Будучи активным сторонником коллективизации, А. Е. Корнейчук пишет пьесу в поддержку колхозного движения «В степях Украины» (1941). Здесь впервые в совершенстве он применяет комедийные, а порою даже фарсовые средства для достижения идеологического эффекта и борьбы против пережитков старой психологии, за новую социалистическую колхозную деревню. Благодаря своему острому юмору, пьеса пользовалась большим успехом у зрителей.

Записка А.Е. Корнейчуку 28 декабря 1940 года

Многоуважаемый Александр Евдокимович!

Читал Вашу «В степях Украины». Получилась замечательная штука, – художественно‑цельная, веселая‑развеселая. Боюсь только, что слишком она веселая: есть опасность, что разгул веселия в комедии может отвести внимание читателя‑зрителя от ее содержания.

Между прочим: я добавил несколько слов на 68 странице. Это для большей ясности.

Привет!

И. Сталин

Читать далее...

"Друг свободы" (Пушкин), Фонвизин был просветителем-гуманистом второй половины XVIII века. Поклонник Вольтера, Руссо, Фонвизин был врагом самодержавного деспотизма. Фонвизин возвысился до мысли о том, что "угнетать рабством себе подобных незаконно". Через всю свою жизнь Фонвизин пронес вражду к светскому обществу, царскому двору, придворным вельможам, временщикам. Фонвизин был врагом невежества, борцом за культуру, поклонником петровских реформ, ратовавшим за усвоение западноевропейской культуры, но в то же время боровшимся со слепым подражанием иноземному. Фонвизин с детства слышал народные сказки, знал народные песни, любил петь их; любимой его песней была песня про смерть бедняка в пути: "Из-за леса, леса темного". Фонвизин прекрасно знал чисто народную речь и умело пользовался ею: русский народный язык, острые народные словечки, поговорки придавали силу лучшим произведениям Фонвизина.

Литературная деятельность Фонвизина началась еще в бытность его студентом Московского университета. В 1761 он перевел с немецкого басни Гольберга, затем ряд нравоучительных сатирических произведений: "Торг семи муз", "Жизнь Сифа, царя египетского" Таррасона, "Альзиру" Вольтера и др. В 1762 Фонвизин переехал в Петербург и здесь развил усиленную литературную деятельность. Он был постоянным гостем кружка Козловского. В результате сближения с этим кружком Фонвизин написал "Послание к слугам", в котором обнаружил религиозный скептицизм и дал резкую характеристику духовенства. Хотя в дальнейшем замечается отход Фонвизина от атеистических взглядов, однако он навсегда остался врагом клерикализма, религиозного обскурантизма, всякого рода суеверия (см. Письма к родным, 1768). В 1764 Фонвизин выступил впервые с самостоятельным драматическим произведением, с комедией "Корион" (переделка Грессетова "Сиднея"). Через несколько лет после "Кориона" появляется социально-бытовая комедия "Бригадир" (написана 1766-1769, напечатана 1786).

Читать далее...

Васса Железнова (Мать)

Впервые напечатано в «Сборнике товарищества «Знание» за 1910 год», книга тридцать третья, СПБ. 1910, с подзаголовком «Сцены», и одновременно отдельной книгой с подзаголовками «Мать», «Сцены» в издательстве И.П. Ладыжникова, Берлин (без обозначения года издания).
Пьеса написана М. Горьким не позднее осени 1910 года: в конце августа – начале сентября 1910 года М. Горький писал одному из редакторов журнала «Современник»: «Написал пьесу о матери» (Архив А.М. Горького).
После 1933 года М. Горький вновь отредактировал пьесу по печатному тексту десятого тома собрания сочинений (ГИХЛ, М.-Л. 1933), а в 1935 году написал новый, так называемый «второй» вариант её.
Первый вариант пьесы «Васса Железнова» включался во все собрания сочинений.
Печатается по тексту десятого тома собрания сочинения 1933 года, отредактированному автором (Архив А.М. Горького).

Васса Железнова. Второй вариант

Впервые напечатано в альманахе «Год девятнадцатый. Альманах девятый», М. 1936.
Пьеса закончена в декабре 1935 года в Крыму. В конце того же года коллектив Второго МХАТ приступил к репетициям пьесы «Васса Железнова» в её дореволюционной редакции. 22 декабря 1935 года М. Горький телеграфировал И.Н. Берсеневу: «Прошу приостановить репетиции. В январе дам совершенно новый текст с новыми фигурами. Не вижу никакого смысла ставить пьесу в её данном виде» (Архив А.М. Горького).
1 января 1936 года, посылая пьесу В.И.Немировичу-Данченко, М. Горький писал, что он исполнил обещание, данное им И.Н. Берсеневу (сб. «Ежегодник Московского Художественного театра. 1943», М. 1945, стр.223).

Читать далее...

Антону Павловичу Чехову

I
       Лет шестьдесят тому назад, когда на Волге со сказочною быстротой создавалиcь миллионные состояния, -- на одной из барж богача купца Заева служил водоливом Игнат Гордеев.
       Сильный, красивый и неглупый, он был одним из тех людей, которым всегда и во всем сопутствует удача -- не потому, что они талантливы и трудолюбивы, а скорее потому, что, обладая огромным запасом энергии, они по пути к своим целям не умеют -- даже не могут -- задумываться над выбором средств и не знают иного закона, кроме своего желания. Иногда они со страхом говорят о своей совести, порою искренно мучаются в борьбе с ней, -- но совесть непобедима лишь для слабых духом; сильные же, быстро овладевая ею, порабощают ее своим целям. Они приносят ей в жертву несколько бессонных ночей; а если случится, что она одолеет Их души, то они, побежденные ею, никогда не бывают разбиты и так же сильно живут под ее началом, как жили и без нее...
       В сорок лет от роду Игнат Гордеев сам был собственником трех пароходов и десятка барж. На Волге его уважали как богача и умного человека, но дали ему прозвище -- Шалый, ибо жизнь его не текла ровно, по прямому руслу, как у других людей, ему подобных, а то и дело, мятежно вскипая, бросалась вон из колеи, в стороны от наживы, главной цели существования. Было как бы трое Гордеевых -- в теле Игната жили три души.
       Одна из них, самая мощная, была только жадна, и когда Игнат подчинялся ее велениям, -- он был просто человек, охваченный неукротимой страстью к работе. Эта страсть горела в нем дни и ночи, он всецело поглощался ею и, хватая всюду сотни и тысячи рублей, казалось, никогда не мог насытиться шелестом и звоном денег.

Читать далее...