Предисловие

В 1849 году г. Тьер, в заседании комиссии по организации первоначального образования, сказал: «Я хочу усилить влияние духовенства, так как рассчитываю, что оно будет распространять ту здоровую философию, которая учит человека, что он создан, чтобы страдать, а не ту, которая, наоборот, говорит человеку: наслаждайся». В этих словах г. Тьер, олицетворявший грубый эгоизм и ограниченный ум буржуазии, формулировал ее мораль.

Когда буржуазия боролась против дворянства, поддерживаемого духовенством, она развернула знамя свободной науки и атеизма, но лишь только она восторжествовала, она изменила и свои речи, и свои стремления; в настоящее время она старается поддержать религией свое политическое и экономическое господство. В XV–XVI веках она с радостью ухватилась за традиции язычества и прославляла осуждавшиеся христианством плоть и ее наслаждения; в наши дни, утопая в роскоши и удовольствиях, она отрекается от учения своих мыслителей Раблэ и Дидро и проповедует пролетариату воздержание. Капиталистическая мораль, жалкая копия христианской морали, поражает проклятием плоть рабочего; она ставит себе идеалом свести потребности производителя до последнего минимума, задушить в нем все чувства и все страсти и обречь его на роль машины, которая работала бы без отдыха и срока.

Революционерам-социалистам приходится начать такую ж борьбу, какую вели философы и памфлетисты буржуазии; они должны взять штурмом социальные теории и мораль капитализма; они должны уничтожить в головах класса, призванного к борьбе, предрассудки, воспитываемые в нем господствующим классом; они должны объявить в лицо ханжам всякой морали, что земля перестанет быть юдолью плача для рабочего, что в коммунистическом обществе будущего, которое мы создадим, «если окажется возможные — мирными средствами, а не то, так силою», страстям человека дан будет полный простор, ибо «все они сами по себе хороши — не следует лишь злоупотреблять ими»,[1] а злоупотребление страстями может быть устранено лишь их взаимным уравновешением, лишь гармоническим развитием человеческого организма, «ибо, — говорит д-р Веддо, — лишь когда люди достигают высшего физического развития, они достигают и высшего развития своей энергии и нравственной силы». Такого же мнения был великий натуралист Чарльз Дарвин.

О НЕКОТОРЫХ ВОПРОСАХ

ИСТОРИИ БОЛЬШЕВИЗМА

Письмо в редакцию журнала

“Пролетарская Революция”

Уважаемые товарищи!

Решительно протестую против помещения в журнале “Пролетарская Революция” (<№6,1930г.) антипартийной и полутроцкистской статьи Слуцкого “Большевики о германской социал-демократии в период её предвоенного кризиса”, как статьи дискуссионной.

Слуцкий утверждает, что Ленин (большевики) недооценивал опасности центризма в германской и вообще предвоенной социал-демократии, то есть недооценивал опасности прикрытого оппортунизма, опасности примиренчества с оппортунизмом. Иначе говоря, по Слуцкому выходит, что Ленин (большевики) не вёл непримиримой борьбы с оппортунизмом, ибо недооценка центризма есть по сути дела отказ от развёрнутой борьбы с оппортунизмом. Выходит, таким образом, что Ленин в период перед войной не был еще настоящим большевиком, что лишь в период империалистической войны, или даже в исходе этой войны, Ленин стал настоящим большевиком. Читать далее...

Известно, что наиболее полную характеристику империализма как высшей стадии капитализма дал В.И. Ленин в своей знаменитой работе «Империализм, как высшая стадия капитализма», которая была написана в 1916 году. В отличие от других исследователей империализма (К.Каутского, Г.Гильфердинга, Дж.Гобсона) В.И.Ленин империализм исследовал не с политической, а прежде всего с экономической точки зрения, что в полной мере характерно для развития капитализма прежде всего как исторического способа производства.

Подобный подход дал возможность В.И.Ленину выделить следующие основные экономические признаки (черты) империализма:

1. Империализм – это монополистический капитализм;

2. На стадии империализма происходит слияние банковского капитала с промышленным, что приводит к созданию финансового капитала (олигархии);

3. На стадии империализма вывоз капитала (а не товара) приобретает первостепенное значение;

4. На стадии империализма заканчивается территориальный раздел мира между крупнейшими государствами.

 На стадии империализма создаются международные союзы капиталистов (по нынешней терминологии транснациональные корпорации) осуществляющие экономический раздел мира.

Революция — это не только разрушение старого, отжившего. По своей природе подлинно народная революция всегда креативна. Высвобождая творческую энергию масс, она созидает новое. Подтверждение тому — первая русская революция 1905–1907 гг, в горниле которой были созданы Советы рабочих депутатов как новая форма политической организации и будущей социалистической государственности, утвердившейся на российских просторах после победы Великого Октября. Возникнув в результате революционного творчества трудящихся, Советы вобрали в себя вековые национальные традиции. Традиции народного самоуправления и соборности, составляющие одну из коренных черт русской цивилизации. По своему демократизму Советы стоят неизмеримо выше демократизма любой буржуазной республики. Они реально обеспечивают возможность участия трудящихся в управлении государством. Очевидно, в этом и состоит причина того, почему Советы были расстреляны в самом начале 90-х годов реставраторами капитализма. Они представляли реальную опасность для новоиспечённой номенклатурно-криминальной буржуазии.

Вместе с тем, революция превратилась в ничем не заменимую школу политического самовоспитания масс. «Русский народ не тот, что был до 1905 года», — констатировал В.И. Ленин в статье «Уроки революции» (В.И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 19, с. 424.). Революция, — возвращается он к этому вопросу позже, — «создала революционный народ, руководимый революционным пролетариатом» (В.И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 30, с. 326.). Благодаря ей «новый дух повеял во всей массе русского народа. Только теперь крепостная, пребывающая в медвежьей спячке, патриархальная, благочестивая и покорная Россия совлекла с себя ветхого Адама, только теперь русский народ получил действительно демократическое воспитание» (В.И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 30, с. 313.)

1. Устарел ли классовый подход в XXI веке?

Ленин писал, что вопрос о государстве является одним из самых трудных и самых запутанных вопросов, из-за того, что этот вопрос очень сильно затрагивает интересы господствующих классов. Он говорит, что сильнее затрагивают их интересы разве что основания экономической науки. По этой причине буржуазия, находящиеся на службе у нее ученые, многочисленные политики, журналисты и чиновники стараются, во что бы то ни стало, воспрепятствовать ясному научному пониманию этого вопроса. Какими только выдумками не стараются они затемнить вопрос о происхождении и сущности государства!

Самая ходовая из этих выдумок состоит в том, что наличие государства естественно для любого народа, а отсутствие государства у того или иного народа - отклонение от нормы. Согласно этому мнению - все нации делятся на «государственные» и «негосударственные». Цель такого нехитрого деления - отвлечь трудящихся эксплуатируемых наций от борьбы за свое социальное освобождение. Искусственность и лицемерность этого подхода особенно видна в современных условиях, когда, с одной стороны, очень сложно найти мононациональные страны (особенно среди богатых стран), а с другой - все нации, страны и народы практически унифицированы мировым рынком, власть которого стала абсолютной и безраздельной после поражения мирового социалистического лагеря и гибели СССР. Конечно, еще не все, а только богатые и образованные, могут говорить на английском языке, но даже самые бедные люди на самых разных языках говорят об одном и том же: как заработать хотя бы немного американских долларов. И самое смешное, что именно за эти весьма интернациональные доллары американское правительство нанимает радетелей «национальной государственности». Интерес американского капитала здесь очевиден. Они действуют согласно старому имперскому принципу: разделяй и властвуй. Чем больше будут разделены нации юридически и политически, тем теснее они будут связаны и легче управляемы с помощью доллара. Выигрывает и национальный капитал, поскольку он становится посредником в деле эксплуатации транснациональными корпорациями своих «национальных» рабочих и получает за это весьма немалые комиссионные. Проигрывают рабочие. В первую очередь, рабочие этих самых «национальных государств». Во-первых, потому что они подвергаются двойной эксплуатации (западного, и «своего», национального капитала), во-вторых, потому что возможности их сопротивления ограничены национальными рамками, в то время как «империалистический интернационал» обрушивается всей своей мощью на любую страну, любую партию, любого политического деятеля, которые осмеливаются проводить независимую политику.

Большое значение для понимания социальных процессов текущих в современной России имеет верное определение и разработка понятия "фашизм". Существуют два основных вида государственного оформления буржуазной диктатуры при капитализме - это демократия и диктатура.

Демократическая форма правления при капитализме является нормой в условиях стабильного развития общества: когда торг на рынке рабочей силы идет без сильных эксцессов и буржуазная конкурентная борьба не обостряется свыше определенного предела и проходит в рамках определенных правил. Однако как только ситуация выходит за пределы нормы и создается кризисная ситуация, буржуазия прибегает к прямой диктатуре или использует ее элементы и методы в формально демократических системах.

Надо сказать, что в некоторые исторические периоды диктаторские формы правления охватывают больше стран, чем нормальные - демократические. В принципе в странах, где рост стоимости рабочей силы не достиг критического уровня вводить диктатуру как форму государственного правления и применять диктаторские методы постоянно для ведения торга с рабочим классом нет смысла. Здесь вполне достаточно демократических процедур, так как, исходя из основного закона капитализма, рабочая сила, как товар, должна покупаться по стоимости и за это ведется постоянный торг на рынке рабочей силы давно отработанными "демократическими" методами. И применять какое-то силовое диктаторское воздействие буржуа нет смысла, поскольку при дешевой рабочей силе он и так получит свою прибавочную стоимость.

В Германии начала 30-х был популярен такой анекдот:

Собрались крупнейшие промышленники и банкиры и стали друг другу жаловаться на работников, профсоюзы, коммунистов. Работать не хотят, а денег им давай, - вздыхали представители олигархии. Решили проверить, кто лучше справится с этой «бедой» – демократический министр труда или фашистский. В качестве теста министрам предложили накормить горчицей кошку. Демократический министр что только не делал с бедным животным – и засовывал горчицу в рот, и смешивал с едой, и поливал валерьянкой, – все равно кошка не ест ни в какую. Фашист же, не долго думая, намазал палец горчицей и засунул кошке прямо в зад. Кошка, спасаясь от боли и жжения, принялась слизывать горчицу и, естественно, съела ее до последней капли.

Этот анекдот дает куда более точное представление о сущности фашизма, чем многие современные определения и исследования, скорее запутывающие, чем проясняющие вопрос, в «прозрачности» которого заинтересованы далеко не все.

Чтобы не путаться, давайте сначала разберемся, чем фашизм не является. Это необходимо сделать, хотя бы потому, что практически любая политическая сила бросает время от времени своим противникам обвинения в фашизме и получает ответные обвинения. Логика: «все, что не мы – то фашизм» превращает, изначально строгий термин, обозначающий совершенно конкретное явление, в заезженное ругательство, применяемое по поводу и без повода. А такая ситуация чревата, как в известной притче, тем, что если все время кричать «волки!», можно не заметить реальных волков.

…Воистину железный век!
Тобою в мрак ночной, беззвездный
Беспечный брошен человек,
В ночь умозрительных понятий,
Матерьялистских малых дел,
Бессильных жалоб и проклятий,
Бескровных душ и слабых тел!
С тобой пришли чуме на смену
Нейрастения, скука, сплин,
Век расшибанья лбов о стену
Экономических доктрин…

А. Блок

Журнал - не газета, оперативные его возможности явно проигрывают перед ежедневно выходящим печатным органом. Зато у него есть и преимущества: возможности более основательно раскрыть проблемы действительно фундаментального, стратегического характера. А равно поискать и пути их разрешения.

Одним из подтверждений успеха или неудачи на журнальном поприще служит поэтому критерий: остаются ли актуальными те вопросы, которые подняты в материале, написанном в лучшем случае за несколько месяцев перед тем, как он появился на столе у читателя? А если за это время произошли какие-то заметные изменения в реальной жизни - то подтверждает ли их логика линию оценок, избранную мной как публицистом ещё тогда, когда эти изменения в лучшем случае были только в зародыше, а то и вовсе не давали о себе сколько-нибудь явно знать?

...Три с половиной года назад написал я первый вариант этой статьи, лишь теперь выходящей в свет. Конечно, за это бурное как никогда время многое изменилось. Линия, первоначально стоявшая, если вспомнить формулу Н. Шмелева, как желание и попытка «не бояться пожертвовать нашей идеологической девственностью», - такая линия у наших «товарников» и их всевозможных союзников и подпевал давно вышла за пределы теоретизирований и проникла в широчайшую практику. А это кардинально новый и более чем существенный поворот событий! И он по-своему хорош, какие бы бедствия с собой ни нёс, - хорош уже тем, что теперь на деле и наглядно показывает всем и каждому, насколько верными или ошибочными, преувеличенными или нет были еще трёхлетней с лишком давности опасения и предостережения насчёт «нашего» «товарничества» в идеологии…

И, наконец, присмотримся теперь попристальнее к шмелёвскому тезису ПЯТОМУ: о заведомом и всеобщем «проклятии» «приказных методов» в экономике «при социализме», о якобы исходно-«первоначальной», притом фанатически-идеологической, мол, приверженности им Ленина (в эпоху «военного коммунизма»), и, особенно, о том, что НЭП якобы есть «своего рода революция» в чём-либо, и уж тем более что он - «невиданная совершенно до 21-го года» «революция в экономическом и даже политическом мышлении».

Этот «нынешний» (а на самом деле старый-престарый) «тезис» Шмелёва (и не только Шмелёва) стоит того, чтобы остановиться на нём несколько подробнее, чем на предыдущих. Ведь всякий, кто хоть мало-мальски знаком с Марксом и Лениным, знает, что уже Маркс, и еще в конце 50-х годов прошлого века (если не раньше!), дал анализ В ПРИНЦИПЕ типично «нэповских» ИСТОРИЧЕСКИ-ОБЩЕСТВЕННЫХ ситуаций! Притом и для отдельных сторон экономической жизни, и для широчайших ее панорам с включением в них и политических, юридических и т. п. «надстроечных» областей различных способов производства. Например, показав, как, в случае с финансовыми кризисами, идет «возврат» к предыдущим историческим состояниям денежного вида меновой стоимости (бумажные деньги уступают место металлическим, затем, если подобный «откат» не остановлен, последние уступают место еще более низкой форме - ценным металлам: золоту, серебру и др. т. н. драгоценностям, Читать далее...

«Толпа учёных входит в этот храм;
На вид они не лишены рассудка,
Почтение они внушают вам,
Все смотрят сановито и прилично,
Все по-латыни говорят отлично,
Толкуют обо всех и обо всём…
И всё же это - сумасшедший дом!»21

Вольтер

Одним из первых инициаторов «возвращения здравого смысла» в нашу экономику стал на этом последнем, четвертьвековом с лишком, промежутке нашей истории более всех крикливых крикунов крикун, как называл такую публику Ленин, профессор-экономист А. Бирман.

Правда, «возник» Бирман не на пустом месте. Почву ему готовили многие. Это, например, москвичка-экономист М. Макарова (читатель может встретить восторженные отзывы о ней в нашумевшей статье «Приход и расход» А. Стреляного22. Это и профессор-ленинградец (затем академик) В. Новожилов (ставший, кстати, лауреатом Ленинской премии по экономике). И известный многим не только в мире экономики бывший председатель Союзного Госплана ещё при Сталине Н. А. Вознесенский…

Особо следует вспомнить профессора-экономиста из Харькова Е. Либермана, начавшего решающий раунд «новой прибыльной апологетики» с самых, пожалуй, высших высот. Его статьи в самой «Правде» - не шутите!24 - стали настоящим детонатором «прибыльного взрыва» в нашей «экономической идеологии».

Немало способствовал всему этому и А. Н. Косыгин. В 1964 году, например, он объявил буквально боевую тревогу по поводу «снижения фондоотдачи в промышленности». А ведь фондоотдача - лишь иное (хотя и «модифицированное») выражение… нормы прибыли! Следовательно, не всегда снижение фондоотдачи (т.е. по сути той же нормы прибыли: вспомним хотя бы «парадокс Смита», касающийся нормы прибыли) свидетельствует о регрессе в экономике; оно, снижение фондоотдачи, наоборот, может в целом ряде эпизодов свидетельствовать как раз о прогрессивных экономических сдвигах.