Альберт ПРОВОЗИН
Приключения здравого рассудка
4. Перед стеной
продолжение, Слово к сегодняшнему читателю
1. Зуд или необходимость? Часть 1
1. Зуд или необходимость? Часть 2
2. Богдановщина: второе пришествие
3. От Коперника - к… Птолемею. Часть 1
3. От Коперника - к… Птолемею. Часть 2
…Воистину железный век!
Тобою в мрак ночной, беззвездный
Беспечный брошен человек,
В ночь умозрительных понятий,
Матерьялистских малых дел,
Бессильных жалоб и проклятий,
Бескровных душ и слабых тел!
С тобой пришли чуме на смену
Нейрастения, скука, сплин,
Век расшибанья лбов о стену
Экономических доктрин…
А. Блок
Журнал - не газета, оперативные его возможности явно проигрывают перед ежедневно выходящим печатным органом. Зато у него есть и преимущества: возможности более основательно раскрыть проблемы действительно фундаментального, стратегического характера. А равно поискать и пути их разрешения.
Одним из подтверждений успеха или неудачи на журнальном поприще служит поэтому критерий: остаются ли актуальными те вопросы, которые подняты в материале, написанном в лучшем случае за несколько месяцев перед тем, как он появился на столе у читателя? А если за это время произошли какие-то заметные изменения в реальной жизни - то подтверждает ли их логика линию оценок, избранную мной как публицистом ещё тогда, когда эти изменения в лучшем случае были только в зародыше, а то и вовсе не давали о себе сколько-нибудь явно знать?
...Три с половиной года назад написал я первый вариант этой статьи, лишь теперь выходящей в свет. Конечно, за это бурное как никогда время многое изменилось. Линия, первоначально стоявшая, если вспомнить формулу Н. Шмелева, как желание и попытка «не бояться пожертвовать нашей идеологической девственностью», - такая линия у наших «товарников» и их всевозможных союзников и подпевал давно вышла за пределы теоретизирований и проникла в широчайшую практику. А это кардинально новый и более чем существенный поворот событий! И он по-своему хорош, какие бы бедствия с собой ни нёс, - хорош уже тем, что теперь на деле и наглядно показывает всем и каждому, насколько верными или ошибочными, преувеличенными или нет были еще трёхлетней с лишком давности опасения и предостережения насчёт «нашего» «товарничества» в идеологии… Один из экономических обозревателей журнала «Родина» уже подвёл под этой практикой такой итог: «Продолжается проигрышная стратегия ускорения, разработанная академиком А. Аганбегяном и отвергнутая теперь даже им»61.
А вот один из самых одиозных продолжателей «академической товарной стратегии» А. Г. Аганбегяна - Л. И. Абалкин. Приведу, без комментариев, лишь следующее свидетельство о «характерных качествах» этой нынешней «экономической» (да и политической!) фигуры, которой «одарила» нас наша нынешняя историческая судьба (так и хочется вспомнить Некрасова: «И мне дала судьба, по милости великой, в руководители псарей»), - выдержку из отчета о заседании Президиума Совета Министров СССР 5 января 1989 года. На этом заседании слушалась наша официальная «экономическая наука», а Л. И. Абалкин делал там основной доклад.
«Л. И. Абалкин. ...Необходимо смелее менять структуры управления... на самостоятельные концерны и межотраслевые государственные объединения может приходиться до 45 процентов всего объема продукции. Создание таких концернов позволит упростить массу межотраслевых и межхозяйственных связей, ускорит технический и технологический прорыв...
Здесь следует реплика Н. И. Рыжкова [председатель Совета Министров СССР. - А. П.]: - В записке, представленной вашим институтом, сказано: нас душит монополизм. Но рецепта, как от него уйти, дать никто не может. Просто-напросто объявить борьбу с монополизмом - что это даст? Перевести в крупные концерны 50 процентов народного хозяйства - и мы получим такой монополизм, что они будут диктовать вся и всё. Сейчас у нас всего лишь три МГО - два в Ленинграде и одно в Москве. Ленинградские уже начинают из заказчика верёвки вить. Вот он и бегает вокруг Совмина, вокруг Бюро: обяжите МГО, чтобы дали нам такой-то генератор.
Л. И. Абалкин: Если объединение оказывается монопольным, на внутреннем рынке оно должно быть лишено права самостоятельно устанавливать цены. И второе: без выхода на мировой рынок монополию предотвратить невозможно...
А. П. Бирюкова, кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС, заместитель Председателя Совета Министров СССР, председатель Бюро Совета Министров СССР по социальным вопросам: В докладе [Л. И. Абалкина - А. П.] говорится: никаких показателей до предприятий не доводить. Но как же в таком случае учесть и обеспечить удовлетворение потребностей людей?
Л. И. Абалкин: При нынешней разбалансированности доходов и расходов ситуация толкает к тому, чтобы вернуться назад, к командной системе. Такой вариант не исключён, потому что рычаги управления, выпущенные ранее, надо снова взять обратно»62.
Воистину - «ночь умозрительных понятий, матерьялистских малых дел, бессильных жалоб и проклятий, бескровных душ и слабых тел…»!
И правительственная программа (рассчитанная на шесть лет), как мы теперь знаем, вскоре именно это - попытку «вернуть выпущенные рычаги управления назад» - и сделала… с тем, как оказалось на деле, чтобы «найти способ» ОТКАЗАТЬСЯ ТУТ ЖЕ от подобной «попытки» (предпринятой явно «для виду»!). И была аннулирована… самим правительством СССР (с подачи тех же «экономистов») через… четыре месяца!
К слову, югославы, первыми в социалистическом мире пришедшие практически к созданию правительственного ведомства по проведению «экономических реформ нового типа» (то есть типа анархо-синдикалистского - который является таким же «новым словом» и в экономике, и в политике, как и весь прудонизм), первыми же, придя к окончательному экономическому (и даже политическому) хаосу в своей стране, «достигли» и самого «радикального» финиша: вообще ликвидировали, наконец, это своё РЕФОРМИСТСКОЕ ведомство. С тем, кстати, чтобы теперь окончательно и уже совершенно ничем не прикрываясь, вслух провозгласить свою «социалистическую» экономику «чисто товарной и рыночной»…
Не наш ли это собственный завтрашний день - при условии сохранения уже господствующих у нас ныне идеологических «раскладов» (с которыми до сих пор миндальничает, а НЕ БОРЕТСЯ, не БЬЁТСЯ СМЕРТНЫМ БОЕМ, действительно научная школа в нашей экономической мысли)? Т.е. при условии сохранения идеологических «раскладов» на самом деле ПЯТОЙ КОЛОННЫ КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЙ РЕСТАВРАЦИИ в СССР по югославскому варианту, примитивнейшим образом камуфлирующих эту свою ВРАЖЕСКУЮ работу болтологией о «необходимости соблюдения в культурной среде цивилизованной деликатности»?
Если этого рода «деликатность» будет у нас соблюдаться и дальше, тогда есть более чем веские основания порассуждать и о конкретных идеологических лидерах следующих «эшелонов» ПОЛНОЙ И ВСЕОХВАТЫВАЮЩЕЙ КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЙ РЕСТАВРАЦИИ в нашей стране, готовых в любой момент окончательно сформировать сегодняшнюю «экономическую (и политическую!) команду», которая пока ещё «стесняется» ОТКРЫТО ГОВОРИТЬ О СВОЕЙ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОЙ ЦЕЛИ и прикрывается «социалистической» (ПСЕВДОсоциалистической!) фразеологией. Среди этих возможных будущих лидеров уже сегодня вполне чётко вырисовались фигуры Н. Я. Петракова, П. Г. Бунича, того же Н. П. Шмелева, а еще Г. X. Попова, - нынешнего главного редактора журнала «Вопросы экономики». Все они, кстати, уже сегодня обеспечены (родственными им социальными силами) и т. н. «юридическим иммунитетом», - ибо все как один являются депутатами Верховного Совета СССР с их «неприкосновенностью», т.е. НЕПОДСУДНОСТЬЮ… Хотя, если «зреть в корень», не в именах тут дело. Но всё же!
Считаю, нам в этом отношении просто необходимо учесть (или «доучесть»?) и факты посвежее. А среди них - выступление того же Н. Шмелёва на Первом Съезде народных депутатов СССР. Не буду говорить о всех, на сей раз тоже чаще всего как бы «только практических», рекомендациях сего оратора нашим производственникам и финансистам, а коснусь лишь одной его рекомендации, претендующей как раз на «широко-политэкономический масштаб», - пусть бы и была та рекомендация по видимости «сугубо приземлённой!: «отнять» или «не отнять» «у населения» «лишние деньги»?
Ну, во-первых, последнее определение («лишние деньги» «населения») - как минимум спорно. А если копнуть глубже - то и ЧИСТО ПРОВОКАЦИОННО. Ибо на самом деле является СОФИЗМОМ, заведомо (и вполне сознательно!) взятым на вооружение провокаторами «нашей» пятой колонны для охмурения всего нынешнего советского общества (в целом ведущего себя на «эфтом самом месте» идиотски беспечно)! Есть ведь «лишние деньги» заработанные, а есть у нас уже и теперь такие «лишние деньги», которые… награблены (ОДНИМ «населением» у ДРУГОГО «населения»)! Сумма второго сорта «лишних денег», по очень смутным и, скорее всего, приуменьшенным подсчетам даже «наших» экономистов, дошла теперь у нас до... 90 миллиардов рублей (некоторые же ЗАРУБЕЖНЫЕ экономисты приводят принципиально другую цифру: до 300-500 миллиардов рублей!). Но даже и первая цифра - это минимум сумма, которой оценивается стоимость всей лежащей на складах страны продукции для личного потребления… И это больше, чем ежегодно тратилось у нас до сих пор на здравоохранение, например, почти в четыре раза! Не долг ли даже и «ПРОСТО НАУЧНОГО» экономиста быть за «отнятие» (за ликвидацию социальной силы) именно этих последних «лишних денег»?
По Шмелёву, оказывается, - нет, не долг. Даже напротив - величайший... грех! Ибо, по мнению нашего «народного» депутата, осуществи мы денежную реформу, нацеленную на это, - и «воистину никакое ЦРУ, никакой классовый враг нам не принесет столько вреда, сколько мы по собственной своей неразумности можем принести себе...». Ибо, дескать, подорвём веру у всех держателей «лишних денег» в порядочность и твердую верность своим обязательствам нашего государства…
Каков «пострел»?!
Что же, однако, это такое, вопреки Н. Шмелёву, в наших нынешних условиях, - те самые 90-500 миллиардов награбленных У ВСЕГО НАРОДА «теневой экономикой» рублей? Это, прежде всего (кроме того, что это ПРОСТО БЕСПРЕЦЕДЕНТНЫЙ УГОЛОВНЫЙ ГРАБЁЖ), - ещё и могущественнейшая сила дальнобойнейшей (и дальнейшей) дестабилизации и нашей государственности вообще, и ВСЕЙ экономической её основы (поскольку она ещё сохранилась). И дальнейшей дестабилизации (если не полного упразднения) ВСЕХ ЭЛЕМЕНТОВ социалистического способа производства в нашем хозмеханизме - тем более!
Разумеется, не все «лишние деньги» населения заслуживают такого же отношения к себе, как «теневые». Есть ведь, повторяю, и заработанные «лишние деньги» - «лишние» только потому, что они не обеспечены товарной массой. Так и нужно их оставить людям, потребовав от каждого владельца таких денег лишь декларацию об их «происхождении», - тогда сумма стоимости ВСЕЙ ЛЕЖАЩЕЙ НА СКЛАДАХ СТРАНЫ ПРОДУКЦИИ для личного потребления окажется соответствующей сумме владельцев денег последнего сорта, и никакого разбалансирования ценообразования на такую продукцию не последует! Ибо в таком случае именно только эти ПАРАЗИТАРНЫЕ 90 (или всё-таки даже 500?) миллиардов рублей, награбленных У ВСЕГО НАРОДА «теневой экономикой», будут просто конфискованы (кстати, даже самым гуманным для подобного случая - вовсе не репрессивным - способом, хотя «случай» оправдал бы и самые беспощадные репрессии).
А вот ещё один «пострел» из той же шайки - Г. X. Попов. В доказательство справедливости этой моей характеристики сего субъекта приведу такую выдержку из его собственного выступления на том же Первом Съезде народных депутатов СССР:
«Мы живем идеалами «Капитала» - книги блестящего анализа, но отражающей ситуацию столетней давности. А кто из наших хозяйственников когда-либо изучал неокейнсианство?.. Уже в конце прошлого [т. е. XIX - А. П.] века обнаружилось, что марксистская теория о том, что в сельском хозяйстве крупное производство победит мелкое - не оправдывается. Тогда марксисты - Каутский, Ленин - вместо того, чтобы признать факты, стали критиковать теорию устойчивости мелкого крестьянского хозяйства. Борьба с семейным крестьянским хозяйством была на наших знаменах в 17-м году и обрекла нашу страну на гражданскую войну. Недоверие к семейному хозяйству сорвало НЭП. Клевета на семейное хозяйство, как якобы рождающее постоянно капитализм, привело к раскулачиванию и коллективизации...».
Такая вот, понимаете ли, «похвала» Маркса и марксистов за «блестящий анализ»... Недаром же американская пословица гласит: «При таких друзьях врагов не надо!»…
Следует заметить, что эти утверждения Г. X. Попова вполне перекликаются и с приводившимися уже тут мною выступлениями на упомянутой выше пресс-конференции в Институте экономики АН СССР. Там, в частности, «академик» (я НАМЕРЕННО ставлю присвоенное ему звание В КАВЫЧКИ!) В. Тихонов (в унисон Г. X. Попову) «догмой» назвал «веру в то, что можно резко поднять эффективность сельского хозяйства, совершенствуя колхозно-совхозную систему».
Но что же, однако, мы имеем на самом деле с «ошибкой Маркса и марксистов, включая Ленина», относительно их взглядов на связь «крупного и мелкого» (или не всякого «мелкого», а только «мелкого семейного»? - поди разбери!) хозяйства в аграрном секторе? Ведь не кто иной, как Ленин, притом на основе Марксовой63 же (аграрной в том числе) экономической теории, не то что воевал, а дрался именно за... мелкое крестьянское хозяйство применительно к условиям царской России. И эта ленинская война шла непрерывно по сути два десятилетия начала XX века! Не кто иной, как Ленин, своим действительно блестящим, прежде всего экономическим (а на его основе политическим и так далее) анализом совершенно неопровержимо показал, что для царской России (как и для Германии времён Маркса) - как раз мелкое крестьянское хозяйство есть самый экономный и самый безболезненный из всех возможных тогда «в принципе» путей путь преодоления гнуснейших феодальных, сугубо «расейских», пережитков на селе: во имя окончательного становления и здесь капитализма.
В результате именно Ленин «примерил» для России два возможных пути: фермерский (американский), и ПРОТИВОПОЛОЖНІЙ ему прусский (латифундистский), - то есть «мелкий» и «крупный» пути. И вот его выводы:
«Во имя интересов развития производительных сил (этого высшего критерия общественного прогресса) мы должны поддерживать не буржуазную эволюцию помещичьего типа, а буржуазную эволюцию крестьянского типа»64;
«В России возможна теперь либо медленная и мучительная буржуазная эволюция по прусскому, юнкерскому типу, либо быстрая и свободная - по американскому. Все остальное - призраки»65;
«интересы пролетариата требуют поддержки таких мер, которые бы всего более содействовали переходу земледелия в России из рук крепостников-помещиков... в руки фермеров... как платформа борьбы за превращение состоятельной части закабаленного крестьянства в фермерство»66;
«Я называю эти пути прусским и американским» 67...
Интерес Ленина к фермерскому типу и сравнение его с типом латифундистским в случае с аграрной капиталистической эволюцией России тогдашней эпохи, как всё у Ленина, свидетельствовал о фундаментальнейше-напряженной работе его интеллекта. Я назову здесь читателю, не имевшему случая самостоятельно посмотреть, что мы здесь на самом деле имеем у Ленина, только такой факт, который скажет сам за себя лучше: отдельную фундаментальную ленинскую работу, написанную Ильичем на американском статистическом материале, - работу «Новые данные о законах развития капитализма в земледелии. Выпуск I. Капитализм и земледелие в Соединенных Штатах Америки» (ещё 1915 год!)68.
И вот теперь на всю страну (да что там «на всю страну» - на весь мир!), и притом не откуда-нибудь, а с самой трибуны Съезда народных депутатов СССР, вещают о чем-то совершенно сногсшибательном без малейшего стыда! Но и то тут добавить надо, кстати, ибо факт этот остаётся фактом: никто в зале или из президиума Съезда не дал ни малейшей отповеди этому «оратору»...
…Конечно, Ленин всюду в выше приведенных мной его работах имел в виду не крупное или мелкое аграрное хозяйство «вообще», а роль этих двух типов для судеб облегчения и ускорения общесоциального развития именно России, которой тогда ещё только предстояло пройти общественно-исторический переход на отрезке пути: «избавление от остатков феодализма на селе - полная победа капитализма на селе». Значила ли при этом для Ленина, как диалектика и исторического материалиста, «раз навсегда данной» его «приверженность» «только фермерскому типу» капиталистического хозяйства? Отнюдь! Ведь капиталистическое крупное аграрное хозяйство (о социалистическом уж и говорить не приходится) «выше», считал Ленин (выше по своему производительному, культурному и так далее эффекту), чем мелкое - фермерское. Но для России её исторические условия и «предусловия» преподнесли к началу капиталистической эволюции страны, и сельского её хозяйства в том числе, свои «сюрпризы»: самой лёгкой из возможных побед над пережитками феодализма в аграрном секторе экономики - во имя утверждения «свободного» капитализма! - оказывалась здесь та победа, которая лежала через фермерский путь эволюции. Задача сторонников СОЦИАЛИЗМА на ЭТОМ участке истории состояла в том, таким образом, чтобы они стремились «поработать»… НА РОССИЙСКИЙ КАПИТАЛИЗМ! Ну, а если, задавал здесь вопрос Ленин, в силу снова-таки исторических парадоксов и неожиданностей, социалистическая революция в России придет раньше, чем фермерская эволюция одолеет феодальные остатки на селе в лице помещичьих экономий (латифундий)? Тогда, отвечал на подобный вопрос Ленин, мы скажем: российский пролетариат сделал накануне всё, что в его силах, дли победы фермерского пути, а если это не удалось, - то не его в том вина, а вина вешателей-Столыпиных!
Вот откуда тянутся нити ленинского резюме после победы Октября: «Мы будем справедливо делить землю, с точки зрения преимущественно мелкого хозяйства. При этом мы даём предпочтение коммунам и аграрным трудовым артелям»69. Почему ТУТ уже ДРУГОЕ «предпочтение»? Да просто потому, что в ПОСЛЕДНЕМ СЛУЧАЕ встанет неминуемо ПРОТИВОПОЛОЖНАЯ задача: работа НЕ НА КАПИТАЛИЗМ, а работа НА СОЦИАЛИЗМ! Ибо
«при одиночном хозяйстве для обеспечения каждого крестьянина достаточным количеством семян, скота, орудий требуется гигантское количество материальных средств. Мало того, даже если бы наша промышленность сделала необычайные успехи в развитии сельскохозяйственных машин, даже если представить все наши пожелания исполненными, то и при этом условии мы легко поймём, что снабдить достаточными средствами производства каждого мелкого крестьянина - вещь невозможная и в высшей степени нерациональная, потому что это означало бы страшное распыление; только при помощи общего, артельного, товарищеского труда можно выйти из тупика...»70.
Вот почему Ленин, ратуя после итогов революции 1905 года, и даже в 1915 году, за фермерский тип капиталистической эволюции российского села, тогда же оговаривал и предупреждал: землевладелец (ЛЮБОЙ ЧАСТНЫЙ землевладелец!) - совершенно уже излишняя экономическая фигура и для капитализма (фермерский ли тут был путь или латифундистский - неважно), - полностью оставаясь здесь марксистом71. И ещё: «С другой стороны, мы должны также разъяснять мелкобуржуазный характер крестьянской эволюции и неосновательность “социалистических” упований на неё»72.
Как видим, даже под каким угодно микроскопом тут не разглядеть не только «борьбы с семейным крестьянским хозяйством на наших знамёнах в 1917 году», равно как и «клеветы» на российское крестьянство «со стороны марксистов и большевиков», но даже и «недоверия», - не говоря уже о том, что отнюдь не крестьянство «обрекло» тогда Россию на гражданскую войну, во всяком случае, не основная масса крестьянства. А вот кто действительно КЛЕВЕТНИК, так это - «советский профессор экономики» Г. Х. Попов. И клеветник он ОТЪЯВЛЕННЫЙ И БЕСПАРДОННЫЙ, - кем и положено ему быть по самому его естеству завсегдатая отвратительнейших «интеллектуальных» притонов.
Точно так же (и то же самое) балаболят без стыда и совести подобные «наши» экономисты и в связи с другими нынешними экономическими актуалиями. Например, они, как следует из их деклараций, «верят», что лучше пусть чуть ли не все силы в нашем - уже современном - сельскохозяйственном машиностроении (да и во всех других машиностроительных отраслях, включая оборонные) идут на производство «мини-тракторов», «мини-комбайнов», прочих орудий-«дуршлагов» для села, которые, как худая бочка воду, способны поглощать и поглощать самые щедрые инвестиции до бесконечности - без малейшей надежды на то, чтобы в такой худой бочке что-либо хоть на мгновение накопилось… В то время, как того же объёма затраты для села, направленные, скажем, на создание крупных хранилищ, холодильников и перерабатывающих сельхозпродукцию комплексов, дали бы заметнее всего (и СКОРЕЕ всего) неслыханную отдачу: рост количества первоклассных продуктов питания к общенародному столу на 20-40 % (именно уже и при «колхозно-совхозной системе») и даже при нынешних объёмах выращивания и производства сельхозпродукции…
Тем не менее, упомянутые «наши известные экономисты» пытаются говорить «за весь народ», да ещё исключительно единолично, более того - зачастую и от имени всего народа… «На основании» в том числе своей эрудиции. От которой за версту, извиняюсь, несёт самой пошлой и дешёвой ерундицией!!!
Г. Х. Попов, например, как мы помним, задал всем нашим хозяйственникам - не только народным депутатам, сидевшим во время его выступления на всё том же Съезде в зале, - вопрос: изучали ли они неокейнсианство? Что ж, вопрос явно риторический: вряд ли изучали неокейнсианство даже единицы из сотен тех, к кому вопрос был адресован (разве что кто-то в виде исключения). Да и зачем оно, если уж по совести, нам, - тем более, если мы не Г. Х. Поповы? Хотя, с другой стороны, слишком уж хвастаться этим всё же не стоит, особенно сегодня, когда приходится иметь дело с Г. Х. Поповыми чуть ли не на каждом шагу и у себя дома. Надо всё знать, подчас - даже последнюю чепуху, коль уж и с ней приходится иметь дело. В этом опасности нет, если при изучении (кого бы то ни было и чего бы то ни было!) обеспечивается действительно научное прочтение изучаемого. А по отношению к неокейнсианству всё это было бы тем более не совсем бесплодным занятием.
Такой «американский» экономист, как, скажем, уже настойчиво упоминавшийся мной наш бывший соотечественник и Нобелевский лауреат по экономике Василий Васильевич Леонтьев, не последнюю скрипку сыграл и для неокейнсианства. Оно ведь отнюдь не наглухо чурается, например, планирования (а вместе с ним и т. н. командных методов ведения) производства, столь ненавидимых «нашими» «экономистами-прогрессистами». Более того, тот же В. В. Леонтьев, как это тоже было показано мной выше, способен дать фору целой дюжине теперешних «социалистических товарников» по части доказательств того, насколько необходимо сегодня уже и во всякой современной экономике широкое использование на практике принципов, по крайней мере, главнейших, такого «нетоварничества», как сквозной учёт стоимости напрямую в рабочем времени. И это при всём том, что В. В. Леонтьев «в общем» остаётся, конечно же, самым классическим «товарником» применительно к общенароднохозяйственным уровням экономики - вот в чём парадокс! Но создаётся впечатление, что Г. Х. Попов, - кстати, «народный депутат» от… НЕКИХ «технически-инженерных обществ» (отнюдь не от обществ экономистов), обходит за версту вопрос о рациональных как теоретических, так и практических НЕТОВАРНИЧЕСКИХ ЭЛЕМЕНТАХ наработок самих столь велеречиво превозносимых им (не за лучшее, а за худшее у них!) неокейнсианцев.
***
...Под занавес этих своих полемических заметок я опять вспомнил одно ленинское место, фрагмент из которого уже приводил, - - но тут невольно примерил его, в частности, как к нынешнему журналу «Вопросы экономики», так и особенно - и к его главному редактору, а по совместительству - ещё и «народному» депутату от «технических обществ». И вот каково - если его приводить полнее - это ленинское место:
«По словам немецкого рабочего И. Дицгена, «профессора философии [а буржуазная экономическая наука - ну никак ведь не может обойтись без философии ВМЕСТО НАУКИ! - А. П.] в современном обществе представляют из себя, в большинстве случаев, на деле не что иное, как “дипломированных лакеев поповщины”. Наши российские интеллигенты, любящие считать себя передовыми, как, впрочем, и их собратья во всех остальных странах, очень не любят перенесения вопроса в плоскость той оценки, которая дана словами Дицгена. Но не любят они этого потому, что правда колет им глаза... Нет сомнения, что и этот господин, и то русское техническое общество, которое издает журнал и помещает в нем подобные рассуждения, причисляют себя к сторонникам демократии и сочтут за величайшее оскорбление, когда их назовут тем, что они есть на самом деле, т. е. крепостниками, реакционерами, “дипломированными лакеями поповщины”. Вероятно, немалая их часть получает у нас даже государственные деньги и состоит на государственной службе для просвещения юношества, хотя для этой цели они годятся не больше, чем заведомые растлители годились бы для роли надзирателей в учебных заведениях для младшего возраста. Рабочий класс России сумел завоевать власть, но пользоваться ею еще не научился, ибо, в противном случае, он бы подобных преподавателей и членов учёных обществ давно бы вежливо препроводил в страны буржуазной «демократии». Там подобным крепостникам самое настоящее место.
Научится, была бы охота учиться»73.
Ну, не воистину ли поразительной силой провидения обладал человек!
* * *
ВМЕСТО ПОСТСКРИПТУМА: Ознакомившись с этими моими заметками, иной читатель, чувствую, сурово нахмурится: «Опять критика? А где же хоть подобие конструктива?».
Вообще-то я, по своей наивности, всегда считал, что всякий исторического смысла труд, особенно же в сфере осмысления общественных событий и извлечения уроков из них, должен цениться не по тому, чего тот или иной человек не сделал, а по тому, что он и как сделал. В противном случае сегодня - задним, конечно, числом, - казнить можно даже Фарадея: за то, например, что в своё время тот не открыл для нас ещё цветного телевидения...
Однако обвинение, что ни говори, серьезное, и я уже ищу, за кого бы мне спрятаться. А спрячусь-ка я за... венецианского монаха Джаммарию Ортеса! Ну и что с того для меня, атеиста, что он - клерикал и что жил он еще в XVIII веке? Зато, не имея чести принадлежать к официальной политэкономии, сумел-таки стать автором ряда глубоких и оригинальных для своего времени экономических работ. Он-то, думаю, и защитит здесь меня лучше многих моих даже личных знакомых (кичащихся тем, что они, мне в противовес, являются благоразумными практиками или высокими философами). И защитит таким своим неотразимым афоризмом «Вместо того, чтобы измышлять бесполезные системы, как сделать народы счастливыми, я ограничусь исследованием причин их несчастий».
Вот и я вместо поспешного испечения очередного сырого «конструктива» из числа тех, от которых у всего нашего общества теперь не только несварение желудка, но в ещё неизмеримо большей степени - несварение мозгов, предпочёл взяться за анализ того ералаша в нашей нынешней общей господствующей экономической культуре прежде всего, без преодоления которого нельзя сделать вперед ни одного хоть сколько-нибудь рационально подготовленного, действительно положительного практического шага.
Ну, а насчет «собственно конструктива», «конструктива по преимуществу, - что ж, замечание, в известной степени, всё-таки дельное. Хотя об элементах и такого конструктива (без кавычек!) я ни в одной строке этих своих заметок старался не забывать. Неужто суровый мой судья-читатель этого не заметил? Тогда впрямую назову несколько таких элементов.
Взять хотя бы весьма определённо высказанное здесь положение о необходимости немедленного и бескомпромиссного проведения соответствующей денежной реформы (с идеологией точного определения т. н. «лишних» денег, которая, по сути, автоматически диктует и многие технические приёмы такой денежной реформы). Или - вполне тоже членораздельный мой совет переводить уже сейчас всё наше ещё пока остающееся обобществлённым материальное производство на сквозной учёт непосредственно рабочего времени (от его общественных до индивидуальных проявлений) в абсолютном, а не только меновом, измерении. Это ведь (по методу В. В. Леонтьева «затраты - выпуск») уже не первый год делают даже капиталисты, да ещё в каких масштабах! Американцы, например, - более чем в семистах, японцы - почти в двух с половиной тысячах одних только промышленных отраслей. А ведь это же НАША социальная, и притом вполне практическая, ЭКОНОМИЧЕСКАЯ «технология»!
И всё же конструктив (именно без кавычек!) по преимуществу, а не как «пунктирно всего лишь сопроводительный лейтмотив», - особая, конечно, тема. К тому же такой конструктив до конца, во всех его деталях и подробностях, на деле становится конструктивом лишь в процессе его исключительно практической реализации, где только ранее осуществлённый шаг делает ясным и характер шага последующего.
Однако уже и теперь, после такой критики, касающейся прежде всего самой важной сегодня, на мой взгляд, стороны наших общественных реалий, а именно - выяснения расположения социальных сил на фронтах нынешней экономической ИДЕОЛОГИИ, и для практического конструктива пространство (во всяком случае интеллектуальное - что уже не пустяк) во многом, считаю, расчищено. Ведь целью критики, содержащейся в этих заметках, было правильно поставить общую задачу именно для такого конструктива. А в политической экономии вообще, да в не меньшей степени - и в практической экономике, такого рода задачи характеризуются прежде всего тем, что, раз они верно поставлены, - тем самым открывается путь, а равно выясняются и средства, их РАЗРЕШЕНИЯ!
Июнь - сентябрь 1990
Источник
http://proriv.ru/articles.shtml/guests?prikl_zdrav_ras
|
