Читать далее...

Почти 20 лет здесь существовали оккупационный режим, капиталистическая эксплуатация, национальное порабощение. Трудящиеся Западной Белоруссии страдали от хронической безработицы. Под руководством Коммунистической партии Западной Белоруссии (КПЗБ) они вели революционную борьбу за социальное и национальное освобождение.

В 1925 под влиянием КПЗБ в Западной Белоруссии создана массовая легальная революционно-демократическая и национально-освободительная организация — Белорусская крестьянско-рабочая громада (БКРГ), объединявшая к январю 1927 более чем в двух тысячах первичных организаций около 120 тыс. членов БКРГ. В 1927 правительство Ю. Пилсудского разгромило БКРГ. Но борьба трудящихся под руководством КПЗБ продолжалась. В сентябре 1939 после нападения на Польшу фашистской Германии Красная Армия взяла под защиту население западных областей Белоруссии и Украины. Трудящиеся этих областей получили возможность свободно определить свою дальнейшую судьбу. 28—30 октября 1939 Народное собрание Западной Белоруссии единодушно провозгласило Советскую власть и обратилось в Верховный Совет СССР с просьбой о принятии западных областей Белоруссии в состав СССР и воссоединении их с БССР. 2 и 12 ноября эта просьба была удовлетворена соответственно Верховными Советами СССР и БССР.

Читать далее...

Александр Терентьевич Гончар родился в 1918 году на Полтавщине. В 1933 году окончил семилетку и начал работать в редакции районной газеты. Учился в техникуме журналистики имени Н. Островского в Харькове. Работал в областной комсомольской газете «Ленiнська змiна». Осенью 1938 года поступил на филологический факультет Харьковского государственного университета. В июле 1941 года добровольцем ушел на фронт. Сражался в войсках Юго-Западного, а затем 2-го Украинского фронтов. Награжден орденами Красной Звезды, Славы III степени, тремя медалями «За отвагу». Демобилизовался в 1945 году в звании старшего сержанта. В 1946 году закончил Днепропетровский государственный университет.

В 1946–1948 годах Олесь Гончар написал трилогию «Знаменосцы». Первые две книги — «Альпы» и «Голубой Дунай» — удостоены Сталинской премии за 1947 год, роман «Злата Прага», завершающий трилогию, удостоен Сталинской премии за 1948 год.

В эти же годы О. Гончар опубликовал ряд рассказов, вошедших в сборник «Горы поют», и повесть «Земля гудит», которая была написана к тридцатилетию Ленинского комсомола, — о героической борьбе полтавских комсомольцев-подпольщиков против фашистских оккупантов.

Читать далее...

В послевоенные годы на Западе было предпринято немало попыток фальсифицировать дух и содержание конференций союзников, извратить смысл их решений. Этому способствовали, в частности, разного рода “документальные публикации”, многочисленные мемуары, книги, брошюры, статьи “очевидцев”. В США, ФРГ, Англии ряд авторов, стремясь своими исследованиями оправдать реакционный курс правящих кругов этих стран, пытаются в ложном свете представить те или иные стороны внешней политики и дипломатии Советского Союза – страны, которая приняла на себя основную тяжесть войны против гитлеровской Германии и внесла решающий вклад в дело победы над фашизмом.

Разумеется, спекуляции вокруг конференций союзных держав – не единственная попытка буржуазных ученых и политиков в извращенном виде изложить историю второй мировой войны.

С целью исказить роль Советского Союза в войне и принизить значение побед Советской Армии буржуазные фальсификаторы истории пускают в ход различного рода теории о “роковых ошибках” Гитлера, дают противоречащую исторической правде хронологию “поворотных пунктов” войны и т.п.

Так, одни всячески навязывают мысль о том, что поражение Германии носило случайный характер. Гитлеровский фельдмаршал Манштейн в книге “Потерянные победы” пытается, в частности, доказать, что если бы Гитлер следовал советам военных специалистов (и конечно, советам самого Манштейна), то ход и исход войны были бы совершенно иными.

Другие исследователи превозносят победы англо-американских войск в Африке, на Дальнем Востоке и лишь вскользь, между прочим говорят о боях на советско-германском фронте. Таким образом, оказывается, что поворотными пунктами второй мировой войны были не героическая защита Москвы, не историческая Сталинградская битва и сражение на Курской дуге, внесшие коренной перелом в ход войны, а сражение под Эль-Аламейном в октябре 1942 года, когда английские войска в [c.5] Северной Африке одержали победу над итало-немецкой группировкой Роммеля, а также битва в Коралловом море и у о. Мидуэй.

Английский историк Дж. Фуллер, например, в такой последовательности называет победы над гитлеровской Германией: сначала морское сражение у о. Мидуэй на Тихом океане, затем победа под Эль-Аламейном и высадка англо-американских войск в Африке и наконец – Сталинградская битва

Читать далее...

Читать далее...

Первое вступление в поэму

Уважаемые

товарищи потомки!

Роясь

в сегодняшнем

окаменевшем говне,

наших дней изучая потемки,

вы,

возможно,

спросите и обо мне.

И, возможно, скажет

ваш ученый,

кроя эрудицией

вопросов рой,

что жил-де такой

певец кипяченой

и ярый враг воды сырой.

Профессор,

снимите очки-велосипед!

Я сам расскажу

о времени

и о себе.

Я, ассенизатор

и водовоз,

революцией

мобилизованный и призванный,

ушел на фронт

из барских садоводств

поэзии —

бабы капризной...

 

Слушайте,

товарищи потомки,

агитатора,

горлана-главаря.

Заглуша

поэзии потоки,

я шагну

через лирические томики,

как живой

с живыми говоря.

Я к вам приду

в коммунистическое далеко

не так,

как песенно-есененный провитязь.

Мой стих дойдет

через хребты веков

и через головы

поэтов и правительств.

Мой стих дойдет,

но он дойдет не так,—

не как стрела

в амурно-лировой охоте,

не как доходит

к нумизмату стершийся пятак

и не как свет умерших звезд доходит.

Мой стих

трудом

громаду лет прорвет

и явится

весомо,

грубо,

зримо,

как в наши дни

вошел водопровод,

сработанный

еще рабами Рима.

Читать далее...

В июле 1891 г. Кронштадтский порт-крепость был расцвечен флагами. На улицах, прилегающих к порту, царило небывалое оживление. В Кронштадт прибыли многочисленные царские сановники, министры и генералы. Отдельной группой расположились члены царствующей семьи. Взоры всех были устремлены на залив, в который медленно входила французская морская эскадра. Ее встречал сам царь – Александр III. На следующий день газеты, захлебываясь от восторга, знакомили читателей со всеми деталями этого торжественного дня.

Через год, хотя и с меньшей помпой, Петербург встречал заместителя начальника французского генерального штаба. А еще спустя полтора года русский флот нанес ответный визит в Тулон. И опять русские и французские газеты кричали о дружбе двух стран, снова следовали описания многочисленных банкетов и приемов, светских бесед и раутов.

Но газеты умалчивали об одном – о содержании бесед, которые вели представители двух стран.

И только много позднее стало известно, что в те годы (1891-1893) была подписана франко-русская военная конвенция, которая гласила, что если Франция подвергнется нападению Германии или Италии, то Россия употребит все силы для нападения на Германию. В свою очередь и Франция обязывалась напасть на Германию в случае ее нападения на Россию. В конвенции уточнялось и конкретизировалось количество войск, подлежащих мобилизации, и пр. Россия должна была предоставить в распоряжение Франции необходимые ей людские резервы – пушечное мясо. В специальном письме русскому министру иностранных дел С. Д. Сазонову из царской ставки цинично сообщали: «Французы нам дают ружья... мы же будем давать им людей»[95].

Читать далее...

Разбор, перевод и расшифровка секретных документов начались сразу же после того, как удалось добиться прямого доступа к шкафам и сейфам дипломатического архива МИД. Представилась возможность впервые заглянуть за кулисы, где готовилась первая мировая война. Эта напряженная работа осуществлялась в полном соответствии с определенными инструкциями из Смольного под непосредственным руководством и при активном участии И. А. Залкинда, Н. Г. Маркина и Е. Д. Поливанова. Им помогали присланные по указанию Военно-морского революционного комитета опытные шифровальщики из Главного морского штаба. Во главе цифирного (шифровального) отдела по рекомендации Поливанова был поставлен знаток военной шифровки В. П. Леман.

Залкинд в своих воспоминаниях приводит один из инструктивных документов, присланных ему из Смольного от Народного комиссариата по иностранным делам. Помимо сообщения о посылке в Наркоминдел специального отряда революционных войск для несения караульной службы, в этом письме, датированном 7 ноября, говорилось: «Непременно достаньте еще одного или двух работающих на машинке (два таких товарища, присланные из Смольного, к этому времени уже находились на Дворцовой, 6. – Авт.), переведите и перепишите как можно большее количество интересующих нас документов и отложите все оригиналы отдельно, их придется хранить особо. Точно сверяйте копии, снимаемые переписчиками (точность дат, имен и пр.), скрепляйте их подписями и печатью.

Оригиналы отберите с таким расчетом, чтоб их можно было спрятать в надежном месте (у чиновников могут быть дубликаты ключей)».

В Центральном партийном архиве ИМЛ при ЦК КПСС хранятся воспоминания Поливанова о том, как приступали к опубликованию тайных договоров. Живой и яркий рассказ очевидца и участника одной из первых важнейших внешнеполитических акций Советского правительства, направленных на реализацию ленинского Декрета о мире, несмотря на некоторые неточности, представляет, как нам кажется, несомненный интерес.

Читать далее...

Очень скоро, однако, выяснилось, что, к сожалению, «дело» оказалось «сделанным» лишь наполовину. Ключей от находившихся в помещении архива знаменитых «бронированных комнат», где и хранились самые важные секретные дипломатические документы, по-прежнему не было: они оставались в руках продолжавшего скрываться старшего товарища министра иностранных дел Нератова. Чиновники же бывшего МИД, столкнувшись с твердой решимостью представителей Наркоминдела немедленно и действительно взять в свои руки дела, шифры и ключи министерства, тотчас же объявили в ответ полный бойкот новой власти. Угрозами и уговорами, обманом и клеветой – все средства были пущены в ход – саботажники добились и того, что даже те весьма немногочисленные служащие, которые доброжелательно отнеслись к предложениям представителей Советской власти выполнять свои обязанности, теперь заявили, что «из товарищеской солидарности они это сделать не могут»[28]. Перестали работать все департаменты и отделы бывшего министерства, не велись даже неотложные дела. «Чиновники министерства иностранных дел, – отмечал Е. Д. Поливанов, – обрекли на голодную смерть наших военнопленных в Германии и Австрии, прекратив высылку им денег. Это называется на их языке забастовкой протеста против большевистской власти»[29].

Описывая происшедшее в стенах бывшего МИД в дни Великого Октября, Ю. Я. Соловьев, один из немногих старых дипломатов, признавших Советскую власть и не вступивших на путь саботажа, с полным основанием утверждал впоследствии: «Царское министерство иностранных дел и в довоенное время было оторвано от своей страны. Это же сказалось и в 1917 г.»[30]. Лишь младшие служащие и технический персонал (курьеры, упаковщики, сторожа, прислуга, рабочие типографии МИД) встали на сторону революции.

Читать далее...

В начале марта 1917 г. в Женеву пришли первые известия о свержении самодержавия в России. В эти дни В. И. Ленин написал ряд статей, в которых сформулировал внешнеполитическую программу большевистской партии. Если бы государственная власть в России принадлежала Советам, указывал Ленин, то они могли бы осуществить следующие меры:

1. Отказаться от тайных договоров, заключенных царизмом и буржуазным Временным правительством.

2. Опубликовать эти договоры.

3. Предложить всем воюющим державам заключить перемирие.

4. Обнародовать условия мира: освобождение всех колоний, освобождение всех зависимых, угнетенных и неполноправных народов.

5. Обратиться к рабочим всех стран с призывом свергнуть буржуазные правительства и передать всю власть Советам рабочих депутатов.

6. Отказаться от признания рабочими и крестьянами всех долгов и процентов по займам¹.

Эта программа означала переход к новой внешней политике и дипломатии. Обращение к международному пролетариату, отказ от всех долгов, от всех договоров призыв к освобождению колоний были направлены на революционизирование народов, на борьбу против империализма.

И в дальнейшем во многих статьях и выступлениях в период подготовки к социалистической революции В. И. Ленин многократно формулировал внешнеполитическую программу будущей революционной власти. И в ней одним из важнейших было требование опубликования тайных договоров.

Многие сотни лет существовали различные государства. И всегда и повсюду внешняя политика проводилась в глубокой тайне. Правители древнего Рима, стран средневековой Европы и Востока хранили как святую святых свои договоры. Проходили десятки и сотни лет, империи и королевства сменялись буржуазными республиками, расширялись средства информации, но, как и прежде, мир ничего не знал о тайных соглашениях.

Те, кто ставил свои подписи под этими документами, перекраивали карту Европы и Азии, мало заботясь об интересах народов различных стран.

Читать далее...