Контрреволюция накапливала в Сибири свои силы. Через Сибирь международный империализм мог свободно проникнуть на помощь российской буржуазии и помещикам. Из Сибири шёл хлеб в центр страны. Поэтому Центральный Комитет большевиков в своих расчётах уделял Сибири большое внимание.

Работать в Сибири было нелегко. Лучшие силы большевиков, загнанные сюда царизмом, были отозваны после революции в Петроград и другие центры. Приходилось опираться на местные силы, укреплять их, сплачивать вокруг линии Центрального Комитета партии большевиков.

20 марта 1917 года, возвращаясь из енисейской ссылки в Европейскую Россию, Я. М. Свердлов в Красноярске предложил объединить все большевистские силы в районе, а затем и во всей Сибири. Было решено создать руководящий большевистский центр — районное бюро РСДРП(б).

В начале апреля состоялось совещание большевистских групп Красноярска, Ачинска, Канска, Енисейска. Оно дало задание Красноярскому районному бюро установить связь с большевиками Сибири и послало приветствие Центральному Комитету партии. Ответ Центрального Комитета за подписью Е. Д. Стасовой был получен 13 апреля:

«Приветствуем ваше начинание, организацию бюро утверждаем...»

Елена Дмитриевна Стасова

В мае красноярские большевики вышли из объединённой социал-демократической организации. В июле вышли и социал-демократы-интернационалисты, присоединившись к большевикам.

Среди красноярского пролетариата большевики пользовались исключительным влиянием. В городе издавался единственный большевистский орган всего края — «Сибирская правда». Под большевистским влиянием находился «Красноярский рабочий» — орган Совета. В Совете было 180 большевиков, 2 — 3 меньшевика и около 40 эсеров.

Большевики Урала имели давнюю и крепкую связь с Центральным Комитетом. Первые организации партии пролетариата возникли среди металлургов и горняков Урала задолго до революции 1917 года. Вдохновителем и организатором уральских большевиков был Я. М. Свердлов. Рабочие уральских заводов отлично знали своего «Андрея» и «Михалыча» — таковы были его партийные клички. Я. М. Свердлов начинал работу на Урале в 1906—1907 годах. Небольшого роста, с виду худой и хрупкий, Свердлов был неутомим в работе. Молодой большевистский организатор поспевал всюду. Якова Михайловича редко можно было застать дома. Он постоянно разъезжал по заводам, выступая на митингах и тайных собраниях рабочих. Смелый, решительный, не знающий сомнений и колебаний в деле выполнения решений партии, он в этом же духе воспитывал и уральских большевиков. Вернувшись после ссылки в марте 1917 года на Урал, он уехал в Петроград на Всероссийскую апрельскую конференцию и был избран в Центральный Комитет. Свердлов не порвал связи с местными большевистскими организациями. Он направлял на Урал работников, писал письма, присылал инструкции, давал советы и указания.

Уральским большевикам Центральный Комитет дал особые задачи: взять в свои руки инициативу восстания в случае разгрома большевиков в Петрограде и Москве, кроме того обеспечить доставку продовольствия из Сибири и Урала в центр страны. В частности уфимской партийной организации поручалось приготовить несколько хлебных маршрутов для отправки в Петроград и Москву на следующий день после победы пролетарской революции.

Директива Центрального Комитета застала уральских большевиков подготовленными. На VI съезд большевиков Урал послал 22 делегата. Решения съезда дали боевую зарядку местным партийным организациям.

У многих деятелей контрреволюции, особенно военных, укреплялось убеждение, что победа революции в центральной России неизбежна; не лучше ли поэтому заранее выбрать плацдарм, где сосредоточить силы для продолжения борьбы. Таким местом мог стать юго-восток. Не прекращая борьбы в центре, Временное правительство заблаговременно стало превращать Донскую область и Северный Кавказ в оплот контрреволюции. Войсковой атаман Дона генерал Каледин, обвинённый в связи с Корниловым и оправданный правительственной комиссией, решительно принялся за очистку области от революционных элементов. Сюда на Дон перебрасывались под предлогом отсутствия фуража на фронте казачьи полки. Отсюда выводились запасные батальоны, находившиеся под большевистским влиянием. На Дон и Северный Кавказ бежали офицеры, изгнанные из воинских частей солдатами. Здесь в октябре 1917 года был создан Юго-восточный союз из кубанских, донских, терских и астраханских казачьих войск, из горцев Северного Кавказа и степных народов Донской области и Астраханской губернии; этот союз должен был стать одной из плотин для борьбы с пролетарской революцией.

Большевистские организации Донской области, и прежде всего ростовская организация, вели упорную борьбу против контрреволюции за завоевание масс.

Большевики опирались на рабочих и гарнизон Ростова. К августу в городе числилось около 300 большевиков. Комитет партии помещался вместе с эсеровской и меньшевистской организациями в павильоне городского сада. Рабочие и солдаты, приходившие сюда за литературой или за докладчиками, часто «ошибались дверью» и попадали к большевикам. Соглашатели скоро убедились, в каком опасном соседстве они оказались, и покинули павильон. Отныне всем помещением овладели большевики. Работа протекала дружно. В саду и на прилегающих улицах шёл почти непрерывный митинг. Толпы народа горячо обсуждали речи большевиков. Распространялась «Правда». Местная большевистская газета «Наше знамя» выходила в количестве более 15 тысяч экземпляров. Основная работа велась в профсоюзах — среди металлистов и железнодорожников. 

Поволжье — особенно Среднее и Нижнее — издавна считали своей «вотчиной» эсеры. Сюда ещё в 70-х годах прошлого века шли «в народ» бунтари. Их манили исторические традиции великих крестьянских восстаний Степана Разина и Емельяна Пугачёва. Эсеры пытались присвоить себе ореол славы бунтарей.

Здесь, в Поволжье, в революцию 1905 года сильнее, чем в других местах, бушевало крестьянское движение. Именно тут при зареве горящих дворянских гнёзд, под звуки набата создал саратовский губернатор Столыпин свою систему борьбы с крестьянским восстанием. Возведённый царём Николаем II из губернаторов в министры, он пытался своей аграрной политикой спасти потрясённую империю.

Дело было, конечно, не в исторических традициях. Сами традиции вырастают и держатся на определённой экономической почве. Помещики в 1861 году отрезали у поволжских крестьян в свою пользу более 25% земли, а в Саратовской и Самарской губерниях — даже 40%. Крестьян загнали «на песочки» и посадили на нищенский земельный надел. В Саратовской губернии третья часть — почти 35% — всех крестьян считалась «дарственниками»: помещики отпустили их на волю без выкупа, даром, но зато оставили им только четвёртую часть надела. Вот где была основа бурного аграрного движения в Поволжье.

Во время войны Поволжье стало тыловой областью. В городах стояли огромные гарнизоны: в Самаре — 60 тысяч, в Саратове — 30 тысяч солдат. Казань являлась центром крупнейшего военного округа, объединявшего все гарнизоны городов Поволжья. Общее количество войск всего Казанского военного округа на 1 января 1917 года достигало 800 тысяч человек, из них одних офицеров — 20 тысяч. Казанский гарнизон накануне Октября насчитывал почти 60 тысяч человек.

   Условия работы в Москве несколько отличались от Петрограда, где борьбой непосредственно руководил Центральный Комитет большевиков. Основные кадры петроградского пролетариата состояли из металлистов и рабочих тяжёлой промышленности крупных предприятий. Это был «потомственный пролетариат», как их называли, подчёркивая тем самым, что петроградские рабочие давно потеряли связь с деревней. В Москве преобладали текстильщики. Их связь с деревней была теснее. Они медленнее освобождались от мелкобуржуазных влияний. Крупные предприятия Москвы составляли исключение в массе мелких и средних предприятий.

   Петроградский пролетариат пострадал от военных мобилизаций меньше, чем московский. Правительство старалось не посылать на фронт квалифицированных рабочих. В Москве взамен мобилизованных пришли новые пополнения из деревни, что на некоторое время значительно понизило боеспособность рабочих. Военная организация московских большевиков была значительно слабее военной организации Петрограда.

А главное — в Москве не было такого руководства партийной организацией, какое обеспечивали в Петрограде Ленин и Сталин.

Впереди других организаций в подготовке штурма шёл Петроградский комитет большевиков.

Письма Ленина о восстании были известны руководящим работникам петроградской организации. Не раз Ильич прямо обращался в Петроградский комитет. Выборгский район, куда в начале октября перебрался Владимир Ильич, размножал письма на машинке. Рабочие читали их группами, переписывали от руки. В партийных низах шла напряжённая мобилизация сил вокруг лозунгов Ленина, призывавшего готовиться к восстанию.

5 октября Петроградский комитет обсуждал письмо Ленина, адресованное большевикам обеих столиц.

Против восстания выступил М. М. Лашевич — впоследствии известный троцкист. Он развил те же доводы, что Каменев и Зиновьев: сил у нас недостаточно; Петроград и Финляндия — не вся Россия; крестьянство за нами не пойдёт, а если пойдёт и согласится дать хлеб, то мы не сумеем его подвезти; страна в области экономической, промышленной и продовольственной идёт к пропасти; власть идёт к нам, но форсировать события нельзя.

Короче, колеблющиеся возлагали все надежды на самотёк: вместо организации восстания — ждать развития событий; вместо быстрой, настойчивой мобилизации всех сил — плыть по течению; вместо руководства революцией — плестись в хвосте.

Лашевич защищал предложение Троцкого об отсрочке восстания до съезда Советов. Доводы, которые скрывал Троцкий, откровенно высказал его сторонник. В этих доиодах особенно ярко вскрылось, как близко сошлись позиции Зиновьева, Каменева и Троцкого. Одна переходила в другую. Сбитые с одной платформы, авторы скрывались за второй.

Петроградский комитет дал резкий отпор противникам восстания.

     Ленин всегда  подчёркивал в статьях и письмах накануне Октября, что политическую судьбу народа, судьбу всей страны решает прежде всего победа революции в Петрограде и Москве. Вооружённое восстание в Петрограде и Москве в значительной мере предрешит исход борьбы во всей стране.

       Но определяя, откуда должен быть направлен главный удар, где решается в основном успех революции, где надо прежде всего создать ударный кулак и решающий перевес сил, партия большевиков во главе с Лениным и Сталиным никогда не исходила из того, что вся страна сама по себе, самотёком, стихийно пойдёт за утвердившими власть Советов Петроградом и Москвой. По всей стране шла мобилизация сил. И самый вывод Ленина о том, что восстание назрело, целиком основывался на анализе соотношения классовых сил не только в центре, но и по всей стране.

      «Мы в большинстве в стране...»¹, — писал Ленин в исторической статье «Кризис назрел».

      Завоевание большевиками большинства в стране стало очевидным фактом после корниловщины.

     Решение Центрального Комитета большевистской партии о вооружённом восстании положило начало новому — третьему периоду в истории подготовки Великой Октябрьской социалистической революции.

        Первый период (март — апрель 1917 года) Сталин характеризовал как период новой ориентировки партии.

        Второй период (май — август 1917 года) — как период революционной мобилизации масс.

        Третий период (сентябрь — октябрь 1917 года) — как период организации штурма.

«Характерной чертой этого периода, — писал Сталин о периоде организации штурма, — нужно считать быстрое нарастание кризиса, полную растерянность правящих кругов, изоляцию эсеров и меньшевиков и массовую перебежку колеблющихся элементов на сторону большевиков»¹.

      Вслед за Петроградским и Московским Советами большевики завоёвывают большинство в Советах почти всех крупнейших промышленных центров страны: в Екатеринбурге и Минске, Ростове и Саратове, Киеве и Харькове, Таганроге и Самаре, Царицыне и Владимире, не говоря уже о Луганске и Иваново-Вознесенске, где Советы стали большевистскими вскоре после Февральской буржуазно-демократической революции.

Апрельская (седьмая) конференция состоялась в Петрограде 24 — 29 апреля 1917 года. На ней присутствовали 133 делегата [163] с решающим голосом и 18 с совещательным, представлявших около 80 тысяч членов партии.

До Февральской революции 1917 года партия большевиков работала в подполье. Она была запрещенной партией, за одну принадлежность к которой арестовывали и ссылали на каторгу. Все совещания и съезды партии происходили тайно, большей частью за границей. Апрельская конференция была первой легальной конференцией в истории большевистской партии.

Со всей страны прибыли боевые соратники Ленина. Возвратились товарищи из далекой ссылки и каторжных тюрем, приехали делегаты от промышленных центров и национальных окраин. Пришли с заводов и фабрик столицы руководители и организаторы недавних баррикадных боев.

По приезде в Россию Ленин со всей энергией отдался революционной работе. Утром 4 апреля он выступил на совещании партийных работников большевистской партии. Вечером Ленин прочитал свои тезисы о революции на собрании делегатов — большевиков и меньшевиков, — приехавших на Всероссийское совещание советов рабочих и солдатских депутатов в конце марта 1917 года.

В тезисах, вошедших в историю под именем «апрельских тезисов», Ленин суммировал боевой опыт партии и наметил четкую программу ее деятельности на новом этапе. «Апрельские тезисы» Ленина открыли новую страницу в истории революционной борьбы партии большевиков. Новую — не в смысле разрыва со старой теорией и практикой большевизма, — новизна заключалась в том, что тезисы явились исчерпывающей программой действий пролетарской [161] партии в переходный этап, созданный Февральской буржуазно-демократической революцией.

По предложению Ленина Фриц Платтен, секретарь швейцарской социалистической партии, заключил с германскими представителями соглашение, по которому:

1) пропуск давался всем эмигрантам независимо от их отношения к войне;

2) вагон эмигрантов не подвергался обыску, контролю или проверке;

3) эмигранты по прибытии в Россию обязуются потребовать обмена пропущенных эмигрантов на австро-германских военнопленных.

С группой других эмигрантов в сопровождении Фрица Платтена, организовавшего проезд через Германию, 26 марта Ленин выехал из Швейцарии в Стокгольм, а оттуда через Финляндию в Петроград. [153]

Ленин и сопровождавшие его большевики ехали через Германию в особом вагоне, при этом по условиям проезда сношения германских властей с проезжавшими разрешались только через Платтена, — отсюда впоследствии возникла легенда о «пломбированном вагоне», в котором будто бы ехали большевики через Германию.