Титаны Революции

С товарищем Володарским я познакомился вскоре после приезда моего в Россию.

Я был выставлен кандидатом в Петербургскую городскую думу, и на выборах, если не ошибаюсь, в июне месяце был выбран гласным. На первом же собрании объединенной группы новых гласных большевиков и межрайонцев я встретил Володарского. Надо сказать, что эта объединенная группа включала в себя немало более или менее крупных фигур. Ведь к ней принадлежали и Калинин, и Иоффе, и такие товарищи из межрайонцев, как Товбина и Дербышев, входили в нее товарищи Закс, Аксельрод и многие другие. Но я не мог не отметить сразу на этом далеко не заурядном фоне фигуру Володарского.

"Если верно, - говорит Кржижановский, - что самая сущность движения пролетариата исключает внешнюю фееричность и показной драматизм в действиях главного героя этих революций - народной массы, то не вправе ли мы ожидать выявления особой, так сказать, простоты и в тех лицах, на долю которых выпадает крупная историческая роль истинных вождей пролетариата? Во всяком случае, это отсутствие внешнего, показного блеска было характерной особенностью Владимира Ильича".

...Почти все, знавшие Ленина, свидетельствуют, что нет хороших портретов Владимира Ильича. Это общеизвестно. Например, тот же Кржижановский пишет: "Большинство портретов Владимира Ильича не в состоянии передать того впечатления особой одаренности, которое быстро шло на смену первым впечатлениям от его простой внешности, как только вы начинали несколько ближе всматриваться в его облик".

Для того, чтобы представить себе живого Ленина, лучше всего обратиться к свидетельствам современников.

Вот, например, очень интересный портрет Ленина 1889 года, питерского периода, когда он под конспиративным именем Николая Петровича читал лекции в рабочих кружках.

"Открыв дверь, - вспоминает В.А.Князев, - я увидел мужчину лет тридцати, с рыжеватой маленькой бородкой, круглым лицом, с проницательными глазами, с нахлобученной на глаза фуражкой, в осеннем пальто с поднятым воротником, хотя дело было летом, вообще - на вид этот человек показался мне самым неопределенным по среде человеком...

Фучик (Fučik) Юлиус (23.2.1903, Прага, — 8.9.1943, Берлин), деятель чехословацкого коммунистического движения, писатель, критик, журналист. Национальный герой ЧССР. Член Коммунистической Партии Чехословакии с 1921. Учился на философском факультете Пражского университета. С 20-х гг. один из редакторов печатных органов КПЧ — газеты "Руде право" ("Rudé právo"), журнала "Творба" ("Tvorba"). Репортажи и очерки Фучика были выдающимися образцами партийной публицистики. В центре литературно-критических интересов Фучика — разработка концепции социалистического искусства. В 1930 и 1934—1936 был в СССР, которому посвятил книгу "В стране, где наше завтра является уже вчерашним днём" (1932) и обширный цикл художественных очерков. Многообразная деятельность Фучика 2-й половины 30-х гг. проникнута духом антифашисткой борьбы. По заданию партии писал боевые статьи, в которых призывал народ к отпору фашистских захватчикам (вошли в сборнике "Мы любим свой народ", 1948). В период гитлеровской оккупации Чехословакии опубликовал под псевдонимом цикл патриотических статей и эссе о лучших представителях демократической культуры (Б. Немцовой, К. Гавличеке-Боровском, Я. Неруде и др.). С 1941 Фучик как член нелегального ЦК КПЧ руководил подпольными изданиями партии, в которых были опубликованы его обращения к чешскому народу. В апреле 1942 арестован гестапо, летом 1943 увезён в Германию и казнён.

Находясь в застенках пражской тюрьмы Панкрац, создал книгу "Репортаж с петлей на шее" (опубликован в 1945; рус. пер. под название "Слово перед казнью", 1950, переведена ещё на 70 языков) — документально-художественное свидетельство о героизме борцов антифашистского Сопротивления, одно из значительных произведений социалистического реализма в чешской литературе. В книге суммированы размышления Фучика о смысле жизни, о мере ответственности каждого человека за судьбы мира. Международная премия Мира (1950, посмертно). В ЧССР учреждена Союзом журналистов премия им. Фучика.

ВСТРЕЧА С ЧЕРНОБОРОДЫМ

    Кто бы мог подумать, что незначительный случай решит мою судьбу.

    В то время я был холост и жил в доме научных работников. В один из весенних ленинградских вечеров я сидел у открытого окна и любовался на деревца сквера, покрытые светло-зелёным молодым пушком. Верхние этажи домов пылали палевыми лучами заката, нижние погружались в синие сумерки. Вдали виднелись зеркало Невы и шпиль Адмиралтейства. Было удивительно хорошо, не хватало только музыки. Мой ламповый радиоприёмник испортился. Нежная мелодия, заглушённая стенами, чуть доносилась из соседней квартиры. Я завидовал соседям и в конце концов пришёл к мысли, что Антонина Ивановна, моя соседка, без труда могла бы помочь мне наладить радиоприёмник. Я не был знаком с этой девушкой, но знал, что она работает ассистентом физико-технического института. При встрече на лестнице мы всегда приветливо раскланивались. Это показалось мне вполне достаточным для того, чтобы обратиться к ней за помощью.

    Через минуту я звонил у дверей соседей.

11. РАЗЛИЧНЫЕ ЧАСТИ, НА КОТОРЫЕ РАСПАДАЕТСЯ ПРИБАВОЧНАЯ СТОИМОСТЬ

Прибавочную стоимость, или ту часть всей стоимости товара, в которой воплощен прибавочный - или неоплаченный - труд рабочего, я называю прибылью. Не вся эта прибыль попадает в карман капиталиста-предпринимателя. Монополия на землю дает земельному собственнику возможность часть этой прибавочной стоимости присваивать под названием ренты, причем безразлично, используется ли земля для сельского хозяйства, для построек, для железных дорог или для какой-либо другой производственной цели. С другой стороны, тот факт, что обладание средствами труда дает капиталисту-предпринимателю возможность производить прибавочную стоимость или, что то же самое, присваивать некоторое количество неоплаченного труда, ведет к тому, что собственник средств труда, полностью или частично ссужающий их капиталисту-предпринимателю, словом, капиталист, ссужающий деньги, получает возможность требовать себе другую часть этой прибавочной стоимости под названием процента. Таким образом, капиталисту-предпринимателю как таковому остается только то, что называется промышленной, или коммерческой, прибылью.

Вопрос о том, какими законами регулируется это распределение всей суммы прибавочной стоимости между указанными тремя категориями людей, совершенно не относится к нашей теме. Однако из всего сказанного вытекает следующее.

8. ПРОИЗВОДСТВО ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ

Теперь предположим, что для производства среднего количества жизненных средств, необходимых данному рабочему ежедневно, требуется 6 часов среднего труда. Предположим,

кроме того, что 6 часов среднего труда воплощаются также в количестве золота, равном 3 шиллингам. Тогда 3 шилл. будут ценой, или денежным выражением, дневной стоимости рабочей силы этого рабочего. Работая по 6 часов в день, он ежедневно производил бы стоимость, достаточную для того, чтобы приобрести среднее количество необходимых ему ежедневно жизненных средств, то есть чтобы поддерживать свое существование в качестве рабочего.

Но этот человек - наемный рабочий. Поэтому ему приходится продавать свою рабочую силу капиталисту. Продавая ее за 3 шилл. в день, или за 18 шилл. в неделю, он продает ее по ее стоимости. Предположим, что он - прядильщик. Если он работает 6 часов в день, то он ежедневно присоединяет к хлопку стоимость в 3 шиллинга. Эта стоимость, ежедневно присоединяемая им к хлопку, представляет собой точный эквивалент его заработной платы, или ежедневно получаемой им цены его рабочей силы. Однако в этом случае капиталист не получил бы никакой прибавочной стоимости, или прибавочного продукта. Здесь мы наталкиваемся, таким образом, на действительное затруднение.

Наш друг Уэстон придерживается латинской поговорки: «repetitio est mater studiorum», что значит: повторение - мать учения, и потому он еще раз в новой форме повторил свою первоначальную догму, утверждая, что вызываемое повышением заработной платы уменьшение денег должно повлечь за собой уменьшение капитала и так далее. Так как мы уже говорили о его фантазии насчет денег, то я считаю совершенно излишним подробно разбирать те воображаемые последствия, которые, по его мнению, вытекают из выдуманных им потрясений денежного обращения. Я лучше прямо попытаюсь свести его догму, - которая остается все той же, хотя он и повторяет ее в столь разных видах, - к ее простейшему теоретическому выражению.

Его некритический подход к трактовке своей темы станет очевидным из одногоединственного замечания. Он возражает против повышения заработной платы или против высокой заработной платы, как результата ее повышения. А я спрашиваю его: что же такое высокая и что такое низкая заработная плата? Почему, например, 5 шилл. в неделю составляют низкую, а 20 шилл. в неделю - высокую заработную плату? Если 5 - низкая заработная плата по сравнению с 20, то 20 - еще ниже по сравнению с 200. Если кто-нибудь, читая лекцию о термометре, начнет разглагольствовать о высокой и низкой температуре, то этим он никому никаких знаний не сообщит. Он прежде всего должен сказать, как определяется точка замерзания и точка кипения, и сообщить, что эти отправные точки устанавливаются естественными законами, а не прихотью тех, кто продает термометры или изготовляет их.

Гражданин же Уэстон, говоря о заработной плате и прибыли, не только не сумел вывести из экономических законов такие отправные точки, но даже не почувствовал необходимости искать их. Он удовольствовался тем, что принял ходячие обывательские выражения низкого и высокого, как нечто имеющее точно определенный смысл, хотя совершенно очевидно, что заработную плату можно назвать высокой или низкой лишь по сравнению с некоторым масштабом, с помощью которого измеряется ее величина.

Он не сможет мне сказать, почему за определенное количество труда дается определенная сумма денег. Если он мне ответит - это определяется законом предложения и спроса, то я тотчас же его спрошу - а каким же законом регулируются сами предложение и спрос? - и подобный ответ сразу же поставит его в тупик.

ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ

Граждане!

Разрешите мне, прежде чем перейти к вопросу по существу, сделать несколько предварительных замечаний.

Сейчас на континенте царит настоящая эпидемия стачек, и требование повышения заработной платы стало всеобщим. Этот вопрос будет обсуждаться на нашем конгрессе*. Вы, стоящие во главе Международного Товарищества, должны иметь по этому важнейшему вопросу твердо сложившиеся убеждения. Поэтому я считаю своей обязанностью рассмотреть вопрос основательно, даже рискуя подвергнуть ваше терпение суровому испытанию.

Второе предварительное замечание я должен сделать относительно гражданина Уэстона.

Он, полагая, что действует в интересах рабочего класса, не только изложил перед вами, но и защищал публично взгляды, которые, как ему известно, среди рабочего класса в высшей мере непопулярны. К такому проявлению морального мужества каждый из нас должен отнестись с глубоким уважением. Я надеюсь, что несмотря на резкий тон моего доклада, по окончании его гражданин Уэстон увидит, что я согласен с идеей, из которой он, как мне кажется, исходил при составлении своих тезисов, хотя в их теперешней форме я считаю эти тезисы теоретически ложными и практически опасными.

Теперь непосредственно перехожу к интересующему нас вопросу.

1. ПРОИЗВОДСТВО И ЗАРАБОТНАЯ ПЛАТА

Фактически аргументация гражданина Уэстона покоится на двух предпосылках:
1) что масса национальной продукции представляет собой нечто неизменное, является постоянным количеством или, как сказал бы математик, величиной постоянной;
2) что сумма реальной заработной платы, то есть заработной платы, измеряемой количеством товаров, которые можно на нее купить, есть сумма неизменная, величина постоянная.

Его первое утверждение явно ошибочно. Вы знаете, что из года в год стоимость и масса продукции увеличиваются, производительная сила национального труда растет, а количество денег, необходимое для обращения этой возрастающей продукции, непрерывно изменяется.

Титаны революции

24 февраля (8 марта) 1870 года в Богородском уезде, Московской губернии родился Иван Иванович Скворцов-Степанов (настоящая фамилия — Скворцов, литературный псевдоним — И. Степанов)
Скворцов-Степанов Иван Иванович (1870-1928) - большевик, переводчик и редактор трех томов "Капитала" и ряда других работ К. Маркса и Ф. Энгельса. Член РСДРП с 1896 г., активный участник подпольной деятельности партии, сотрудник редакций журнала "Просвещение" и газеты "Правда". После Октябрьской социалистической революции был первым народным комиссаром финансов.


 Слева направо: второй И. И. Скворцов-Степанов

Был редактором ряда советских и партийных органов, членом комиссии Агипропотдела ЦК РКП(б) по антирелигиозной пропаганде, директором Института В. И. Ленина при ЦК ВКП(б).
 

«Репортаж из Парижской Коммуны» — такой подзаголовок мог бы носить фильм Питера Уоткинса «Коммуна (Париж, 1871)» («La Commune (Paris 1871)», 2000 г.). Ведь именно в форме репортажа построено повествование о семидесяти двух днях первой в истории человечества пролетарской революции.

В съёмках приняли участие более 200 человек, при этом не актёров-профессионалов, а обычных граждан (как левых, так и консервативных взглядов), разделившихся в процессе работы на группы по интересам, тем самым добившись поразительной натуралистичности действий и эмоций персонажей, естественно им сопереживая.

События «Коммуны» разворачиваются во Франции во второй половине XIX века (1870—1871 гг.), в которую волей режиссёра был перенесён такой привычный современный атрибут, как телевидение.