Основное и новое, решающее и проникающее все события за этот период в области внешних отношений, это—то, что между нашей страной строящегося социализма и странами капиталистического мира установилось некоторое временное равновесие сил, — равновесие, которое определило собой текущую полосу “мирного сожительства” между Страной Советов и странами капитализма. То, что нами считалось одно время как короткая передышка после войны, превратилось в целый период передышки. Отсюда некоторое равновесие сил и некоторый период “мирного сожительства” между миром буржуазии и миром пролетариата.

В основе всего этого лежит внутренняя слабость, слабость и немощность мирового капитализма, с одной стороны, и рост революционного движения рабочих вообще, особенно рост сил у нас, в Стране Советов,— с другой.

Что лежит в основе этой слабости капиталистического мира?

В основе этой слабости лежат те непреодолимые для капитализма противоречия, в рамках которых складывается все международное положение, — противоречия, которые непреодолимы для капиталистических стран и которые могут быть преодолены только в ходе развития пролетарской революции на Западе.

Что это за противоречия? Их можно свести к пяти группам.

• Первая группа противоречий, это — противоречия между пролетариатом и буржуазией в капиталистических странах.
• Вторая группа противоречий, это — противоречия между империализмом и освободительным движением колоний и зависимых стран.
• Третья группа противоречий, это — те противоречия, которые развиваются и не могут не развиваться между государствами-победителями в империалистической войне и государствами побежденными.
• Четвёртая группа противоречий, это — те противоречия которые развиваются и не могут не развиваться между самими государствами-победителями.
• И пятая группа противоречий, это — те противоречия которые развиваются между Страной Советов и странами капитализма в целом.

Вот те пять основных групп противоречий, в рамках которых протекает развитие нашего международного положения.

Для нас, как для коммунистов, ясно, что основой всей нашей работы является работа по укреплению власти рабочих, и после этого только встаёт перед нами другой вопрос, вопрос очень важный, но подчинённый первому,— вопрос национальный. Говорят нам, что нельзя обижать националов. Это совершенно правильно, я согласен с этим,— не надо их обижать. Но создавать из этого новую теорию о том, что надо поставить великорусский пролетариат в положение неравноправного в отношении бывших угнетённых наций,— это значит сказать несообразность. То, что у тов. Ленина является оборотом речи в его известной статье, Бухарин превратил в целый лозунг. А между тем ясно, что политической основой пролетарской диктатуры являются прежде всего и главным образом центральные районы, промышленные, а не окраины, которые представляют собой крестьянские страны. Ежели мы перегнём палку в сторону крестьянских окраин, в ущерб пролетарским районам, то может получиться трещина в системе диктатуры пролетариата. Это опасно, товарищи. Нельзя пересаливать в политике, так же как нельзя недосаливать.

Следует помнить, что, кроме права народов на самоопределение, есть еще право рабочего класса на укрепление своей власти, и этому последнему праву подчинено право на самоопределение. Бывают случаи, когда право на самоопределение вступает в противоречие с другим, высшим правом,— правом рабочего класса, пришедшего к власти, на укрепление своей власти. В таких случаях,—это нужно сказать прямо,—право на самоопределение не может и не должно служить преградой делу осуществления права рабочего класса на свою диктатуру. Первое должно отступить перед вторым. Так обстояло дело, например, в 1920 году, когда мы, вынуждены были, в интересах обороны власти рабочего класса, пойти на Варшаву.

Товарищи! Со времени Октябрьской революции мы третий раз обсуждаем национальный вопрос: первый раз — на VIII съезде, второй — на Х и третий — на XII. Не есть ли это признак того, что кое-что изменилось принципиально в наших взглядах на национальный вопрос? Нет, принципиальный взгляд на национальный вопрос остался тот же, что и до Октября и после. Но со времени Х съезда изменилась международная обстановка в смысле усиления удельного веса тех тяжёлых резервов революции, какие ныне представляют страны Востока. Это—во-первых. Во-вторых, со времени Х съезда наша партия во внутреннем положении в связи с нэпом тоже имела некоторые изменения. Все эти новые факторы необходимо учесть, подвести им итог. В этом смысле и следует говорить о новой постановке национального вопроса на XII съезде.

Международное значение национального вопроса. Вам известно, товарищи, что мы представляем, мы, как советская федерация, ныне волею исторических судеб представляем передовой отряд мировой революции. Вам известно, что мы впервые прорвали общекапиталистический фронт, оказавшись, волею судеб, впереди всех. Вам известно, что в своём движении вперёд мы дошли до Варшавы, а потом отступили, укрепившись на тех позициях, которые мы считали наиболее прочными. С этого момента мы перешли к нэпу и с этого момента мы учли замедление темпа международного революционного движения, с этого момента наша политика стала уже не наступательной, а оборонительной. Уйти вперёд после того, как мы под Варшавой потерпели неудачу (не будем скрывать правду), уйти вперёд мы не могли, ибо мы рисковали оторваться от тыла, а он у нас крестьянский, и, наконец, мы рисковали забежать слишком далеко от тех резервов революции, которые даны волею судеб, резервов западных и восточных. Вот почему мы предприняли поворот внутри — в сторону нэпа и вне — в сторону замедления движения вперёд, решив, что надо передохнуть, залечить свои раны,— раны передового отряда, пролетариата, учинить контакт с крестьянским тылом, повести дальнейшую работу среди резервов, которые отстали от нас,— резервов западных и резервов восточных, тяжёлых, составляющих основной тыл мирового капитализма. Вот об этих резервах,— резервах тяжёлых, составляющих, вместе с тем, тыл мирового империализма,— идёт речь при обсуждении национального вопроса.

Прежде чем перейти непосредственно к конкретным очередным задачам партии по национальному вопросу, необходимо установить некоторые предпосылки, без которых невозможно разрешение национального вопроса. Эти предпосылки касаются вопроса о появлении наций, о зарождении национального гнёта, о формах национального гнёта в ходе исторического развития и затем о формах разрешения национального вопроса в различные периоды развития.

Таких периодов три.

Первый период — это период ликвидации феодализма на Западе и победы капитализма. Складывание людей в нации приурочивается к этому периоду. Я имею в виду такие страны, как Англию (без Ирландии), Францию, Италию. На Западе — в Англии, Франции, Италии и отчасти Германии — период ликвидации феодализма и складывания людей в нации по времени в общем и целом совпал с периодом появления централизованных государств, ввиду чего там нации при своём развитии облекались в государственные формы. И поскольку внутри этих государств не было других национальных групп сколько-нибудь значительных, постольку там не было и национального гнёта.

На востоке Европы, наоборот, процесс образования наций и ликвидации феодальной раздробленности не совпал по времени с процессом образования централизованных государств. Я имею в виду Венгрию, Австрию, Россию. В этих странах капиталистического развития еще не было, оно, может быть, только зарождалось, между тем как интересы обороны от нашествия турок, монголов и других народов Востока требовали незамедлительного образования централизованных государств, способных удержать напор нашествия. И так как на востоке Европы процесс появления централизованных государств шёл быстрее процесса складывания людей в нации, то там образовались смешанные государства, состоявшие из нескольких народов, еще не сложившихся в нации, но уже объединённых в общее государство.

Таким образом, первый период характеризуется появлением наций на заре капитализма, причём на западе Европы зарождаются чисто национальные государства без национального гнёта, а на Востоке зарождаются многонациональные государства с одной, более развитой, нацией во главе и с остальными, менее развитыми, нациями, находящимися в политическом, а потом и в экономическом подчинении нации господствующей.

Характерной чертой новой буржуазии является то, что она, в противоположность рабочему классу и крестьянству, не имеет оснований быть довольной Советской властью. Её недовольство не есть нечто случайное. Оно имеет свои корни в жизни.

Я говорил выше о росте нашего народного хозяйства, я говорил о росте нашей промышленности, о росте социалистических элементов народного хозяйства, о падении удельного веса частника, о вытеснении мелких торговцев. Но что это значит? Это значит, что если наша промышленность и наши торговые органы растут, то десятки тысяч мелких и средних капиталистов разоряются. Сколько лавок мелких и средних закрыто за эти годы? Тысячи. А сколько мелких промышленников пролетаризировалось? Тысячи. А сколько служилого элемента освобождено при сокращении штатов нашего государственного аппарата? Сотни и тысячи.

Продвижение вперед нашей промышленности, продвижение вперед наших торговых и кооперативных органов, улучшение нашего госаппарата есть продвижение и улучшение с плюсом для рабочего класса, с плюсом для основных масс крестьянства, но с минусом для новой буржуазии, с минусом для средних слоев вообще, для средних слоев в городе в особенности. Можно ли удивляться, что недовольство Советской властью среди этих слоев растет? Отсюда контрреволюционные настроения в этой среде. Отсюда сменовеховская идеология, как модный товар на политическом рынке новой буржуазии.

Но было бы ошибочно думать, что весь служилый элемент, вся интеллигенция переживает состояние недовольства, состояние ропота или брожения против Советской власти. Наряду с ростом недовольства в недрах новой буржуазии мы имеем факт дифференциации интеллигенции, факт отхода от сменовеховства, отхода сотен и тысяч трудовой интеллигенции в сторону Советской власти. Этот факт, товарищи, является бесспорно положительным фактом, который должен быть отмечен.

Застрельщиком является здесь техническая интеллигенция, ибо она, будучи тесно связана с процессом производства, не может не видеть, что большевики ведут дело нашей страны вперед, к лучшему.

Темп развития нашей крупной социалистической промышленности

а) Рост продукции крупной национализированной промышленности, составляющей более 77 проц. всей промышленности в стране. Если в 1925/26 г. прирост продукции (по довоенным рублям) крупной национализированной промышленности по сравнению с предыдущим годом составлял 42,2 проц., в 1926/27 г.— 18,2 проц., а в 1927/28 г. составит 15,8 проц., то по черновой и значительно преуменьшенной пятилетней намётке Госплана прирост продукции за пять лет составит 76,7 проц., со среднеарифметическим ежегодным приростом продукции в 15 проц. и с увеличением промышленной продукции в 1931/32 г. вдвое по сравнению с довоенной продукцией.

Если взять валовую продукцию всей промышленности страны, и крупной (государственной и частной) и мелкой, то ежегодный среднеарифметический прирост продукции составит по пятилетней намётке Госплана около 12 проц., что даст увеличение всей промышленной продукции в 1931/32 г. почти на 70 проц. по сравнению с довоенным уровнем.

В Америке ежегодный прирост всей промышленной продукции за пятилетие в 1890—1895 гг. составлял 8,2 проц., за пятилетие в 1895—1900 гг.— 5,2 проц., за пятилетие в 1900—1905 гг.—2,6 проц., за пятилетие в 1905—1910 гг. —3,6 проц. В России за десятилетие в 1895—1905 гг. средний годовой прирост — 10,7 проц., за восьмилетие в 1905—1913 гг.— 8,1 проц.

Процент ежегодного прироста продукции нашей социалистической промышленности, а также продукции всей промышленности есть рекордный процент, какого не имеет ни одна крупная капиталистическая страна в мире.

И это несмотря на то, что как американская промышленность, так и особенно русская довоенная промышленность обильно оплодотворялись мощным притоком иностранного капитала, тогда как наша национализированная промышленность вынуждена базироваться на своих собственных накоплениях.

И это несмотря на то, что наша национализированная промышленность вступила уже в период реконструкции, когда переоборудование старых заводов и строительство новых получает решающее значение для прироста промышленной продукции.

По темпу своего развития наша промышленность вообще, наша социалистическая промышленность в особенности, обгоняет и перегоняет развитие промышленности капиталистических стран.

В итоге мы имеем:

Во-первых, рост противоречий внутри капиталистического окружения; необходимость для капитализма нового передела мира путём войны; интервенционистские тенденции одной части капиталистического мира во главе с Англией; нежелание другой части капиталистического мира впутываться в дело войны с СССР, предпочитающей налаживание хозяйственных связей с ним; наличие борьбы этих двух тенденций и известную возможность для СССР учесть эти противоречия для сохранения мира.

Во-вторых, мы имеем разваливающуюся стабилизацию; рост колониально-революционного движения; признаки нового революционного подъёма в Европе; рост авторитета Коминтерна и его секций во всём мире; явный рост симпатий рабочего класса Европы к СССР; растущую мощь СССР и укрепляющийся авторитет рабочего класса нашей страны среди угнетённых классов всего мира. Отсюда задачи партии:

1) По линии международного революционного движения:

а) борьба за развитие коммунистических партий во всём мире;

б) борьба за укрепление революционных профсоюзов и единого фронта рабочих против наступления капитала;

в) борьба за укрепление дружбы между рабочим классом СССР и рабочим классом капиталистических стран;

г) борьба за усиление смычки между рабочим классом СССР и освободительным движением колониальных и зависимых стран.

2) По линии внешней политики СССР:

а) борьба против подготовки новых империалистических войн;

б) борьба с интервенционистскими тенденций Англии и усиление обороноспособности СССР;

в) политика мира и сохранение мирных отношений с капиталистическими странами;

г) расширение нашего товарооборота с внешним миром на основе укрепления монополии внешней торговли;

д) сближение с так называемыми “слабыми” и “неполноправными” государствами, терпящими гнёт и эксплуатацию господствующих империалистических держав

Ещё на XIV съезде говорилось в докладе, что капитализм может дойти до довоенной нормы, может перевалить через эту довоенную норму, может рационализировать своё производство, но что это еще не значит, — далеко еще не значит, — что стабилизация капитализма может от этого стать прочной, что капитализм может вернуть себе былую довоенную устойчивость. Наоборот, из самой стабилизации, из того, что производство растет, из того, что торговля растет, из того, что технический прогресс и производственные возможности возрастают, в то время как мировой рынок, пределы этого рынка и сферы влияния отдельных империалистических групп остаются более или менее стабильными, — именно из этого вырастает самый глубокий и самый острый кризис мирового капитализма, чреватый новыми войнами и угрожающий существованию какой бы то ни было стабилизации.

Из частичной стабилизации вырастает усиление кризиса капитализма, нарастающий кризис разваливает стабилизацию — такова диалектика развития капитализма в данный исторический момент.

...Наиболее характерным в этом росте производства и торговли мирового капитализма является тот факт, что развитие идёт неравномерно. Развитие совершается не так, чтобы капиталистические страны двигались вперёд одна за другой, плавно и равномерно, не мешая друг другу и не опрокидывая друг друга, а наоборот,— путём вытеснения и упадка одних стран, путём выдвижения и подъёма других, в порядке смертельной борьбы континентов и стран за первенство на рынке. Перемещается хозяйственный центр из Европы в Америку, из Атлантического океана в Великий океан.

Это противоречие между ростом производственных возможностей и относительной стабильностью рынков легло в основу того факта, что проблема рынков является теперь основной проблемой капитализма. Обострение проблемы рынков сбыта вообще, обострение проблемы внешних рынков в особенности, обострение проблемы рынков для вывоза капитала в частности — таково нынешнее состояние капитализма.

Этим, собственно, и объясняется, что недогрузка заводов и фабрик становится обычным явлением. Усиление таможенных преград лишь подливает масла в огонь.

Товарищи! За последние две недели вы имели возможность слышать доклады о деятельности ЦК от XIII до XIV съезда со стороны целого ряда членов ЦК и членов Политбюро, пространные доклады, в основном безусловно правильные. Я полагаю, что повторять эти доклады едва ли есть смысл. Я думаю, что это обстоятельство облегчает мою работу в данный момент, и я бы считал целесообразным ввиду этого ограничиться постановкой ряда вопросов о деятельности ЦК нашей партии от XIII съезда до XIV съезда.

Обычно отчет ЦК начинается с внешнего положения. Я этот обычай нарушать не буду. Я также начну с внешнего положения.

I. Международное положение

Основное и новое, решающее и проникающее все события за этот период в области внешних отношений, это – то, что между нашей страной строящегося социализма и странами капиталистического мира установилось некоторое временное равновесие сил, – равновесие, которое определило собой текущую полосу “мирного сожительства” между Страной Советов и странами капитализма. То, что нами считалось одно время как короткая передышка после войны, превратилось в целый период передышки. Отсюда некоторое равновесие сил и некоторый период “мирного сожительства” между миром буржуазии и миром пролетариата.

В основе всего этого лежит внутренняя слабость, слабость и немощность мирового капитализма, с одной стороны, и рост революционного движения рабочих вообще, особенно рост сил у нас, в Стране Советов, – с другой.

Что лежит в основе этой слабости капиталистического мира?

В основе этой слабости лежат те непреодолимые для капитализма противоречия, в рамках которых складывается все международное положение, – противоречия, которые непреодолимы для капиталистических стран и которые могут быть преодолены только в ходе развития пролетарской революции на Западе.

Что это за противоречия? Их можно свести к пяти группам.

Первая группа противоречий, это – противоречия между пролетариатом и буржуазией в капиталистических странах.

Вторая группа противоречий, это – противоречия между империализмом и освободительным движением колоний и зависимых стран.

Третья группа противоречий, это – те противоречия, которые развиваются и не могут не развиваться между государствами-победителями в империалистической войне и государствами побежденными.

Четвертая группа противоречий, это – те противоречия которые развиваются и не могут не развиваться между самими государствами-победителями.

Прошло более четырех лет упорной работы большевистской партии и рабочего класса на путях новой экономической политики. Приближалась к концу героическая работа по восстановлению народного хозяйства. Все больше росла хозяйственная и политическая мощь Советского Союза.

Международное положение к этому времени изменилось. Капитализм устоял против первого революционного натиска масс после империалистической войны. Революционное движение в Германии, Италии, Болгарии, Польше и ряде других стран было подавлено. В этом буржуазии помогли вожди соглашательских социал-демократических партий. Наступил временный отлив революции. Наступила временная, частичная стабилизация капитализма в Западной Европе, – частичное укрепление его позиций. Но стабилизация капитализма не устранила основных противоречий, раздирающих капиталистическое общество. Наоборот: частичная стабилизация капитализма обостряла противоречия между рабочими и капиталистами, между империализмом и колониальными народами, между империалистическими группами разных стран. Стабилизация капитализма подготовляла новый взрыв противоречий, новые кризисы в странах капитализма.

Наряду с стабилизацией капитализма происходила и стабилизация Советского Союза. Однако, эти две стабилизации коренным образом отличались одна от другой. Капиталистическая стабилизация предвещала новый кризис капитализма. Стабилизация Советского Союза означала новый рост хозяйственной и политической мощи страны социализма.

Несмотря на поражение революции на Западе, международное положение Советского Союза все же продолжало укрепляться, правда, более медленным темпом. Советский Союз в 1922 году был приглашен на международную экономическую конференцию в итальянский город – Геную.