Нужно заготовить мандат для товарища Сталина.

 

Секретарь. Да… Я записываю, Владимир Ильич.

Ленин. На бланке Совета Народных Комиссаров. «17 мая 1919 года. Совет Рабоче-Крестьянской Обороны командирует члена своего, члена Центрального Комитета Российской Коммунистической партии, члена Президиума Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Совета Рабочих, Крестьянских и Красноармейских Депутатов Иосифа Виссарионовича Сталина в Петроград… (Пауза.)…и в другие районы Западного фронта…» (Сталину.) Там части как будто никуда не годные… (Снова диктует.) «…для принятия всех необходимых экстренных мер в связи с создавшимся на Западном фронте положением…» Так… Это еще не всё… «Все распоряжения товарища Сталина обязательны для всех учреждений, всех ведомств, расположенных в районе Западного фронта». Так… И это не всё… Надо подкрепить ваш опыт Царицына и Перми… «Товарищу Сталину предоставляется право действовать именем Совета Обороны, отстранять и предавать суду Военно-Революционного Трибунала всех виновных должностных лиц»… Есть у вас, товарищ Сталин, какие-нибудь дополнения?

Сталин. Нет, документ исчерпывающий.

Ленин(секретарю). Перепечатайте сейчас же — и мне на подпись.

Секретарь. Сейчас перепечатаю и принесу, Владимир Ильич. (Уходит.)

Ленин. Ну, теперь мы с вами будем «их» успокаивать. Мы им пошлем рисуночек и покажем нашу схему…

Читать далее...

Из новогодней речи Вс. Вишневского 31 декабря 1942 г.

Как после бурь и наводнений, как после войн и долгих испытаний, неизменно поднимался и хорошел Ленинград, так будет и впредь. Верь этому, товарищ, брат, друг. Ты сын великого, самого великого, поразительного народа, чья мощь, гений и творческие силы необъятны. Все залечим, все отстроим. На диво миру развернем такие новые пятилетки, построим такого размаха дороги, каналы, порты, вокзалы, заводы, фермы, города, дворцы и парки, - что станет страна наша местом паломничества.

Покажем гостям и руины, и заросшие и оберегаемые ленинградцами дзоты, и оставленные кое-где, как памятники, почерневшие дома, шрамы на стенах и скажем: это память об Отечественной войне, о победе, а вот - что вокруг...

И взгляд твой и твоих гостей залюбуется Россией, нежным дымчатым воздухом ее, небесами милыми, лесами и нежными перелесками и бескрайними просторами, где хозяева, труженики - мы и только мы.

Восстановим здоровье усталых, раненых, больных.

Вдохнут они хвойно-соленый запах лесов на тихих берегах наших морей или горный озон на Карпатах, на Кавказе.

Верь, товарищ, что восстановим и любимые свои места: и прохладу и прелесть парков Пушкина, и убранство, роспись и алебастровую лепку дворцов, и воскресим эхо в сверкающем бальном зале Екатерининского дворца. Оно откликнется радостно на веселый русский голос.

Читать далее...

Подвиг писателя
Памяти Всеволода Вишневского

"Война пронесется, и от нее останутся лишь легенды, книги, памятники, символы... и могилы. А над полями - вечное необъятное небо, белизна снегов, людские заботы дня, раздумья... И кто-то в зиму 2043 года, может быть, спросит:

- Как и чем жили люди в 1943 году, участники Отечественной войны?

В меру сил своих я об этом и рассказываю... - безвестный потомок мой. Не знаю - чем я тебя смогу порадовать. Я пишу то, что вижу..."

Всеволод Вишневский написал эти строки в дневнике 26 декабря 1943 года, выразив в них суть и назначение поистине подвижнического труда писателя. В день, когда они писались, Вишневский был серьезно болен и находился на излечении в подмосковном санатории: сказались два с половиной года войны, блокадный Ленинград.

Сейчас трудно судить, как бы использовал автор увиденное им и запечатленное на бумаге с наступлением мирных дней, - планов было много, как военную летопись, как материал для последующей работы или как проверку своих убеждений. Известно только, что Вишневский очень дорожил дневниками. "Может быть это - самая дорогая для меня часть моих литературных работ", писал он в своей автобиографии.

Возможно, в обоснованности этих слов кто-то и усомнится, вспомнив, как гремела слава его фильма "Мы из Кронштадта" или его пьесу "Оптимистическая трагедия". И все же такое отношение к дневникам самого Вишневского вполне оправдано. Надо представить хотя бы, как в Ленинграде 1941-1944 гг., в городе, "где Эдгар По показался бы только бытовиком", в обстановке круглосуточной бомбежки, при минусовой температуре в комнате, больной, смертельно уставший человек педантично ведет записи, помня, что он свидетель и участник неповторимых по героизму и исторической важности событий.

"Хочу все видеть и помнить", - писал Вишневский 30 июня 1941 года. Начав их 22 июня, он продолжал свои записи в течение всей войны, до победных дней, то есть до капитуляции Берлина включительно.

Вишневский нигде, даже в самых сокровенных записях, не говорит о личном подвиге. И толкует он подвиг по-военному, коротко и просто, - как долг, включая сюда долг гражданина, коммуниста и писателя. Но совершать подвиги он начал очень рано.

Читать далее...

Вишневский Всеволод Витальевич [8(21).12.1900, Петербург, — 28.2.1951, Москва], советский писатель.

Член КПСС с 1937.

В 14 лет, во время 1-й мировой войны, ушёл добровольцем на фронт. В армии в июне 1917 примкнул к большевикам.

Участник Октябрьского восстания 1917 в Петрограде.

В годы Гражданской войны служил пулемётчиком в 1-й Конной армии, был командиром и политработником на Балтийском и Черноморском флотах.

Печататься начал в 1920.

Был редактором журнала "Краснофлотец".

Участник советско-финляндской войны 1939—1940 и Великой Отечественной войны (капитан 1-го ранга).

Редактор журнала "Знамя" (с 1944).

Читать далее...

  Вот уже три месяца, как командир бронедивизиона полковник Александров не был дома. Вероятно, он был на фронте.
      В середине лета он прислал телеграмму, в которой предложил своим дочерям Ольге и Жене остаток каникул провести под Москвой на даче.
      Сдвинув на затылок цветную косынку и опираясь на палку щетки, насупившаяся Женя стояла перед Ольгой, а та ей говорила:
      -- Я поехала с вещами, а ты приберешь квартиру. Можешь бровями не дергать и губы не облизывать. Потом запри дверь. Книги отнеси в библиотеку. К подругам не заходи, а отправляйся прямо на вокзал. Оттуда пошли папе вот эту телеграмму. Затем садись в поезд и приезжай на дачу... Евгения, ты меня должна слушаться. Я твоя сестра...
      -- И я твоя тоже.
      -- Да... но я старше... и, в конце концов, так велел папа.
      Когда во дворе зафырчала отъезжающая машина, Женя вздохнула и оглянулась. Кругом был разор и беспорядок. Она подошла к пыльному зеркалу, в котором отражался висевший на стене портрет отца.

Читать далее...

    И из-за какой-то беды поезд два часа простоял на полустанке и пришел в Москву только в три с половиной. Это огорчило Натку Шегалову, потому что севастопольский скорый уходил ровно в пять, и у нее не оставалось времени, чтобы зайти к дяде.
      Тогда по автомату, через коммутатор штаба корпуса, она попросила кабинет начальника - Шегалова.
      - Дядя, - крикнула опечаленная Натка, - я в Москве!.. Ну да: я, Натка. Дядя, поезд уходит в пять, и мне очень, очень жаль, что я так и не смогу тебя увидеть.
      В ответ, очевидно, Натку выругали, потому что она быстро затараторила свои оправдания. Но потом сказали ей что-то такое, отчего она сразу обрадовалась и заулыбалась.
      Выбравшись из телефонной будки, комсомолка Натка поправила синюю косынку и вскинула на плечи не очень-то тугой походный мешок.
      Ждать ей пришлось недолго. Вскоре рявкнул гудок, у подъезда вокзала остановилась машина, и крепкий старик с орденом распахнул перед Наткой дверцу.
      - И что за горячка? - выбранил он Натку. - Ну, поехала бы завтра. А то "дядя", "жалко"... "поезд в пять часов"...
      - Дядя, - виновато и весело заговорила Натка, - хорошо тебе - "завтра". А я и так на трое суток опоздала. То в горкоме сказали: "завтра", то вдруг мать попросила: "завтра". А тут еще поезд на два часа... Ты уже много раз был в Крыму да на Кавказе. Ты и на бронепоезде ездил и на аэроплане летал. Я однажды твой портрет видела. Ты стоишь, да Буденный, да еще какие-то начальники. А я нигде, ни на чем, никуда и ни разу. Тебе сколько лет? Уже больше пятидесяти, а мне восемнадцать. А ты - "завтра" да "завтра"...
      - Ой, Натка! - почти испуганно ответил Шегалов, сбитый ее бестолковым, шумным натиском. - Ой, Натка, и до чего же ты на мою Маруську похожа!
      - А ты постарел, дядя, - продолжала Натка. - Я тебя еще знаешь каким помню? В черной папахе. Сбоку у тебя длинная блестящая сабля. Шпоры: грох, грох. Ты откуда к нам приезжал? У тебя рука была прострелена.

Читать далее...

Тамара Григорьевна Га́ббе (1903—1960) — русская советская писательница, переводчица, фольклористка, драматург, редактор и литературовед. Автор популярных сказочных пьес для детей («Город мастеров, или Сказка о двух горбунах», «Авдотья-Рязаночка», «Хрустальный башмачок», «Оловянные кольца» («Волшебные кольца Альманзора») и др.).
 

Тамара Габбе.

Город мастеров, или сказка о двух горбунах

  Пьеса в трех действиях, четырех картинах (вариант, предназначенный для художественной самодеятельности)

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Герцог де Маликорн -- наместник чужеземного короля, завоевавшего город Мастеров. Гильом Готшальк -- советник герцога. Мушерон -- бургомистр, назначенный наместником. Нанасс Мушерон, по прозвищу "Клик-Кляк", -- его сын. Мастер Фирен -- старшина златошвейного цеха. Вероника -- его дочь. Мастер Мартин, по прозвищу Маленький Мартин,--старшина оружейного цеха. Мастер Нинош -- старшина пирожного цеха. Жильберт, по прозвищу "Караколь", -- метельщик. Бабушка Тафаро -- старая гадалка. Тимолле -- мальчик лет 12--13, подмастерье. Жители города Мастеров, солдаты наместника.

Читать далее...

Фильмография

Помощник режиссёра

1939 — Учитель

1943 — Насреддин в Бухаре

1944 — Человек № 217

Сценарист

1958 — Евгений Онегин

1959 — Чолпон — утренняя звезда

1960 — Пиковая дама

1969 — Князь Игорь

Режиссёр

1958 — Евгений Онегин

1959 — Чолпон — утренняя звезда

1960 — Пиковая дама

1961 — В мире танца (сценарист Ф. И. Мустафаев, в главной роли М. Эсамбаев)

1963 — Крепостная актриса

1964 — Когда песня не кончается

1969 — Князь Игорь

1980 — Чио-Чио-Сан

1981 — Флория Тоска

Читать далее...

Мы сорвали штандарты
Фашистских держав,
Целовали гвардейских дивизий шелка
И, древко
Узловатыми пальцами сжав,
Возле Ленина
В Мае
Прошли у древка...

Под февральскими тучами
Ветер и снег,
Но железом нестынущим пахнет земля.
Приближается день.
Продолжается век.
Индевеют штыки в караулах Кремля...

Повсеместно,
Где скрещены трассы свинца,
Где труда бескорыстного — невпроворот,
Сквозь века,
        на века,
              навсегда,
                      до конца:
— Коммунисты, вперед! Коммунисты, вперед!

Читать далее...

ГНЕДИЧ, Петр Петрович, псевдонимы -- Гнедич-Смоленский, Старый Джон, Rectus и др. [18(30).X.1855, Петербург -- 16.VII.1925, Ленинград] - прозаик, драматург, переводчик, историк искусств, театральный деятель. Гнедичи -- старый малороссийский род. Еще в летописях XVII в. упоминается "товарищ значный войсковый... пан Яков Гнедич". Отец Гнедича.-- инженер путей сообщения, двоюродный брат поэта Н. И. Гнедича, мать -- урожденная Смоленская, бабка (по материнской линии) -- из рода Акинфьевых, родственница А. С. Грибоедова и Н. П. Огарева.
       В 1866 г. Гнедич поступил в 1-ю Петербургскую гимназию, в старших классах которой принимал деятельное участие в издании рукописного журнала, в нем он помещает свои первые рассказы, повести и фельетоны. С 1875 по 1879 г. Гнедич-- студент Императорской Академии художеств, которую окончил с серебряной медалью за композицию "Смерть Иоанна Грозного".

...  Наибольший интерес представляет пьеса "Холопы" ("Пять картин из семейной хроники князей Плавутиных-Плавунцовых"), написанная в 1907 г. и тогда же поставленная на сцене Александрийского театра, с М. Г. Савиной в главной роли (которую она играла около 50 раз). Основная тема заявлена уже в самом названии -- холопство во всем многообразии его проявлений, холопство, торжествующее и пресмыкающееся, фрондирующее и смиренное, лицемерное и угодничествующее. Автор показывает холопов в раззолоченных мундирах и наследственных рабов-крепостных. Взята эпоха наиболее характерная и мрачная -- последние дни царствования императора Павла I. Развивая несколько занимательных сюжетных линий, сочетая юмор и мелодраматизм, автор через частную жизнь одной семьи обличает холопство во всех его видах (хотя сатирой пьеса не является, характеры героев неоднозначны).

Читать далее...