Начиная с последней четверти XVIII века на протяжении примерно 60 лет Северная, Центральная и Южная Америка пережили целый ряд политических переворотов. Эти колониальные национально-освободительные революции происходили несколькими волнами и охватили все основные колонии Англии, Франции, Испании и Португалии на континенте (кроме Гвианы и не имевшей ясных границ Луизианы). Первым из этих массовых восстаний была революция 1776—1783 годов в тринадцати колониях Англии; за ней последовала революция рабов во французской колонии Гаити в 1790—1803 годах. Затем в 1809—1825 годах происходили имевшие серьезные последствия революции во всех испанских колониях на континенте — от Мексики до Аргентины. Одновременно в португальской Бразилии возникло движение, которое привело в 1822 году к установлению независимости этой прежней португальской колонии. И, наконец, недовольство населения Канады привело к восстанию 1837 года

Политические перевороты в отдельных странах слились в одну общую революцию в Западном полушарии. В своей совокупности они представляли собой самое широкое революционное движение, известное тогдашнему миру. Они растянулись во времени больше чем на полстолетие, а территориально охватили весь Новый Свет, причем в разных странах они подготовлялись и проводились под самыми различными лозунгами и в совершенно различных экономических и политических условиях; в руководстве ими и в массовых боях участвовали различные классовые силы. Иными словами, каждая революция имела свои национальные особенности, соответствовавшие конкретным условиям жизни народов и стран, где эти революции протекали. Например, борьба тринадцати колоний против промышленной Англии отличалась от борьбы, развернувшейся в Гаити против феодальной  Франции. Тем не менее все эти революции были по существу родственны между собой в своих основных чертах и по своим основным политическим целям. Характерно и то, что восставшие колонии проявляли большую взаимную отзывчивость и стремление помочь друг другу. Так, революционеры Гаити помогали Боливару в Венесуэле, когда его положение оказалось самым критическим, и успех революции в испанских колониях казался чрезвычайно сомнительным; разбросанные испанские колонии помогали друг другу в длительной и ожесточенной революционной борьбе; население Соединенных Штатов, успешно завершив революцию, проявило дружественное сочувствие к борющимся народам Латинской Америки и оказывало им широкую поддержку. Короче говоря, революции в различных странах Америки представляли собой составные части одного общего движения. Существом этого великого движения было революционное наступление на феодальную систему. Это была широкая всеамериканская буржуазная, то есть капиталистическая революция.

Революция в Западном полушарии была частью развивавшейся в то время великой мировой капиталистической революции. В ту эпоху силы капитализма, стремясь разорвать сковывавшие их экономические и политические путы средневековья, вели борьбу с разлагавшимся феодализмом. Уже произошла революция 1642—1688 годов в Англии; одновременно с развитием широкого революционного движения за независимость в Западном полушарии победно прокладывала себе путь великая Французская революция 1789—1794 годов. Капиталистические революции назревали и в других европейских странах. Одинаковые по своей природе, эти капиталистические революции в Старом и Новом Свете оказывали друг на друга мощное и благотворное воздействие. Они заимствовали одна у другой революционные принципы и программы, а отдельные их участники вступали в революционные армии других стран. Таким образом, все революции, происходившие в Западном полушарии между 1776 и 1837 годами, представляли собой неотделимую часть развернувшейся повсюду борьбы класса капиталистов за разгром феодализма и за утверждение своего господства над миром.

Революции в американских колониях не вспыхивали вдруг, сами по себе, именно в тот момент, когда данная колония открыто рвала с метрополией. Наоборот, они вызревали долго. Им предшествовали бесчисленные восстания чернокожих рабов, восстания индейцев-пеонов и вообще политические выступления различных народов Америки. Революции были вызваны нестерпимым колониальным угнетением масс, а также неодолимыми усилиями рождавшейся в борьбе новой капиталистической системы. С самого завоевания Америки английские, французские, испанские и португальские властители колоний жестоко подавляли всякую, даже мирную попытку трудящихся масс добиться свободы и сносных условий жизни. Поэтому у колониальных народов не оставалось иного выхода, кроме насильственного свержения этой губительной и реакционной власти. Вся обстановка нагляднейшим образом подтверждала справедливость сформулированного Марксом революционного принципа, что никогда еще в истории господствующий класс не уступал своих прерогатив поднимающемуся революционному классу без ожесточенного сопротивления всеми своими силами. Говоря словами Сталина: «...революция, смена одного общественного строя другим, всегда была борьбой, борьбой мучительной и жестокой, борьбой на жизнь и смерть» * Читать далее...

Когда колониальная эпоха подходила к концу и народы Америки, начиная с населения английских колоний, все активнее включались в революционную борьбу за освобождение от эксплуатировавших их метрополий, колонии сильно различались между собой по уровню экономического развития. По объему производства Латинская Америка, то есть испанские и португальские колонии, намного опередила колонии Англии в северной части Атлантического побережья. Латинская Америка во всех отношениях занимала ведущее положение в Западном полушарии. С тех пор в масштабах и темпах экономического развития Латинской Америки и бывших английских колоний произошли огромные изменения, и некоторые латиноамериканские авторы с грустью оглядываются на колониальную эпоху. Они восхищаются достижениями своих предков и не могут понять, почему Латинская Америка так отстала от Соединенных Штатов и Канады в своем экономическом развитии.

К моменту революции, создавшей Соединенные Штаты, латиноамериканские колонии были на сто с лишним лет старше английских и сумели хорошо использовать это преимущество. Они создали множество богатых городов, тогда как территория будущих Соединенных Штатов была еще почти не заселена. Педро Урена перечисляет десятки построенных в первые же годы испанских и португальских городов, разбросанных на огромной территории; среди них Сан-Хуан (Пуэрто-Рико), основанный в 1508 году, Сант - Яго (Куба) — в 1514, Гавана — в 1515, Вера-Крус — в 1519, Гватемала — в 1524, Гранада (Никарагуа) — в 1524, Кито — в 1534, Лима — в 1535, Богота — в 1538, Буэнос-Айрес — в 1536, Ла-Пас — в 1549, Сент-Аугустин (Флорида) — в 1565, Сан-Пауло — в 1554, Байя — в 1549, Рио-де-Жанейро — в 1567 году и многие другие⁹. А первый город Северной Америки — Джеймстаун в Виргинии — появился на свет лишь в 1606 году. Англичане настолько отставали в этом отношении, что в 1776 году население Нью-Йорка составляло всего 12 тысяч человек, тогда как в Гаване жило 76 тысяч, а в Мехико — 90 тысяч. Ко времени революции население тринадцати английских колоний в Северной Америке составляло около 3,5 миллиона человек, а население Латинской Америки — около 20 миллионов. Только к 1870 году население Соединенных Штатов сравнялось по численности с населением Латинской Америки.

В начале эры революции страны Латинской Америки шли впереди английских колоний как в промышленности и торговле, так и в строительстве городов. Историк Давила восторженно описывает эти успехи латиноамериканских колоний: «Общий объем экспорта тринадцати английских колоний в 1783 году, когда они приобрели независимость, не превышал 5 миллионов долларов, тогда как одна Бразилия экспортировала в 3 — 4 раза больше товаров, а вся Латинская Америка — примерно в 27 раз. В странах, лежавших к югу и западу от новорожденной англо-саксонской республики, можно было встретить все характерные признаки высокоразвитого хозяйства: цветущую промышленность и сельское хозяйство, богатые города, высокоразвитое искусство и науку, монументальные общественные и частные здания, всю современную роскошь... В середине XVIII столетия в Филадельфии было всего 84 легковых экипажа, в Лиме — 5 тысяч, а в Мехико — и того больше. До XIX века в городах англо-саксонской Америки не было мощеных улиц и тротуаров, а в Латинской Америке они существовали уже 200 лет» Читать далее...

Одной из основных черт феодальной системы, господствовавшей в Европе свыше тысячи лет, была почти непрерывная кровавая борьба в рядах знати за землю и власть. Прав был тот, кто имел силу, и сильный безжалостно пожирал слабого. Стоило только человеку, награбившему много земли, почувствовать себя достаточно сильным, как он отправлялся грабить и убивать своих соседей. Эти дикие нравы царили в Европе на протяжении многих столетий, и в этой бесконечной борьбе любые приемы считались дозволенными.

Капитализм унаследовал феодальный принцип общественных отношений — «человек человеку — волк» — и стал применять его еще решительнее. Он принес с собой еще более жестокую, кровавую борьбу за богатство и власть. Господствующий класс не только сам пропитан насквозь этим бесчеловечным отношением к ближнему, но и пытается заразить таким же человеконенавистническим духом и рабочих. «Каждый за себя, и к чорту отстающих», — вот основной девиз капиталистов. Капитализм толкает всякого на захват чужой собственности любыми способами, нужно только не попадаться в слишком явном нарушении элементарных правил, установленных для регулирования этой звериной борьбы за право грабить и эксплуатировать своих ближних. Капитализм попирает интересы общества, это, по существу, бандитский общественный строй Это — господство беспредельного индивидуализма, ставшего язвой на теле общества.

Присущая капитализму свирепая борьба между самими эксплуататорами, и особенно борьба всего класса капиталистов за ограбление рабочего класса, находит особенно бурное выражение в глубоко враждебных отношениях, которые существуют между современными капиталистическими государствами. Эти государства созданы капитализмом и насквозь проникнуты характерным для него духом ожесточенной конкуренции, безудержным стремлением к захвату чужих земель и иных богатств. Каждое государство видит в другом врага — активного или потенциального. Различие между капиталистическими государствами и отдельными эксплуататорами из среды капиталистов заключается лишь в том, что эти государства, располагая военными средствами и промышленными возможностями для массового истребления людей, проявляют несравненно большую жестокость и стремление к насилию, чем в состоянии проявить отдельный эксплуататор или весь класс капиталистов внутри одного государства. Поэтому капитализм, в силу присущей ему жажды насилия, являлся причиной самых ужасных войн в истории человечества. Читать далее...

В эпоху феодализма был достигнут более высокий уровень производительных сил по сравнению с эпохой рабства.

В области сельского хозяйства повысилась техника производ­ства, появились и получили распространение железный плуг и другие железные орудия труда. Возникли новые отрасли поле­водства, значительное развитие получили виноградарство, вино­делие, огородничество. Росло животноводство и в особенности коневодство, которое было связано с военной службой феодалов, развивалось маслоделие. В ряде районов широкое распростране­ние получило овцеводство. Расширялись и улучшались луга и паст­бища.

Постепенно совершенствовались орудия труда ремесленников и способы обработки сырья. Прежние ремёсла стали специали­зироваться. Так, например, раньше кузнец производил из металла все изделия. С течением времени от кузнечного промысла обосо­бились оружейный, гвоздарный, ножевой, слесарный, от кожевен­ного промысла отделились сапожный и шорный. В XVI—XVII ве­ках в Европе получила распространение самопрялка. В 1600 г. был изобретён ленточный ткацкий станок.

Для совершенствования орудий труда решающее значение имело улучшение плавки и обработки железа. Вначале железо производилось весьма примитивным способом. В XIV веке начали применять водяное колесо, чтобы приводить в действие мехи для дутья и тяжёлые молоты для дробления руды. С усилением тяги в печах вместо ковкой массы стала получаться плавкая масса — чугун. С применением пороха в военном деле и появлением огне­стрельной артиллерии (в XIV веке) потребовалось много металла для ядер; с начала XV века их стали отливать из чугуна. Всё бо­лее требовалось металла для изготовления сельскохозяйственных и других орудий. В первой половине XV века появились первые доменные печи. Изобретение компаса способствовало дальней­шему развитию судоходства и мореплавания. Большое значение имело изобретение и распространение книгопечатания.

Лекция 6

Города возникли ещё при рабовладельческом строе. Такие города, как Рим, Флоренция, Венеция, Генуя — в Италии; Париж, Лион, Марсель — во Франции; Лондон — в Англии; Самарканд — в Средней Азии, и многие другие были унаследованы средневе­ковьем от эпохи рабства. Рабовладельческий строй пал, но города остались. Крупные рабовладельческие мастерские распались, но ремесло продолжало существовать.

В период раннего средневековья города и ремёсла развивались слабо. Городские ремесленники производили изделия для продажи, но большую часть нужных им предметов потребления они получали от своего хозяйства. Многие из них имели небольшие посевы, сады, продуктивный скот. Женщины занимались пряжей льна, шерсти для изготовления одежды. Это свидетельствовало об ограниченности рынков и обмена.

В деревне переработка сельскохозяйственного сырья являлась в первое время подсобным занятием земледельцев. Затем из среды крестьян стали выделяться ремесленники, обслуживавшие свою деревню. Производительность труда ремесленников росла. Воз­никла возможность производить больше изделий, чем было необ­ходимо феодалу или крестьянам одной деревни. Ремесленники стали поселяться вокруг феодальных замков, у стен монастырей, в крупных сёлах и других торговых центрах. Так постепенно, обычно на водных путях, вырастали новые города (в России, на­пример, Киев, Псков, Новгород, Владимир). Обособление города от деревни, возникшее ещё при рабстве, усиливалось.

С течением времени ремёсла становились всё более доходным делом. Искусство ремесленников совершенствовалось. Феодал-помещик переходил к покупке ремесленных изделий у горожан, его уже не удовлетворяли изделия собственных крепостных. Более развитое ремесло окончательно обособилось от земледелия.

Города, возникнув на землях светских и духовных феодалов, подчинялись их власти. Горожане несли в пользу феодала ряд повинностей, платили ему натуральный или денежный оброк, подчинялись его администрации и суду. Городское население рано начало борьбу за освобождение от феодальной зависимо­сти. Частью силой, частью путём откупа города добывали для себя право самоуправления, суда, чеканки монеты, сбора налогов.

Лекция 4

Феодальный строй существовал, с теми или иными особенностями, почти во всех странах.

Эпоха феодализма охватывает длительный период, В Китае феодальный строй существовал свыше двух тысяч лет. В странах Западной Европы феодализм охватывает ряд веков — со времени падения Римской империи (V век) до буржуазных революций в Англии (XVII век) и во Франции (XVIII век), в России — с IX века до крестьянской реформы 1861 г., в За­кавказье — с IV века до 70-х годов XIX века, у народов Средней Азии — с VII—VIII веков вплоть до победы пролетарской революции в России.

В Западной Европе феодализм возник на почве распада римского рабовладельческого общества, с одной стороны, и разложения родового строя у племён-завоевателей — с другой; он сложился в результате взаимодействия этих двух процессов.

Элементы феодализма, как уже было сказано, зародились ещё в недрах рабовладельческого общества в виде колоната. Колоны обязаны были обрабатывать землю своего господина — крупного землевладельца, уплачивать ему определённую денеж­ную сумму или отдавать значительную долю урожая, выполнять различного рода повинности. И тем не менее колоны были более заинтересованы в труде, чем рабы, так как имели своё хозяйство.

Таким образом зарождались новые производственные отноше­ния, получившие полное развитие в феодальную эпоху.

Римскую империю разгромили племена германцев, галлов, сла­вян и друпих народов, живших в различных частях Европы. Власть рабовладельцев была свергнута, рабство отпало. Крупные латифундии и ремесленные мастерские, основанные на рабском труде, раздробились на мелкие. Население распавшейся Римской империи состояло из крупных землевладельцев (бывших рабо­владельцев, перешедших на систему колоната), освобождённых рабов, колонов, мелких крестьян и ремесленников.

Церковь — как католическая, так и протестантская — составляла неотъемлемую часть правящих классов Европы, которые завоевали Западное полушарие и его народы, правили ими и эксплуатировали их. В эпоху Колумба, когда протестантская реформация еще не развернулась, католическая церковь держала в своих руках не меньше трети всех богатств Европы. Князья церкви происходили в основном из тех же правящих классов, которые выдвигали из своей среды правителей различных европейских государств, владельцев крупных феодальных латифундий и высших военачальников. То же самое, хотя, может быть, и в меньшей степени, относилось и к протестантской церкви, когда она вышла на историческую арену. Но это глубокое единство церкви с господствующими классами, проявлявшееся в их действиях единым фронтом против охваченных недовольством народных масс, разумеется, не мешало тому, что в борьбе за богатую колониальную добычу в Америке возникали серьезные конфликты в рядах самой церковной иерархии, противоречия между руководителями церкви и государства, скандальные распри между князьями церкви и светскими земельными собственниками и войны между христианскими государствами за обладание Новым Светом. $CUT$

Впрочем, одно различие между католической и протестантской церковью существовало, и состояло оно в следующем. Протестантское вероучение было создано возникавшим классом капиталистов в эпоху реформации, в ходе революционной борьбы против европейской феодальной системы, одной из важнейших частей которой была католическая церковь. Протестантство было идеологическим оружием молодой буржуазии. Однако, завоевав власть, буржуазия без стеснения использовала протестантскую церковь как орудие эксплуатации трудящихся масс, точно так же, как раньше феодальные землевладельцы использовали в этих же целях католическую церковь.

За неловкость	Урок смирения	За непокорность

В деле завоеваний и эксплуатации колоний в Америке церковь — как католическая, так и протестантская — играла двоякую роль: во-первых, она давала моральную и религиозную санкцию актам варварства, которыми изобилует вся история колоний; во-вторых, она парализовала сопротивление покоряемых народов, отравляя их сознание религией, выражавшей интересы правящего класса. О том, какую большую роль играла церковь в зверствах испанских конкистадоров, можно судить по заявлению Симона де Вальялобоса, который в 1606 году сказал: «Убивая и увеча людей, мы должны делать это в защиту веры, во имя господа нашего Иисуса Христа, чтобы, служа ему копьем и кинжалом, заслужить место в раю» ¹.

Самую серьезную трудность, с которой столкнулись европейские завоеватели Западного полушария, представляла задача подыскания громадного количества рабочих рук, которые им требовались для бесчисленного множества создаваемых ими рудников, плантаций и скотоводческих ферм. Эта проблема оставалась неразрешенной на протяжении ряда столетий. Но разрешить ее было необходимо, и потому эксплуататоры, проявляя жадность и цинизм, присущие феодализму и капитализму, со зверской жестокостью прибегали к порабощению во всех его формах. Они порабощали всех: краснокожих, чернокожих и белых; при этом они не считались ни с возрастом, ни с полом. Они порабощали тем или иным способом всякого, кому приходилось трудиться, чтобы добывать себе средства к существованию, и заставляли его тяжким трудом создавать прибыли для новых хозяев Западного полушария.

Капиталистическое развитие американских стран было одной из величайших трагедий в истории человечества. В 1881 году Карл Маркс указывал в письме к Фридриху Зорге, что капитализм развивался в Соединенных Штатах «...в более циничной форме, чем в какой-либо иной стране!» *

* К- Маркс и Ф. Энгельс, Соч, т. XXVII, стр. 140.

Такой же суровой критике можно было бы подвергнуть капитализм во всех странах Западного полушария. За четыре с половиной столетия, прошедших после прибытия Колумба в Америку, буквально десятки миллионов трудящихся были безжалостно принесены на алтарь капиталистической алчности. Кровавые жертвоприношения ацтеков были пустяком в сравнении с кровавыми жертвоприношениями американского капитализма. Жизнь и свобода трудящихся были для эксплуататоров пустым звуком. Для порабощения и ограбления народов эксплуататоры систематически прибегали во всех колониях к всяческим ухищрениям, придуманным ими на протяжении многих веков: они умышленно оставляли трудящихся неграмотными, одурманивали их религией, применяли политический обман и грубые насилия. Это относится в равной мере к испанским, португальским, голландским, французским и английским колонизаторам. В результате их политики несметные массы трудящихся в течение ряда столетий влачили жалкое существование в условиях принудительного труда и политического бесправия и преждевременно умирали.
 

ПОРАБОЩЕНИЕ ИНДЕЙЦЕВ

В конце XV века, когда Колумб сделал свое историческое открытие, в Европе в основном еще господствовал феодальный способ производства; но в ней уже зародился капитализм, быстрому развитию которого весьма способствовал торговый капитал. Период становления капитализма охватывает примерно XVI—XVIII века. Поэтому в течение колониального периода истории Америки, длившегося несколько столетий после открытия Колумба, правящие классы Европы при разработке своей политики в отношении огромных территорий, захваченных ими в Новом Свете, стремились исходить из практики смешанной феодально-капиталистической системы, преобладавшей тогда в Европе. Торговая буржуазия занималась в основном развертыванием торговли и строительством торгового флота метрополий. Она стремилась обеспечивать «активный торговый баланс» и накапливать в метрополиях как можно больше золота. Развитие капиталистической индустриализации началось позднее.

Из числа главных колониальных держав Испания, Португалия, Франция, Швеция и Россия, занимавшаяся колонизацией Аляски, были, по существу, феодальными государствами. Голландия в этот период уже ушла далеко вперед по пути к капитализму. Болтон пишет: «Почти каждая метрополия возродила в Америке какой-нибудь пережиток феодализма: Испания перенесла туда систему «энкомьенды» *, Португалия — систему капитаний (губернаторств), Голландия — систему патроната**, Англия раздавала колонии в частную собственность, присваивая владельцам административные, политические и судебные права по отношению к колонистам; Франция практиковала систему сеньорий»*. Читать далее...

До 1767 г. количество опиума, вывозимого из Индии, не превышало 200 ящиков весом каждый около 133 фунтов. Ввоз опиума для лечебных целей был разрешен китайским законом при уплате пошлины приблизительно в 3 доллара с ящика; при этом почти единственными экспортерами опиума в Небесную империю были португальцы, привозившие его из Турции.

В 1773 г. полковник Уотсон и вице-президент Уилер, лица, достойные занять место рядом с Эрмантье, Палмерами и прочими всемирно известными отравителями, подали Ост- Индской компании мысль начать торговлю опиумом с Китаем. В результате был устроен склад опиума на судах, стоявших на якоре в бухте к юго-западу от Макао. Эта афера потерпела неудачу. В 1781 г. вооруженный корабль с грузом опиума был отправлен в Китай бенгальским правительством, а в 1794 г. большой корабль Компании прибыл с опиумом в Вампоа - якорную стоянку кантонского порта. По-видимому, Вампоа оказался более подходящим складом, нежели Макао, так как уже через два года после того, как он был избран для этой роли, китайское правительство сочло нужным издать закон, согласно которому китайским контрабандистам-торговцам опиумом угрожало избиение бамбуковыми палками и согласно которому их должны были выставлять напоказ в деревянных ошейниках. Около 1798 г. Ост-Индская компания перестала быть непосредственным экспортером опиума, зато она сделалась его производителем. В Индии была учреждена монополия на производство опиума, и в то время как собственным кораблям Компании торговля этим снадобьем была лицемерно запрещена, разрешения, которые Компания давала частновладельческим судам, торгующим с Китаем, содержали условие, по которому они подвергались штрафу за провоз опиума, произведенного не самой Компанией.

В 1800 г, ввоз в Китай достиг уже 2000 ящиков. Если в течение XVIII века борьба между Ост-Индской компанией и Небесной империей носила такой же характер, как и вообще все стычки между иностранными купцами и китайской таможней, то с начала XIX века она приняла черты совершенно особые и исключительные. В то время как китайский император, с целью приостановить самоубийство своих подданных, запрещал одновременно и ввоз этого яда иностранцами и потребление его китайцами, Ост-Индская компания стремительно превращала производство опиума в Индии и его контрабандную продажу в Китае в неотъемлемую часть своей собственной финансовой системы.