Я удивлен, потрясен и горд. Советская наука и техника.

Мне думается, что после успешных запусков наших спутников и космических кораблей никто не сомневался, что первым космонавтом будет советский человек. И вот Юрий Гагарий в космосе. Реальностью стала самая фантастическая мечта. Сколько потребовалось героического труда, чтобы ее осуществить, какое множество технических вопросов понадобилось решить ученым! Были созданы ракеты, способные выводить спутники на орбиту Земли.

Кадры из научно-популярною фильма. Тренировка летчика-высотника на центрифуге приучает его переносить большие ускорения.

Была отработана надежная система автоматического управления кораблем на большом расстоянии, обеспечивающая его возвращение в точно заданное место и время. Были созданы герметические кабины с приспособлениями для регенерации воздуха, обогащения его кислородом и очистки от углекислоты. Были разработаны надежные системы приземления корабля.

Для наблюдений с огромных расстояний за поведением животных, регистрации сердечной деятельности, кровяного давления, частоты и глубины дыхания, температуры тела техника и наука дали замечательные приборы. Электрофизиологические, радиотелеметрические, запоминающие и телевизионные устройства позволят и впредь получать информацию о космонавтах и, может быть, даже вмешиваться в их физиологические функции,

Первые опыты с вертикальным подъемом животных на ракетах были начаты в СССР еще в 1949 году. Вначале они поднимались на высоту до 100, а затем и на 200-450 км. Так началась биологическая разведка космоса. Надо было точно узнать, как будут реагировать живые организмы на все, что связано с полетом. Ведь, помимо данных, полученных при технической разведке космоса, многое могло быть непредвиденным. И на Земле родились новые, космические науки; космическая биология и медицина. Перед ними стоит задача изучить жизнедеятельность живого вне Земли.

Оказалось, что ускорения от нарастания скорости при взлете связаны с огромным «утяжелением» организма. В ракете, выходящей из сферы земного притяжения за вторую минуту полета, на организм воздействует сила, в несколько раз превышающая его земной вес. Подобные перегрузки на старте и при возвращении прежде всего могли быть опасными для системы кровообращения.

Сведения, полученные из опытов с вертикальным полетом ракет, данные экспериментов на людях в наземных испытательных устройствах и в условиях полетов на скоростных реактивных самолетах говорили, что человек может перенести перегрузку от ускорений. Частично подтверждалось и то, что человек способен выдержать невесомость.

Юрий Гагарин рассказал, что невесомость нисколько не помешала ему работать и принимать пищу. «Свой космический завтрак я съел с таким же аппетитом, как и обычно на Земле».

Думая о будущих и более дальних полетах, которые могут длиться месяцы и годы, ученые сейчас разрабатывают весь круг вопросов, связанных с питанием космонавтов. Эти вопросы решаются, исходя из продолжительности полетов. При кратковременном орбитальном полете будут браться запасы готовой пищи. Удобны желеобразные, высококалорийные смеси с большим содержанием воды. Они могут избавить человека и от жажды. Для длительных полетов необходимы не только запасы готовых продуктов, но и самовозобновляющиеся их источники. Ими могут быть зеленые растения.

Мы, биологи и медики, изучая организм с «космической точки зрения», не проходим мимо физических явлений. Как же иначе? В мире бескрайных далей несутся потоки космических частиц. Некоторые из них обладают огромной проникающей силой, способны пробивать стенки корабля и наносить тяжелые повреждения организмам. Это и лучевая болезнь и опасные изменения в строении хромосом половых клеток, которые передают наследственность. Поэтому, прежде чем отправить первого человека в космос, ученые изучили возможную опасность космического излучения и определили высоту и маршруты полетов, вполне безопасные для человека.

Впереди решение сложных вопросов космической психологии. Человек длительное время может находиться в одиночестве, в необычных условиях существования. Даже в наземных экспериментальных установках люди, находившиеся в изолированных камерах, и при полном достатке пищи худели. Подготовка воли, сознания — важный залог возможностей длительного полета. «Улетая в космос, — говорит Юрий Гагарий, — миллион советских людей были со мной, каждую минуту я знал, что за мной следит вся Родина, вся наша партия... И это замечательное чувство огромного единства со всем народом, ощущение его могучей поддержки ни на секунду не оставляло меня от момента старта до самого приземления». Чувство великого сыновнего долга перед Родиной является одним из главных (психологических факторов успеха в штурме космоса.

Успешные запуски кораблей-спутников и изучение жизнедеятельности организмов космонавтов сделали возможным вылет в космос человека. Это явилось триумфом развития советской техники и науки, блистательной мирной победой нового общественного строя, великим свершением советского народа.

Кадры из научно-популярною фильма. В барокамере испытывается скафандр для высотных полетов.

Коккинаки... Кто не знает этой прославленной фамилии советских летчиков! Братьям Коккинаки особенно близок подвиг их товарища Ю. А. Гагарина, и они радуются за него.

Вот что сказали нашему корреспонденту В. Орлову в связи с первым космическим полетом человека Константин Константинович и Павел Константинович КОККИНАКИ.
 

Константин КОККИНАКИ, летчик-испытатель 1-го класса, рекордсмен мира по скоростному полету
 

Мне, как летчику-испытателю современных скоростных самолетов, больше, чем представителям других профессий, ясны те трудности, которые преодолевает человек, впервые отправляющийся в космический полет. Мне приходилось много летать — летать и высоко и быстро, и потому я отчетливо представляю себе, какими качествами должен обладать космонавт. Это отличное здоровье, физическая подготовленность, большая сила воли и, кроме того, огромное желание лететь в космос. Последнее обстоятельство я считаю очень важным. В любом деле полный успех будет достигнут только в том случае, если человек очень любит свою профессию.

Возраст космонавта я не ограничиваю. Когда реактивная авиация только зарождалась, считали, что летчики должны быть не старше 20-25 лет. А жизнь показала, что на современных реактивных пассажирских самолетах могут летать и люди преклонного возраста.

Себя я не могу назвать молодым человеком, мне уже перевалило за пятьдесят, но я продолжаю летать. Недавно я получил от Международной федерации авиационного спорта подтверждение о том, что мой полет по замкнутому маршруту, совершенный 16 сентября 1960 года, признан абсолютным мировым рекордом. Скорость полета составила 2 148,66 км/час — это вдвое быстрее звука.

И все-таки мое убеждение: первые космонавты должны быть молодыми. Такими же молодыми, как наш Юрий Гагарин.

Еще мне думается, что первыми космонавтами некоторое время будут люди, много летавшие на самолетах. Почему? Да потому, что летчики, пилотировавшие современные скоростные самолеты, хотя и в отдаленной степени, но все же прочувствовали часть тех трудностей, с которыми встречается космонавт. Это перегрузки, состояние невесомости и другие особенности полета, требующие от летчика большой волевой собранности.

По роду работы мне приходилось испытывать перегрузки, хотя и менее продолжительные, чем при космическом полете. Приходилось испытывать и состояние невесомости, правда, в течение 15-20 сек. При некоторой подготовке к таким состояниям можно приспособиться и не только просто переносить их, но уметь в это время ориентироваться, управлять самолетом. Специальный режим питания, особые тренировки позволят и космонавтам сохранить способность выполнять все задачи, которые перед ними ставятся. И действительно, Ю. Гагарин сказал, что перегрузки и состояние невесомости никоим образом не сказались на его работоспособности.

Еще одна особенность космического полета. Облетая планету, человек попадает то в темные, то в светлые зоны, наблюдает незнакомые летчику гаммы цвета, иной вид земной поверхности и очертания рельефа. Естественно, что его ощущения будут отличаться от того, к чему он привык, например, при высоких полетах на самолете. Космонавт должен быть готов к таким «неожиданностям», с тем чтобы они непроизвольно не отвлекали его внимания своей непривычностью.