Глава 1 Неизвестный человек

Ночью раздался негромкий стук в калитку. В маленькой даче было тихо и темно. Стук повторился громче, настойчивей.

Марина подняла голову с подушки, прислушалась, потом вскочила и, протянув в темноте руки, добралась до постели сестры.

– Катя! Проснись! Кто-то стучит...

– Кто стучит?

Младшая сестра мгновенно открыла глаза и потянулась за спичками.

– Подожди! Не зажигай! Слушай...

Мимо террасы прошлепали чьи-то осторожные шаги, заскрипели ступеньки.

– Это я... Лина, – послышался тихий шепот за дверью.

Катя сняла крючок. В комнату протиснулась кухарка Лина. Заспанное лицо ее было встревожено.

– Стучит ктой-то... Открывать али нет?

– Калитка на замке. Вот ключ. Постарайся задержать. Если обыск, скажи, что пойдешь за ключом, – быстро зашептала Катя, накидывая халат.

Лина понятливо кивнула головой.

– Подождите... Надо позвать Никича, – торопливо сказала Марина, – я сейчас пойду...

– Никича нет, он в городе, – остановила ее Катя.

– Вчерась еще укатил, – прошептала Лина.

– Ах да! – вспомнила Марина. Читать далее...

Кассиль Лев Абрамович [1905 — 1970], русский советский писатель, член-корреспондент Академии педагогических наук СССР (1965). Родился в семье врача. Учился на физико-математическом факультете Московского университета. Начал печататься в 1925. Творчество Кассиля, проникнутое глубоким пониманием детского мировосприятия, обращено главным образом к юным читателям: романы и повести "Кондуит" (1930) и "Швамбрания" (1933) — о революционных событиях 1917; "Вратарь республики" (1938) — о людях советского спорта; "Дорогие мои мальчишки" (1944) и "Улица младшего сына" (1949, совместно с М. Поляновским; Государственная премия СССР, 1950; одноименный фильм, 1962) — о жизни советских детей в дни войны; "Великое противостояние" (книги 1—2, 1941—47) и "Ранний восход" (1953) — о людях искусства; "Черемыш, брат героя" (1938), "Чаша гладиатора" (1961) и "Будьте готовы, Ваше высочество!" (1964) — посвященный острым этическим проблемам. Кассиль — автор публицистических книг для детей — "Твои защитники" (1942), "Про жизнь совсем хорошую" (1959). Творчество отличается лиризмом, юмором, выразительностью и меткостью языка. Его книги переведены на многие иностранные языки и языки народов СССР. Награжден 4 орденами, а также медалями. Читать далее...

Станислав Лем

                  Слоеный пирог

Кабинет адвоката Гарвея. Звонок, голос секретарши.

ГОЛОС. К вам клиент, мистер Гарвей.

АДВОКАТ. Кто такой?

ГОЛОС. Мистер Джонс. Он у нас впервые.

АДВОКАТ. Просите.

Входит Джонс.

АДВОКАТ. Прошу вас. (Указывает на кресло.)

ДЖОНС. Благодарю. Я хотел, чтоб вы занялись моим делом. У меня на это нет ни способностей, ни времени.

АДВОКАТ. Разумеется. Для этого я и существую. Ваше лицо кажется мне знакомым. Мы где-нибудь встречались? Читать далее...

По одноименной комедии И. Штока в постановке Государственного академического Центрального театра кукол под руководством Сергея Образцова. В основе фильма-спектакля - пародия на библейскую историю о сотворении богом мира, животных и человека, о его первом грехопадении…

«Божественная комедия» — спектакль по пьесе Исидора Штока, поставленный Театром кукол под руководством Сергея Образцова. Премьера состоялась 29 марта 1961 года. В главных ролях были заняты актёры Зиновий Гердт и Семён Самодур. Спектакль отмечен дипломом Международного института театра на 3-м Международном театральном фестивале в Бухаресте (1965). В 1973 году по заказу Гостелерадио СССР была записана телеверсия спектакля. Читать далее...

Всего Шкваркин написал восемнадцать пьес. Некоторые из них по сей день живут на сценах, веселят публику, с удовольствием исполняются актерами. Некоторые забыты, и для этого есть уважительные причины. Некоторые забыты напрасно.

Вспоминая драматургов, с которыми частенько приходилось встречаться, учиться у них, иногда спорить, беседовать о нашем нелегком ремесле, частенько думаю я о Василии Васильевиче Шкваркине, о его литературной судьбе и о судьбе его произведений. Вот и захотелось мне записать то, что помню, чему был свидетелем, поделиться впечатлениями о том, что давно видел и недавно перечитывал.

Но мне тут же хочется предупредить: заметки эти будут пристрастны, ибо, хотя я и не был близким другом Василия Васильевича, я весьма уважал его и любил как драматурга.

Иногда – впрочем, не слишком часто – драматургам приходится участвовать в зрительских конференциях, встречаться с постоянными посетителями театров, главным образом с молодежью.

Читать далее...

Телеспектакль по сатирической пьесе В. Шкваркина.
В ролях: С. Юрский, Иг. Дмитриев, В. Стржельчик, Н. Карамышев, В. Ковель, Э. Попова, Н. Тенякова, Н. Боярский, И. Постников, П. Панков, Г. Тейх, Л. Секирин, В. Чемберг.
Режиссер: А. Белинский

Наполеон III
            Шарль Луи Наполеон Бонапарт (20.4.1808, Париж, — 9.1.1873, Чизлхёрст, близ Лондона), французский император в 1852—70. Сын Гортензии Богарне, падчерицы Наполеона I, и его брата Луи Бонапарта. С 1815 находился в изгнании. После смерти в 1832 герцога Рейхштадтского (сына Наполеона I) рассматривался бонапартистами как «законный» претендент на французский престол.

В 1836 (в Страсбурге) и в 1840 (в Булони) пытался поднять мятеж и захватить власть во Франции. В 1840 был приговорён французским правительством к пожизненному заключению в крепости Гам. Находясь в тюрьме, написал брошюру о борьбе с пауперизмом.

В 1846 бежал в Великобританию; вернулся во Францию после февральской революции 1848. Использовав обострение классовых противоречий, недовольство крестьян налоговой политикой Второй республики и стремление крупной буржуазии к установлению диктаторского режима, добился своего избрания президентом республики (10 декабря 1848).

С помощью военщины совершил 2 декабря 1851 контрреволюционный государственный переворот. Законодательное собрание было распущено; вся власть перешла в руки президента. 2 декабря 1852 Луи Наполеон был провозглашен императором под именем Наполеона III. Правил в интересах крупной буржуазии, установив жёсткую диктатуру (полицейский террор, преследование деятелей 1-го Интернационала и т.п.). В то же время демагогически заигрывал с трудящимися, прибегая к характерной для Бонапартизма политике лавирования.

С начала 60-х гг. Н. III, напуганный повышением революционной активности масс, пытался провести некоторые либеральные реформы (закон 1864, отменивший запрещение стачек; введение частичной свободы собраний в 1868 и др.), которые, однако, не могли приостановить рост общественного недовольства.

             Правительство Наполеона III вело многочисленные захватнические войны (участие в Крымской войне 1853—56, в войне против Австрии в 1859, в интервенциях в Индокитай в 1858—62, в Сирию в 1860—61, Мексику в 1862—67 и др.). Неудачи внешней политики Второй империи (особенно провал мексиканской экспедиции) ослабили позиции Наполеона III внутри и вне страны. Половинчатые меры по либерализации режима не могли предотвратить краха империи; ускорила его франко-прусская война 1870—71.

2 сентября 1870 в битве при Седане Наполеон III сдался в плен прусским войскам.

Революция 4 сентября 1870 в Париже свергла Наполеона III с престола. После заключения Франкфуртского мира 1871 он был освобожден из плена; до конца жизни находился в Великобритании.

Читать далее...

На протяжении многих веков «духовные вожди» буржуазии, её церковь, её школы непрерывно и красноречиво, искренно и лицемерно утверждали веру в творческие силы христианской, гуманитарной культуры ростовщиков, банкиров, фабрикантов, лавочников. Учили: веровать в бога, надеяться на лучшее будущее за гробом, любить ближнего, как самого себя. В поучениях этих хитроумие грамотных не всегда спекулировало в надежде на глупость невежд, ибо довольно часто «мыслившие о мире в целом, о тайнах жизни» – то есть о бесконечно разнообразных изменениях материи, основного вещества всех явлений жизни, – мужественно признавались, что они не видят смысла бытия. Другие мыслители, занимаясь исследованием социальных – трудовых и торговых – взаимоотношений людей, столь же мужественно утверждали, что как было, как есть, так и будет во веки веков и до конца мира. В общем же весь смысл умственной деятельности буржуазии всецело характеризуется словами «Коммунистического манифеста»: «Господствующими идеями любого времени были всегда лишь идеи господствующего класса».

Эти идеи – отличнейшие темы для комедии.

В тысячах церквей Европы буржуа всех её государств молились «единому христианскому богу»: «Мир – миров и твоему даруй!» В 1914 году немцы начали умолять его о помощи в благочестивом деле разгрома французов и англичан, а эти последние страстно умоляли того же бога помочь им уничтожить немцев. Существуй бог – трагикомическое положение его было бы глубоко смехотворно.

Но ни в небесах, ни на земле бытия божия не обнаружено, хотя он всё-таки якобы существует, и всемирное мещанство в гнусной, бесчеловечной политической практике своей притворяется верующим в доброжелательное отношение бога к фабрикации мещанами клеветы, лжи и всякой мерзости. Зам. бога на земле, папа римский, князь католической церкви, и отщепенцы её – еретики – епископы Кентерберийский, Йоркский, «духовные вожди» наиболее хитрого и лицемерного английского мещанства, опираясь на «святое имя его», проповедуют «крестовый поход» против Союза Советов, против страны, где строится социализм, цель которого объединить весь трудовой народ земли в единую силу для братской работы создания нового мира.

Читать далее...

Максим Горький
 Детство


    Сыну моему посвящаю


I

В полутёмной тесной комнате, на полу, под окном, лежит мой отец, одетый в белое и необыкновенно длинный; пальцы его босых ног странно растопырены, пальцы ласковых рук, смирно положенных на грудь, тоже кривые; его весёлые глаза плотно прикрыты чёрными кружками медных монет, доброе лицо темно и пугает меня нехорошо оскаленными зубами.

Мать, полуголая, в красной юбке, стоит на коленях, зачёсывая длинные, мягкие волосы отца со лба на затылок чёрной гребёнкой, которой я любил перепиливать корки арбузов; мать непрерывно говорит что-то густым, хрипящим голосом, её серые глаза опухли и словно тают, стекая крупными каплями слёз.

Читать далее...

Всякая женщина - зло; но дважды бывает хорошей -
Или на ложе любви, или на смертном одре.
Паллад.

I

 Мне всегда казалось, что географы сами не знают, что говорят, помещая поле битвы при Мунде в стране пунических бастулов, близ теперешней Монды, милях в двух к северу от Марбельи. Согласно собственным моим соображениям по поводу текста анонимного автора "Bellum Hispaniense" и кое-каким сведениям, почерпнутым в превосходной библиотеке герцога Осунского, я полагал, что достопамятное место, где Цезарь в последний раз сыграл на все против защитников республики, следует искать в окрестностях Монтильи. Находясь в Андалузии ранней осенью 1830 года, я совершил довольно дальнюю поездку, чтобы разрешить еще остававшиеся у меня сомнения. Исследование, которое я в скором времени обнародую, окончательно убедит, я надеюсь, всех добросовестных археологов. Пока моя диссертация еще не разъяснила географической загадки, которая смущает всю ученую Европу, я хочу вам рассказать небольшую повесть; она ни в чем не предрешает интересного вопроса о местонахождении Мунды.

Я нанял в Кордове проводника и двух лошадей и двинулся в поход, не имея иной поклажи, кроме "Записок" Цезаря и нескольких рубашек. И вот однажды, скитаясь по возвышенной части Каченской равнины, изнемогая от усталости, умирая от жажды, сжигаемый раскаленным солнцем, я от всей души посылал к чорту Цезаря и сыновей Помпея, как вдруг заметил поодаль от тропинки, по которой я следовал, небольшую зеленую лужайку, усеянную камышами и тростником. Это возвещало мне близость источника. И действительно, когда я подъехал, предполагаемая лужайка оказалась болотом, в котором терялся ручей, вытекавший, по-видимому, из тесного ущелья меж двух высоких уступов сьерры де Кабра (1). Я решил, что, подымаясь по течению, я найду воду чище, меньше пиявок и лягушек, и, быть может, немного тени среди утесов. При въезде в ущелье мой конь заржал, и тотчас же ему ответил другой конь, мне невидимый. Не успел я проехать и ста шагов, как ущелье, вдруг расширяясь, обнаружило передо мной как бы природный цирк, сплошь затененный высотою окружавших его откосов. Трудно было найти место, сулящее путнику более приятный отдых. У подножия отвесных скал ручей мчался, кипя, и терялся в небольшом водоеме, устланном белоснежным песком. Пять-шесть прекрасных зеленых дубов, всегда защищенных от ветра и освежаемых ручьем, росли по берегам, осеняя его своей густой листвой; наконец вокруг водоема мягкая, лоснистая трава предлагала ложе, подобного которому было бы не сыскать ни в одной харчевне на десять миль кругом.

Не мне принадлежала честь открытия столь красивых мест. Там уже отдыхал какой-то человек, и, когда я появился, он, по-видимому, спал. Разбуженный ржанием, он встал и подошел к своему коню, который было воспользовался сном хозяина, чтобы плотно пообедать окрестной травой. То был молодой малый среднего роста, но по виду сильный, с мрачным и гордым взглядом. Цвет его лица, должно быть красивый когда-то, стал, под действием солнца, темнее его волос. Одной рукой он взялся за недоуздок, в другой держал медный мушкетон. Сознаюсь, что в первый миг мушкетон и свирепый облик его обладателя меня несколько озадачили; но я перестал верить в разбойников, постоянно про них слыша и никогда с ними не сталкиваясь. К тому же я встречал столько честных поселян, вооружавшихся до зубов, чтобы ехать на рынок, что вид огнестрельного оружия не давал мне права подвергать сомнению нравственность незнакомца. И потом, подумал я, на что ему мои рубашки и эльзевировские "Записки"? Поэтому я приветствовал человека с мушкетоном дружелюбным кивком и спросил его, улыбаясь, не нарушил ли я его сон. Он молча смерил меня взглядом от головы до ног; потом, как бы удовлетворенный осмотром, столь же внимательно взглянул на подъезжавшего проводника. Я видел, как тот побледнел и остановился, выказывая явный испуг. "Дурная встреча!" - подумал я. Но благоразумие тотчас же подсказало мне не проявлять ни малейшего беспокойства. Я слез с лошади, велел проводнику разнуздать ее и, опустившись на колени у ручья, погрузил в него голову и руки; потом выпил изрядный глоток, лежа, - ничком, как плохие воины Гедеона. Читать далее...

Предисловие

Что кажется преувеличением одному разряду умов и мнений, то другим воспринимается как очевидная истина. То, что обычно называют проницательностью, помогает различать множество характерных черт и деталей там, где человек близорукий не увидит ровно ничего. Я иногда задаю себе вопрос: уж не в этом ли разница между некоторыми писателями и некоторыми читателями? Верно ли, что именно писатель берет слишком яркие краски, или же бывает и так, что глаз читателя плохо различает цвета?

Впрочем, по этому вопросу у меня имеются практические наблюдения, представляющие больше интереса, чем только что изложенная теория. А именно: мне ни разу не удавалось взять героя прямо из жизни, без того чтобы один из двойников этого героя не спросил меня недоверчиво: «Нет, правда, неужели вы действительно видели такого, как он?»

Думаю, что все отпрыски семейства Пексниф, обитающие на земле, совершенно согласны в том, что мистер Пексниф есть преувеличение, что такого лица никогда не существовало. Я не собираюсь спорить по этому поводу со столь могущественной и высокопоставленной кликой, скажу лишь несколько слов о характере Джонаса Чезлвита.

Я полагаю, что подлая грубость и жестокость Джонаса Чезлвита была бы неестественной, если бы в его воспитании с самого детства, в правилах и примерах, которыми он всегда руководился, не было всего того, что порождало и поощряло эти отвратительные пороки. Но при таком происхождении и воспитании, когда его с колыбели поощряли во всем, что отталкивает людей, когда его хитрость, вероломство и скупость превозносили и оправдывали, Джонас представляется мне законным потомком отца, на голову которого пали грехи сына. И я смею утверждать, что возмездие, постигшее старика в его позорной старости, есть не только акт поэтического правосудия, но и прямая правда, логически доведенная до конца Читать далее...