Конец 1895 года. Этель Лилиан Войнич только что закончила роман «Овод». Все лето этого года провела она в Италии, где работала в архивах и библиотеках Флоренции и Болоньи. Писательница долго не могла найти издателя для своей книги. Лишь в июне 1897 года «Овод» вышел в Нью-Йорке и в сентябре того же года появился наконец в Лондоне.
Роман стал популярен во многих странах мира. Год опубликования романа в России — 1898-й — был годом I съезда Российской социал-демократической рабочей партии. Перевод романа «Овод» впервые появился в виде приложения к журналу «Мир божий» за 1898 год. В 1900 году «Овод» вышел отдельным изданием. Его распространяли Кржижановский Глеб Максимилианович, Петровский Григорий, Бабушкин Иван Васильевич, Свердлов Яков Михайлович, Горький Алексей Максимович. Книгу эту любил П. А. Заломов, послуживший Горькому прототипом героя романа «Мать». Увлекались «Оводом» Калинин, Зоя Космодемьянская.
Участие в русском революционном движении, тесные связи с революционными деятелями разных стран, главным образом с русскими политическими эмигрантами, близость к идеям русской прогрессивной и революционной литературы — вот что определяло особенности мировоззрения Этель Лилиан Войнич в то время, когда она писала свой первый роман — «Овод». Характерно, что ни современники, ни читатели наших дней не воспринимают роман «Овод» как историческое произведение. И, конечно, не история итальянского национально-освободительного движения середины XIX века, а образ революционера, зовущий к борьбе,— основное содержание «Овода». Писательница рисует нам яркие фигуры участников тайного революционного общества «Молодая Италия» в 30-е и 40-е годы ХIХ века. Это было время, когда после разгрома наполеоновской армии вся Италия была разделена на несколько отдельных государств и фактически захвачена австрийскими войсками. Глава католической церкви — римский папа — поддерживал австрийских захватчиков. Под этим двойным гнетом итальянский народ задыхался и бедствовал. Австрийцам была выгодна раздробленность страны, и они всячески раздували рознь между итальянскими государствами. Передовые люди Италии понимали необходимость объединения страны в цельное государство и боролись за национальную независимость против господства австрийцев. В 1831 году знаменитый итальянский революционер Джузеппе Мадзини (1805-1872), изгнанный из родной страны, основал подпольное революционное общество "Молодая Италия". В него входила передовая итальянская интеллигенция — писатели, адвокаты, студенты. Несмотря на постоянные преследования полиции, "Молодая Италия" сыграла большую роль в борьбе итальянского народа, который только в 1870 году добился объединения страны. Действие романа "Овод" начинается в 1833 году. В то время в разных областях Италии происходили вооруженные восстания. Австрийская полиция, поддержанная местными властями, с неслыханной жестокостью подавляла эти восстания. Особенно обострилась борьба позднее, перед 1848 годом, когда революционная волна охватила всю Западную Европу и Италию в том числе. В 1846 году, устрашенный общественным подъемом, римский папа провел ряд либеральных реформ. Во второй и третьей частях романа действие происходит как раз в эти дни. Этель Лилиан Войнич показывает противоречия, возникающие внутри самой "Молодой Италии". Герои романа — Овод, Джемма, Мартини — являются наиболее активными членами этого общества, они прекрасно понимают лицемерный характер папских реформ, разоблачают угнетателей и смело борются с ними, тогда как другие — умеренные — ограничиваются бесплодными разговорами и петициями. Однако мы не найдем в романе "Овод" изображения народных выступлений, вооруженных восстаний, которые были столь характерны для этого этапа национально-освободительного движения Италии. Очевидно, писательница и не ставила себе целью создание исторических картин того времени. Ни один из персонажей романа "Овод" не является реальным историческим лицом. Имена исторических лиц — Мадзини, Орсини, Ренци — лишь упоминаются в книге. Этель Лилиан Войнич сосредоточила свое внимание на изображении героического характера революционера. Сутью романа "Овод" является создание образа революционера, прославление его и утверждение его как идеала. Создав образ Овода, Этель Лилиан Войнич дает свое решение одной из главных проблем европейского романа XIX века — проблемы поисков идеального положительного героя. Образ положительного героя, героя-революционера, борца за свободу привлекал внимание многих великих художников слова, но все же и до сих пор образ Овода является одним из самых ярких образов героя-революционера во всей мировой литературе. Много лет спустя после создания романа Этель Лилиан Войнич, отвечая Б. Н. Полевому на вопрос о том, кто был прототипом Овода, писала ему 14 января 1957 года: "Разумеется, образы в романе не всегда имеют прототипами реально существующих людей; не являются ли они своего рода результатом сложного процесса, происходящего в авторском воображении под влиянием таких факторов, как: во-первых, личный опыт автора, во-вторых — опыт тех людей, с которыми писатель или писательница встречается, и в-третьих — большая начитанность (что справедливо и в моем случае)". Этель Лилиан Войнич воплотила в своем герое черты многих борцов за свободу разных стран и народов. Недаром же польские исследователи литературы категорически утверждают, что реальными прообразами Овода были деятели польской социально-революционной партии "Пролетариат", русские же читатели сразу после выхода в России "Овода" узнали в нем знакомые черты русских революционеров. Некоторые исследователи считают, что в образе Овода легко обнаружить черты Мадзини и Гарибальди. Очевидно, что во всех этих утверждениях есть доля истины: Овод является интернациональным типом революционера. Ведь и сама писательница не подчеркивает его национальных черт — Овод наполовину англичанин, наполовину итальянец. Этель Лилиан Войнич в цитированном уже выше письме Б. Полевому писала: "То, что в романе усматривается отражение русского или польского влияния... естественно и понятно. Где, кроме Восточной Европы и среды русских и польских эмигрантов в Лондоне и в Западной Европе, я могла бы непосредственно познакомиться с условиями, которые в той или иной степени существовали в Италии в юношеский период жизни Мадзини?" Интересно отметить, что еще А. И. Герцен в своей книге "Былое и думы" указывал на близость условий и сходство освободительной борьбы в Италии и России. Писательница не излагает историю всей жизни своего героя от первых до последних дней. Первая часть охватывает лишь около одного года в жизни героя, а вторая и третья освещают период его жизни, занявший даже меньше года. Мы видим Овода в наиболее острые моменты его жизни, в часы глубочайших конфликтов, когда его характер проявляется самым ярким образом. Хотя мы знаем, что Овод принимает непосредственное участие в вооруженных схватках, но автор не показывает нам его в роли бойца, участника восстания. Наивысший героизм Овода проявляется на том труднейшем участке борьбы, где геройство как бы лишено своих внешних атрибутов, там, где борец лишен поддержки товарищей и где его единственным оружием является идейность. Автор рисует нам своего героя в поединках с жандармами. В самом деле, в открытом выступлении с оружием в руках каждый чувствует поддержку соратников, и в то же время совершённый подвиг находит мгновенный отклик, увлекает последователей; падающий боец видит идущих на смену, видит тех, кто подхватывает упавшее знамя и несет его дальше, сохраняя в сердце благодарную память о погибших. В тюрьме же подвиг остается невидимым — никто из друзей и не узнает о нем; но истинный революционер и в этих условиях остается верен себе! Создавая героический образ революционера, утверждая как высший гуманистический принцип - принцип борьбы, Этель Лилиан Войнич одновременно срывает ореол святости с религии и ее служителей. Она разоблачает всю их ложь, ханжество, лицемерие, она утверждает, что религия содействует угнетению народа. Все поворотные моменты жизни ее героя связаны с религией. Молодой и наивный Артур Бертон, студент философии решает посвятить свою жизнь борьбе за освобождение Италии от чужеземных захватчиков (то, что он — англичанин, ни в какой степени не останавливает его). Девизом тайного революционного общества «Молодая Италия», в которое он вступил, были слова: «Во имя бога и народа ныне и во веки веков!» Артур следует этому девизу. Конечно, думает он, бог поможет народу. Христос ведь отдал жизнь за спасение народа. Однако при первом же столкновении с действительностью эти иллюзии рушатся. Артур понял, что религия — ложь, что она помогает угнетателям. Отныне он враг церкви, враг всякой религии, враг религиозного мышления, требующего от человека слепого преклонения. И во имя народа он борется против бога, провозглашая, что только действенная воля человека-борца добудет человечеству счастье. Он борется с религией всеми способами — пером и мечом. Он уже не робкий Артур, а беспощадный, сильный, мужественный Феличе Риварес, принявший прозвище «Овод». Он высмеивает церковь в уничтожающих памфлетах, он участвует в народных восстаниях. Он отказывается от каких бы то ни было сделок с церковью, даже если они могут спасти ему жизнь. Перед тягчайшими испытаниямион остается верен своим убеждениям. Грозный огонь борьбы закалил его волю. С большим мастерством Этель Лилиан Войнич создает величественный образ героя-революционера и противопоставляет его образу Христа, которого в течение веков церковники провозглашали-спасителем человечества, наивысшим символом кротости и покорности. Писательница утверждает, что революционер выше, могущественнее Христа. Не смирением и покорностью обретет человечество свободу и счастье, а завоюет их в борьбе. Этель Лилиан Войнич бросает вызов учению церковников о бессмертии Христа и воспевает бессмертие революционера, борца за свободу, который вечно живет в делах своих преемников, в своем великом подвиге. Этель Лилиан Войнич показывает, что Овод продолжает побеждать и после своей смерти. Его идейный противник — кардинал Монтанелли — отрекается от веры. Друзья Овода получают его письмо, написанное перед казнью, уже после его смерти. Оно звучит как боевой гимн. Оно пронизано воинствующим оптимизмом, уверенностью в победе, призывом к борьбе. Так и после смерти звучит голос Овода, образ Овода ведет вперед. Он жив! А кончается роман извещением о смерти Монтанелли. Этот уж не воскреснет! Автор показывает победу революционера и поражение религии в яростной схватке идей, в глубочайшем конфликте двух мировоззрений, в противопоставлении самих характеров героев. Образ идейного противника Овода — кардинала Лоренцо Монтанелли — создан необычайно тонкими и точными штрихами, он подлинно диалектичен. На первый взгляд Монтанелли бескорыстен, добр, отзывчив. Народ уважает его за редкую среди священников честность, он отрицательно относится к иезуитским методам, и даже его противники отдают ему должное. Сам Овод говорит о Монтанелли, что он не подлец, но тут же добавляет: «...но орудие в руках подлецов». Выступая в роли примирителя, Монтанелли тем самым играет на руку угнетателям. Так, даже как будто хороший человек, служа религии, становится дурным. Однако при внимательном чтении становится очевидным, что порок лицемерия и трусости пронизывает все поступки Монтанелли,— ведь, соблазнив мать Артура, он уезжает в Китай для спасения своей репутации, оставляя бедную женщину буквально на растерзание в семье ее мужа, и отлично это понимает. Фактически он и является виновником гибели матери Артура. Так же, в силу своей «всепримиряющей функции», Монтанелли становится виновником ареста Овода на площади. Таким образом, оба существа, которые, казалось бы, для него дороже всех на свете — его любовница и его сын,— погибают по его вине. Но наибольшую глубину лицемерия и трусости кардинала автор разоблачает в драматической сцене встречи отца и сына в тюремной камере. Монтанелли как будто бы очень, благороден в своем намерении предоставить самому Оводу решить свою судьбу, но на самом деле им руководит трусливое желание уйти от ответственности. Овод беспощадно срывает с него маску видимого благородства. Но этого мало, якобы гуманная позиция Монтанелли — принести в жертву жизнь Овода для спасения сотен жизней других людей — на поверку также оказывается несостоятельной: он предлагает Оводу устроить побег, но с одним условием — лишь бы все осталось в тайне. Значит, не сохранение, жизни других людей его заботит, а сохранение своего собственного престижа! Логическим завершением образа Монтанелли является его отречение от религии: привязанность к сыну оказывается для него сильнее, чем его убеждения,— он предал не только своих близких, он предает и бога. Так, противопоставляя своих героев во многих планах, Этель Лилиан Войнич утверждает превосходство Овода, воспевает верность борца своим идеям. Этель Лилиан Войнич глубоко верно уловила и сумела передать в образах своего романа растущие силы революции, сумела показать обреченность, неизбежность гибели сил реакции. Писательница строит повествование не на отвлеченных рассуждениях, не на публицистических декларациях, а рисуя яркие жизненные образы. Особенно ярки образы революционеров: Овода и его соратников. Писательница сумела передать высокий дух товарищества, характерный для борцов за свободу, их личную скромность, нежную суровость в отношениях друг к другу, их высокую идейность, целеустремленность, принципиальность, их готовность отдать жизнь за народ. Овод — человек сильных и цельных чувств. Именно потому, что он так сильно любит Монтанелли, своего отца, он не может простить ему обмана, не может примириться с ним. Именно потому, что он так сильно любит Джемму, он не может простить ей пощечины. Дело не в самом оскорблении, дело в том, что она усомнилась в его честности, в его мужестве, в его верности своим убеждениям,— а этого он не может простить никому. Этель Лилиан Войнич глубоко и многосторонне раскрывает образ Овода. Он остроумен, у него злой, насмешливый язык. Но как по-разному в различных условиях применяет он это грозное оружие. Его насмешки поражают врагов, раздражают либералов и придают силы и бодрость друзьям. Враги его ненавидят, либералы на него сердятся, простой народ его обожает. Писательница особенно подчеркивает любовь Овода к жизни. Он любит природу — животных, деревья, цветы. Он горячо любит детей. Горе и тяжкие испытания сделали его суровым, закалили его волю, но не сделали его черствым. Если молодой Артур беззаботно-ласково играл с маленькой крестьянской девочкой, то и железный Риварес трогательно нежен с голодным оборвышем. Овод страстно любит жизнь, дорожит ею, ценит ее, но, несмотря на это, он идет на смерть, ибо идеи для него дороже жизни, а уверенность в конечном торжестве его идей придает ему силы. Даже второстепенные детали далеко не случайны в романе. Не случайно, например, что любимой песней Овода была старинная баллада о потерянном коне. Эта баллада была связана с национально-освободительной борьбой венгерского народа. Полно глубокого смысла и самое прозвище Артура, которое стало его именем и является названием романа,— «Овод». Этель Лилиан Войнич имеет в виду историю знаменитого греческого мудреца Сократа. Властители Афин приговорили его к смертной казни за то, что он обличал их пороки. Защищаясь на суде против несправедливого приговора, Сократ сравнивает себя с оводом, который надоедает неторопливому коню, побуждая его действовать. Приговоренный к смерти, Сократ мог бы спастись, если бы пошел на сделку с совестью, отрекся бы от своих убеждений, но он предпочел смерть. Наделяя своего героя прозвищем «Овод», писательница напоминает нам о Сократе, подчеркивая тем самым основное его качество — верность своим убеждениям. Писательница показала нам Овода живым человеком, со слабостями и странностями, с богатым внутренним миром, со множеством недостатков, но сумела оттенить главное в нем — его цельность, мужество, несгибаемую волю, непоколебимую верность своим убеждениям, его острый ум, преданность друзьям, любовь к народу. Вся жизнь Овода (и самая смерть его) служили борьбе за освобождение родины. Эта борьба была его единственной страстью. Вся его личная жизнь, все его стремления были посвящены этой великой цели. Несмотря на исключительность его личной судьбы — это типический образ революционера, борца за свободу. Образ Овода — образ истинного героя, самого прекрасного молодого человека XIX столетия. Немалую роль в создании романа «Овод» сыграла и русская литература. При сравнении образов русских революционеров, созданных С. М. Степняком-Кравчинским, и образа Овода мы легко обнаруживаем их глубокое внутреннее сходство. Особенно много черт сходства между героем автобиографического романа Степняка — Андреем Кожуховым и Оводом. Помимо общих черт героя-революционера — страстной преданности своим идеям, любви к народу и отчизне, подчинения личных интересов общему делу, целеустремленности всех поступков, огромного мужества,— Овода и Андрея роднит множество и второстепенных деталей. Для них обоих характерны смена страстной религиозности суровым атеизмом, богатый внутренний мир, любовь к природе, скромность. Особенно важно подчеркнуть общее для них сознание неминуемости собственной гибели, хотя они и уверены в конечном торжестве своих идей. В высшей степени показательным является то, что эволюция образа Овода буквально повторяет эволюцию типа русского революционера, нарисованную Степняком в «Подпольной России». И безусловно наилучшей характеристикой Овода являются следующие вдохновенные слова: «Среди коленопреклоненной толпы он один высоко держит свою гордую голову, изъязвленную столькими молниями, но не склонявшуюся никогда перед врагом. Он прекрасен, грозен, неотразимо обаятелен, так как соединяет в себе оба высочайшие типа человеческого величия: мученика и героя. Он мученик. С того дня, когда в глубине своей души он поклялся освободить родину, он знает, что обрек себя на смерть. Он перекидывается с ней взглядом на своем бурном пути. Бесстрашно он идет ей навстречу, когда нужно, и умеет умереть не дрогнув, но уже не как христианин древнего мира, а как воин, привыкший смотреть смерти прямо в лицо. В нем не осталось ни тени религиозного подвижничества. Это боец, весь из мускулов и сухожилий, ничем не напоминающий мечтательного идеалиста предыдущей эпохи. Он человек зрелый, и неосуществимые грезы его молодости исчезли с годами. ...И эта-то всепоглощающая борьба, это величие задачи, эта уверенность в конечной победе дают ему тот холодный, расчетливый энтузиазм, ту почти нечеловеческую энергию, которые поражают весь мир. Если он родился смельчаком, в этой борьбе он станет героем; если ему не отказано было в энергии, здесь он станет богатырем; если ему выпал на долю твердый характер, здесь он станет железным». Эти слова принадлежат С. М. Степняку-Кравчинскому. Так он характеризовал русского революционера. Знаменательно, что эти слова целиком выражают сущность Овода и наше отношение к нему. По проблематике и по эмоциональному пафосу можно найти много общего между «Оводом» и «Последней исповедью» Н. М. Минского— поэта, в начале своей деятельности выражавшего революционные настроения, а потом впавшего в мистицизм. Драматический отрывок «Последняя исповедь» с красноречивой пометкой: «посвящается казненным» был напечатан в № 1 «Народной воли», вышедшем в октябре 1879 года. В нем очень сильно передано состояние молодого революционера, приговоренного к смертной казни. Этот отрывок производил глубочайшее впечатление на современников, читая его, люди «метались, словно ужаленные и чуть не смертельно пораненные» (как писал В. В. Стасов И. Е. Репину 8 мая 1888 года). Под впечатлением «Последней исповеди» Репин создал свою картину «Отказ от исповеди перед казнью». То же противопоставление революционера Христу, то же резко отрицательное отношение к религии и ее служителям, тот же пафос героической смерти характеризуют «Последнюю исповедь» и роман «Овод». Весьма плодотворным является, на наш взгляд, сопоставление романа «Овод» и поздних романов Ф. М. Достоевского. И для Войнич и для Достоевского характерен воинствующий гуманизм и страстность поисков путей к счастью человечества, горячая любовь к человеку, сострадание к его горестям и вся яростная тенденциозность повествования, которая проявляется одинаково горячо у Достоевского и у автора «Овода», несмотря на всю разницу в масштабах их дарования. Но при сходности проблематики все вопросы в «Оводе» решены диаметрально противоположно решению этих же проблем у Достоевского. Основная мысль Достоевского последнего периода его творчества состоит в том, что, мучительно ища путей к счастью человечества, он в противовес всем революционным попыткам перестроить общество утверждает спасительность христианства. В своих романах «Идиот», «Братья Карамазовы» и особенно «Бесы» Достоевский не только, противопоставляет религию революции, но и образ Христа противопоставляет революционерам. И в философском, и в политическом, и в этическом планах Достоевский провозглашает как спасение от всех бед веру в Христа. Более того, Достоевский считал спасительной самую идею преклонения, он писал в 1870 году: «...человеческая природа непременно требует обожания... потребность обожания есть неотъемлемое свойство человеческой природы». И далее логически завершал свою мысль: «А чтобы было обожание, нужен бог». Гневным протестом против этих мыслей Достоевского звучат слова Овода: «...главная причина всех наших несчастий и ошибок — душевная болезнь, именуемая религией...— это религиозная направленность ума, это потребность человека создать себе фетиш и. обоготворить его, пасть ниц перед кем-нибудь и поклоняться кому-нибудь. Кто это будет — Христос, Будда или дикарский тотем,— не имеет значения». В своих поисках идеального положительного героя Достоевский приходит к выводу, что «на свете есть только одно положительно прекрасное лицо — Христос» (из письма к С. Ивановой от 1(13) января 1868 года). Он жестоко издевается в «Бесах» над попыткой заменить образ Христа революционером и сам изображает революционеров низменными, аморальными, изломанными существами с убогими мыслями и несвязной речью. Образом обаятельного, умного и мужественного Овода Этель Лилиан Войнич опровергает пасквиль Достоевского и провозглашает не только возможность, но и настоятельную закономерную необходимость замены традиционного символа спасения — кроткого Христа — подлинным спасителем человечества — героем борцом. Уподобляя Артура Христу сначала как бы мимоходом, писательница затем углубляет это сравнение, поднимая эту проблему в конце романа до большого философского обобщения. «— Выбирайте: он или я»,— говорит Овод своему отцу, ставя его перед необходимостью выбора между религиозным и революционным мировоззрением. Монтанелли выбирает Христа. Однако писательница показывает, что Монтанелли. очень скоро раскаивается в своем выборе и отрекается от веры. Если эпиграфом к «Бесам» Достоевский берет строки из евангелия, повествующие об изгнании Христом бесов из бесноватого и об исцелении последнего, причем под бесами Достоевский подразумевает революционеров, то Этель Лилиан Войнич берет эпиграфом к «Оводу» строку из того же места евангелия — слова бесноватого, обращенные к Христу: «Оставь; что тебе до нас, Иисус Назареянин?» (До сих пор ни разу, ни в одном русском издании «Овода» этот эпиграф не публиковался!) Совершенно очевидно, в какой степени этот эпиграф подчеркивает антирелигиозное звучание романа. В романе «Овод мы находим опровержение многих других идей Достоевского. Так, например, его культу страдания противоаоставляется преодоление страдания. Совершенно по-иному, чем Достоевский, ставит писательница и проблему самоубийства. Если «революционеры» у Достоевского трусливо уходят из жизни, то герой Этель Лилиан Войнич считают что их жизнь принадлежит народу и, несмотря на самые невыносимые страдания, они не имеют права расстаться с нею. Однако если идейно Этель Лилиан Войнич буквально во всем противостоит Достоевскому, то в художественной манере обоих писателей можно найти несомненные черты сходства. Кульминацией романов Достоевского и «Овода» является конфликт идей, весь тон повествования — трагедиен, по самому жанру романы Достоевского и «Овод» ближе всего к трагедиям, все действие их развивается стремительно, динамически, внимание авторов сосредоточено на передаче сильных душевных потрясений, сюжетные ситуации предельно заострены, романы развиваются в стремительных столкновениях идей и страстей. Сближает «Овод» с романами Достоевского свойственная и роману Войнич атмосфера загадочности, система тайн, элементы авантюрности. Но у Войнич все проще, более цельно. Ведь при всей своей изломанной психике трагически искалеченный жизнью Овод внутренне целостен, душевно здоров; даже несмотря на мистические предчувствия, в нем нет ни следа гамлетовщины, раздвоенности, свое «быть или не быть» он решает величественно и целеустремленно. Тоскливо-мучительному отношению к смертной казни и к смерти вообще у Достоевского (например, рассказы Мышкина о смертной казни в романе «Идиот» и образ Ипполита в том же романе) Этель Лилиан Войнич противопоставляет мужественное сознание выполненного долга у Овода, выраженное и в замечательном его предсмертном письме и в знаменитой, потрясающей сцене расстрела. Мы найдем следы влияния Достоевского и в других произведениях Этель Лилиан Войнич — например, в образе священника Джозайи Реймонда из романа «Джек Реймонд», но эта тема ждет своего исследователя.
Источник http://etel-voinich.narod.ru/
Категория: Культура |
Просмотров: 4603 |
Добавил: kvistrel
| Теги:
