Только так можно счастье найти!
Город Комсомольской Славы

В 1932 г. закипела строительная работа в далёкой тайге, на берегу Амура. Сюда прибывали многие тысячи комсомольцев и в труднейших условиях с громадным энтузиазмом начали строить судостроительный завод и новый социалистический город — Комсомольск. Город Комсомольск-на-Амуре возник в результате решения XVI съезда ВКП(б) о необходимости создать на Дальнем Востоке крупную промышленную базу в целях ускоренного развития индустрии и укрепления обороноспособности дальневосточных границ.

Только так можно счастье найти!

Из другой книжки Юзефа Принцева о комсомольцах
 

ТАМ ВДАЛИ, ЗА РЕКОЙ...

...И пускай поднялись обелиски

Над людьми, погибшими в пути,

Все далекое ты сделай близким,

Чтоб опять к далекому идти!

М. С в е т л о в

Передо мной тетрадь в потертом коленкоровом переплете. Обложка оборвана и не хватает первых страниц. Корешок обгорел. Лежит она в музее рядом с простреленным знаменем, залитым кровью комсомольским билетом, наганом, хранящим до сих пор следы сгоревшего пороха.

  Под воздействием рабочего движения в конце 19 и начале 20 вв. в стране активизировалось студенческое движение. Большевистские организации в высших учебных заведениях помогли партии сплачивать демократическое студенчество, пропагандировали идеи марксизма.

  Вслед за рабочими на путь революционной борьбы вступило крестьянство. Отмечая этот факт, В. И. Ленин писал, что «в русской деревне появился новый тип — сознательный молодой крестьянин. Он общался с "забастовщиками”, он читал газеты, он рассказывал крестьянам о событиях в городах, он разъяснял деревенским товарищам значение политических требований, он призывал их к борьбе против крупных землевладельцев-дворян, против попов и чиновников» (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 30, с. 316). В раннем пробуждении классового самосознания у молодых рабочих, а также крестьян, в развитии у студенчества революционных настроений прежде всего заслуга большевистской партии, которая всегда уделяла исключительное внимание воспитанию, организации и защите интересов молодого поколения трудящихся.

  В. И. Ленин постоянно обращал внимание партии на задачи революционного воспитания молодёжи. В проекте резолюции 2-го съезда РСДРП «Об отношении к учащейся молодёжи», написанной Лениным, отмечалось, что стихийно развивающееся юношеское движение нуждается в помощи со стороны пролетарских революционеров, особенно в деле воспитания «цельного и последовательного социалистического мировоззрения». Он опасался, что идейно неокрепшая молодёжь может увлечься псевдореволюционностью или заразиться оппортунизмом; Ленин предостерегал от «ложных друзей».

Разговор в парадном подъезде 

 Шли пионеры вчетвером 
 В одно из воскресений, 
 Как вдруг вдали ударил гром 
 И хлынул дождь весенний. 

 От градин, падавших с небес, 
 От молнии и грома 
 Ушли ребята под навес - 
 В подъезд чужого дома. 

 Они сидели у дверей 
 В прохладе и смотрели, 
 Как два потока все быстрей 
 Бежали по панели, 

 Как забурлила в желобах 
 Вода, сбегая с крыши, 
 Как потемнели на столбах 
 Вчерашние афиши... 

 Вошли в подъезд два маляра, 
 Встряхнувшись, точно утки, - 
 Как будто кто-то из ведра 
 Их окатил для шутки. 

 Вошел старик, очки протер, 
 Запасся папиросой 
 И начал долгий разговор 
 С короткого вопроса: 

 - Вы, верно, жители Москвы? 
 - Да, здешние - с Арбата. 
 - Ну, так не скажете ли вы, 
 Чей это дом, ребята? 

 - Чей это дом? Который дом? 
 - А тот, где надпись "Гастроном" 
 И на стене газета. 

 - Ничей, - ответил пионер. 
 Другой сказал: - СССР. - 
 А третий: - Моссовета. 

 Старик подумал, покурил 
 И не спеша заговорил: 

 - Была владелицей его 
 До вашего рожденья 
 Аделаида ХитровО. - 
 Спросили мальчики: - Чего? Читать далее...

Утро 29 октября Керенский встретил радостно. Он еще не знал о провале юнкерского восстания. Счастье как будто начинало улыбаться ему, и его надежда на победу не казалась такой несбыточной, как два-три дня назад.

Керенский посетил вызванный с фронта бронепоезд. Офицерам бронепоезда он заявил, что немецкий флот занял Аландские острова и направляется к Петрограду. В столице взбунтовалась чернь и под руководством немецких офицеров заняла железные дороги и не пропускает войска в Петроград. Бронепоезду было приказано:

«Очистить дорогу... занять Николаевский вокзал и пропускать войска на Петроград. Действовать решительно»¹.

Защитниками Временного правительства были одни лишь юнкера. На страже советской власти стояло поголовно все рабочее население красной столицы. Рабочие Петрограда проявили в эти дни беспредельный героизм, невиданный энтузиазм, беззаветную преданность делу пролетарской революции. Их мужество и самоотверженность восполнили недостатки организации, неизбежные в первые дни существования новой власти.

Рабочие разных фабрик и заводов буквально соревновались друг с другом в героизме. Одни из них по призыву Военно-революционного комитета выступили с оружием в руках на фронт. Другие, засучив рукава, копали окопы и сооружали проволочные заграждения на подступах к Петрограду. Районные штабы Красной гвардии непрерывно формировали вооруженные рабочие отряды и отправляли их к Пулкову. На фабриках и заводах день и ночь кипела работа на оборону. Рабочие приводили в порядок броневые машины, собирали артиллерийские орудия, оборудовали бронепоезда.
 

«По требованию Военно-революционного комитета, — писал комиссар Путиловского завода, — в дни контрреволюционной авантюры Керенского мною было отправлено в Красное Село и Гатчину, а также на позиции Пулково — Александровка:

2 блиндированных платформы;

4 автомобиля с четырьмя трехдюймовыми зенитными пушками;

4 автомобиля с зарядными ящиками;

2 автомобиля, оборудованные своими средствами для Красного креста, с носилками, медикаментами и пр.;

2 автомобиля, оборудованные своими силами, с установленными походными кухнями.

Отправлено со своими артиллеристами, прислугой и конвоем:

4 орудия 42-линейных; 19 орудий 3-дюймовых.

На фронт обороны поехал сам с рабочими боевой дружины, в числе 200 человек, где находился пять суток. Неоднократно посылались на позиции слесари для ремонта орудий. На окопы было послано рабочих-путиловцев более 500 человек и 50 плотников; те и другие — со всеми нужными для работ орудиями.

Путиловцы снабжали участников операции маслом, бензином, газовыми легковыми автомобилями и пр. Перевозили раненых в легковых автомобилях из-под Красного Села и Гатчины до прибытия отряда Красного креста

В Петрограде в это время в солдатских казармах и рабочих кварталах шла стремительная мобилизация сил. Весть о занятии казаками Гатчины и Царского Села вызвала действие, обратное тому, на которое рассчитывали Керенский и Краснов.

Военно-революционный комитет обратился к районным Советам и фабрично-заводским комитетам с приказом:

«Корниловские банды Керенского угрожают подступам к столице. Отданы все необходимые распоряжения для того, чтобы беспощадно раздавить контрреволюционное покушение против народа и его завоеваний.

Армия и Красная гвардия революции нуждаются в немедленной поддержке рабочих.

Приказываем районным Советам и фабрично-заводским комитетам:

1. Выдвинуть наибольшее количество рабочих для рытья окопов, воздвигания баррикад и укрепления проволочных заграждений.

2. Где для этого потребуется прекращение работ на фабриках и заводах — немедленно исполнить.

3. Собрать всю имеющуюся в запасе колючую и простую проволоку, а равно все орудия, необходимые для рытья окопов и возведения баррикад.

4. Все имеющееся оружие иметь при себе.

5. Соблюдать строжайшую дисциплину и быть готовыми поддержать армию, революцию всеми средствами»¹.

Серое лохматое небо низко висело над встревоженным, готовым к борьбе Петроградом. Тревожно, глухо выли заводские гудки — район перекликался с районом. Враг у ворот! Все на защиту революции!

Подъем среди рабочих был огромный. Красногвардейцы, захватив винтовки, прямо с работы спешили в районный штаб. Там спешно формировали отряды и отправляли под Пулково.

Многие красногвардейцы шли в одних промокших насквозь пиджаках, но настроение у всех было оживленное и бодрое. Немало рабочих впервые взяло в руки винтовки. Новичков тут же обучали стрельбе. Всю ночь на 29 октября шли революционные войска на фронт.

Военно-революционный комитет предупредил особым воззванием всех граждан о приближении войск Керенского. Он сообщал, что Керенский, подобно генералу Корнилову, ведет на столицу только несколько эшелонов сбитых с толку казаков. Он пытается обмануть народ лживыми обещаниями.

Сведения, которые Керенский получал от «комитета спасения родины и революции» о готовящемся в Петрограде восстании, окрыляли его надеждами на скорое возвращение к власти.

Керенский торопил Краснова с выступлением. Под Островом они встретили сотни 9-го Донского полка. Казаки шли по своим квартирам. Краснов остановил их, приказал вернуться в поезд и продолжать наступление на Петроград.

Весть о прибытии Керенского в Остров мгновенно разнеслась по городу. У его квартиры стал собираться народ. Толпа увеличивалась. Преобладали солдаты местной части. Серошинельная толпа, вначале спокойная, вскоре стала вести себя явно недружелюбно. Поднялся шум, послышались крики, голоса, требовавшие ареста Керенского. Пришлось вызвать целую сотню казаков для охраны главковерха. Керенский приказал собрать полковые и дивизионные комитеты конного корпуса и обратился к ним с возбужденной речью. Однако и здесь чувствовалось враждебное настроение.

— Корниловец! — кричали в лицо Керенскому некоторые из казаков.

Собрание было сорвано.

Керенский, покинув 25 октября около полудня Зимний дворец, на автомобиле примчался в Гатчину. Никаких войск, вызванных с фронта, там не оказалось. Местный гарнизон уже был предупрежден о бегстве главковерха. Солдаты собирались группами, шумели, митинговали и могли ежеминутно арестовать его. Не успев даже как следует заправить машину, Керенский помчался дальше в поисках затребованных им с фронта частей. Однако войска ему на пути не попадались, а гарнизоны встречных городов уже перешли на сторону Военно-революционного комитета. Разбрызгивая жидкую грязь на дороге, сквозь густеющие сумерки и мелкий осенний дождь неслась машина вчерашнего диктатора все дальше.

Поздно вечером, часов около девяти, усталый, мрачный Керенский добрался до Пскова, где стоял штаб Северного фронта. Здесь Керенский узнал, что Черемисов отменил посылку войск в Петроград. Днем 25 октября в штабе у комиссара фронта меньшевика Войтинского состоялось совещание, на котором присутствовали представители командующего фронтом, фронтового комитета (Искоборсев) и Исполнительного комитета Псковского Совета. Войтинский предложил послать в Петроград дисциплинированные войска на помощь Временному правительству.

Остаток ночи на 26 октября большинство делегатов-большевиков провело здесь же, в Смольном. Весь следующий день, 26 октября, был заполнен лихорадочной работой. По телеграфным и телефонным проводам разослано было воззвание II съезда Советов ко всей стране и всем армиям. Почти непрерывно шло заседание Военно-революционного комитета. Решения его согласовывались с Лениным, а часто и прямо писались вождём революции. Ленин предложил как можно скорее восстановить прерванную восстанием нормальную деятельность городских учреждений. Утром появилось распоряжение Военно-революционного комитета: открыть с 27 октября все торговые заведения. Все пустующие помещения и квартиры были взяты под контроль Военно-революционного комитета.

Главное внимание было уделено окончательному разгрому контрреволюции. Военно-революционный комитет приказал приостановить и задержать в пути все войсковые эшелоны, идущие на Петроград.

В ночь на 26 октября Военно-революционный комитет Петроградского Совета, свергнув правительство буржуазии, передал власть II Всероссийскому съезду Советов. Делегаты начали съезжаться в Петроград ещё 17—18 октября, так как открытие съезда первоначально намечалось 20-го. Эсеро-меньшевистские руководители Центрального исполнительного комитета умышленно выбрали общежития в разных концах города с целью помешать объединению делегатов. Уловка, однако, не удалась. Очень быстро все делегатские общежития превратились в оживлённые политические клубы. Делегаты ходили по заводам и полкам. Накалённая обстановка столичного города рассеивала соглашательские иллюзии у некоторых делегатов, прибывших с фронта или из далёкой провинции. По вечерам в общежитиях делегаты делились впечатлениями бурного дня. Повсюду шли горячие беседы и споры, причём большинство делегатов, не примыкавших формально к партии большевиков, единодушно высказывалось против Временного правительства. Даже беспартийные были захвачены царившим в столице и среди делегатов-большевиков боевым настроением.