Наследие А.В. Луначарского

М. Е. САЛТЫКОВ-ЩЕДРИН

Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин родился в 1826 году и скончался в 1889 году. Мы празднуем столетнюю годовщину рождения величайшего сатирика, какого знает мировая литература.

Правда, Щедрин был настолько писателем своего народа и своей эпохи, что не только иностранцам очень трудно понять его, но даже и для нашего поколения многое в его сочинениях нуждается в раскрывающих комментариях. Конечно, писатель, слишком конкретно идущий в уровень со своим временем и своей средой, всегда рискует не остаться достаточно интересным вне этого времени и вне этой среды, но ведь, с другой стороны, прав и Гёте, когда он говорит: «Тот, кто верен своему времени, легче других добивается бессмертия».

Щедрин, конечно, бессмертен. То, что понятно в нем сразу (а таких страниц много), будет сразу же и оценено, а то, что заключено в скорлупу иносказания или связано с забытыми нами фактами, будет спасено для будущих поколений внимательным и любовным комментарием...

Общее значение Щедрина заключается в том, что он был поистине величайшим сатириком. Все соединялось для того, чтобы обеспечить за ним это место.

Что такое по существу сатира?

Этот вопрос можно поставить еще в другом виде: возможно ли смеяться над злом? Ведь зло должно возбуждать прежде всего желание искоренить его. Если его нельзя искоренить, то оно должно внушать ужас.

Петров, Юрий Александрович (10, по другим данным, 11.9.1925, Вышний Волочёк, Тверская губерния, ныне Тверская область – 4.6.2012, Москва), советский режиссёр, заслуженный деятель искусств РСФСР (1978).

Участник Великой Отечественной войны. В 1954 г. окончил ГИТИС (режиссёрское отделение факультета музыкального театра, курс Б. А. Покровского). С того же года работал режиссёром Горьковского театра оперы и балета, поставил оперы «Иван Сусанин» М. И. Глинки, «Пиковая дама» П. И. Чайковского, «Кармен» Ж. Бизе, «Сельская честь» П. Масканьи.

В 1956–1962 гг. режиссёр московского Большого театра; постановщик спектаклей «Царская невеста» Н. А. Римского-Корсакова (1955, дирижёр Е. Ф. Светланов, художники Ф. Ф. Федоровский и Н. Ф. Федоровская), «Паяцы» Р. Леонкавалло (1957, дирижёр В. В. Небольсин, художник Ю. И. Пименов), «Банк бан» Ф. Эркеля (1959, совместно с Покровским, дирижёр А. Ш. Мелик-Пашаев, художник В. Ф. Рындин), «Риголетто» Дж. Верди (1960, дирижёр Мелик-Пашаев, художник М. А. Мукосеева).

Барнет Борис Васильевич [5(18).6. 1902, Москва, — 8.1.1965, Рига], советский кинорежиссёр и актёр, заслуженный артист РСФСР (1935), заслуженный деятель искусств УССР (1951). Член КПСС с 1943. Учился в Государственном техникуме кинематографии (мастерская Л. В. Кулешова). Работу в кино начал в 1924 как актёр, затем выступил как режиссёр (комедия "Девушка с коробкой", историко-революционный фильм "Москва в Октябре", оба в 1927, и сатирическая комедия "Дом на Трубной", 1928). Первый звуковой фильм Барнета "Окраина" (1933) — крупнейшая работа режиссёра. Событиям Великой Отечественной войны посвящен поставленный им фильм "Подвиг разведчика" (1947), в котором Барнет играл роль немецкого генерала Кюна. Среди фильмов последующих лет: "Щедрое лето" (1951), "Поэт" (1957), "Борец и клоун" (1957, совместно с К. К. Юдиным), "Аннушка" (1959) и "Алёнка" (1962, по С. Антонову). Государственная премия СССР (1948). Награжден орденом "Знак Почёта".

Соч.: Как я стал режиссером, в сб.Как я стал режиссером, М., 1946.

«Подвиг разведчика» — чёрно-белый художественный фильм, снятый в 1947 году режиссёром Борисом Барнетом.

Советский разведчик Алексей Федотов (Павел Кадочников) под именем Генриха Эккерта получает задание: в оккупированной Виннице добыть секретную переписку генерала фон Кюна с гитлеровской ставкой. Блестящий профессионал не только выполняет задание, но, возвращаясь на Родину, «прихватывает» самого генерала.

Прототипом главного героя считается советский разведчик Николай Иванович Кузнецов, действовавший в тылу врага под видом немецкого офицера Пауля Зиберта. В ноябре 1943 года, в Ровно (Украина), Н. И. Кузнецов осуществил операцию по захвату и ликвидации командующего восточными армиями особого назначения «Остгруппен» генерала фон Ильгена. Читать далее...

О Ромэне Роллане

 Не было — и не может быть — таких эпох, когда не разрушалось бы нечто "вечное"; когда воля разума не стремилась бы разбить верования и суеверия, созданные волею его же, разума, его мучительными усилиями найти последнюю истину, несокрушимую уже и для его силы.

 Не было, мне кажется, эпохи, когда люди Европы жили бы в столь трагическом состоянии безверия, бессилия, самоотрицания, как они живут теперь, ослеплённые ужасами проклятой бойни 1914—1918 годов и в ожидании ужасов повсеместной гражданской классовой войны.

 Больше, чем когда-либо, разродилось людей, философия которых умещается в словах: "После нас — хоть потоп". Никогда ещё умственный и чувственный разврат не принимал таких отвратительных форм, как в наши дни. Никогда люди не отдавались так безвольно, так механически проституирующим влияниям действительности.

 Можно ли в прошлом найти годы, когда бы люди так углублённо, с таким напряжением воли и ума трудились над изысканием средств взаимного истребления? И не было эпохи, столь нищенски бедной попытками создать идеологию гуманизма, милосердия. Говорить о гуманизме в наши дни одичания считается "дурным тоном". А если, по старой памяти, всё-таки кричат: "Пожалейте человека", — это кричат, не скрывая ненависти к людям и угрожая местью им.

О гибели, о "закате Европы" говорят и пишут с великим увлечением, остроумно и даже "со вкусом", но не слышно голосов, которые говорили бы о необходимости возрождения Европы.

Ромен Роллан — французский писатель, автор  статей "Прощание с прошлым" (1931), "Ленин. Искусство и действие" (1934), сборников публицистических статей "Пятнадцать лет борьбы" и "Мир через революцию" (оба 1935). Вместе с А. Барбюсом Ромен Роллан участвовал в подготовке конгрессов против войны и фашизма, стал одним из идейных вдохновителей международного антифашистского фронта. В 1935 Ромен Роллан побывал в СССР по приглашению М. Горького, беседовал со Сталиным. Среди его корреспондентов были Эйнштейн, Луначарский, Лев Толстой.

В годы войны жил в оккупированном фашистами французском городе Везле, продолжая литературную деятельность, где и умер от туберкулеза

Иностранный почётный член АН СССР (29.03.1932).

Лауреат Нобелевской премии по литературе (1915)

Роллан (Rolland) Ромен (29.1.1866, Кламси, — 30.12.1944, Везле), французский писатель, общественный деятель, учёный-музыковед. Родился в семье нотариуса. Получил гуманитарное образование в Высшей нормальной школе в Париже.

В 1895 защитил в Сорбонне диссертацию "Происхождение современного оперного театра. История оперы в Европе до Люлли и Скарлатти". С 1897 профессор (курс истории музыки) Нормальной школы, в 1902—12 — Сорбонны, по заданию которой организовал и возглавил музыкальную секцию Школы высших социальных наук. Совместно с Ж. Комбарьё, П. Обри и другими основал журнал "Ревю д'истуар э критик мюзикаль" ("Revue d'histoire et critique musicale", 1901). Автор исследований по истории музыки, монографий, статей. Уже в ранних драмах "Святой Людовик" (1897), "Аэрт" (1898) сказалось своеобразие Ромена Роллана-художника: острота нравственной проблематики, тяготение к деятельным героическим характерам. Его идейно-эстетическая позиция обоснована в книге "Народный театр" (1903). В конце 90-х гг. Ромен Роллан начал работу над циклом драм о Великой французской революции: "Волки", "Торжество разума", "Дантон", "Четырнадцатое июля" (1898—1902).

Очерк Ромена Роллана о Л. Бетховене (1903) открыл серию биографий великих людей — творцов искусства. В 1907 появилась "Жизнь Микеланджело", в 1911 — "Жизнь Толстого". Ромен Роллан ещё в студенческие годы писал Л. Н. Толстому и получил от него ответ; русский писатель, по признанию самого Ромена Роллана, оказал на него серьёзное влияние. Поиски широкой эпической формы в духе "Войны и мира", отзвуки мыслей Толстого о художественном творчестве как подвижнической деятельности на благо людям — всё это сказалось в 10-томном романе-эпопее Ромена Роллана, принёсшем ему мировую славу, — "Жан-Кристоф" (1904—12). В образе немецкого музыканта — новатора и бунтаря — нашли отражение черты личности Бетховена. Ромен Роллан воплотил здесь свою мечту о творческом гении, формирующемся в борьбе с деспотизмом властей, продажным миром буржуазии и его болезненно рафинированным искусством. Произведение насыщено страстной публицистикой.

Береги честь смолоду.
Пословица.

Глава I
СЕРЖАНТ ГВАРДИИ

— Был бы гвардии он завтра ж капитан.
— Того не надобно; пусть в армии послужит.
— Изрядно сказано! пускай его потужит...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Да кто его отец?
Княжнин.

Отец мой Андрей Петрович Гринев в молодости своей служил при графе Минихе и вышел в отставку премьер-майором в 17.. году. С тех пор жил он в своей Симбирской деревне, где и женился на девице Авдотье Васильевне Ю., дочери бедного тамошнего дворянина. Нас было девять человек детей. Все мои братья и сестры умерли во младенчестве.

Матушка была еще мною брюхата, как уже я был записан в Семеновский полк сержантом, по милости майора гвардии князя В., близкого нашего родственника. Если бы паче всякого чаяния матушка родила дочь, то батюшка объявил бы куда следовало о смерти неявившегося сержанта, и дело тем бы и кончилось. Я считался в отпуску до окончания наук. В то время воспитывались мы не по-нонешнему. С пятилетнего возраста отдан я был на руки стремянному Савельичу, за трезвое поведение пожалованному мне в дядьки. Под его надзором на двенадцатом году выучился я русской грамоте и мог очень здраво судить о свойствах борзого кобеля.

Жил старик со своею старухой
У самого синего моря;
Они жили в ветхой землянке
Ровно тридцать лет и три года.
Старик ловил неводом рыбу,
Старуха пряла свою пряжу.
Раз он в море закинул невод, —
Пришел невод с одною тиной.
Он в другой раз закинул невод,
Пришел невод с травой морскою.
В третий раз закинул он невод, —
Пришел невод с одною рыбкой,
С непростою рыбкой, — золотою.
Как взмолится золотая рыбка!
Голосом молвит человечьим:
«Отпусти ты, старче, меня в море,
Дорогой за себя дам откуп:
Откуплюсь чем только пожелаешь.»
Удивился старик, испугался:
Он рыбачил тридцать лет и три года
И не слыхивал, чтоб рыба говорила.
Отпустил он рыбку золотую
И сказал ей ласковое слово:
«Бог с тобою, золотая рыбка!
Твоего мне откупа не надо;

Многие, так же как и я,
посещали сей фонтан; но
иных уже нет, другие
странствуют далече.

Сади

Гирей сидел потупя взор;
Янтарь в устах его дымился;
Безмолвно раболепный двор
Вкруг хана грозного теснился.
Всё было тихо во дворце;
Благоговея, все читали
Приметы гнева и печали
На сумрачном его лице.
Но повелитель горделивый
Махнул рукой нетерпеливой:
И все, склонившись, идут вон.

Один в своих чертогах он;
Свободней грудь его вздыхает,
Живее строгое чело
Волненье сердца выражает.
Так бурны тучи отражает
Залива зыбкое стекло.

Что движет гордою душою?
Какою мыслью занят он?
На Русь ли вновь идет войною,
Несет ли Польше свой закон,
Горит ли местию кровавой,
Открыл ли в войске заговор,
Страшится ли народов гор,
Иль козней Генуи лукавой?

Не мысля гордый свет забавить,
Вниманье дружбы возлюбя,
Хотел бы я тебе представить
Залог достойнее тебя,
Достойнее души прекрасной,
Святой исполненной мечты,
Поэзии живой и ясной,
Высоких дум и простоты;
Но так и быть - рукой пристрастной
Прими собранье пестрых глав,
Полусмешных, полупечальных,
Простонародных, идеальных,
Небрежный плод моих забав,
Бессонниц, легких вдохновений,
Незрелых и увядших лет,
Ума холодных наблюдений
И сердца горестных замет.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

И жить торопится и чувствовать спешит.
Кн. Вяземский.

Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог.
Его пример другим наука;
Но, боже мой, какая скука
С больным сидеть и день и ночь,
Не отходя ни шагу прочь!
Какое низкое коварство
Полуживого забавлять,
Ему подушки поправлять,
Печально подносить лекарство,
Вздыхать и думать про себя:
Когда же черт возьмет тебя!"

Три девицы под окном
Пряли поздно вечерком.
«Кабы я была царица, —
Говорит одна девица, —
То на весь крещеный мир
Приготовила б я пир».
«Кабы я была царица, —
Говорит ее сестрица, —
То на весь бы мир одна
Наткала я полотна».
«Кабы я была царица, —
Третья молвила сестрица, —
Я б для батюшки-царя
Родила богатыря».