Империалисты всегда ненавидели проводимую социалистическими странами политику мирного сосуществования. Они заявляли «Само выражение „сосуществование“ звучит странно и нагло», «давайте… выбросим на свалку концепцию скоропреходящего и тревожного „сосуществования“»306-5. Но почему же теперь они проявляют такой большой интерес к хрущёвской генеральной линии на «мирное сосуществование»? Да потому, что империалисты видят, что хрущёвская генеральная линия на «мирное сосуществование» выгодна империализму.

Для осуществления своей стратегической цели — подавления революций народов, ликвидации лагеря социализма и завоевания безраздельного мирового господства — американский империализм неизменно применяет двойную тактику войны и «мира». В условиях, когда международное положение становится всё более и более невыгодным для американского империализма, он, помимо продолжения гонки вооружений и подготовки войны, всё чаще прибегает к тёмным заговорам под ширмой мира.

Ещё в 1958 году Дж. Ф. Даллес предлагал США посвятить себя «благородной стратегии» «мирного триумфа»307-1.

После своего прихода к власти Кеннеди, унаследовавший и развивший «мирную стратегию» Даллеса, широко рекламировал «мирное сосуществование». Он говорил: «Нам нужно гораздо лучшее оружие, чем водородная бомба… и этим лучшим оружием является мирное сотрудничество»307-2.

Означает ли это, что американский империализм действительно хочет принять мирное сосуществование или, как говорят руководители КПСС, уже признал «разумность и реальность мирного сосуществования»? Конечно, нет.

Если только проделать серьёзный анализ, то нетрудно вскрыть подлинный смысл и цели «мирного сосуществования», проповедуемого американским империализмом. В чём же они состоят?

Во-первых, путём так называемого «мирного сосуществования» американский империализм пытается связать по рукам и ногам Советский Союз и другие социалистические страны и не позволять им поддерживать революционную борьбу народов капиталистического мира.

Даллес говорил: «Что касается советского правительства, то оно могло бы прекратить „холодную войну“, если бы отказалось от руководящего направления международного коммунизма и первым делом добивалось благосостояния русской нации и народа. „Холодная война“ также окончилась бы, если бы международный коммунизм отказался от своих глобальных целей»308-1.

Кеннеди заявлял: чтобы улучшить американо-советские отношения, Советский Союз должен отказаться от плана «коммунизирования всего мира» и «заботиться только о своих национальных интересах и о предоставлении своему народу лучшей жизни в условиях мира»308-2.

Дин Раск говорил ещё более откровенно: «Не может быть гарантированного и прочного мира, пока коммунистические лидеры не откажутся от своей цели — мировой революции».

Читать далее...

К концу 1920 года великий народ Страны Советов разгромил вооружённую интервенцию империалистов. Между Советской страной и империалистическими странами в известной степени установилось относительное равновесие сил. После продолжавшейся несколько лет пробы сил Страна Советов прочно утвердилась на ногах и стала переходить от состояния войны к мирному строительству. В этих условиях Ленин выдвинул идею политики мирного сосуществования. Фактически именно с этого времени империализм был вынужден пойти на «сосуществование» с Советским государством.

При жизни Ленина это равновесие сил было крайне неустойчивым, Советская социалистическая республика находилась в плотном кольце капиталистического окружения. В. И. Ленин не раз говорил, что ввиду агрессивной природы империализма нельзя ручаться за то, надолго ли сохранится мирное сожительство социализма с капитализмом.

В существовавших тогда исторических условиях Ленин ещё не мог детально разработать содержание политики мирного сосуществования государств с различным социальным строем. Тем не менее великий Ленин определил правильную внешнюю политику для первого в мире государства диктатуры пролетариата и выдвинул основную идею политики мирного сосуществования.

В чём же состоит основная идея Ленина о политике мирного сосуществования?

Во-первых, Ленин указывал, что само существование социалистического государства в корне идёт вразрез с желанием империализма. Хотя социалистическое государство и проводит неуклонно мирную внешнюю политику, империализм всё же никогда не согласится жить в мире с ним, он постоянно использует все возможности, ловит всякий удобный момент, чтобы выступить против социалистической страны и уничтожить её.

В. И. Ленин говорил: «Международный империализм… не мог ужиться рядом с Советской республикой и по своему объективному положению и по экономическим интересам того капиталистического класса, который был в нём воплощён…»^280-1...

Во-вторых, Ленин отмечал, что мирное сожительство Советского государства и империалистических стран стало возможным благодаря неустанной борьбе этого государства. Оно стало возможным благодаря тому, что Страна Советов проводила правильную политику, опиралась на поддержку мирового пролетариата и угнетённых наций, использовала противоречия в стане империализма, не раз мерилась силами с империалистическими странами.

В ноябре 1919 года Ленин говорил: «Это всегда так бывает, что, когда противника побьёшь, он начинает мириться. Мы господам европейским империалистам не раз говорили, что мы согласны на мир, но они мечтали Россию закабалить. Теперь же они поняли, что их мечтам не суждено сбыться»^281-1.

Читать далее...

Впервые напечатано в книге «Архив А.М. Горького, т. II, Пьесы и сценарии», Гослитиздат, М. 1941.
Сценарий был написан в 1921 году. Из сохранившегося черновика письма к С.Горону (по-видимому, представителю французской кинофирмы) видно, что М. Горький перерабатывал сценарий и закончил его незадолго до переезда из Берлина в Шварцвальд, имевшего место 9 декабря 1921 года. М. Горький писал Горону:
«…Я сделал всё, что нашёл возможным:
Прибавил вводную картину нравов пограничных городов.
Ввёл новое лицо: песенника Бориса, который проходит почти сквозь весь сценарий, являясь как бы стражем добрых чувств Разина, затем уходя от него и, впоследствии, – заключительная картина – славословя Разина.
Везде, где это можно было сделать, не нарушая истины, я смягчил характер Разина. Подчеркнул фигуру матери, которая, конечно, знала роль казаков в эпоху «смуты» 1606 – 13 годов, знала и то, что Михаил Романов был выбран на царство под давлением казачества.
…Костюмы запорожцев можно взять с картины Репина «Запорожцы». Я ввёл в группу запорожцев одноглазого бандуриста» (Архив А.М. Горького).
Образ Степана Разина привлекал внимание М. Горького с юношеских лет.
А.С. Деренков в своих воспоминаниях сообщает, что М. Горький, принимая участие в кружке по самообразованию, «любил слушать рассказы по истории народных движений, о вдохновителях этих движений…» «В русской истории, – пишет А.С.Деренков, – его особенно привлекали Емельян Пугачёв, Степан Разин. История последнего настолько интересовала его, что он, работая в булочной у Семёнова, читал рабочим о жизни и жестокой казни Степана Разина» (газета «Горьковская коммуна», 1945, 17 июня).

Читать далее...

В истории нашего Отечества есть темы, к которым не угасает ни интерес читателей, ни внимание ученых. Сколько бы книг, брошюр, статей, очерков им ни посвящалось, люди разных возрастов и поколений, вкусов и увлечений ждут новых публикаций по этим проблемам, потому что они поистине неисчерпаемы. К их числу относится и история величайшей в феодальную эпоху битвы народных масс России за волю — Крестьянской войны 1667—1671 гг., возглавленной Степаном Тимофеевичем Разиным.

Еще звучали выстрелы со стен астраханского кремля, бушевали ожесточенные схватки Крестьянской войны, а первый ее историк уже тайно вел свои записи, чтобы спустя восемь лет составить о ней первое летописное сказание. Это был сын боярский Петр Алексеев Золотарев, служивший у астраханского митрополита Иосифа, казненного разницами. В написанном ям сказании (Золотаревском летописце) он излил свою ненависть к восставшим, накопленную за полтора года тревожной жизни в захваченной разницами Астрахани, но в то же время и запечатлел свидетельство очевидца об этом «бунташном» времени. С тех давних пор ведется изучение и осмысление этого крупного народного движения эпохи феодализма.

Имя Степана Тимофеевича Разина, возглавившего движение, входит в нашу жизнь с детства вместе со страницами школьного учебника, со старинными песнями и преданиями, с названиями улиц, со знаменитой суриковской картиной, с книгами Чапыгина, Злобина, Шукшина...

О Степане Тимофеевиче Разине, сумевшем объединить под своими знаменами десятки тысяч восставших крестьян разных национальностей — русских и украинцев, мари и татар, мордвы и чувашей, написано немало. Личность легендарного предводителя восставшего крестьянства вот уже на протяжении трех столетий привлекает внимание историков, писателей, публицистов. Его образ нашел отражение в произведениях мастеров искусств.

А. С. Пушкин считал Разина «единственным поэтическим лицом русской истории», с увлечением собрал и издал в своей обработке цикл песен о Разине. К любимому народному герою неоднократно обращали свои взоры А. Н. Радищев, декабристы, А. И. Герцен, Н. А. Добролюбов. Революционеры-демократы видели в Разине народного вождя, одно имя которого сплачивало и поднимало народ на борьбу за волю. Среди потаенных произведений революционных народников имела хождение написанная Сергеем Синегубом поэма о Степане Разине. В 70-е годы XIX в. народник Н. Ф. Даниэльсон переслал Карлу Марксу в Лондон в числе других материалов по истории России книгу историка Н. И. Костомарова «Бунт Стеньки Разина». Книгу Маркс изучил и тщательно законспектировал — настолько его заинтересовала тема и ее решение в русской историографии.

В ряду исторических лиц — борцов за свободу, которым предполагалось поставить памятники на городских улицах и площадях Страны Советов, был и Степан Разин. С. Т. Коненков выполнил из дерева скульптурную группу «Ватага Степана Разина». Она была установлена в Москве на Лобном месте. 1 мая 1919 г. В. И. Ленин произнес речь на открытии этого памятника. Владимир Ильич назвал С. Т. Разина одним из представителей мятежного крестьянства, отдавших жизнь в борьбе за свободу'.

Читать далее...

Вождь мятежного крестьянства


По Волге бесшумно скользят ходкие казачьи струги. Великая река еще не вошла в свои берега после весеннего разлива. В иных местах кажется: нет ей ни конца, ни края. Во второй раз вывел на Волгу свое воинство Степан Разин. Тем донцам, которые плавали с ним к персидским берегам, волжское половодье напомнит широкую водную гладь Каспия. Но не к чужеземным заморским странам лежал теперь путь разинцев, а «в Русь...», чтобы «всех князей, и бояр, и знатных людей, и все шляхетство (дворянство.— Лег.) российское побить».

После Каспийского похода Разин не распустил свой отряд. В его распоряжении было много оружия, боеприпасов, военного снаряжения, продовольствия, денег и всякого добра, были и крепкие быстроходные струги. Но главное, он собрал вокруг себя бывалых, закаленных в жарких схватках воинов. Их боевой опыт, ратные навыки были порукой тому, что и в предстоящих битвах атаману будет сопутствовать успех. А Разин засиживаться на Дону не собирался. Попробовав в плавании «за зипунами» свои силы и с триумфом вернувшись из дальних, краев, замыслил он новый поход. В ту пору было ему около. 40 лет. Голландский парусный мастер Ян Стрейс, неоднократно видевший С. Т. Разина, оставил словесный портрет народного предводителя: «Это был высокий и степенный мужчина, крепкого сложения, с высокомерным прямым лицом. Он держался скромно, с большой строгостью». По свидетельству Стрейса, Разина «нельзя было бы отличить от остальных, ежели бы он не выделялся по чести, которую ему оказывали».

Сохранилось три портретных изображения С. Т. Разина, : между которыми трудно обнаружить какое-то сходство. Глядя на них, можно подумать, что на портретах воссозданы разные люди. На первом — Разин в чалме, в дорогом восточном платье; внешность у него самая злодейская: угрюмое, заросшее густой бородой лицо, свирепый взгляд. Видимо, в представлении современника-иностранца так должен был выглядеть знаменитый русский «разбойник». Автор портрета скорее всего никогда не видел Разина. На второй гравюре у Разина одутловатое лицо, прическа, усы и бородка на европейский манер, «немецкий»   наряд.   Так   вполне мог выглядеть описанный А. Дюма капитан королевских мушкетеров де Тревиль, но не донской атаман.

Читать далее...

Советский кинорежиссёр, сценарист, актёр. Член ВКП(б) с 1948 года.

Заслуженный деятель искусств РСФСР (17.03.1964).

Народный артист РСФСР (7.01.1977).

Народный артист СССР (14.10.1983).

 

Биография

Родился 28 июля 1923 года в городе Уразове, Курская губерния (в настоящее время — посёлок городского типа в Валуйском районе Белгородской области).

Отец был красным командиром (погиб в 1931 году), поэтому семья часто переезжала из города в город.

Летом 1941 года Басов пришёл во ВГИК, чтобы узнать правила приёма в это учебное заведение. Ему объяснили, какие до­кументы для этого требуются, какие экзамены предстоит преодолеть. Ушёл, твёрдо уверенный в том, что обязательно поступит. Но в его радужные планы внезапно вмешалась война.

Владимир Басов ушёл на фронт в июле 1941 года. Сначала лейтенант интендантской службы Басов служил начальником клуба 4-й отдельной стрелковой бригады, за отличную организацию художественной самодеятельности в боевых условиях был награжден медалью "За боевые заслуги". А потом его военная судьба делает крутой поворот и Владимир Басов становится минометчиком. Немало подвигов совершила минометная батарея старшего лейтенанта Басова, сам он был ранен 23 февраля 1945 года, вернулся в строй после ранения. Войну закончил в чине капитана и в должности заместителя начальника оперативного отдела 28-й отдельной артиллерийской дивизии прорыва резерва Главного командования. Имел все шансы остаться на военной службе и сделать блестящую карьеру, однако предпочёл уволиться на гражданку.

В 1947 году поступил на режиссёрский факультет (мастерская С.И. Юткевича и М.И. Ромма). 

С 1952 года — режиссёр киностудии "Мосфильм". В 1952 году, по окончании ВГИКа, как ассистент режиссёра участвовал в съёмках фильма "Пржевальский" (режиссёром картины был его учитель Сергей Юткевич).

Первая режиссёрская работа — экранизация спектакля Театра-студии киноактёра "Нахлебник" (1953, совместно с Мстиславом Корчагиным). Как актёр кино дебютировал в своём фильме "Школа мужества" (1954).

Снялся более чем в 80 фильмах. Владимир Басов — блистательный характерный и комедийный актёр.

Одной из лучших режиссёрских работ Владимира Басова стал фильм "Щит и меч" (1968).

В ряде своих фильмов выступает как автор или соавтор сценариев. Его творчество разнообразно по тематике и жанрам — от историко-революционных фильмов до приключенских лент.

Среди лучших экранизаций произведений советской литературы: "Школа мужества" по А.П. Гайдару, "Битва в пути" по одноимённому роману Г.Е. Николаевой, "Тишина" по повести Ю.В. Бондарева, "Щит и меч" по одноимённому роману В.М. Кожевникова, "Дни Турбиных" по М.А. Булгакову.

Читать далее...

Фильмография

Режиссёр

1932 — Дела и люди

1934 — Частная жизнь Петра Виноградова

1936 — Родина зовёт

1938 — Болотные солдаты

1939 — Ошибка инженера Кочина

1941 — Цветные киноновеллы

1942 — Пауки (режиссёрская разработка, новелла в Боевом киносборнике № 11)

1944 — Я — черноморец (совместно с Владимиром Брауном)

1948 — Страницы жизни (совместно с Борисом Барнетом)

Сценарист

1932 — Дела и люди

1935 — Лётчики

1936 — Родина зовёт (совместно с Валентином Катаевым)

1938 — Болотные солдаты (совместно с Юрием Олешей)

1939 — Ошибка инженера Кочина (совместно с Юрием Олешей)

1940 — Кино за 20 лет (документальный, совместно с Всеволодом Пудовкиным, Эсфирь Шуб, Юрием Олешей)

1941 — Цветные киноновеллы

1948 — Страницы жизни (совместно с Валентином Катаевым)

Актёр

1958 — Сампо (СССР—Финляндия) реж. А. Птушко

Читать далее...

 Штраус, Бауэр, Штирнер, Фейербах были отпрысками гегелевской философии, поскольку они не покидали философской почвы. После своей «Жизни Иисуса» и «Догматики»³³⁴ Штраус занимался только философской и историко-церковной беллетристикой a la Ренан. Бауэр сделал нечто значительное лишь в области истории возникновения христианства. Штирнер остался простым курьезом даже после того, как Бакунин перемешал его с Прудоном и окрестил эту смесь «анархизмом». Один Фейербах был выдающимся философом. Но он не только не сумел перешагнуть за пределы философии, выдававшей себя за некую науку наук, парящую над всеми отдельными науками и связывающую их воедино, - эта философия оставалась в его глазах неприкосновенной святыней, - но даже как философ он остановился на полдороге, был материалист внизу, идеалист вверху. Он не одолел Гегеля оружием критики, а просто отбросил его в сторону как нечто негодное к употреблению; в то же время он сам не был в состоянии противопоставить энциклопедическому богатству гегелевской системы ничего положительного, кроме напыщенной религии любви и тощей, бессильной морали.

Но при разложении гегелевской школы образовалось еще иное направление, единственное, которое действительно принесло плоды. Это направление главным образом связано с именем Маркса .

Разрыв с философией Гегеля произошел и здесь путем возврата к материалистической точке зрения. Это значит, что люди этого направления решились понимать действительный мир - природу и историю - таким, каким он сам дается всякому, кто подходит к нему без предвзятых идеалистических выдумок; они решились без сожаления пожертвовать всякой идеалистической выдумкой, которая не соответствует фактам, взятым в их собственной, а не в какой-то фантастической связи. И ничего более материализм вообще не означает. Новое направление отличалось лишь тем, что здесь впервые действительно серьезно отнеслись к материалистическому мировоззрению, что оно было последовательно проведено - по крайней мере в основных чертах - во всех рассматриваемых областях знания.

Читать далее...

 Действительный идеализм Фейербаха выступает наружу тотчас же, как мы подходим к его философии религии и этике. Фейербах вовсе не хочет упразднить религию; он хочет усовершенствовать ее. Сама философия должна раствориться в религии.

«Периоды человечества отличаются один от другого лишь переменами в религии. Данное историческое движение только тогда достигает своей основы, когда оно глубоко проникает в сердце человека. Сердце - не форма религии, так что нельзя сказать, что религия должна быть также и в сердце; оно - сущность религии»³²⁶ (цитировано у Штарке, стр. 168).

По учению Фейербаха, религия есть основанное на чувстве, сердечное отношение между человеком и человеком, которое до сих пор искало свою истину в фантастическом отражении действительности, - при посредстве одного или многих богов, этих фантастических отражений человеческих свойств, - а теперь непосредственно и прямо находит ее в любви между «я» и «ты». И таким образом, у Фейербаха, в конце концов, половая любовь становится одной из самых высших, если не самой высшей формой исповедания его новой религии.

Основанные на чувстве отношения между людьми, особенно же между людьми разного пола, существовали с тех самых пор, как существуют люди. Что касается половой любви, то она в течение последних восьми столетий приобрела такое значение и завоевала такое место, что стала обязательной осью, вокруг которой вращается вся поэзия. Существующие позитивные религии ограничиваются тем, что дают высшее освящение государственному регулированию половой любви, то есть законодательству о браке; они могут все хоть завтра совершенно исчезнуть, а в практике любви и дружбы не произойдет ни малейшего изменения.

Во Франции между 1793 и 1798 гг. христианская религия действительно исчезла до такой степени, что самому Наполеону не без сопротивления и не без труда удалось ввести ее снова. Однако в течение этого времени не возникло никакой потребности заменить ее чем-нибудь вроде новой религии Фейербаха.

Читать далее...

Высший вопрос всей философии, вопрос об отношении мышления к бытию, духа к природе, имеет свои корни, стало быть, не в меньшей степени, чем всякая религия, в ограниченных и невежественных представлениях людей периода дикости. Но он мог быть поставлен со всей резкостью, мог приобрести все свое значение лишь после того, как население Европы пробудилось от долгой зимней спячки христианского средневековья. Вопрос об отношении мышления к бытию, о том, что является первичным: дух или природа, - этот вопрос, игравший, впрочем, большую роль и в средневековой схоластике, вопреки церкви принял более острую форму: создан ли мир богом или он существует от века?

Философы разделились на два больших лагеря сообразно тому, как отвечали они на этот вопрос. Те, которые утверждали, что дух существовал прежде природы, и которые, следовательно, в конечном счете, так или иначе признавали сотворение мира, - а у философов, например у Гегеля, сотворение мира принимает нередко еще более запутанный и нелепый вид, чем в христианстве, - составили идеалистический лагерь. Те же, которые основным началом считали природу, примкнули к различным школам материализма.

Ничего другого первоначально и не означают выражения: идеализм и материализм, и только в этом смысле они здесь и употребляются. Ниже мы увидим, какая путаница возникает в тех случаях, когда им придают какое-либо другое значение.

Но вопрос об отношении мышления к бытию имеет еще и другую сторону: как относятся наши мысли об окружающем нас мире к самому этому миру? В состоянии ли наше мышление познавать действительный мир, можем ли мы в наших представлениях и понятиях о действительном мире составлять верное отражение действительности? На философском языке этот вопрос называется вопросом о тождестве мышления и бытия. Громадное большинство философов утвердительно решает этот вопрос.

Читать далее...

Работа Ф. Энгельса «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии» - одно из основных произведений марксизма. В ней раскрыто отношение марксизма к его философским предшественникам в лице крупнейших представителей немецкой классической философии Гегеля и Фейербаха и дано систематическое изложение основ диалектического и исторического материализма.

***

Но именно в том и состояло истинное значение и революционный характер гегелевской философии (которой, как завершением всего философского движения со времени Канта, мы должны здесь ограничить наше рассмотрение), что она раз и навсегда разделалась со всяким представлением об окончательном характере результатов человеческого мышления и действия. Истина, которую должна познать философия, представлялась Гегелю уже не в виде собрания готовых догматических положений, которые остается только зазубрить, раз они открыты; истина теперь заключалась в самом процессе познания, в длительном историческом развитии науки, поднимающейся с низших ступеней знания на все более высокие, но никогда не достигающей такой точки, от которой она, найдя некоторую так называемую абсолютную истину, уже не могла бы пойти дальше и где ей не оставалось бы ничего больше, как, сложа руки, с изумлением созерцать эту добытую абсолютную истину. И так обстоит дело не только в философском, но и во всяком другом познании, а равно и в области практического действия. История так же, как и познание, не может получить окончательного завершения в каком-то совершенном, идеальном состоянии человечества; совершенное общество, совершенное «государство», это - вещи, которые могут существовать только в фантазии. Напротив, все общественные порядки, сменяющие друг друга в ходе истории, представляют собой лишь преходящие ступени бесконечного развития человеческого общества от низшей ступени к высшей.

Читать далее...

НЕМЕЦКАЯ ИДЕОЛОГИЯ

КРИТИКА НОВЕЙШЕЙ НЕМЕЦКОЙ ФИЛОСОФИИ
В ЛИЦЕ ЕЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ
ФЕЙЕРБАХА, Б. БАУЭРА И ШТИРНЕРА
И НЕМЕЦКОГО СОЦИАЛИЗМА
В ЛИЦЕ ЕГО РАЗЛИЧНЫХ ПРОРОКОВ

Написано К. Марксом и Ф. Энгельсом
в 1846-1846 гг.

ТОМ I
КРИТИКА
НОВЕЙШЕЙ НЕМЕЦКОЙ ФИЛОСОФИИ
В ЛИЦЕ ЕЁ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ
ФЕЙЕРБАХА, Б. БАУЭРА И ШТИРНЕРА

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

Люди до сих пор всегда создавали себе ложные представления о себе самих, о том, что они есть или чем они должны быть. Согласно своим представлениям о боге, о том, что является образцом человека, и т. д. они строили свои отношения. Порождения их головы стали господствовать над ними. Они, творцы, склонились перед своими творениями. Освободим же их от иллюзий, идей, догматов, от воображаемых существ, под игом которых они изнывают. Поднимем восстание против этого господства мыслей. Научим их, как заменить эти иллюзии мыслями, отвечающими сущности человека, говорит один, как отнестись к ним критически, говорит другой, как выкинуть их из своей головы, говорит третий, — и... существующая действительность рухнет.

Эти невинные и детские фантазии образуют ядро новейшей младогегельянской философии, которую в Германии не только публика принимает с чувством ужаса и благоговения, но и сами философские герои также преподносят с торжественным сознанием её миропотрясающей опасности и преступной беспощадности. Первый том предлагаемой работы ставит себе целью разоблачить этих овец, считающих себя волками и принимаемых за таковых, — показать, что их блеяние лишь повторяет, в философской форме, представления немецких бюргеров, что хвастливые речи этих философских комментаторов только отражают убожество немецкой действительности. Эта книга ставит себе целью развенчать и лишить всякого доверия философскую борьбу с тенями действительности, борьбу, которая так по душе мечтательному и сонливому немецкому народу.

Одному бравому человеку пришло однажды в голову, что люди тонут в воде только потому, что они одержимы мыслью о тяжести. Если бы они выкинули это представление из головы, объявив, например, его суеверным, религиозным, то они избавились бы от всякого риска утонуть. Всю свою жизнь боролся он против иллюзии тяжести, относительно вредных последствий которой статистика доставляла ему всё новые и новые доказательства. Сей бравый муж явился прообразом современных немецких революционных философов^[1].

I
ФЕЙЕРБАХ
ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЬ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОГО
И ИДЕАЛИСТИЧЕСКОГО ВОЗЗРЕНИЙ

Читать далее...