Предварительным условием, без которого все дальнейшие попытки улучшения положения рабочих и их освобождения обречены на неудачу, является ограничение рабочего дня.

Оно необходимо как для восстановления здоровья и физической силы рабочего класса, который составляет основной костяк каждого народа, так и для обеспечения рабочим возможности умственного развития, дружеского общения между собою, социальной и политической деятельности.

Мы предлагаем в законодательном порядке ограничить рабочий день 8 часами. Такое ограничение является общим требованием рабочих Соединенных Штатов Америки¹⁶⁹; решение конгресса сделает его общей платформой рабочего класса во всем мире.

...

Мы считаем тенденцию современной промышленности привлекать детей и подростков обоего пола к участию в великом деле общественного производства прогрессивной, здоровой и законной тенденцией, хотя при капиталистическом строе она и приняла уродливые формы.

При разумном общественном строе каждый ребенок с 9-летнего возраста должен стать производительным работником так же, как и каждый трудоспособный взрослый человек, должен подчиняться общему закону природы, а именно: чтобы есть, он должен работать, и работать не только головой, но и руками. Однако в настоящее время в нашу задачу входит забота только о детях и подростках из рабочего класса.

Мы считаем необходимым, основываясь на физиологии, разбить детей и подростков обоего пола на три группы, требующие различного отношения к себе: в первую группу должны входить дети от 9 до 12 лет, во вторую - от 13 до 15 лет, в третью - 16 и 17-летние. Мы предлагаем, чтобы для первой группы закон ограничил труд в какой бы то ни было мастерской или на дому двумя часами; для второй - четырьмя и для третьей - шестью часами.

Для третьей группы должен быть перерыв по крайней мере в один час для еды или для отдыха.

...

Капитал является концентрированной общественной силой, тогда как рабочий располагает только своей рабочей силой. Следовательно, договор между капиталом и трудом никогда не может быть заключен на справедливых условиях, справедливых даже с точки зрения общества, в котором собственность на материальные средства существования и труда противостоит живой производительной силе. Социальная сила рабочих заключается только в их численности. Но сила численного превосходства уничтожается их. разобщенностью. Разобщенность рабочих создается и продолжает существовать вследствие неизбежной конкуренции между ними самими.

Читать далее...

Задающая тон лондонская пресса - еженедельные и ежедневные газеты - уже несколько месяцев повторяет все те же перепевы о Гражданской войне в Америке. Подвергая оскорблениям свободные штаты Севера, она в то же время боязливо защищается от подозрения в симпатиях к рабовладельческим штатам Юга. В самом деле, она постоянно пишет по две статьи: одну статью, в которой нападает на Север, и другую статью, в которой оправдывается за свои нападки на Север. Qui s'excuse s'accuse (- Кто оправдывается, тот признает себя виновным. Ред.).

Мотивы оправдания в основном гласят: война между Севером и Югом - война из-за тарифа; далее, эта война беспринципна, она не затрагивает вопроса о рабстве, так как в действительности дело идет о притязаниях Севера на верховенство; наконец, если даже право на стороне Севера, то разве не напрасной будет попытка насильственно подчинить себе 8 миллионов англосаксов! Разве отделение от Юга не избавит Север от всякой связи с рабством негров и не обеспечит ему с его 20 миллионами жителей и огромной территорией более высокое, прежде едва ли мыслимое развитие? Разве Север не должен был бы поэтому приветствовать сецессию как радостное событие, вместо того чтобы стремиться побороть ее путем кровавой и напрасной гражданской войны?

Мы рассмотрим пункт за пунктом защитительные речи английской прессы.

Война между Севером и Югом, - так гласит первое оправдание, - есть просто война из-за тарифа, война между покровительственной системой и системой свободной торговли, и Англия стоит, разумеется, на стороне свободной торговли. Должен ли рабовладелец пользоваться всеми плодами труда рабов или же он должен быть обманным образом лишен части этих плодов протекционистами Севера? Вот вопрос, о котором будто бы идет речь в этой войне. Газета «Times» ограничилась этим блестящим открытием; «Economist», «Examiner», «Saturday Review» и tutti quanti (- иже с ними. Ред.) развивали тему дальше. Для данного открытия характерно, что оно сделано не в Чарлстоне, а в Лондоне. В Америке каждому, конечно, было известно, что в 1846-1861 гг. господствовал фритредерский тариф и что депутат Моррилл провел в конгрессе свой протекционистский тариф 1861 г. лишь после того, как мятеж уже вспыхнул.

Читать далее...

Период между войнами за независимость в Америке (1776—1837 гг.) и первой мировой войной (1914— 1918 гг.) был периодом быстрого роста и экспансии капитализма во всем мире. Темпы промышленной революции непрерывно нарастали. В странах Западной и Центральной Европы, в Соединенных Штатах и Канаде быстро росла промышленность. Буржуазия повсюду утвердила свою власть. Буржуазная революция 1848 года, центром которой были Франция и Германия, оказала глубокое влияние на всю Европу и Америку, нанеся тяжелый удар пережиткам феодализма. В этот период в Европе буржуазия создала целый ряд современных государств — Германию, Италию и другие; этот процесс сопровождался многочисленными национальными войнами. Быстро превратив страны Африки и Азии в свои колонии, империалистические державы завершили территориальный раздел мира. Капитализм стал господствующей системой.

Но с ростом капитализма во всем мире росли и великие демократические и революционные силы, которым суждено в конце концов сокрушить капитализм и утвердить социализм. Опубликование в 1848 году Марксом и Энгельсом «Манифеста Коммунистической партии», создание в 1864 году в Лондоне Международного Товарищества Рабочих (I Интернационала), рост во всех капиталистических странах социал-демократических партий, а затем их левого крыла, образование в 1889 году в Париже II Интернационала, бурное развитие профсоюзного движения во всем капиталистическом мире — таковы основные вехи развития революционных сил международного рабочего класса. Рост сил рабочего класса сопровождался тысячами забастовок и политических выступлений, нарастанием борьбы во всех частях капиталистического мира. Наиболее значительными событиями в ходе этой расширявшейся и обострявшейся классовой борьбы были революционная Парижская Коммуна 1871 года и русская революция 1905 года — предвестники Великой Октябрьской социалистической революции 1917 года.

Читать далее...

Многочисленные «революции» и частая смена диктаторов, которыми отмечена история латиноамериканских стран со времени войн за независимость, были следствием крайней неустойчивости политического положения в этих странах. В условиях, когда в этих странах развивалась промышленность, власть крупных помещиков, как правило, была довольно шаткой. С другой стороны, буржуазия вследствие слабости своих экономических позиций еще не обладала достаточной политической мощью и революционностью, чтобы свергнуть господство владельцев латифундий. Результатом всего этого была внутренняя неустойчивость, находящая свое выражение в частых восстаниях и гражданских войнах. В ряде случаев их причиной были реакционные действия землевладельцев, но нередко они начинались по революционной инициативе трудящихся масс.

Вследствие варварских условий жизни и труда и полного отсутствия какого-либо подобия свободы, народные массы Латинской Америки — рабочие, крестьяне и интеллигенция — издавна отличались своей революционностью. Некоторые слои мелкой и средней буржуазии также нередко проявляли революционные настроения. На протяжении ряда лет эти массы стремились сломить власть крупных феодалов-помещиков и разрешить в своих собственных интересах основную задачу буржуазной революции, которая началась, но не была закончена в период борьбы за независимость в 1810—1826 годах. Примерно до начала XX века руководящую роль в этом движении в большинстве случаев играли мелкобуржуазные группы, а основную тяжесть борьбы выносило крестьянство. В конце XIX в. начинает возрастать роль рабочего класса. Что касается капиталистов, вступивших в тесный союз с помещиками,
связавших свои интересы с империалистами и охваченных страхом перед пролетариатом, то они с течением времени все в большей степени утрачивали свою былую революционность.

Народные массы Латинской Америки нередко выступали на борьбу против эксплуататоров-землевладельцев, позиции которых были очень сильны. Народы Латинской Америки были большей частью лишены возможности выразить свою волю демократическими средствами, и поэтому их борьба, даже если она велась по второстепенным вопросам, зачастую перерастала в вооруженные восстания. Во время таких восстаний к народу нередко присоединялась часть армии, состоящей главным образом из крестьян. Однако в большинстве случаев, добившись частичных успехов и подорвав монополию землевладения в отдельных местностях, народ в конечном счете не достигал главной цели, которую он сознательно или бессознательно ставил перед собой в революции,— полной ликвидации господства крупных землевладельцев. Читать далее...

На протяжении всего рассматриваемого периода — примерно с конца революционных войн и до начала первой мировой войны — наиболее серьезным ударом, который народы Америки нанесли распространенной там чудовищной системе эксплуатации человека человеком, была отмена рабства негров. Это событие знаменовало начало новой эпохи в развитии стран Нового Света.

К концу колониального периода Западное полушарие вследствие неограниченного спроса на рабочие руки превратилось в крупнейшую в мире рабовладельческую плантацию. Рабы в подавляющем своем большинстве были неграми, но среди них было также много индейцев, особенно в Бразилии. Однако по причинам, изложенным в главе 5, рабство индейцев не получило широкого распространения. В 1542 году порабощение индейцев было официально запрещено в испанских колониях, а в 1720 году — в Бразилии. За исключением штатов Виргиния, Северная Каролина, Род-Айленд и Нью-Йорк, для отмены рабства индейцев в США не потребовалось и специального законодательства ¹. Кроме того, в Соединенных Штатах были «законтрактованные» белые рабы, но и эта форма рабства постепенно исчезла в течение нескольких десятилетий после революции.

За исключением Гаити и некоторых районов Испанской Америки, великая революция в Западном полушарии в 1776—1837 годах не привела к немедленному уничтожению рабства негров. Эта чудовищная система эксплуатации, бывшая причиной серьезных политических потрясений и многочисленных кровопролитных восстаний, в общем просуществовала чуть ли не до конца XIX века. Однако революция в Западном полушарии нанесла тяжелый удар рабовладельческой системе и положила начало движению, которое в конечном счете привело к полной отмене этой позорной системы поругания человеческой личности. Читать далее...

Автор на своем опыте убедился, что многие люди, читая такой роман, как «Король-Уголь», желают знать, соответствует ли он действительности. Они пишут автору, спрашивая, как следует подходить к его произведению, и требуют доказательств, чтобы самим убедиться и убедить других в достоверности изложенных в романе фактов. Ответив в своей жизни на тысячи таких писем и заранее предвосхищая вопросы в связи с данной книгой, автор счел разумный ответить на них в этом послесловии.

«Король-Уголь» — это подлинная картина жизни в тех шахтерских поселках в разных частях Америки, где рабочие не организованы в профсоюзы. Автор не пожелал назвать определенное место действия, потому что подобные условии встречаются в самых различных уголках страны — например, в западной части Виргинии, в Алабаме, Мичигане, Миннесоте и в Колорадо. Большинство деталей этой картины собрано в Колорадо, где автор побывал трижды во время знаменитой забастовки углекопов 1913–1914 годов и после нее. В романе правдиво изображены условия жизни и события, которые автор наблюдал в этот период. Почти все герои — реальные люди, а каждый эпизод, имеющий социальное значение, не только взят из жизни, но является также типическим. Жизнью, описанной в книге «Король-Уголь», живут в настоящее время в этой «свободной» стране сотни тысяч мужчин, женщин и детей.

Мы можем полностью удовлетворить читателя, требующего доказательств. Ни одна забастовка не была так тщательно изучена, как Колорадская. В распоряжении автора имеются материалы не меньше, чем в восемь миллионов слов. Большая часть их — официальные показания, данные под присягой. Например, доклад комитета Конгресса — официальный документ размером в тысячу страниц убористой печати, содержащий около двух миллионов слов. Другой официальный документ такого же размера — это свидетельские показания, данные «Комиссии Конгресса по вопросам производственных отношений». В распоряжении автора имеется специальный отчет о забастовке в Колорадо, приготовленный для этой Комиссии в виде книги в 189 страниц, где можно найти подтверждение всех фактов, а также тексты свидетельских показаний, собранных комитетом, организованным по предложению губернатора Колорадо, общим объемом в четыреста тысяч слов. Кроме того, имеются: отчет священника Генри А. Аткинсона, изучавшего забастовку в качестве представителя Федерального совета христианских церквей Америки и Культурно-бытовой комиссии Союза Независимых церквей; отчет милиции штата Колорадо, явившийся результатом тщательного расследования; бюллетени, издававшиеся обеими сторонами в период конфликта; показания, полученные судебными следователями; и, наконец, статьи различных авторов, которые можно найти в комплектах следующих изданий за 1914 год: «Everybody's Magazine», «Metropolitan Magazine», «Survey», «Harper's Weekly» и «Collier's Weekly».

Автор подготовил монтаж из различных источников, собираясь напечатать его вместо послесловия. Но когда рукопись была уже сдана в издательство, появился новый документ, затмивший все остальные своей авторитетностью. Верховный Суд вынес решение по делу, связанному с самыми основными проблемами, поставленными в романе «Король-Уголь». Не так часто писателю, написавшему роман из современной жизни, выпадает на долю такая удача, когда справедливость изложенных им положении установлена и подтверждена высшим судебным трибуналом нашего общества! Читать далее...

Повесть о фордовской Америке

- Мама, - сказал маленький Эбнер, - а вот один парень с нашей улицы говорит, что он сделает коляску, которая поедет без лошади.

- Он сумасшедший, - сказала мама.

- Он не похож на сумасшедшего, - возразил мальчик. - Он хороший парень.

- А ты держись от него подальше. Нечего тебе путаться со всякими чудаками.

Это был не первый случай, когда мать не понимала желаний своего ребенка. Всем окрестным ребятишкам хотелось поглядеть "коляску без лошади" и послушать, что скажет о ней этот парень. Он и слыл за хорошего парня отчасти потому, что любил поговорить с ребятишками; ребятишки в Меньшей степени, чем взрослые, придерживались того взгляда, что раз чего не случалось, то никогда и не случится. Теплыми летними вечерами, когда он работал, распахнув дверь своего сарая, у входа непременно торчало несколько глазеющих мальчишек; если они не шумели и задавали толковые вопросы, он разрешал им зайти в сарай и посмотреть на его работу. Он объяснял им устройство двигателя нового типа, в котором огонь помещается не под паровым котлом, а внутри металлического цилиндра и энергия возникает от взрывов газа, не сильных, но очень частых.

Эбнер, рассказывая матери о "коляске без лошади", не вдавался в подробности: слово "взрыв" повергло бы ее в панику. После ужина он выбегал на улицу поиграть с ребятишками, и если, вместо того чтобы гоняться за кошками и дергать девчонок за косы, они слушали объяснения об устройстве двигателей внутреннего сгорания, что в этом было плохого? Не в каждом квартале бывает такое, и кое-кто из мальчишек хвастал этим, и нередко вопрос о том, можно или нельзя сделать коляску, которая двигалась бы сама по себе, решался кулачным боем.

То, о чем идет речь, очень походило на детскую коляску; такая, знаете, двухместная, какие делают, когда семье выпадает счастье иметь близнецов. А в этой только-только могли бы поместиться рядышком, крепко прижавшись друг к другу, двое взрослых близнецов. Коляска двигалась на четырех велосипедных колесах с тугими резиновыми шинами, и спереди у нее была рукоятка, похожая на руль лодки, которую нужно было толкать, как и в лодке, в сторону, противоположную той, куда хочешь ехать.

Позади, ниже сиденья, помещался этот новый и странный двигатель. В течение многих месяцев изобретатель держал его на верстаке, исправлял его и приделывал к нему новые части. Двигатель имел два цилиндра, сделанных из газовых труб, диаметром в два с половиной дюйма. У каждого цилиндра имелся плотно пригнанный поршень и приспособление, при помощи которого капля бензина поступала внутрь и взрывалась электрической искрой. Когда двигатель заводили, он трещал, как пулемет, и выпускал серый дым неприятного запаха, что заставляло изобретателя поспешно открывать дверь сарая. Соседи слышали шум за целый квартал и говорили: "Опять этот сумасшедший принялся за свое. Взорвет он себя когда-нибудь". Если это были люди нервные, они говорили: "Того и гляди, взорвет всех нас" - и удивлялись, как это полиция допускает подобное безобразие в приличном районе. Читать далее...

Товарищи! Один русский большевик, участвовавший в революции 1905 года и затем много лет проведший в вашей стране, предложил мне взять на себя доставку моего письма к вам. Я с тем большим удовольствием принял его предложение, что американские революционные пролетарии призваны именно теперь сыграть особенно важную роль, как непримиримые враги империализма американского, самого свежего, самого сильного, самого последнего по участию во всемирной бойне народов из-за дележа прибылей капиталистов. Именно теперь американские миллиардеры, эти современные рабовладельцы, открыли особенно трагическую страницу в кровавой истории кровавого империализма, дав согласие - все равно, прямое или косвенное, открытое или лицемерно-прикрытое, - на вооруженный поход англо-японских зверей с целью удушения первой социалистической республики.

История новейшей, цивилизованной Америки открывается одной из тех великих, действительно освободительных, действительно революционных войн, которых было так немного среди громадной массы грабительских войн, вызванных, подобно теперешней империалистской войне, дракой между королями, помещиками, капиталистами из-за дележа захваченных земель или награбленных прибылей. Это была война американского народа против разбойников англичан, угнетавших и державших в колониальном рабстве Америку, как угнетают, как держат в колониальном рабстве еще теперь эти «цивилизованные» кровопийцы сотни миллионов людей в Индии, в Египте и во всех концах мара. Читать далее...

Серге́й Гера́симович Микаэля́н (1 ноября 1923, Москва — 10 декабря 2016, Санкт-Петербург) — советский и российский режиссёр театра и кино, сценарист. Лауреат Государственной премии СССР (1976). Народный артист РСФСР (1983).

Биография

Сергей Микаэлян родился 1 ноября 1923 года в Москве.

Участник Великой Отечественной войны.

В 1951 году окончил режиссёрский факультет ГИТИС (мастерская Б. Е. Захавы, М. О. Кнебель, А. Попова), затем, в 1959 году, режиссёрские курсы при киностудии «Мосфильм».

Сергей Микаэлян ставил спектакли в театрах Саратова, Горького, работал главным режиссёром Ташкентского русского драматического театра имени М. Горького (1954—1956).

С 1956 года — режиссёр киностудии «Ленфильм».

С 1959 по 1961 год был режиссёром ЦКДЮФ имени М. Горького.

 

Рейс 222

Рейс 222 — советский двухсерийный политико-психологический фильм-драма, снятый в 1985 году режиссёром Сергеем Микаэляном, студия Ленфильм.

Сюжет фильма навеян атмосферой «холодной войны» и непримиримого противостояния двух систем. Поднимается тема перебежчиков и невозвращенцев, и связанные с этим информационная война и пропагандистское противостояние. Основан на реальном инциденте, произошедшем 20—23 августа 1979 года с рейсом SU-316 компании Аэрофлот, и связанном с семейной парой советских балетмейстеров: Александра Годунова и Людмилы Власовой.

Третье место среди советского кинопроката за 1986 год — 35,3 млн зрителей (140-е место среди всех советских фильмов).

Читать далее...

Коцюбинский Юрий Михайлович [25.11(7.12).1896 — 8.3.1937], советский государственный и партийный деятель.

С 20 октября (2 ноября) 1917 член ВРК (Военно-Революционного Комитета), комиссар гвардейского Семёновского полка. Участник штурма Зимнего дворца 25 октября (7 ноября) 1917. Присутствовал на 1-м и 2-м съездах Советов.

Комендант Московско-Нарвского района. Возглавлял сводный красногвардейский отряд в боях с войсками Керенского — Краснова.

На 1-м съезде Советов Украины (декабрь 1917) избран в состав первого Советского правительства — заместитель народного секретаря по военным делам.

С января 1918 главнокомандующий советскими войсками на Украине; руководил операцией по разгрому националистических войск и освобождению Киева от Центральной рады; член Всеукраинского ВРК (Военно-Революционного Комитета).

После оккупации Украины немецкими войсками член повстанческого Украинского правительства и областного комитета партии. В 1919 член Военно-революционного совета Украинского фронта; председатель Черниговского губкома КП (б) Украины.

Читать далее...

Коцюбинский Михаил Михайлович [5(17).9.1864, Винница, — 12(25).4.1913, Чернигов], украинский писатель, общественный деятель, революционный демократ.

В своих общественно-политических, философских и эстетических взглядах Коцюбинский прошёл сложный путь от либерального народничества и культурничества к революционно-демократическому мировоззрению, проявляя глубокий интерес к марксизму.

Со 2-й половины 90-х гг. Коцюбинский выходит в своём творчестве за рамки национально-крестьянского быта, запечатлевая жизнь различных слоев буржуазного общества. Основные произведения Коцюбинского — повесть "Fata morgana" (ч. 1—2, 1904—10) и др. произведения, написанные в 1904—1912, — дают широкую панораму событий периода Революции 1905—1907 и наступившей затем реакции. Писатель рисует картины народной расправы над угнетателями, рождение новой деревни, собирающей вместе с рабочим классом силы для революционного натиска. Он показал в своих новеллах истерзанную погромами городскую провинцию ("Смех", "Он идёт", обе — 1906), гневное брожение в народе ("Как мы ездили в Криницу", 1908, "Что записано в книгу жизни", 1911), героев революционного подполья, противопоставленных ренегатам ("В дороге", "Неизвестный", 1907, "Сон", 1911), отвратительные маски реакции ("Persona grata", 1908, "Подарок на именины", 1912); страстно изобличал декадентов как "мародёров революции" в искусстве ("Intermezzo", 1909), либералов как пособников реакции ("Кони не виноваты", 1912). Торжествующим гимном всепобеждающей правде жизни прозвучала повесть "Тени забытых предков" (1912).

Читать далее...

    "Прекрасное - это редкое", - говорили Гонкуры. Он был одним из тех редких людей, которые при первой же встрече с ними вызывают благостное чувство удовлетворения: именно этого человека ты давно ждал, именно для него у тебя есть какие-то особенные мысли!

    В мире идей красоты и добра он - "свой" человек, родной человек, и с первой встречи он возбуждает жажду видеть его возможно чаще, говорить с ним больше.

    Обо всём подумавший, он как-то особенно близок хорошему, и в нём кипит органическая брезгливость к дурному. У него тонко развита эстетическая чуткость к доброму, он любит добро любовью художника, верит в его победную силу, и в нём живёт чувство гражданина, которому глубоко и всесторонне понятно культурное значение, историческая стоимость добра.

    Однажды, рассказывая ему план организации на Руси широкого демократического книгоиздательства, я услыхал его мягкий голос, задумчивые слова:

    - Нужно бы вести из года в год "Летопись проявлений человечного", ежегодно выпускать обзор всего, что сотворено за год человеком в области его заботы о счастье всех людей. Это было бы прекрасное пособие людям для знакомства их с самими собою, друг с другом. Нас ведь больше знакомят с дурным, чем с хорошим. А для демократии такие книги имели бы особенно огромное значение...

    Он очень часто говорил о демократии, о народе, и всегда это было как-то особенно приятно слушать и поучительно.

    Я рассказал ему однажды, тихим вечером, легенду о калабрийце Чиро, угольщике, который в 49 году, во время борьбы Сицилии против Фердинанда Бомбы, пришёл к благородному Руджиеро Сеттимо и простодушно предложил:

    - Синьор, если неаполитанский деспот победит, он, наверное, захочет отрубить вам голову, - да? Тогда, синьор, предложите ему три головы за одну вашу: вот эту, мою голову, голову брата моего и зятя. Мы все ненавидим Бомбу так же, как и вы, синьор, но - маленькие люди - мы не сумеем так умно и успешно бороться за свободу, как умеете вы. Я думаю, что от этой меры народ очень выиграет, а Бомба, вероятно, с большим удовольствием убьёт троих вместо одного, - ведь он, бездельник, любит убивать! Мы же с радостью умрём за свободу.

    Легенда понравилась Михаилу Михайловичу; радостно поблескивая ласковыми глазами, он сказал:

    - Демократия всегда романтична, и это хорошо, знаете! Ведь романтизм наиболее человечное настроение; мне думается, что его культурный смысл недостаточно понят. Он - преувеличивает, ну да! Но - ведь он преувеличивает добрые начала, свидетельствуя этим, как велика жажда добра в людях. Читать далее...