Великая Американская революция, охватившая Соединенные Штаты, Гаити, испанские колонии, Бразилию и Канаду, была по своему существу буржуазной, то есть капиталистической революцией. Несмотря на все реакционные явления, которые ей сопутствовали, она означала крупный шаг вперед в деле революционного утверждения капитализма в Западном полушарии. Но, как мы уже отмечали, она отнюдь не была «чисто» буржуазной революцией. Она сохранила многие феодальные пережитки в ряде стран Западного полушария, что помешало ей принять полностью буржуазный характер. Прежде всего это относится к странам Латинской Америки, где феодальные элементы были очень сильны, а революционная буржуазия и рабочий класс сравнительно очень слабы. Из этого многие историки сделали ошибочный вывод, будто национально-освободительная борьба в Латинской Америке была вовсе не революцией, а лишь механическим разрывом вассальной зависимости колоний от их метрополий.

Вообще капитализм как мировая система, ведущая революционную борьбу против феодализма за свое право родиться, расти и развиваться, должен был сломать хребет феодальному строю. Ленин говорит: «Буржуазная революция есть именно такой переворот, который всего решительнее сметает остатки старины...» *

* В. И. Ленин, Соч., т. 9, стр. 34,

Но из этой основной задачи вытекало множество других, второстепенных задач. Революционная задача освобождения капитализма от феодальных ограничений носила очень многосторонний характер, и для того чтобы новый общественный строй мог прочно стать на ноги и развиваться, нужно было разрешить, хотя бы частично, и задачи второстепенныс. В силу значительных различий с экономических и политических условиях в отдельных колониях в период всеамериканской революции капиталистический класс не везде с одинаковой полнотой разрешил отдельные вопросы этой общей революционной задачи. Во многих странах Латинской Америки серьезной помехой на пути развития капитализма и после войны оставалась мощь землевладельческого класса. Поэтому цель многих экономических и политических выступлений, которые имели место после охвативших все полушарие великих революционных войн 1776—-1837 годов, состояла в том, чтобы довести до конца разрешение основных задач буржуазной революции, не решенных этой грандиозной революцией. Однако в наши дни только рабочий класс в процессе своей революционной борьбы за социализм способен завершить эти буржуазные преобразования. В данной главе мы займемся рассмотрением некоторых отдельных задач, стоявших перед капитализмом в Западном полушарии, и успехов, достигнутых буржуазной революцией в деле их разрешения. Читать далее...

Начиная с последней четверти XVIII века на протяжении примерно 60 лет Северная, Центральная и Южная Америка пережили целый ряд политических переворотов. Эти колониальные национально-освободительные революции происходили несколькими волнами и охватили все основные колонии Англии, Франции, Испании и Португалии на континенте (кроме Гвианы и не имевшей ясных границ Луизианы). Первым из этих массовых восстаний была революция 1776—1783 годов в тринадцати колониях Англии; за ней последовала революция рабов во французской колонии Гаити в 1790—1803 годах. Затем в 1809—1825 годах происходили имевшие серьезные последствия революции во всех испанских колониях на континенте — от Мексики до Аргентины. Одновременно в португальской Бразилии возникло движение, которое привело в 1822 году к установлению независимости этой прежней португальской колонии. И, наконец, недовольство населения Канады привело к восстанию 1837 года

Политические перевороты в отдельных странах слились в одну общую революцию в Западном полушарии. В своей совокупности они представляли собой самое широкое революционное движение, известное тогдашнему миру. Они растянулись во времени больше чем на полстолетие, а территориально охватили весь Новый Свет, причем в разных странах они подготовлялись и проводились под самыми различными лозунгами и в совершенно различных экономических и политических условиях; в руководстве ими и в массовых боях участвовали различные классовые силы. Иными словами, каждая революция имела свои национальные особенности, соответствовавшие конкретным условиям жизни народов и стран, где эти революции протекали. Например, борьба тринадцати колоний против промышленной Англии отличалась от борьбы, развернувшейся в Гаити против феодальной  Франции. Тем не менее все эти революции были по существу родственны между собой в своих основных чертах и по своим основным политическим целям. Характерно и то, что восставшие колонии проявляли большую взаимную отзывчивость и стремление помочь друг другу. Так, революционеры Гаити помогали Боливару в Венесуэле, когда его положение оказалось самым критическим, и успех революции в испанских колониях казался чрезвычайно сомнительным; разбросанные испанские колонии помогали друг другу в длительной и ожесточенной революционной борьбе; население Соединенных Штатов, успешно завершив революцию, проявило дружественное сочувствие к борющимся народам Латинской Америки и оказывало им широкую поддержку. Короче говоря, революции в различных странах Америки представляли собой составные части одного общего движения. Существом этого великого движения было революционное наступление на феодальную систему. Это была широкая всеамериканская буржуазная, то есть капиталистическая революция.

Революция в Западном полушарии была частью развивавшейся в то время великой мировой капиталистической революции. В ту эпоху силы капитализма, стремясь разорвать сковывавшие их экономические и политические путы средневековья, вели борьбу с разлагавшимся феодализмом. Уже произошла революция 1642—1688 годов в Англии; одновременно с развитием широкого революционного движения за независимость в Западном полушарии победно прокладывала себе путь великая Французская революция 1789—1794 годов. Капиталистические революции назревали и в других европейских странах. Одинаковые по своей природе, эти капиталистические революции в Старом и Новом Свете оказывали друг на друга мощное и благотворное воздействие. Они заимствовали одна у другой революционные принципы и программы, а отдельные их участники вступали в революционные армии других стран. Таким образом, все революции, происходившие в Западном полушарии между 1776 и 1837 годами, представляли собой неотделимую часть развернувшейся повсюду борьбы класса капиталистов за разгром феодализма и за утверждение своего господства над миром.

Революции в американских колониях не вспыхивали вдруг, сами по себе, именно в тот момент, когда данная колония открыто рвала с метрополией. Наоборот, они вызревали долго. Им предшествовали бесчисленные восстания чернокожих рабов, восстания индейцев-пеонов и вообще политические выступления различных народов Америки. Революции были вызваны нестерпимым колониальным угнетением масс, а также неодолимыми усилиями рождавшейся в борьбе новой капиталистической системы. С самого завоевания Америки английские, французские, испанские и португальские властители колоний жестоко подавляли всякую, даже мирную попытку трудящихся масс добиться свободы и сносных условий жизни. Поэтому у колониальных народов не оставалось иного выхода, кроме насильственного свержения этой губительной и реакционной власти. Вся обстановка нагляднейшим образом подтверждала справедливость сформулированного Марксом революционного принципа, что никогда еще в истории господствующий класс не уступал своих прерогатив поднимающемуся революционному классу без ожесточенного сопротивления всеми своими силами. Говоря словами Сталина: «...революция, смена одного общественного строя другим, всегда была борьбой, борьбой мучительной и жестокой, борьбой на жизнь и смерть» * Читать далее...

Когда колониальная эпоха подходила к концу и народы Америки, начиная с населения английских колоний, все активнее включались в революционную борьбу за освобождение от эксплуатировавших их метрополий, колонии сильно различались между собой по уровню экономического развития. По объему производства Латинская Америка, то есть испанские и португальские колонии, намного опередила колонии Англии в северной части Атлантического побережья. Латинская Америка во всех отношениях занимала ведущее положение в Западном полушарии. С тех пор в масштабах и темпах экономического развития Латинской Америки и бывших английских колоний произошли огромные изменения, и некоторые латиноамериканские авторы с грустью оглядываются на колониальную эпоху. Они восхищаются достижениями своих предков и не могут понять, почему Латинская Америка так отстала от Соединенных Штатов и Канады в своем экономическом развитии.

К моменту революции, создавшей Соединенные Штаты, латиноамериканские колонии были на сто с лишним лет старше английских и сумели хорошо использовать это преимущество. Они создали множество богатых городов, тогда как территория будущих Соединенных Штатов была еще почти не заселена. Педро Урена перечисляет десятки построенных в первые же годы испанских и португальских городов, разбросанных на огромной территории; среди них Сан-Хуан (Пуэрто-Рико), основанный в 1508 году, Сант - Яго (Куба) — в 1514, Гавана — в 1515, Вера-Крус — в 1519, Гватемала — в 1524, Гранада (Никарагуа) — в 1524, Кито — в 1534, Лима — в 1535, Богота — в 1538, Буэнос-Айрес — в 1536, Ла-Пас — в 1549, Сент-Аугустин (Флорида) — в 1565, Сан-Пауло — в 1554, Байя — в 1549, Рио-де-Жанейро — в 1567 году и многие другие⁹. А первый город Северной Америки — Джеймстаун в Виргинии — появился на свет лишь в 1606 году. Англичане настолько отставали в этом отношении, что в 1776 году население Нью-Йорка составляло всего 12 тысяч человек, тогда как в Гаване жило 76 тысяч, а в Мехико — 90 тысяч. Ко времени революции население тринадцати английских колоний в Северной Америке составляло около 3,5 миллиона человек, а население Латинской Америки — около 20 миллионов. Только к 1870 году население Соединенных Штатов сравнялось по численности с населением Латинской Америки.

В начале эры революции страны Латинской Америки шли впереди английских колоний как в промышленности и торговле, так и в строительстве городов. Историк Давила восторженно описывает эти успехи латиноамериканских колоний: «Общий объем экспорта тринадцати английских колоний в 1783 году, когда они приобрели независимость, не превышал 5 миллионов долларов, тогда как одна Бразилия экспортировала в 3 — 4 раза больше товаров, а вся Латинская Америка — примерно в 27 раз. В странах, лежавших к югу и западу от новорожденной англо-саксонской республики, можно было встретить все характерные признаки высокоразвитого хозяйства: цветущую промышленность и сельское хозяйство, богатые города, высокоразвитое искусство и науку, монументальные общественные и частные здания, всю современную роскошь... В середине XVIII столетия в Филадельфии было всего 84 легковых экипажа, в Лиме — 5 тысяч, а в Мехико — и того больше. До XIX века в городах англо-саксонской Америки не было мощеных улиц и тротуаров, а в Латинской Америке они существовали уже 200 лет» Читать далее...

Одной из основных черт феодальной системы, господствовавшей в Европе свыше тысячи лет, была почти непрерывная кровавая борьба в рядах знати за землю и власть. Прав был тот, кто имел силу, и сильный безжалостно пожирал слабого. Стоило только человеку, награбившему много земли, почувствовать себя достаточно сильным, как он отправлялся грабить и убивать своих соседей. Эти дикие нравы царили в Европе на протяжении многих столетий, и в этой бесконечной борьбе любые приемы считались дозволенными.

Капитализм унаследовал феодальный принцип общественных отношений — «человек человеку — волк» — и стал применять его еще решительнее. Он принес с собой еще более жестокую, кровавую борьбу за богатство и власть. Господствующий класс не только сам пропитан насквозь этим бесчеловечным отношением к ближнему, но и пытается заразить таким же человеконенавистническим духом и рабочих. «Каждый за себя, и к чорту отстающих», — вот основной девиз капиталистов. Капитализм толкает всякого на захват чужой собственности любыми способами, нужно только не попадаться в слишком явном нарушении элементарных правил, установленных для регулирования этой звериной борьбы за право грабить и эксплуатировать своих ближних. Капитализм попирает интересы общества, это, по существу, бандитский общественный строй Это — господство беспредельного индивидуализма, ставшего язвой на теле общества.

Присущая капитализму свирепая борьба между самими эксплуататорами, и особенно борьба всего класса капиталистов за ограбление рабочего класса, находит особенно бурное выражение в глубоко враждебных отношениях, которые существуют между современными капиталистическими государствами. Эти государства созданы капитализмом и насквозь проникнуты характерным для него духом ожесточенной конкуренции, безудержным стремлением к захвату чужих земель и иных богатств. Каждое государство видит в другом врага — активного или потенциального. Различие между капиталистическими государствами и отдельными эксплуататорами из среды капиталистов заключается лишь в том, что эти государства, располагая военными средствами и промышленными возможностями для массового истребления людей, проявляют несравненно большую жестокость и стремление к насилию, чем в состоянии проявить отдельный эксплуататор или весь класс капиталистов внутри одного государства. Поэтому капитализм, в силу присущей ему жажды насилия, являлся причиной самых ужасных войн в истории человечества. Читать далее...

Стоимость то­вара создаётся трудом в процессе производства, но она может проявиться лишь через приравнивание одного товара к другом в процессе обмена, то есть через меновую стоимость.

Простейшей   формой   стоимости   является   выражение   стоимости одного товара  в другом  товаре: например,

один топор = 20 килограммам зерна.

Рассмотрим эту форму.

Здесь стоимость топора выражена в зерне. Зерно служит средством выражения стоимости топора. Выражение стоимости топора в потребительной стоимости зерна возможно только по­тому, что на производство зерна, так же как и на производство топора, затрачен труд. Товар, который выражает свою стоимость в другом товаре (в нашем примере топор), находится в относи­тельной форме стоимости. Товар, потребительная стоимость ко­торого служит средством выражения стоимости другого товара (в нашем примере зерно), находится в эквивалентной форме. Зерно является эквивалентом (равноценностью) другого това­ра — топора. Потребительная стоимость одного товара — зерна — становится, таким образом, формой выражения стои­мости другого товара — топора.

В производстве   товаров участвуют работники различной квалификации. Труд работника, не обладающего никакой  спе­циальной подготовкой, является простым трудом. Труд, требующий специальной подготовки, является сложным, или квалифицированным, трудом.

Сложный труд создаёт в единицу  времени   стоимость   боль­шей величины по сравнению с простым трудом. В стоимость то­вара, созданного  сложным трудом, входит и часть труда, затраченного на обучение работника. Сведение всех   видов   сложного труда к простому труду совершается стихийным путём. Сложный труд  приобретает  значение  умноженного  простого  труда;   час сложного труда равняется нескольким часам простого труда.

Величина стоимости товара определяется рабочим временем. Чем больше времени необходимо для производства данного товара, тем выше его стоимость. Известно, что отдельные товаропроизводители работают в разных условиях и затрачивают на производство одинаковых товаров различное количество рабочего времени. Значит ли это, что чем ленивее работник, чем в менее благоприятных условиях он работает, тем выше будет стои­мость товара? Нет, не значит. Величина стоимости товара определяется не индивидуальным рабочим временем, затрачивае­мым на производство товара отдельным товаропроизводителем, а общественно необходимым рабочим временем.

 Товар есть вещь, которая,

во-первых, удовле­творяет какую-либо потребность человека и,

во-вторых, произво­дится не для собственного потребления, а для обмена.

Полезность вещи, её свойства, благодаря которым она может удовлетворять ту или иную потребность людей, делают вещь потребительной стоимостью. Потребительная стоимость может или непосредственно удовлетворять личную потребность человека или служить средством производства материальных благ. На­пример, хлеб удовлетворяет потребность в пище, ткань — потреб­ность в одежде; потребительная стоимость ткацкого станка состоит в том, что с его помощью производятся ткани. В ходе исторического развития человек открывает всё новые полезные свойства вещей и способы их использования.

Потребительную стоимость имеют многие вещи, вовсе не созданные человеческим трудом, как, например, вода в источнике, плоды дикорастущих деревьев. Но не всякая вещь, имеющая потребительную стоимость, является товаром. Чтобы вещь могла стать товаром, она должна быть продуктом труда, произведён­ным для продажи.

 Капиталистический способ производ­ства, пришедший на смену феодальному способу производства, основан на эксплуатации класса наёмных рабочих классом капи­талистов. Чтобы понять сущность капиталистического способа производства, необходимо прежде всего иметь в виду, что капи­талистический строй зиждется на товарном производстве: здесь всё принимает вид товара, везде господствует принцип купли- продажи.

Товарное производство старше капиталистического произ­водства. Оно существовало при рабовладельческом строе и при феодализме. В период разложения феодализма простое товарное производство послужило основой для возникновения капитали­стического производства.

Простое   товарное    производство    предполагает,  

во-первых, общественное разделение труда, при котором   отдельные   производители создают разнородные  продукты  и,

во-вторых,   наличие частной собственности на средства производства и на продукты труда.

В экономических взглядах феодальной эпохи нашёл свое отражение господствовавший в то время строй общественных отношений. В феодальном об­ществе вся умственная жизнь находилась под контролем духовенства и про­текала в религиозно-схоластической форме. Поэтому рассуждения о хозяйст­венной жизни того времени составляли особые разделы в богословских трактатах.

Экономические и другие воззрения эпохи феодализма в Китае в течение многих веков находились под влиянием учения Конфуция. Конфуцианство как религиозная идеология возникло ещё в V веке до нашего летосчисления. Со­циально-экономические воззрения конфуцианства сводятся к освящению единого феодального государства под властью монарха, требуют строгого сохранения сословной феодальной иерархии как в государственном устройстве, так и в се­мейной жизни. По словам Конфуция, «тёмные люди должны повиноваться аристократам и мудрецам. Неповиновение простолюдина высшему есть начало беспорядка». Конфуций и его последователи, защищая интересы феодальных эксплуататоров, идеализировали наиболее отсталые, консервативные формы хозяйства. Они восхваляли «золотой век» патриархальной старины. Конфу­цианство в своём развитии превратилось в официальную идеологию феодаль­ной знати.

Борьба крестьянства против феода­лов-помещиков происходила на протяжении всей эпохи феода­лизма, но особой остроты она достигла к концу этой эпохи.

Революционное значение крестьянских восстаний заключалось в том, что они расшатали основы феодализма и привели в конеч­ном счёте к отмене крепостного права.

Переход от феодализма к капитализму в странах Западной Европы совершился через буржуазные революции. Борьба кре­стьян против помещиков была использована подымающейся буржуазией, для того чтобы ускорить гибель феодального строя, заменить крепостническую эксплуатацию эксплуатацией капитали­стической и захватить власть в свои руки. В буржуазных револю­циях крестьяне составляли основную массу бойцов против фео­дализма. Так было в первой буржуазной революции в Нидерлан­дах (Голландия и Бельгия) в XVI веке. Так было в английской революции XVII века. Так было в буржуазной революции во Фран­ции в конце XVIII века.

В эпоху феодализма был достигнут более высокий уровень производительных сил по сравнению с эпохой рабства.

В области сельского хозяйства повысилась техника производ­ства, появились и получили распространение железный плуг и другие железные орудия труда. Возникли новые отрасли поле­водства, значительное развитие получили виноградарство, вино­делие, огородничество. Росло животноводство и в особенности коневодство, которое было связано с военной службой феодалов, развивалось маслоделие. В ряде районов широкое распростране­ние получило овцеводство. Расширялись и улучшались луга и паст­бища.

Постепенно совершенствовались орудия труда ремесленников и способы обработки сырья. Прежние ремёсла стали специали­зироваться. Так, например, раньше кузнец производил из металла все изделия. С течением времени от кузнечного промысла обосо­бились оружейный, гвоздарный, ножевой, слесарный, от кожевен­ного промысла отделились сапожный и шорный. В XVI—XVII ве­ках в Европе получила распространение самопрялка. В 1600 г. был изобретён ленточный ткацкий станок.

Для совершенствования орудий труда решающее значение имело улучшение плавки и обработки железа. Вначале железо производилось весьма примитивным способом. В XIV веке начали применять водяное колесо, чтобы приводить в действие мехи для дутья и тяжёлые молоты для дробления руды. С усилением тяги в печах вместо ковкой массы стала получаться плавкая масса — чугун. С применением пороха в военном деле и появлением огне­стрельной артиллерии (в XIV веке) потребовалось много металла для ядер; с начала XV века их стали отливать из чугуна. Всё бо­лее требовалось металла для изготовления сельскохозяйственных и других орудий. В первой половине XV века появились первые доменные печи. Изобретение компаса способствовало дальней­шему развитию судоходства и мореплавания. Большое значение имело изобретение и распространение книгопечатания.

Лекция 6

Города возникли ещё при рабовладельческом строе. Такие города, как Рим, Флоренция, Венеция, Генуя — в Италии; Париж, Лион, Марсель — во Франции; Лондон — в Англии; Самарканд — в Средней Азии, и многие другие были унаследованы средневе­ковьем от эпохи рабства. Рабовладельческий строй пал, но города остались. Крупные рабовладельческие мастерские распались, но ремесло продолжало существовать.

В период раннего средневековья города и ремёсла развивались слабо. Городские ремесленники производили изделия для продажи, но большую часть нужных им предметов потребления они получали от своего хозяйства. Многие из них имели небольшие посевы, сады, продуктивный скот. Женщины занимались пряжей льна, шерсти для изготовления одежды. Это свидетельствовало об ограниченности рынков и обмена.

В деревне переработка сельскохозяйственного сырья являлась в первое время подсобным занятием земледельцев. Затем из среды крестьян стали выделяться ремесленники, обслуживавшие свою деревню. Производительность труда ремесленников росла. Воз­никла возможность производить больше изделий, чем было необ­ходимо феодалу или крестьянам одной деревни. Ремесленники стали поселяться вокруг феодальных замков, у стен монастырей, в крупных сёлах и других торговых центрах. Так постепенно, обычно на водных путях, вырастали новые города (в России, на­пример, Киев, Псков, Новгород, Владимир). Обособление города от деревни, возникшее ещё при рабстве, усиливалось.

С течением времени ремёсла становились всё более доходным делом. Искусство ремесленников совершенствовалось. Феодал-помещик переходил к покупке ремесленных изделий у горожан, его уже не удовлетворяли изделия собственных крепостных. Более развитое ремесло окончательно обособилось от земледелия.

Города, возникнув на землях светских и духовных феодалов, подчинялись их власти. Горожане несли в пользу феодала ряд повинностей, платили ему натуральный или денежный оброк, подчинялись его администрации и суду. Городское население рано начало борьбу за освобождение от феодальной зависимо­сти. Частью силой, частью путём откупа города добывали для себя право самоуправления, суда, чеканки монеты, сбора налогов.